- Да, война. Вы говорили у вас муж красный командир? - Да, старший лейтенант, пограничник. - Родные есть где? - Родители мои, бабушка. В Туле живут. - Тула нормально, езжайте туда. А сейчас на руки возьму. Что я сделал, закинул девчушку на плечи, посадил её, мать подхватил на руки, а сумку со своими вещами та к животу прижимала. Тяжеловато, но идти можно. Пришлось двигаться в обход поезда, с другой стороны от паровоза, где я видели сейчас группу командиров разных родов войск, и немного красноармейцев находилось. Там старший командир что-то говорил, махая руками, похоже задачу ставил, лучше бы пострадавшим помог, ну его к чёрту, такие очень проблемные командиры, встречал уже. Я не один такой, ещё несколько командиров свои семьи уводили. Перейдя через рельсы, двинул дальше. Дорога тут за посадкой, минут пятнадцать идти. Я по ней со своей дивизией проходил не так и давно, точнее в прошлой жизни, громил тылы наступающих на Барановичи немцев. Недолго, те развернули боевые части, пришлось на другую дорогу уходить, где как раз мои тылы шли. Как я отметил, группками и одиночками, в основном гражданские, пошли за мной. Видимо моя целеустремлённая и гружённая тушка привлекла внимание. Вот так пройдя через берёзовую посадку, а жарит солнце, я прошёл ещё триста метров по полю, и аккуратно, бережно положил Наталью, как представился соседка, на землю. Дорога перегружена, к границе войска идут, от неё гражданские, сплошная пыль. Осматриваясь, снимая девочку с плеч, поставив рядом с матерью, я стал ловить попутную машину. Некоторые проскакивали не тормозя, другие в панике, чуть не задавили, но одну машину остановил, «полуторка» с полуоткрытым кузовом. Машина из автобазы Кобрина. Как раз на Слуцк ехала. Попросил взять раненую при бомбёжке женщину с ребёнком, кузов не пустой, там тоже люди сидели, но вместить Наталью с дочкой и их вещи смогли, старший в машине, что в кабине сидел, место своё к слову не уступил, согласился взять. В Слуцке высадит у больницы. А девушке я настойчиво рекомендовал сразу из города, как врачи с ней закончат, уезжать. Немцы там вскоре будут, через несколько дней. Мои слова вызвали возмущение у сидевших в кузове, но «полуторка» уже тронулась, и вскоре скрылась в пыли. А рядом собирались выжившие с поезда, дымы от горевших вагонов и отсюда видны были. Вот так поправив ремешок планшетки, я направился по обочине в сторону Кобрина, там штаб моей армии. Надо попутку искать. Довольно быстро поймал, с милиционерами в кузове. Тоже в Кобрин ехали. Я поглядывал по сторонам, вдруг немецких диверсантов примечу. Зная их частые ошибки в обмундировании и вооружении, на самом деле это не так и сложно опознать, но не повезло, то ли им, то ли мне. Не попались. К штабу меня конечно подвозить не стали, остановились на перекрёстке, показали пальцем куда идти, дальше «полуторка» покатила в одну сторону, а я с чемоданчиков в другую пошёл. У водопроводной колонки наполнил фляжку. Я чемодан достал ещё до того, как машину остановил, должен быть с вещами, они есть у меня. У штаба отряхнулся от дороги, помдежурного мне щётку принёс, помог, ну и зашёл. Дежурный по штабу армии внёс информацию в журнал, и отправил было оформляться, документы у меня в порядке, более того, о моём прибытии те в курсе, я также успел сообщить о расстреле поезда с воздуха, как в коридор вышло несколько старших командиров, включая одного генерал-майора. Я его знал по прошлой жизни, по-глупому включили в расстрельную группу командиров Западного фронта, во главе с Павловым. - Кто такой? - с хмурым видом спросил у меня генерал. - Старший лейтенант Сергеев. Переведён с Севера к вам в качестве командира моторизованного батальона в Двести Пятую моторизованную дивизию. Сегодня утром поезд, на котором ехал, попал под налёт, очнулся на насыпи, выброшенный наружу взрывом