До темноты не успели, но эту ночь я терять не хотел, так и двигались. Наткнулись на ночную стоянку слонов и благополучно обошли её. К полуночи были на месте. Там я занялся погрузкой. Принёс деньги и вещи, что в первую ходку доставил, в самолёт загрузил. Дальше с посадкой пассажиров определялись, и всё же вышло так, как я сказал, Хоя у меня на коленях, я уже надел шлемофон и очки, а другие сзади. Мотор прогрет, маскировка убрана, и после довольно долгого разгона самолёт, с некоторым трудом оторвавшись от воды, стал забирать влево, в сторону открытого моря. Вот прибрежная полоса мелькнула, и под нами только воды моря. Я внимательно вглядывался в темноту, но пока вроде чисто, на водах никого. Летел я метрах в десяти от воды. Один раз отвлёкся и чиркнул поплавками о верхушку волны. Дальше был более внимателен и такого не допускал. Уже светать начало, когда мы, ревя мотором, зашли на посадку на этом аэродромчике и сели. Раннее утро, пока никого не было, аэродром запасной, сельскохозяйственный, так что, подкатив к ангару, я заглушил двигатель и велел пассажирам выбираться. Мне это было сложно, отсидел, поэтому помог девушке выбраться и стал разминать ноги. Наконец убедившись, что могу двигаться, покинул машину, спрыгнув на землю, и, сняв шлемофон и очки, сказал девчатам: – Что ж, поздравляю, мы в Китае. Те лишь молча осматривались, устали от перелёта. Тут и появился главный и единственный техник на аэродроме, катил на велосипеде. Жил он рядом, деревушка небольшая была, явно слышал рёв мотора, вот и поспешил появиться. Получил оставшуюся сумму, помог мне разгрузить самолёт, осмотрел его, признав, что тот в порядке, и по телефону вызвал из города машину, грузовичок. На нём мы и доехали до дома, где я оставил детей. К счастью, те были в порядке, да и чуечка молчала. Для девчат я снял комнаты в соседнем доме, а так познакомил их с детьми, объяснив Ми, что теперь они будут за нею и братом ухаживать, а дальше повёл всех по магазинам. Да и на рынок заглянули. В общем, приобрёл девчатам по два комплекта одежды, по чемодану, чтобы было где держать личные вещи, для гигиены. Да и для детей тоже. Лан что нужно я тоже приобрёл. Хотя девчата имели средства, аванс-то тратить негде было, а тут смогли разменять на местные деньги и все потратили. Совсем красавицами стали. Когда ушли на место постоя, племянники с ними, я прогулялся к местному порту. Я хотел найти борт, что идёт в Гонконг, там немало судов бывает, была вероятность, что найду судно, идущее в одну из Америк. Напомню, что их две, Северная и Южная. Мне нужна последняя. Ничего. Не было нужных судов. Позвонил на аэродром тому технику и узнал насчёт найма воздушного борта до Гонконга. Чёрт, надо было сразу к нему обратиться. В общем, завтра самолёт будет ждать у того на полосе. Доставка двести пятьдесят долларов. Отлично. Потом я прогулялся сам по магазинам, а то девчата одеты, а я в рванине по сути. Нашёл отличный костюм, европейского покроя, серый, с белоснежными рубашками. Смотрелся отлично, туфли имелись. Также купил два комплекта домашней одежды, восточный халат, всё для гигиены, и решил, что пока хватит. Когда я в дом вошёл с чемоданом в руке, меня поначалу и не узнали. Я ещё и в парикмахерскую зашёл. Меня там подровняли слегка. Ёжик короткий, но стрижку уже можно сделать. Шрам тоже в порядке. Швы-то я убрал. Чемодан в своей комнате поставил, где лежали вещи, чехол с оружием и мешки с деньгами. Да, я вот так просто их тут бросил. А что? Кто знает, что там внутри? Так что беспокоиться не о чем. Сообщив, что завтра вылетаем, машина прибудет ранним утром, чтобы отвезти нас на аэродром, нужно позавтракать успеть и собраться, то есть встаём, ещё когда темно будет, я забрал детей и отправился на берег, где мы отдохнули до вечера. Лин была с нами. Утром, погрузившись на борт, это был обычный грузопассажирский «Дуглас», на нём долетели до Гонконга. Там я обнаружил судно с флагом Мексики, где забронировал две каюты. Оно выходило через два дня. Каюты трёхместные, они одни остались, где можно всем вместе разместиться. Я с детьми в одной, а наёмные рабочие во второй. Вещи разложили, я проверил ящик, что погрузили в трюм. Вещей у меня много, поэтому купил небольшой железный контейнер, куда были погружены средства и те вещи, что в плавании не нужны. Оружие и форма с американских морпехов тоже. Я дом куплю, вот в оружейном сейфе и будут храниться, мало ли пригодятся. Только вот задерживаться я не планировал, получу документы, оформлю на детей опекунство, найму ещё прислуги местной, нотариуса, чтобы следил за всем, организую счёт в банке так, чтобы работники получали зарплату, раздам указания и отбуду. Во Вьетнам. Ага, за этим самым. Мало американцы получили, получат больше. Потерь мало несут, я желал, чтобы их было много. У меня кровь бурлила от желания с ними сойтись один на один. С одной стороны они, с другой – я. Партизанская война, и ничего более. Я не желал иметь начальство над головой. И вот так после двух дней ожидания и изучения Гонконга мы с грузом риса отбыли в мексиканский город Пуэрто-Вальярта. * * * Всё, внизу Вьетнам, так что, шагнув в люк, я сразу дёрнул кольцо, высота небольшая, а китайский самолёт, снижаясь, с разворотом пошёл обратно к острову Хайнань. В дверном проёме при дежурном освещении ещё борт-техник мелькнул, что дверцу закрывал, и всё. Только в темноте слышен удаляющийся рёв моторов. Забросить меня сюда стоило дорого, две тысячи долларов уплатил, но дело сделано, год спустя после нашего отъезда, в начале лета шестьдесят седьмого года, я вернулся на войну. И не скажу, что я этому не рад. Вообще, всё получилось как я и спланировал. Добрались до Мексики, там арендовал «Дуглас», и с пятью посадками на дозаправку на разных аэродромах мы добрались до Буэнос-Айреса. Там быстро прошла канитель с получением документов, не только на меня, но и на девчат. Себе чуть позже я выправил школьный аттестат, сдав по-честному экзамены, потом лётные корочки на одно- и двухмоторную авиацию, пилота вертолёта и водительские права, а последним получил патент навигатора. Морского штурмана. Жили мы в арендованном доме и искали себе особняк, чтобы надолго хватило. Те дома, которые я раньше покупал, ещё когда Паком был, не купить, там другие люди живут. Однако найти подходящий дом удалось. Два этажа, тридцать шесть комнат, винный подвал, три балкона