авиабомбы. - Старлея? - Разжалован из капитанов за драку с любовником жены. И жены лишился и звания. Звания больше жальче. - Ты же вроде из стрелковых частей переведён? Танки знаешь? - Да, товарищ генерал, приходил ознакомление, включая новейшие. Тактику боя изучал. В финскую на танке повоевать пришлось, сменил убитого командира. - Новейшие? «Три-четыре» знаешь? - Да, обеих модификаций, с пушкой «Л-одиннадцать» и «Ф-тридцать четыре». - Что скажешь по модификациям? - С пушкой «Л-одиннадцать», га*но полное. - Лейтенант, не выражайтесь! - рявкнул один полковник. Генерал Коробков задумался на недолгое время, и приказал одному из полковников: - Оформите Сергеева командиром сборного отряда. Введите его в курс дела. - Есть, - козырнул полковник и повёл меня за собой Я отдал документы, чтобы меня оформили, кстати, не за Двести Пятой моторизованной дивизией, а за Тридцатой танковой дивизией. В должности заместителя командира первого батальона Шестидесятого танкового полка. Какой-то странный выверт карьеры. Ситуацию прояснил полковник, начальник артиллерии армии. Тот, кто за танки отвечал, отсутствовал, в отпуске был, и этот полковник тянул две должности. Так вот, не так и далеко расположилась дивизионная школа, где молодые танкисты проходили обучение, как раз нашей Тридцатой танковой дивизии. Моя задача подготовить сборный отряд. По сути один из резервов командарма. Особо рассчитывать на серьёзное я не могу, максиму десяток сильно ушатанных танков и танкеток будут на ходу. Приказ в школу уже отправлен, технику готовят к маршу, заправляют и вооружают, боеприпас грузят. Главное не это, в Четырнадцатый механизированный корпус, а точнее в нашу Тридцатую танковую дивизию, передали четыре танка «Т-34». Вчера как раз согнали с железнодорожных платформ и перегнали в школу дивизии. Перегоняли под чехлами, те командиры, что хоть немного знали эти машины. Сейчас этих командиров нет, убыли в части. Поэтому моя задача, пока не будет отдан приказ выдвигаться, за счёт курсантов и инструкторов школы сформировать четыре экипажа и начать обучение на новейших танках, раз я их знаю. Ну эта работёнка по мне. Документы оформили, приказ на руки получил, вышел наружу, я было двинул прочь от здания штаба, как остановился, и поставив чемодан, стал для вида копаться в планшетке. Привлекли моё внимание мотоциклисты. На мотоцикле-одиночке подкатили два командира. Один, поправляя форму, направился в штаб, дробно простучав каблуками сапог по ступенькам, второй остался сидеть на мотоцикле. Причём мотор не заглушен. Видел я одного из этих диверсантов, когда тут воевал, прибился один ко мне в дивизию под видом окруженца, но мои особисты быстро его вычислили, раскололи и шлёпнули. Трофимова ранил при захвате, в руку, ловко ножом работал. Это тот что в штаб зашёл. Поставив чемодан к стенке, чтобы его не затоптали, тут несколько молоденьких лейтенантов-танкистов ожидало чего-то, и направился, к мотоциклисту. Тот не успел обернуться, как обмяк после удара по шее ребром ладони, не простой удар. Подхватив его подмышки, отчего мотоцикл начал заваливаться на бок, положил на землю. А мотоцикл поднял, и поставил на подножку, заглушив. - Лейтенант, в чём дело?! - пробасил грозно какой-то батальонный комиссар. - Диверсант немецкий. Посторожите его, я за вторым. Забежав в штаб, тут нужного командира не было, спросил у дежурного, в звании капитана: - Сейчас лейтенант НКВД зашёл, куда направился? Это вражеский диверсант. - К секретчику. Вторая дверь слева, - ответил капитан, держа две телефонные трубки у ушей. Рванув к двери, я выбил её плечом, обнаружив две тушки на полу, диверсант лежал на полу, второй, видимо секретчик, на нём, лицом вверх, и немец душил его телефонным проводом. Нож лежал в стороне, видимо не успел использовать, выбили, подручными средствами справлялся. Тот батальный комиссар за мной нёсся, я успел отступить в сторону, обходя парочку, а тот нет, рухнул прямо на них. Хэкнули похоже все. Однако это позволило мне, носком сапога аккуратно тюкнуть в висок диверсанта. Дальше контрразведка и особисты набежали, утащили обоих диверсантов, один уже пришёл в себя, допрашивали, а секретчика, в звании майора, увели в медсанчасть, у него с горлом что-то, сдавило приводом сильно. Меня опросили, этого хватило, а пока суета, штаб эвакуировался, переезжал, я откатил мотоцикл к чемодану, закрепив тот на багажнике, тут не было второго сиденья, и покатил к дивизионной школе, где та находится мне подробно объяснили. Правда, карту зажали. Семь километров всего. Доехал быстро, мотоцикл наш, новый на вид, модель «Л-300», чёрного цвета. На подъезде убрал чемодан и мотоцикл в хранилище и прошёл на территорию, меня уже ждали, проверили документы, и я начал выяснять с чем буду иметь дело. Мне выдали новый комбинезон, синий, и шлемофон. Также я отдал форму, переодевшись. Мне её постирают и сменят знаки различия, это петлицы. У меня не танковые. Они чёрного цвета, а не красные, как у стрелков. У меня красные были. Фуражку тоже менять придётся. Ну а пока старший командир, что был на территории школы, показывал, что тут и как. Это был старшина Фролов. В школе числиться три командира, старший в отпуске, один вызван в штаб корпуса, а третий, сегодня выходной, так и не появился. Старшина вестового к нему по месту жительства отправлял, пусто, следы быстрых сборов и всё. Тот командир женат, семью скорее всего отправляет в тыл. Ну я так думаю. - Наш дивизия лёгкими танками вооружена, поэтому в нашей школе одиннадцать машин. Но на ходу только семь, остальные в строй не ввести, нет запчастей, используем их как доноры. Да и эти семь ненадёжны. Четыре новых машины там под навесом стоят. Как поставили вчера, чехлы поправили, так и стоят. Только часовые сменяются на охране. - Что ж, идём глянем. Слушал я старшину, встав на ступеньки у крыльца штаба школы, начищая сапоги щёткой, ваксу мне тоже выдали. Я уже в комбинезоне был, в шлемофоне, сам старшина в форме и фуражке, и мы направились к стоянке «тридцатьчетвёрок». Решил с них начать. Опознавшись у часового, снимать с поста не стал, старшина вызвал четырёх курсантов, те недалеко на плацу отрабатывали строевую под командованием сержанта, и стянули чехлы. Я показал, как их сворачивать максимально компактно и крепить на задней стенке башен танков. Пока курсанты этим занимались, осмотрел все четыре машины, запуская двигатели и наблюдая за приборами, и указал которую себе выбрал. Две машины были радиофицированы, две только с приёмниками. Проверил как закрепили чехлы, дёрнув, и два отвалились. Приказал переделать при мне. Вот теперь крепко. Вот так проверяя, сказал старшине: - Баки пустые, боезапаса нет. Где это всё? - Так на складе, шесть грузовиков привезли, там и бочки с горючесмазочными. - Какая техника есть у школы? - Одна «полуторка» с шофёром и всё. Был мотоцикл, так на нём лейтенант Степанян в штаб корпуса убыл. Пока не возвращался. На старшину как на танкиста я не смотрел, он тут завсклад, за материальную часть ответственен. Тот сержант что на плацу молодёжь гоняет, ремонтник, на нём ремонт учебных машин. Чёрт, да их тут всего двое, старшина и сержант этот, ещё повар на кухне и обслуживающий персонал из гражданских. Полевой армейской тут нет, беда, и зенитных систем тоже. Я это первым делом уточнил. - Подготовьте заправку танков и пополнение их боекомплектом. Сами готовьтесь, что с собой возьмёте. Выделяю вам четыре грузовых машины, шофёров подберите среди курсантов. Ещё одна машина сержанту, реммастерская, будет следить за состоянием танков, пусть берёт всё необходимое для ремонта, включая запчасти. Парочку курсантов в помощь отберёт, кто понимает в ремонте, будут его подчинёнными. - Товарищ старший лейтенант, а куда я? - растерялся старшина. - Разве я могу всё бросить, тут же склады? - Старшина, давай смотреть трезво на вещи. Приграничные войска сейчас ведут нервный бой, будут разбиты сутки-двое, завтра-послезавтра немцы будут тут, ты хочешь им отдать это всё имущество? - Нет. - Подготовь всё к уничтожению. Вот честно, я бы сам рад всё это сохранить, но подстраховаться должен, не пригодится, хорошо, пригодится, у нас всё подготовлено. Всё ясно? - Да. - Четыре грузовика выдам, туда топливо для машин, снаряды, патроны и продовольствие. Палатки есть? - Четыре взводных вроде, как-то завезли. Надо в списки глянуть. - Бери. Жаль полевой кухни нет. - Котлы есть. - Котлы? Бери. Повару скажи, что я ему отдельную машину выделю, пусть готовится к отъезду. Составь список самого необходимого для автономного действия подразделения в отрыве от основных войск. Ну и постройте курсантов на плацу, хочу пообщаться. Старшина передал приказ сержанту, а тот построил сотню курсантов, младших командиров было мало, всего двадцать семь, да и те механики-водители. Большая часть. Командиров танков всего пятеро. Сержант, его фамилия Мамедов, и помог сформировать экипажи для рабочих машин, он курсантов хорошо знал. Тут нас отвлекли, у ворот, где стоял часовой, тоже курсант, стояло пять молодых лейтенантов, явно из училищ, с чемоданами у ног. Я как раз себе подбирал экипаж, заряжающего подобрал, крепкий парень, стрелка-радиста, пулемёт и рацию хорошо знал. Пулемёт тут изучил, а так радиолюбитель с гражданки. К воротам я не пошёл, тут старшина за дежурного, вон уже бежит из своей конторки, где поднимал все записи по складам, не особо и большие склады тут, два пакгауза и всё. Я успел выбрать и механика-водителя, все трое направились за вещами, теперь при танке жить будут, ну и осваивать машину. Задачу я поставил им заправить танк, и боезапас размесить на местах. Снаряды, и диски патронам снарядить. Тут и подошёл ко мне старшина, за ним и все пять лейтенантов. - Вот, товарищ старший лейтенант, направлены к вам из штаба армии. Двух лейтенантов я опознал, видел их у здания штаба, когда диверсантов брал. И третьего, с ним на одном поезде добирались, и под бомбёжку попадали. Взяв протянутые старшиной документы и направление ко мне, изучил, и осмотрев молодых танкистов, спросил: - Кто новейшие танки знает? Оказалось, никто, их учили на «БТ», «Т-26», «Т-28», танкетки. Поэтому стал опрашивать их, мысленно прикидывая куда каждого воткнуть. В результате лейтенантов Бурова, Семёнова и Гелашвили, на «тридцатьчетвёрки». Бурова хотел командиром взвода из трёх танков, он мне показался основательным, степенным, что и потребно в командирах, однако передумал. Сам буду командовать, заодно гляну что за кадры мне достались. А вот лейтенантов Бичурина и Панова, командирами взводов на «Т-26». Одному три машины, другому четыре. Сержанту Мамедову велел показать командирам машины, «Т-26-ые» стояли дальше, за складами у них стоянка. Старшине выдать комбинезоны и шлемофоны, да и вообще всё что полагается командирам. Сам отвёл трёх лейтенантов к навесу и лично показал кому какая машина. Бурову, как и мне, радиофицированная досталась. После этого, пока те изучали танки, я стал направлять к ним курсантов в экипажи. Остальных передал в два танковых взвода на «Т-26». Осталось ещё шестьдесят курсантов, разбил на два взвода, назначив командиров взводов и командиров отделений, будут мотострелками. Проблема была с оружием, было двенадцать карабинов «Мосина», две винтовки той же системы и три «Нагана», это всё из наличного. Приказал снять с танков, неподлежащих ремонту, пулемёты, и вооружится курсантов ими. Оказалось, они уже сняты, всего на складе у старшины десять «ДТ», вот направил по четыре пулемёта в каждый взвод, пулемётчики их осваивали. Сейчас осталось провести