с разными видами. Восхитительно. Купил и оформил на себя этот особняк. Дальше деньги на счёт, нанял ещё прислуги, две горничные, водителя, а я машину приобрёл, «Мерседес» новенький. Ну и пару велосипедов, если прислуге куда лично скататься нужно. У детей свои комнаты, у прислуги тоже, дом отлично обставлен, в испанском стиле. Я нанял учителя испанского языка, это девчатам и детям. А себе учителя французского, нужно подтянуть знания Вана и писать научиться. Узнал, что выставлено на продажу ранчо, там племенных коров разводили, а я им однажды владел в прошлых реинкарнациях, выкупил за двести пятьдесят тысяч, нанял нового управляющего, выделил денег, и началась модернизация, плюс на территории начали строить заводик по производству сыров и сливочного масла. То есть доходы будут идти на счёт. Детям положил по сто тысяч в банк, они смогут воспользоваться счетами после совершеннолетия. В пятнадцать лет. Завещание написал, заверив у юриста. Год там провёл, на арендованной яхте морские круизы совершал с детьми, отлично время тратил, французским овладел на неплохом уровне. Тренировался ещё. Очень хорошо это делал, нужно будет. Дети уже уверенно лопочут на испанском. Вот что значит погружение в языковую среду, их каждый день отправляли в детский сад, а там все на испанском говорят. Девчата из прислуги тоже говорить начали, письменность активно изучают. Они очень серьёзно восприняли наём учителя и не отлынивают, поэтому результаты и были заметны. Оружие, привезённое с собой, обиходил и убрал в оружейный шкаф в моём кабинете. На этом, раздав указания, я отбыл. Кстати, успел попробовать первые сыры, что мой заводик начал выпускать, масла тоже. Отлично получилось, уже по городу начали продавать, сеть продаж тут своя была, мы им сбывали. И вот это всё оставив, всё так же пассажиром до Мексики добрался воздухом и там, найдя попутный морской борт в Китай, отправился на войну. А уж договориться со знакомыми пилотами о заброске на территорию Вьетнама так вообще плёвое дело. Приземлился я удачно, плюхнулся в болото, но глубина небольшая, так что быстро скомкал купол и, забив его в парашютную сумку, утопил, с продажей возиться не хотел, тем более цена на шёлк упала, часто купола парашютов сбитых лётчиков находили. Отмывшись в чистой воде, я был одет в обычные крестьянские одежды Вьетнама и Китая, они схожи, купил на острове, на боку котомка, сзади заплечный мешок, шляпа на голове остроконечная, и вот так поспешил прочь. Из оружия два ножа, охотничий и обеденный, и мачете. Больше ничего не было, всё в оружейном шкафу осталось. Если не вернусь, племяннику достанется, ему завещал. Документы гражданина Аргентины, по которым прибыл в Китай, я оставил в банковской ячейке банка Гонконга, арендовав её на пять лет. Доступ к ячейке не по ключу, а кодовыми словами. Банк, в случае если за пять лет я не вернусь, отправит всё в Аргентину, моему нотариусу, так в документах на аренду всё оформлено было. Кроме документов и денег для возвращения, был ещё запечатанный пакет, это мои воспоминания из жизни Вана и пожелания будущего Ми и Хунгу. Отбежав в сторону, примерно на километр, шум моторов самолёта давно стих, кстати, где-то в стороне взлетали ракеты и лупила зенитка, автоматическая пушка. Возможно, по борту, что меня сбросил. Это территория Юга, всё как я хотел. Повеселимся. Вот так, отбежав подальше, за два часа до рассвета я вошёл в джунгли и метрах в ста от опушки, забравшись на дерево, складная «кошка» и верёвка с узлами у меня были, устроился на ночь и вскоре уснул. Проснулся от стрельбы, что шла неподалёку. Это не был бой, глухо рокотали пушки, похоже, где-то неподалёку были артиллерийские позиции. Поев всухомятку лепёшки с варёным мясом – не промокли, находились в герметичной коробке – и запив чаем из фляжки, я спустился и прошёлся до опушки. Выходил осторожно, поглядывая, нет ли где ловушек. Могут и мины поставить. В лес я входил в другом месте. Достав довольно неплохой монокуляр, цейсовская оптика, стал изучать позиции противника. Плохо видно, да и пыль от выстрелов закрывала, так что поднялся на дерево и оттуда довольно долго изучал батарею из пяти орудий. Полковые. Охрана была, несколько пулемётных точек, обложенных мешками с грунтом. Песка вокруг я не наблюдал. Днём там делать нечего, а вот ночью может что интересное получиться. А пока продолжил наблюдение. Форма у солдат странная. Я такую, кажется, уже видел. У австралийского офицера в Сайгоне, тот учил южан противопартизанской борьбе. Это я узнал от одного из офицеров, что допрашивал на предмет подлодок. Уточнил, кто это такой, вот и узнал. Всю шваль сюда стянули. Дома им не сидится. Тут батарея стихла, и солдаты забегали, начали маскировочные сети натягивать и занялись чисткой орудий. А потом, смотрю, к кухне потянулись. Та стояла у замаскированных машин и тягачей. Они в сторонке находились. Склада боеприпасов к орудиям я что-то не вижу, видимо где-то скрыты. У орудий по паре ящиков лежит, и всё. Я видел, как к позициям подъезжал грузовик, из него шустро доставали ящики со снарядами. Видимо, рядом не хранят, чтобы от случайной детонации не стать жертвами своих же снарядов. Я ещё выше поднялся, изучил место, где стоят палатки. Одним словом, интересная диспозиция была, можно там повеселиться. Нужно только узнать, есть ли там сигналки или мины на подходе. Американцы этим заниматься любят, окружая свои базы минными полями. А вот австралийцы? Узнаю ночью. К полуночи я вынужден был признать, мин не было. С пяток сигналок стояло на пути, но не более. Дорога вообще не перегорожена. Так что, проникнув на территорию этой части, сбегал посмотреть, где склад боеприпасов, там часовой стоял на страже. Бросок ножа, и он мягко повалился. Хм, оружие у австралийцев своё, английское. Похоже, что техника и пушки тоже. У часового была винтовка SLR, копия бельгийской FN FAL. Я поднял спавшую с плеча часового винтовку, довольно неплоха, хотя пользоваться мне приходилось настоящей бельгийской, ещё когда в теле корейского мальчика жил, она стояла у меня в оружейном сейфе. На охоту с ней ездил, на рыбалке марлинов бил. Да, отличная самозарядная винтовка. Сняв подсумки, надел на себя и подогнал по размеру. Я налегке был, все вещи в лесу оставил, привязал к ветке дерева, так что мог многое унести. Винтовку за спину, тело часового заминировал его же гранатой, по карманам тоже прошёлся, собирая мелочёвку. Отличный перочинный нож нашёл. Потом стал осматривать склад боеприпасов и нашёл то, что нужно, ящики со взрывчаткой. Видимо, прорывали шурфы и взрывали, делая так капониры и позиции для орудий. Да и этот котлован, где ящики стоят, тоже подрывами сделали наверняка. В общем, заложил заряды под ящики, поджёг бикфордов шнур, двадцать минут гореть будет, и побежал к стоянке машин, там ещё один часовой поделился оружием, ремённой системой и другими трофеями. Устроившись на месте водителя тяжёлого гусеничного транспортёра, запустил двигатель, эта модель не знакома, но всё интуитивно понятно, и, врубив скорость, рванул на палатки и стал давить их, сминая. По всем промчался. Они тут в ряд выстроены, не из всех успели выскочить солдаты. Прорвавшись на дорогу, услышал, как по мне стреляют, ракеты световые сзади взлетают, пули только и звенели по лёгкой броне. Тут несколько раз звонко бамкнуло. Пробило броню. Чем-то крупнокалиберным достали, видимо пулемётом. И корму, и лобовую броню пробили, отверстие в двух сантиметрах от моей головы. Тут произошло сразу два вида действа: рванул склад, красиво, и мне дернуло левую ногу. Пытался нащупать и не обнаружил ноги ниже колена, оторвало напрочь. Вот же. Пришлось жгут накладывать. А как прорвался к партизанам Севера, как меня в госпиталь отправили, помнил уже смутно. Похоже, у меня начинается новая мирная жизнь. * * * Очнувшись под грудой тел, я несколько секунд лежал, приходя в себя. Уже отвык от ноги, а тут она снова на месте. Даже непривычно чувствовать такое ясное сознание, особенно кто последние шесть лет провёл под психотропными в лечебнице для душевнобольных. Но собравшись с силами, больше моральными, я начал действовать. Когда американцы были убиты, девчата спасены, а я собирал трофеи, да и девчатам помогал, то отстранённо размышлял. Идея с Аргентиной хороша, но я совершил крупную ошибку, нашёл детей Ким и вывез их туда. В этой реинкарнации я к детям даже не подойду. Тоже мне племянники, без мата и вспомнить не могу. Я вот сейчас, трофеи внутрь брони складывая, серьёзно думаю придушить эту парочку. И мне всё равно, сколько им лет. Девчата сидят на лавке брони, я поднял пандус и покатил к лесу. Там к американской базе за медпомощью, всё привычно, и ничего менять я не хочу, но размышлять о прошлой жизни я даже и не думал. Фиговая она у меня была. Я опытный родитель, много детей родил, вырастил, воспитал, и мне было чем гордиться. Но эти Ми и Хунг – это просто… что-то с чем-то. И ведь лупил и наказывал, а всё равно выросли в это… золотая молодёжь – знаете? Вот это самое в самых худших проявлениях. Ми тусовщица, травка и ЛСД, Хунг не далеко от неё ушёл. И деньги из меня сосали как прорва, а сами работать не хотели, имея при этом образование. Я им отказал от денег, завещание успел изменить, так что эти скоты устроили? Использовали опыт девяностых, некоторых новых русских в России, купили врача, вкололи мне что-то или в еду подсыпали, врач меня освидетельствовал и забрал в клинику, где я и провёл шесть лет, пока в один из проблесков сознания не проломил висок об угол каталки в коридоре. Тут вообще не обо что было голову разбить, хоть это нашёл. Как я понял, они по суду получили право моим состоянием и имуществом распоряжаться, больше я ими не командовал, и пустились во все тяжкие. От врачей это слышал. Те девчата, коих я в прислугу взял, вышли замуж за местных и жили счастливо. А вот я так и не женился, инвалид, с войны, награжденный высшим орденом от правительства Вьетнама. Детей не было. Вот такие дела. Двигаясь к деревне, я за километр остановился и заглушил двигатель. Пока девчата бегали в кустики, я отнёс подальше армейский американский ранец, в этот раз я от трофеев не отказывался, а то если глава покупал, то покупал всё. Я, например, раньше не знал, что в ранцах есть туалетная бумага. Мне не особо актуально, но если есть, то почему и нет? Патроны к моей М-14 забрал, штук пять ручных гранат, пару мин противопехотных. Припасы в виде пайков. Медикаменты и термос на два литра. Да вот и всё. Вернувшись, погнал дальше, и там уже всё привычное продолжилось. С субмариной поработал, снова получил заказ на танк от главы, то есть уже наместника, и выполнил его. Пригнал вертолёт, как обещал, и предупредил всех жителей, что скоро налёт будет, разбегайтесь. Поэтому, когда авиация южан налетела, их уже ждали, ох как ждали. Я себе прибрал крупнокалиберный пулемёт на зенитном станке, с угнанным вертолётом доставил, и занял позицию с другой стороны реки, поэтому, устроив засаду, открыл огонь в тот самый момент, когда нужно. Сразу сшиб два «Сикорского» и один боевой. А потом драпать. В этой засаде мы шестнадцать вертолётов сбили, и те вызвали авиацию, бомбардировщики не оставили от деревни ничего. Забрав пожитки, я направился в Ханой, хочу «Ругер» купить. У меня в прошлой реинкарнации такой был в Аргентине, отличное оружие. Где Ми и Хунг, я не знаю и знать не хочу. Их эвакуировали с семьёй рыбака, с которыми они жили. Воспитывать их повторно я не возьмусь, и так с трудом пережил, когда узнал, что Хунг гей. Пусть тут рыбаком или крестьянином поживёт, а Ми женой того или иного. Вполне для них подходит. Достойно. Доехав до столицы северян на автобусе, я поселился в той же гостинице и, купив и обменяв что хотел, направился на поиски наместника. Он где-то тут должен быть. У здания правительства машины его не было, поспрашивал и узнал, что тот в своей вотчине находится. Ладно, доберёмся и до него. Я подумывал принять предложение того стать личным пилотом. Обдумывал, но ещё не принял. Всё же к наместнику я не отправился, а вернулся к бывшей деревне. Небольшая передышка помогла тут всё привести в порядок и стабилизировать ситуацию. То есть границы остались на тех же местах. Пройдя их джунглями, я оказался на территории южан. А там добежал до базы американцев, той самой, откуда я танк угнал, что Союз заказал. Проникнуть на территорию было сложнее, но я это сделал на третью ночь. Эти сволочи все бронетранспортёры выводили из строя, чтобы их не угнать было. Учли опыт прошлого. Бензин слит, оружие разряжено, внутри патронов нет. А я броню М113 хотел угнать, не получается. Пришлось уйти не солоно хлебавши, склады охраняли парными патрулями, прожекторами освещали, не подойти. В отместку на выезде с базы поставил на дороге