экспресс-обучение управления новейшими танками, рациями и пушками, потом заберу единственный грузовик в школе, шофёр его уже готовит, отделение курсантов, и поеду на большую дорогу. Грабить. Отбирать автотранспорт. Он мне самому нужен. Беглецы и пешком от немцев уйдут. Если повезёт. Заодно проведу рекогносцировку, немцы вроде войдут в Кобрин двадцать третьего июня, это завтра, хочу засаду им устроить, побить на въезде. Это если нас куда не дёрнут. Связь вроде есть, старшина проверял. Надеюсь успею до обеда, повар обещал борщ сварить. А бои страшные вокруг идут, немцы летают как у себя дома, наши ястребки мелькают, но мало, но нас пока не бомбили, видимо в курсе что тут, и не интересна им школа. Время было пол-одиннадцатого, когда «полуторка», пыля по полевой дороге, направилась к Кобрину. Хочу встать между Кобриным и Брестом, надеюсь набрать хоть что-то. Со мной отделение курсантов, вооружил всех карабинами, плюс один пулемёт. В школе осталось оружие только у часовых, девять пулемётов, и штанное вооружение танков. Оружие лейтенантов я не считаю. Что я успел? За час дать основы управления танками, показав сильные и слабые стороны, проследил, как все бронемашины заправили и вооружили, начал тренировки экипажей новейших машин, как, впрочем, и старых танков. Поставил старшим Бурова, что вёл учёбу, расписав что делать, и вот выехал за техникой. У старшины свои задачи. Тоже готовится. Кстати, узнал от него что есть маскировочные сети, три тюка. Завезли обучать курсантов маскировке техники, но так до этих уроков и не дошло, не внесли их в расписание. Первыми приказал приготовь их к погрузке. Машина качалась по неровностям дороги, курсантов на лавках в открытом кузове мотало, но держались крепко. Я торопился, о чём и сказал шофёру. Доехали до дороги перед Кобрином за пятнадцать минут. Это ещё быстро, в объезд города ехали, школа чуть за ним находится. - Здесь останови. Встань на обочине. Машину разверни кормой в сторону Бреста. - Хорошо, - кивнул молоденький шофёр, он из состава школы, недавно направлен сюда на службу. Пока ехали, я обучал его что делать в случае налёта. Покинув машину, приказал командиру отделения курсантов также её покинуть, и построить подчинённых, и пока «полуторка» разворачивалась, стал ставить задачу: - Товарищи курсанты. Нам нужна техника. Большая часть военных автомобилей переданы в народное хозяйство, но так как началась война, мы заберём эту технику для выполнения поставленной нам командованием задачи. Сейчас армейские грузовики используют для бегства в тыл. Не допустим этого. Работаем. Дорога не была пуста, и выборочно проверяя машины, мы смогли за час отжать семь грузовиков. С тремя я был прав, там сидели шофёры в военной форме, но вывозили гражданских. Их ссадили, отправив пешком в город, я советовал, как можно дальше бежать, а автомобили забрали. В каждую сажал по курсанту и отправлял к расположению школы. Эти три машины под загрузку топливом и снарядами, записку старшине передадут. Потом две машины разных организаций, говорили вывозят имущество организаций, а при проверке выяснилось, что там были личные вещи. Разгрузили и отправили дальше. Не пешком, сажали в другие машины. Шестая машина банды какой-то, двое начали стрелять из «Наганов», ранив одного курсанта. Бок поцарапало. Так как пулемётчик был наготове, сошки на крыше кабины, сам тот в кузове, то сразу дал очередь по кабине. Дальше курсанты добили раненых, «Наганы» я забрал, в машине ещё один револьвер нашли и «ТТ», а также ценности и деньги в банковских упаковках, сберкассу ограбили, наверное. Прибрал в хранилище. Этот «Зис» был побит пулями, но на ходу. Курсант, назначенный на него шофёром, отмывал машину и готовил к выезду. Стёкла побиты, но ничего. Ну и седьмую машину остановили. Мутные какие-то, проверил, не диверсанты, но машину забрал. Так колонной