противотанковую мину. Хорошенько замаскировав. А я её в луже поставил и грязью залил, не видно. Потом с расстояния километра с ветки дерева в трофейный бинокль наблюдал, как от разъездного «матта» ничего не осталось. Думал, что крупнее будет, а тут мелочи не повезло. Спустившись, я ушёл подальше. При мне кроме пожитков и запаса провианта из оружия были только две противопехотные мины, ночью что снял, пистолет «Кольт», мой мелкокалиберный разборный магазинный карабин и пять ручных гранат. Ну и ножи с мачете. А больше и не нужно. Армейское дальнобойное ручное оружие в том числе. Лишнюю тяжесть таскать, для боя на дальней дистанции в условиях ведения боя на территории Вьетнама карабина с головой хватит, тем более тот довольно тихий, по сравнению с армейскими образцами оружия. Для ближней пистолет есть. Гранаты для растяжек, а мины я так, в запас взял. Вот противотанковую ещё одну не брал, тяжело. И ту еле доволок до места установки. Сейчас же спешно убегал. Опять вертолёты поднимут и будут искать с воздуха. Хм, а это может быть интересно. Остановившись, снял заплечный мешок, вытащил из бокового кармана, сам слева на мешке его пришил, карабин в разобранном виде, то есть приклад, вещмешок на место, а карабин быстро забрал и снарядил все три наличных магазина. Ещё горсть патронов в карман высыпал. Ну и побежал дальше. Когда я услышал звук работы мотора вертолёта, похоже «Хьюи» летел, то с предвкушением улыбнулся. Я уже находился на открытой местности, те деревья – это рощица небольшая, с опушки которой я наблюдал за подрывом мины. Прятаться там смысла нет, а дальше только открытая местность. Так что я бежал прочь прямо по дороге, держа карабин на сгибе локтя. Естественно, меня также быстро обнаружили. Остановившись и развернувшись, я встал на одно колено и, вскинув карабин, выстрелил. Позицию я выбрал идеальную, тут обочина глубокая, поэтому пулемётчик видел только мою голову и часть плеча. Тот тоже открыл огонь, но поправку плохо взял. Очередь прошлась выше, а вот я не промахнулся, и пулемётчик, дёрнувшись, обмяк, но наружу не выпал. Привязан страховочным тросом наверняка. А вертолёт, ревя движком, пролетел надо мной и начал разворачиваться правым бортом, чтобы задействовать пулемётчика там, с правого я уже выбил. Только зря пилот поворот совершил так близко, и двухсот метров нет, так что двумя патронами я снял и этого пулемётчика, всё, защитного вооружения те лишились, но улететь я не дал, два раза выстрелил по пилоту, окончательно опустошив магазин. Через боковое окно поразил, машина ко мне правым боком была. Сейчас второй пилот перехватит управление, мне его не достать, и удерёт на базу. Моими маломощными патронами двигатель машины не взять, вот людей побить, как только что сделал, вполне мог. Дальше стоит брать руки в ноги и валить, до сельвы с километр будет, однако кое-что заставило меня замереть, я как раз магазины менял. Сильно мотаясь из стороны в сторону, вертолёт снизился и, можно сказать, плюхнулся на землю. Чуть на бок не лёг, винты едва земли не задели, и встал, рубя винтами воздух. На миг замерев, не веря своим глазам, я вскочил и рванул к нему со всех ног, доставая пистолет. Жаль, карабин на плечо не повесишь, ремень к нему в вещмешке. Подбежав, я понял, что случилось. Пилот получил пулю в шею, ему позвонки перебило, голова как тряпичная моталась, вторая пуля, пролетев шею одного пилота, вошла в гортань второму, и тот, захлёбываясь кровью, посадил винтокрылую машину. Причём удачно, нечего не поломав. Посмотрев в сторону далёкой базы, решил, что успею. Я сразу же скинул всё с себя, закинув в боевой отсек, и стал закрывать боковые двери машины, пулемёты стволами вверх поднял, чтобы дверцы закрыть. Пулемёты все на предохранителе. Потом, открыв переднюю дверцу, забрался на место второго пилота, скинув того на пол между сиденьями, и, дав газу, поднял машину и полетел прочь. С базы ещё два вертолёта поднимались, но, используя складки местности, я уходил всё дальше и дальше. А пока управлял машиной, судорожно думал, что с ней делать. Нет, тому, что у меня теперь такой трофей есть, я только рад и делиться с ним не хотел категорически. Хватит, и так уже порядочно заработал. Машина шумная, но способная сделать меня мобильным. Жаль, топливо только то, что есть в баках. Кстати, залиты под пробку. Нет, использовать вертолёт я не буду в своих делах. Только для одного он мне сгодится, перелететь на остров к китайцам. Дальности хватит. Ха, дальности хватит туда и обратно. Как раз. А вообще запас топлива желательно иметь. Может, грузовик с бочками авиационного бензина угнать? Стоит подумать. А пока, прикинув, я понял, куда нужно лететь, где этот вертолёт и через двадцать лет не найдут. Место это такое, плохое, вьетнамцы его не любят. Ещё бы. Ван с учителем сами распускали такие слухи, мол, страшное место, духи злые. А у них там запас ценных трав хранился. Места глухие, далёкие от войны, южане и американцы те края если только пролетали, в общем, место отличное, туда и лечу. Так, уходя подальше, летел над рекой практически в метре над водой, сплошная стена сельвы по бокам надёжно меня скрывала. Так что, следуя изгибам реки, я уходил всё дальше. В одном месте серьёзно испугал группу партизан, даже не понял каких, что цепочкой вброд переходили речку. Они по пояс были в воде. Я только промелькнул над ними и ушёл дальше. По-моему, они даже не стреляли, настолько в ступоре были. Пролетев деревушку, тут никак не обойти было, я ушёл за излучину и дальше стал сбрасывать скорость. После чего поднялся над лесом и осмотрелся. У базы несколько точек мелькало, я достал бинокль, чтобы рассмотреть. Вертолёты крутились, видимо поисковые работы шли. Один вертолёт поднимался ввысь. Скорее всего, наблюдать с него будут сверху и выискивать мой новенький вертолёт. Опустив нос и снижаясь, я так дальше и полетел над рекой. Наконец, места тут глухие, река стала меньше и мельче, сложно же было не срезать винтами сельву по берегам, но, увидев галечную косу, довольно улыбнулся и, сбрасывая скорость, совершил посадку. Конечно, сразу можно отогнать машину к будущей стоянке, но от тел заранее нужно избавиться. Да и отмыть салон вертолёта. С водой там не очень хорошо, далеко бегать. Заглушив двигатель, я отстегнул ремни и, быстро раздевшись, а прямо тут в салоне, открыл обе двери боковые и стал заниматься