в пять автомобилей и вернулись обратно. Всё добытое оружие я передал четырём командирам танков «Т-26», у старшины нашлись кобуры для них. А обед нас ждал, повар отличный борщ сварил, и хлеб душистый испёк. Грузовики я распределил, тот что пулями побит чинили, часть запечатай и стёкол было, реммастерскую в одном «Зис-5» обустраивали, Мамедов себе трёх подчинённых взял, помимо шофёра машины. Пять грузовиков под загрузку топливом, снарядами и патронами, один под реммастерскую, и один для повара, тот уже обустраивался в «полуторке», котлы изучал, свои инструменты, утварь грузил. Осталась одна «полуторка», подумав, и её отдал под загрузку. Топливом. Курсантов как десант на танках повезу, поэтому поставил Мамедову задачу, наварить скобы на броню, чтобы держались. Показал где, красиво не нужно, как и красить, главное функционально. Пруты у того были, набрал курсантов в помощь, начали гнуть их, ну и сварку приготовил. Проверив как идёт учёба, парни потные после обеда вкалывали, велел старшине всем курсантам, включая десанту, выдать танковые комбинезоны и шлемофоны, у меня эти бойцы будут как пополнение. Иначе всё это сгорит на складах, пусть на себе носят. Найду танки, будет кого внутрь сажать, если целые конечно. С разбитых Мамедов снимет всё необходимое. Убедившись, что всё идёт как надо, выяснил, что связь уже два часа как не действует, и пешком покинул расположение школы, достал мотоцикл, мой утрешний трофей, и покатил к Кобрину. Старшина сообщил, где разные склады у города, нужно выяснять на месте, где стрелковое оружие хранится. Мне десант вооружить требуется. В городе побывал, в здании, где ранее штаб армии располагался, пусто, только бумажки ветер гонял. В городе паника, все бегут, под это дело два грузовика порожних удалось остановить. «Зис-5», из нашей Тридцатой танковой дивизии. Гнали куда глаза глядят. После бомбёжки колонны потерялись, вот и ехали в тыл. Баки сухие, но обрадовались командиру из своей дивизии. Я отогнал мотоцикл в переулок, убрав в хранилище, вернулся с канистрой бензина, десять литров, но по пять литров в бак каждой есть. Так что те слили всё, канистру мне вернули, и мы поехали на склад, где стрелковое оружие хранится. Один из шофёров знал куда ехать. А там тоже паника, страшное это дело, интенданты сбежали, охрана тоже собиралась уехать, у них грузовичок был. Старший охраны, младший лейтенант, махнул рукой, берите что хотите. Те уехали, пришлось самим замки сбивать, первым делом ящики с «СВТ», пятьдесят винтовок взял, потом пятьдесят «Наганов», со всей положенной справой. Пять ящиков с гранатами «Ф-1». Ну и себе в хранилище запасов изрядно накидал, пять тонн свободного места осталось. Искал пистолет-пулемёты, но не нашёл ни одного. Тут вдумчиво искать нужно, а не так как мы. Патронов к винтовкам не брал, на складе школы запас солидный, только три ящика закинул с трассирующими патронами. Ну и три ящика с патронами для револьверов. На другом складе я случайно нашёл пулемёты «ДШК», гады, тут немцы летают, сбить нечем, прикрыть колонны, а здесь две зенитки, и три станковых, всего пять крупнокалиберных пулемётов. Второй грузовик, пока порожний, подогнали к этому складу, втроём совместно загрузили пулемёты, они в ящиках, и все патроны к ним, на обе машины, что могли увезти. После этого я обошёл склады с канистрой бензина, поджигая, и покатил прочь, сзади уже всё серьёзно дымило. Рано конечно, но всё равно всё брошено. Расход топлива у гружёных грузовиков скакнул, но до школы впритык хватило. Одна машина заглохла, когда уже ворота проехали. Пришлось шофёру бегать с канистрой к старшине, получать топливо. Один взвод из десанта я расформировал, построил их, и сообщил что формируются пять пулемётных расчётов, три для станковых крупнокалиберных пулемётов, командиром пулемётного взвода назначил командира бывшего второго взвода десанта, и два зенитных расчёта. Командиров везде назначил, те сами себе в расчёты бойцов подбирали. Оба «Зиса» отдал под установку зенитных пулемётов, Мамедову поставил задачу их установить, так что пока курсанты вскрывали ящики, сами вооружались винтовками, экипажи танков получали личное оружие, тут старшина работал, получил от меня списки, и выдавал, пока оба грузовика разгружались. Кстати, ручные гранаты, в гранатные сумки по десять штук и в каждый танк, с выкрученными запалами. Вкручивать перед боем приказал, после боя разряжать. Ну и остальным курсантам по одной гранате выдать, обучение с ними те ранее прошли. А я снова покинул территорию школы, уже узнал, связи нет, посыльных тоже, и покатил на мотоцикле до дороги Брест-Кобрин. Нашёл две брошенные «полуторки», баки сухие. Одну заправил, другую взял на буксир, жёсткая сцепка у меня была. Технари нужна для взвода тяжёлого вооружения. Это я про пулемётный взвод. Вернусь, пора станет покидать расположение школы, та может быть второстепенной целью, рано или поздно налетят. Я приметил неплохое место для лагеря, роща скроет, рядом со школой. Будет посыльный, наблюдатель его засечёт. Так и вернулся. А посыльного так и не было, похоже о нас забыли. Всё, переезжаем. Желание было острым, похоже чуечка заговорила, но переехать смогли только через час. Мамедов, если успел с танками, наварив на броню скобы, я проверил, неплохо получилось, то с зенитками ещё работал. С одной заканчивал, ко второй пока не приступал. «Обе «полуторки» я передал во взвод тяжёлого вооружения, там пулемёты уже собрали, снарядили ленты, так что назначил на машины кого-то из курсантов, благо их всех обучали вождению на школьной «полуторке», и парни начали грузить своё имущество, пулемёты и боезапас. Пока всё готовилось, я перегнал в рощу танки и часть гружёных машин. Ну «Т-26» сами доползли, печальное зрелище, выше двадцати пяти километров в час держать те не могли, а желательно двадцать, самая оптимальная скорость. Стволы пушек если не в ноль расстреляны, то близко. Сам изучал стволы, подсвечивая фонариком, нарезов почти нет. Хотя стволы хорошо почищены, это я определил быстро. «Тридцатьчетвёрки» перегоняли своим ходом, для механиков-водителей это первый опыт, до этого всё в теории, а такой личный опыт, это дело серьёзное. Перегонял по одному танку, сидел на месте стрелка и наблюдая комментировал, что механик делает правильно, а что нет. Причём, командир и заряжающий на ходу учились заряжать пушку, и крутить башню, наводясь на цель, тоже опыт. Три километра до рощи, расстояние вроде небольшое, но спуск в овраг, подъём, повороты, снова подъём, давали необходимый опыт. Курсанты ещё не испорчены ненужным опытом вождения «Т-26», быстро привыкнут к новым машинам, двое из четырех механиков-водителей, а я все четыре перегонял по одному, сидя на местах стрелков, такое обучение, показали неплохие результаты, двое других чуть похуже, но тоже набирались опыта. Связь в танках работала, как внутри, так и снаружи, это я про те что радиофицированы. Особо мы не общались в эфире, выдавать своё местоположение не хотел. Немцы эфир контролируют плотно. Когда закончили с зенитками, перегнали оставшуюся технику и сами переехали в рощу, навели маскировку, я проверил и приказал поправить, повар, получив трёх курсантов из десанта в наряды по кухне, и разведя два костра начал творить на котлах. Первый опыт, но он тоже нужен, ужинать будем тут. А пока шло обучение, продолжалось освоение. Экипажи четырёх новейших танков пока оставили свои машины, и теперь я учил других курсантов, в основном из десанта, всему по «тридцатьчетвёркам». Обучение пока теоретическое, но если найдём ещё такие машины, будет из кого формировать экипажи. Отвлекли меня дважды. Сначала старшина, наблюдатель засёк на территории школы неизвестных, в