солдатами, пулемётчиками. В вертолёте было всего четыре человека, два пилота и два пулемётчика. Отстегнул привязные ремни, раздел донага, выбросив тела наружу. Потом второго пилота, что тут же на полу лежал. И тоже выбросил. Ну и последним вывалил на гальку командира борта, шлем с головы я у того уже снял, также раздел и сразу стал застирывать кровавые пятна с одежды. Пока форма отмокала в текущей воде, я использовал трусы одного солдата, хорошенько мной отстиранные, и отмывал вертолёт. Надо сказать, машина была новенькая, видимо недавно прибыла, но попорчена мной. А оба окна на дверцах пилотов были прострелены, в трещинах. К счастью, я знал, где лежат сбитые «Хьюи», у деревни немало, и просто в лесу или где на полях. Снять детали не проблема, принесу и починю. А это актуально. Тут сырость, живность разная, а вертолёт должен быть герметичным, чтобы внутрь ничего не попало, кто его знает, сколько ему стоять потребуется? Поэтому стёкла нужно вставить на место обязательно. Займусь этим первым делом. Средство эвакуации должно быть в полной готовности. В смысле вообще иметься, а консервацию провести или убрать, это не так важно, главное, чтобы машина дождалась и смогла подняться в небо. А топливо всё же придётся достать, пару бочек. Отмывал я вертолёт долго, трижды прошёлся, а потом майкой одного из солдат, она чистая и сухая, вытер всё насухо. Тела оставил, мелкая и крупная живность тут вскоре и костей не оставит, поэтому, проведя осмотр машины технический, открывая и закрывая капоты, всё было в порядке, надел отмытый шлем пилота, второй в запасе, и запустил двигатель. Пока винты вращались, я слушал эфир того канала, на который настроена рация в вертолете. Там переговоры шли, но кодовыми словами. Выключив рацию, я поднял вертолёт и полетел к месту стоянки. Тут километров восемь осталось. А вообще вроде и летел далеко, а удалился от американской базы километров на восемьдесят. Я мысленно искал место стоянки именно неподалёку, хотя чем дальше, тем лучше такие тайные замаскированные стоянки будут. Причём территория вроде как Юга тут была, недалеко от границы с Камбоджей. Поднявшись над сельвой, тут леса большие, убедившись, что рядом уже никого, я полетел над джунглями и в одном месте, даже вздохнув с облегчением, понял, что машина встанет. Тут была крохотная полянка, и вертолёт действительно мог на неё сесть, не зацепив ветви винтами, и я посадил «Хьюи», поставив его на полозья. Дальше, отключая двигатель, занялся делом. Как винты остановились, замаскировал стоянку. Как? А довольно просто. Поднялся на верхушки трёх деревьев и связал их, натянув верёвки. Вот они и склонились над поляной, и всё, та верху скрыта. Как в шалашике. Следующие два дня я очень продуктивно провёл. Тут всего метрах в двухстах была скрыта землянка. Учитель её ещё в молодости сделал. Там жить можно, но в основном травы хранили. Незадолго до гибели он всё вынес и продал, так что та была пуста. Я её проверил, никого тут не было, скрыта хорошо, так что стал носить трофеи туда. Форму и оружие, включая оборонительное. То есть пулемёты. На «Хьюи» разные пулемёты стояли, были и шестиствольные. Но тут поставили два М-60C. Я их почистил, привёл в порядок. У экипажа вертолёта на всех было два пистолета, это у пилотов. У них же одна штурмовая винтовка М-16 и советский АК-47. Последний с солидным боезапасом в подсумках у командира борта. Я слышал, что американские пилоты предпочитают с собой возить русское оружие, оно надёжнее, и вот убедился в этом. У солдат стандартные М-16. Однако удивило меня не это, а связка противотанковых гранатомётов М-72. Шесть штук насчитал. Зачем они им? Боеприпасов хватало, к пулемётам даже несколько запасных лент. Вот ручных гранат мало, по четыре штуки в подсумках обоих пулемётчиков, и всё. Я всё оружие почистил, смазал маслом и оставил в землянке, «Хьюи» провёл лёгкую консервацию, отверстия в стёклах заткнул пока тряпицами. На этом всё, забрал свой карабин, его я тоже в порядок привёл, и, покинув стоянку, побежал обратно к той базе. С собой я прихватил два гранатомёта и все ручные гранаты. А вот противопехотные мины использовал. Одну в землянке поставил, внутри, а не снаружи, если укрытие найдут, другую внутри вертолёта. Я не желал, чтобы мой трофей кому-то достался. Пару раз я видел партизан, чёрт его знает чьи они, там и советско-китайское оружие, и сборная солянка как у Юга, не поймёшь. Видать, нахватали трофеев с той и другой стороны, вот и пользуются. А когда я вышел на дорогу, то понял, что мне повезло. Нет, колонн там не проходило, где бы я смог использовать оба гранатомёта. Эти тяжёлые трубы уже плечи натёрли, и я желал от них избавиться. Тут был перекрёсток, и на нём стоял пост. Хороший и укреплённый. На посту не американцы, а южане. Целый взвод. Всё обложено мешками, колючая проволока кольцами свисала, два крупнокалиберных пулемёта направлены, замечу, не на дорогу, а на рисовые поля, в сторону дальней опушки джунглей; я, кстати, отсюда и наблюдал за постом. Ствол второго торчит в сторону другой открытой местности. Там стоял знакомый бронетранспортёр М59 в капонире, это его пулемёт в мою сторону направлен, несколько лёгких пулемётов было. Навесы из тростника от дождя. Землянок не было, низменность, вода на дне скопится, но под защитой бруствера из мешков стояли палатки. Видно, как блестит высокая антенна радиостанции. На территории я видел крытый тентом кузов грузовика, кабина скрыта была, и ещё вроде «матт», но насчёт последнего не уверен. А вот в том, что на посту два крупнокалиберных пулемёта, я не ошибся. Один в башне бронемашины, а второй не пехотный, как я поначалу подумал, на открытой площадке стоял зенитный. Вышел я на опушку часа за три до наступления темноты, вот всё это время и потратил на наблюдение, а потом отошёл подальше, в глубь леса, и стал готовить ужин, размышляя. Южане неплохо устроились, взять их в таком укреплённом месте не так и легко. Днём так фактически невозможно. По дороге постоянно кто-то гудел моторами, грузовики и машины колоннами проезжали. Многие с боевым сопровождением. Эти, видимо, двигались к линии фронта, местным позициям, чтобы отбиться от засад, устраиваемых солдатами Севера или партизанами. Те часто проскальзывают на территорию Юга. Впрочем, и те тоже так поступают. Диверсии происходят на обеих сторонах. А страдают от этого больше всего мирные жители. Я это давно приметил. После ужина я лёг спать, на дереве конечно же, на занятых врагом территориях я только так поступал, и вскоре уснул. Проснулся я от похрюкивания внизу. Присмотревшись, уже рассвело, неплохого такого дикого хряка увидел, небольшую деревню накормить его мясом можно, но я с сожалением отодвинул эту идею. Мясо у меня есть, вяленое, свежего хочу, но тут его слишком много. Да и шуметь не желаю. Так что кабан ушёл, а я, спустившись на землю, вещи не забыв, позавтракал американским пайком, о горячем чае не забыл, развёл костерок, ну и вернулся на опушку, наблюдать за постом. Цель интересная, но для меня слишком сильная и не предсказуемая, так что я отринул мысль с ней связываться. Хотя вчера несколько идей было. Сейчас же, забравшись на дерево и изучая пост, я задумчиво посмотрел, как небо затягивает тучами. Набегали со стороны моря. Похоже, ненастье шло, сильный ливень будет. Вот это уже отличная новость была. Ведь после любой акции самое главное – сделать ноги, а если учесть, что южане тылы контролируют неплохо и быстро выйдут на след, они на этом собаку съели, то обстрелять перед ненастьем противника и, пользуясь ливнем, уйти, это просто отличная идея. Так что, спустившись, я побежал по лесу по опушке в сторону. Там дальше сельва с дорогой сближалась. Вот там засаду с гранатомётами и устрою. Грузовики всё ещё шли, причём торопились вернуться на базы, пока ливень в дороге их не застал. Тут они стремительны. Нет, и вот уже льёт как из ведра. Добежать я успел, и даже запаздывающая колонна появилась, а то дорога стремительно пустела. Колонна небольшая, но, вскинув гранатомёт к плечу, прицеливаясь, я её отпустил. Нет, я, конечно, палач, но санитарную колонну обстреливать слишком даже для меня. Та не успела уехать, как появилась новая. Похоже, штабная. Точно штабная, три легковых автомобиля, это два «виллиса» оказались и один «матт», радийная машина на базе грузовика и два бронетранспортёра М113 в охранении. Шли спешно, на максимальной скорости. В кого стрелять, я и не думал, в главную и замыкающую броню, потому что если их не поразить, они меня из своих крупнокалиберных пулемётов быстро достанут. Дистанция была метров восемьдесят, я не был уверен в своих способностях точно поразить цель, что не стояла на месте. Нажав на спуск, я отбросил трубу, что меня чуть не сбила с ног, хотя я на коленях стоял, и, схватив вторую, выстрелил уже по замыкающей машине. Вот тут не попал. Если первая М113, получив ракету в борт, съехала с дороги и замерла, машина не горела, и её никто не покидал, то по второй я позорно промахнулся. Нет, добыча была, ракета, вильнув, взорвалась под колёсами «матта», отчего тот кувырком пошёл, но и всё. Поэтому я побежал прочь оттуда, тем более уже дождь начал накрапывать. Упав за крупный ствол дерева, я там сжался, пока стрелок из башни второй машины охранения поливал пулями лес. Пару раз рядом впивались пули в землю, но тот даже в дерево не попал, за которым я прятался. Судя по шуму двигателей, колонна на месте не задержалась, а вскоре и броня ушла, их нагоняя. Вещи у меня в стороне сложены, тентом накрыл, сам я уже промок, при мне только пистолет и две ручные гранаты, гранатомёты я уже использовал, поэтому решил проверить броню на дороге. Выйдя из-под прикрытия леса, от той стены воды, что лилась сверху, чуть был не сбит с ног. Шляпа эта остроконечная неплохо помогала, хоть защищала. Подойдя к бронемашине, я убедился, что рядом никого нет, у той двигатель молчит и заперта. Похоже, экипаж всё ещё внутри. А если тот солдат перевозил, то там фарш. Открыть броню было нечем, спецключа не имелось. Осмотревшись, стряхивая воду с головы, шляпа уже не держала, всё же плетёная, по лицу влага стекала, я направился к «матту». Судя по телам у машины, – два тела лежало, хотя я видел, изнутри, когда внедорожник кувыркался, летело больше тел, – так вот, судя по телам у легковой машины, те, кто в колонне двигался, похватали раненых и поспешили уйти, трупы остались на месте. Тут я услышал лёгкий шум, так работал электромотор. Рванув обратно к броне, обнаружил, как опускается пандус, и увидел солдата внутри, тот стоял шатаясь, в руках штурмовая винтовка. Судя по телам позади, полна была коробочка. Слышались стоны, видел шевеления, в машине было лёгкое освещение включено. Я сразу выстрелил в солдата, и тот упал. Забежав по пандусу внутрь, выпустил весь магазин, добивая подранков. Как я понял, половина солдат уже убиты были, другие ранены и контужены. Вот теперь проверив, убедился, выживших нет. Тут раздался приближающийся рёв двигателей и отсвет фар. Я поспешил нажать на кнопку поднятия пандуса, и тот стал подниматься. Перебираясь через тела, я добрался до башни стрелка, но пока сбрасывал его на пол, пока занимал место, неизвестная колонна прошла мимо, даже не остановившись. А ведь я думал, придётся принимать последний бой. Но нет, не пришлось. Колонна ушла, я тоскливым взглядом изучал трофеи. Среди партизан те ценятся, но мне их не унести. Задумчиво посмотрев на водителя, что лежал на рычагах, я подобрался к нему и, не трогая тело, проверил, как стоит рычаг скорости, просто нажал на кнопку стартера. А что? Ходовая цела, двигатель вроде тоже, управление всё цело, только пробоина в борту и фарш внутри. Так почему бы машине не завестись? Так и завелась. С первого раза не схватилась, а со второго вполне бодро затарахтела. Проверив уровень топлива, полбака, я довольно оскалился и, заглушив машину, осмотревшись через башню стрелка, открыл пандус и занялся делом. Все тела наружу, разоружил и долго отмывал броню изнутри, дорога пуста, и я не опасался, что кто-то на ней появится. Отмывалось быстро, воды вокруг хватало, да ещё сверху капало через люки. Отмыл, оружие складировал, снятую форму с солдат, всю амуницию. Сбегал к внедорожнику, снял с тел двух погибших все трофеи, машину осмотрел, нашёл ящик с инструментами и забрал. А также мятую, но целую канистру. Прикрываясь от дождя, открыл горловину М113, хотел слить, и, принюхавшись, понял, что у этой брони двигатель дизельный, а не как у М59, бензиновый. То-то так тарахтел незнакомо. В общем, канистру в салон, достал две, что внутри были под лавками, тут уже соляра, запах знаком, вот их и слил в баки. Закрыл горловину, промыл обе канистры в воде, хорошенько слив, и, пробив бак внедорожника, тот на боку лежал, слил, что осталось, в канистру. Как раз под пробку. Вторая пустой осталась. Вернул обе на места под лавками, дальше, заперев машину, ключ я у водителя в кожаном чехле на спинке сиденья нашёл, побежал за своими вещами. Там завернул их в тент, чтобы не намочить, и донёс до бронемашины. Тут сначала люк водителя открыл, спустился, и через его приборную панель открыл пандус, занёс вещи, что наверх брони положил, разместил на лавках. Те отмыты от крови были. Только слегка осколками посечены. Несколько острых зазубренных я выкинул наружу. А вот пробоину надо как-то заделать. Та сантиметров восемь в диаметре. Это какой же чопик придётся вырезать, чтобы забить ее? Как бы то ни было, я внутри, имею свою броню, что везде пройдёт. Ну, почти. Снял всё с себя, и обувь тоже, одежду выжал на пандус, хотя пол бронемашины и так мокрый, развесил одежду, пусть сушится, активировал закрытие пандуса и, пройдя на место водителя, запустил двигатель. Включил фары, стронувшись с места, машина двигалась вполне ходко, она действительно лучше, чем М59, резвее, и так отправился прочь. С дороги я свернул довольно скоро. Въехав в сельву, тут тропа была, вскоре свернул в русло речки и пошёл по ней. Где ныряя, а где по дну, но большинство по дну. Только в одном месте было глубоко, и то плыл всего метров двадцать и снова пополз дальше. Так, покинув речку, выбрался на сушу и, загнав машину под деревья, стал устраиваться на ночёвку. Для начала, выбравшись наружу, накрыл машину своим тентом, а то там герметичность аховая, и, нарубив ветвей и листьев, забросал коробочку. В машине тюк маскировочной сети был, но я решил его пока не использовать. Я этой масксетью позже вертолёт накрою. Хорошая находка. Забравшись внутрь, я стал изучать ранцы под лавками. Некоторые посечены осколками были, кровью заляпаны. Нет, я прошёлся, тряпками отмыл, просто пятна остались. Найдя сухпай, я поел и, завернувшись в одеяло, моё, сухое, вскоре уснул на лавке. С потолка капать меньше стало, практически прекратилось, так что, считай, уснул с удобствами. Уснул я днём, где-то часа в три, темно стало из-за дождя, поэтому, когда проснулся, было темно, ночь властвовала. Мои водонепроницаемые часы, трофейные, конечно же, показывали полночь. Неплохо поспал. Выглянув наружу, опустив пандус, я убедился, что джунгли вокруг сырые, всё влагой пропитано, но дождь прекратился. Сбегав в кустики, я вернулся внутрь бронемашины, надел сырую одежду, просохнуть та в таком климате пока не могла, свернул и убрал одеяло и решил, чтобы убить время, изучить ранцы американцев. Так до рассвета и занимался делом. Отлично вышло. Часть я в изодранные ранцы убрал и, чуть позже отнеся подальше, спрятал в сельве. Проще говоря, выкинул, осколками попорчены были, а остальное всё оставил, распределив по рюкзакам. Время ещё было до рассвета, мачете срубил ветку нужной толщины, обтесал, укоротил и забил молотком из инструментов бронетранспортёра в пробоину. Забил крепко, ни туда, ни сюда. Потом обрезал с обеих сторон, чтобы не торчал особо. Снял тент сверху, дождя уже не было, обновил маскировку и, пообедав, забрав свои вещи, пустую канистру прихватил, запер машину и побежал прочь. У меня несколько дел в планах. Брать шумную броню с собой я не хотел, соберу вокруг всех, кто её услышит, ещё до боя дойдёт. Оно мне надо? А тут недалеко в семи километрах я видел сбитый американский вертолёт. Тот самый «Хьюи». Тот запутался в ветвях, это третий, что я видел на деревьях. В моих планах провести разведку, на броне туда долго ехать, объезд большой, снять всё ценное и доставить к бронетранспортёру. Я ещё частично двигатель планировал разукомплектовать, чтобы был запас запасных деталей. Топливо слить, из того что осталось, стекло с боковых дверей пилотов. Вот так и бежал к месту. Пришлось поискать, немного плутанул, пока не нашёл вертолёт. Тот висел на ветвях без винтов вниз мотором, чуть опустив мятую морду кабины. Кажется, о стёклах можно забыть, выбиты, но точно станет видно, когда поднимусь. Я уже там ранее бывал, смотрел на предмет ценного, но там побывали до меня. Кстати, вертолёт, похоже, сбили с помощью истребителя, повреждения характерные. Сбросив поклажу, я достал кошку, собрал её и, забросив на ближайшую ветку, стал подниматься. Конец верёвки был привязан к вещам и канистре, и, устроившись на ветке, всё это я поднял наверх. Так и поднимался. Сначала сам, потом вещи. Ещё раз осмотрев вертолёт, кости экипажа внизу лежали, те, кто первым сюда пришёл, сбросили тела вниз, убедился, что одно стекло целое, со стороны командира борта, и, достав инструменты, я начал его снимать. С топливом, похоже, тоже проблем не будет. Нет, запах авиационного бензина был, видимо баки повреждены, но, как я видел, горловина бака закрыта. Сняв стекло и убрав его в сторону, я взял открытую канистру, это чтобы от испарений остаточных та выдохлась, и, подобравшись к горловине, стал осторожно вскрывать. Не до конца, но когда потекла тонкая струйка бензина, подставил горловину канистры. Дождавшись, когда та заполнится, перекрыл обе горловины, и, вернувшись к стволу, тут ветка толще, поставил канистру к вещам. От неё изрядно бензином несло, всё же немного пролил мимо, на руку ещё попало. Однако ничего, снова вооружившись инструментами, смог открыть капот двигателя. С другой стороны капот заблокирован веткой, на которой вертолёт держался, и, осмотревшись, я стал снимать детали, до которых мог дотянуться. У меня в вещмешке был пустой армейский рюкзак, как раз для этого дела взял, туда и складировал, отряхивая и очищая детали от масла. Фильтры все снял. В общем, хорошо прошёлся. Долго возился, с остановкой на ужин, потом продолжил. Спать тут же неподалёку от вертолёта устроился. А лёжа на ветке, размышлял. Почему я так всё тщательно делаю? Да, трофейный «Хьюи» машина неплохая, рабочая лошадка, и я решил забрать его с собой, в Аргентину, где мне так нравится жить. В этот раз одному или с женой и детьми. Своими детьми. Вот разберу вертолёт, загружу в морской контейнер и отправлю морем, а там соберу, документы сделаю, не проблема, уж знаю, к кому обратиться. У меня в Буэнос-Айресе половина жителей в знакомых, хотя те об этом и не знают. Я по прошлым реинкарнациям с ними знаком. Куплю фазенду или ранчо, там и будет тот стоять, буду на нём облётывать владения. Деньги на нём доставлю в Китай. Тоже ведь нужен для этого. Как бы ещё мой бронетранспортёр вывезти? Так, размышляя, я и уснул. Утром я позавтракал, проснувшись, мысленно прикинул и решил, что хочу свежую дичь. То есть хотел сегодня вкусно поесть. Поэтому, взяв карабин, пошёл на охоту и вскоре добыл крупную упитанную птицу. Это был фазан, редкая добыча, уж больно она пуглива, но мясо диетическое и очень вкусное. А вообще флора и фауна тут поражает. Помню, читал памятку по Вьетнаму, вот что там было написано: «Большая часть территории Вьетнама – горы, покрытые тропическими лесами. Круглый год здесь царит тёплая погода, что благоприятствует развитию и размножению флоры и фауны. Именно по этой причине природа Вьетнама живописна, уникальна и разнообразна. Здесь можно встретить редких животных, которые обитают в тропиках и субтропиках. Сегодня популяция некоторых исчезающих видов активно уничтожается, диких животных отлавливают или убивают аборигены, для употребления в пищу. В отдельных районах страны местное население регулярно выполняет обряды жертвоприношения, истребляя ценных животных. Несмотря на негативное влияние человека на природу, животный мир Вьетнама по-прежнему богат». Ощипывая тушку фазана, я размышлял о природе Вьетнама. Что я могу сказать? Подпишусь под каждым словом этой памятки, писал явно знающий человек. Всё так и есть. Разделав и распотрошив птицу, помыл её, тут родник рядом, нафаршировал разными овощами и немного фруктов добавил для вкуса, специй, обмазал специями тушку и, насадив на ветку, стал жарить на углях, что как раз были готовы. Запах пошёл в разные стороны просто обалденный. Это меня сильно обеспокоило, делиться я не собирался, мало ли кто на запах придёт, сам слюной исхожу. Ещё на сковороде свежих лепёшек испёк, вода для чая вскипела. И опасения мои оказались не беспочвенны, сначала заглянул дымчатый леопард, я его прогнал, потом понял по шуму в лесу, сюда идут люди. Именно сюда. Ветерок, что колыхал верхушки деревьев, дул в их сторону, и в то, что те не среагируют на этот запах, я не верил. Сняв фазана с вертела, я убрал тушку на сковороду и прикрыл тарелкой, тот был готов. Однако живности, что привлёк аромат, много, так что пока так укрою, а сам сбегаю, посмотрю, кто это. Уже через сто метров я заметил движение и встал за дерево, изучая группу солдат в форме армии Южного Вьетнама, но это были северяне. Я старшего узнал. Этот лейтенант был с тем капитаном, что меня как-то на четыре миллиона обманул, взял и не вернул. Мои же. Контрразведчики это. Шесть солдат и офицер, тот самый лейтенант. А между солдат шла девушка, растрёпанная, но от этого та только милее смотрелась. Дорогие национальные вьетнамские одеяния, ухоженная, хотя видно, что ей удалось немало побегать. Сразу ясно, что та не простой подросток. Отступив в сторону, я добежал до лагеря, поднялся на дерево и стал ждать. Солдаты появились внезапно, вот их нет, и вот выходят к костру и моим вещам со всех сторон с оружием на изготовку, косясь на остов вертолёта в ветвях. Их было пятеро, лейтенанта и ещё одного солдата не видно. Солдаты осматривались, когда я у них спросил, сидя на ветке: – Кого ищете? Те вскинули оружие, целясь в меня, я же, не делая резких движений, сказал: – Зовите лейтенанта, я узнал его. Видел в Ханое. Скажите, к столу приглашает тот, кто у американцев угнал подводную лодку и передал её флоту северян. – Повернись, – услышал я за спиной. Обернувшись, я увидел лейтенанта с пленницей. Последнего солдата не видно, видимо страхует. – Похож по описанию, – признал тот меня. – А если бы не опознали? Пристрелили? – тут я посмотрел на девушку, что с интересом меня изучала, и схватился за грудь. – Ох, вы ранили меня в сердце, ваша красота способна убивать. Сделав вид, что я потерял сознание, закатил глаза и стал заваливаться на спину, сорвавшись с ветки, девушка ахнула, но в воздухе ловко кувыркнувшись, я мягко упал на ноги, ведь тут семь метров до земли было. Я немного придержал падение, в полёте ухватившись за лиану, а то мог поломаться. Встав, я осмотрелся, произвёл ли впечатление, и снова обратился к девушке: – Вы преступница, разите своей красотой налево и направо. Такую красоту нужно прятать. Вы оружие массового поражения. Хотя будь я вашим мужем, наоборот, всем бы демонстрировал, пусть завидуют. Та только краснела, опустив глаза, я явно её смутил. Но голову та держала высоко, по губам только лёгкая улыбка скользила. Я же решил пока дальше её не смущать и сказал офицеру: – Идём к столу. Фазана немного, но по кусочку хватит. Остальных сухпайками покормлю. Раз вы у меня в гостях, то я угощаю. А то ваше бурчание в желудках за километр слышно. Вымыв руки в ручье и пройдя к костру, солдаты стали собираться рядом; настороженно поглядывая вокруг, вышел и шестой солдат. Быстро разделав фазана, расстелил тент вроде скатерти, достал все пайки, что были, лепёшки, и мы приступили к завтраку. Солдаты повесили над углями свои котелки с водой, чайку попить. А так видно, что давно не ели, накинулись с видом оголодавших, девушка тоже, я ей самые вкусные кусочки положил, ещё горячую лепёшку и поставил кружку с чаем, капнув туда мёда. Она сидела и изящно ела. Очень изящно, такому научить сложно, это врождённое, но её и учили тоже. Кто же она такая? – Ты один здесь? – как бы между прочим спросил лейтенант, когда с завтраком было покончено и мы приступили к чаю. – Я всегда действую один. У меня встречный вопрос. Товарищ лейтенант, а вам на семерых одна девчонка не мало будет? Давайте обменяемся. Я вам американский вертолёт «Хьюи», а вы мне эту девочку. – Она не продаётся, – категоричным тоном сказал тот и, посмотрев наверх, на разбитый вертолёт, добавил: – Тем более не за такую цену. – Да я не про него. Недавно у пиндосов отбил вертолёт и спрятал его. Тот целый, но стекла побил, вот тут и снимаю, да ещё запчасти некоторые. Топливо вон слил немного. – Ты умеешь управлять вертолётом? – удивился тот. – И самолётами, в том числе реактивными и боевыми. Преимущественно советского образца. А что? – Где этот вертолёт? – на корявом русском спросил тот. – Далеко, по прямой шестьдесят километров, – также на русском ответил я, сразу возвращаясь на вьетнамский. – Но вы не ответили. Меняемся? Девчонка видно, что ухожена, знает свои обязанности, она станет отличной женой. Да и в моём вкусе она. Говоря это, я подмигнул той, на что девушка снова опустила глаза и покраснела.