гражданской одежде. Мародёры похоже. Отправил туда старшину с отделением курсантов, ну и продолжил обучение. Потом на ужин отвлекался. Ну а на территории школы был бой, было слышно, как частят выстрелами наши «светки», вернулся старшина гордый, на пикапе, легковая машина на базе «эмки». «Газ-415». Мародёров трое было, один начал стрелять из «Нагана» по нашим, не попал, но его задавили огнём и уничтожили. Двое других сдались сами, им отвесили по пинку и погнали прочь. Вообще на территории школы, помимо основного состава, работало шесть вольнонаёмных, пять женщин и мужчина. Женщины на кухне, мужчина писарем и делопроизводителем. Я их ещё утром отпустил по домам. Двое вроде эвакуироваться хотели, хотя все местные. Ещё стоит отметить что оптики в моём сборном отряде всего шесть единиц, один мой, от Сергеева по наследству перешёл, у одного из лейтенантов свой был, родители подарили по окончанию училища, ну и четыре из состава имущества школы. Эти четыре я и распределил. Два командирам танковых взводов, один командиру взвода тяжелого вооружения и один зенитчикам, чтобы за небом наблюдал. Как раз боец-зенитчик и был наблюдателем, когда мародёров засёк. А вообще старшим над обеими зенитками я не ставил никого, просто смысла не видел. Одну зенитку передал старшине под командование. То есть, эта зенитка будет защищать наши грузовики, наши тылы. Командиру второй поставил задачу защищать танки, будет нас сопровождать при движении. Причём, оба расчёта обучал использованию этих зенитных пулемётов, они им незнакомы, как и расчётам трёх других. Для тех была новость узнать, что стволы тут хрупкие и бить длинными очередями нельзя, только короткими, за этим командиры расчётов должны следить, если наводчики лупят длинными бить по плечу, останавливая. Объяснил, как нужно бить по самолётам противника, когда в стороне пролетает, то на полкорпуса впереди, если атакует их, прямо по нему, короткими очередями, постоянно поправляя прицел. В общем, учёба шла, справлялись парни. Молодые, науку схватывали на лету. А я делился своим огромным боевым опытом. Вопросы почему мы стоим, а не лупим немцев как другие, конечно вставали, но отвечал так, решение командования, мы в резерве, ждём приказа. Потому дорога и под наблюдением, как и школа. Я думаю про нас просто забыли в суматохе. А если даже и нет, то если и был посыльный, то просто мог не доехать, дороги опасные, мало ли что могло случится. Также собрав вокруг себя командиров, начал описывать свои планы на завтра: - На дороге и в городе я общался с другими командирами. Вердикт такой. Наши приграничные армии по сути уже разбиты, отходят, под постоянными ударами вражеской авиации. То есть, вокруг нас происходит просто огромная катастрофа. Я разобрался в чём ошибка, слушая описания боёв раненых командиров, которых эвакуировали в тыл. Ошибка проста, устав наш даёт мало действий в обороне, в основном перелагается атаковать. В этом и заключается ошибка. Немцы просто встают, залегают и расстреливают наши танки, и стрелков, что их сопровождают. Потом добивают выживших, формируют колонны с пленными, что отправляют в свой тыл под охраной, и идут дальше. Даже пехотные части опасны для наших танковых подразделений. Я объясню почему. В каждом немецком пехотном батальоне в штате противотанковая батарея, от пяти до шести лёгких пушек в тридцать семь миллиметров. Вроде и немного, но в каждой пехотной роте два-три противотанковых ружья, что с двухсот метров пробивают броню наших «двадцать шестых» насквозь. И пересидеть в подбитом танке не получится, бой вести с места тоже, на донышках пуль отравляющее средство слезоточивого действия. Вы сами полезете наружу в слезах и соплях только бы вздохнуть свежего воздуха. Немецкие пехотинцы об этом знают и этого ждут, расстреливая наших танкистов, как только те появляются снаружи. Наши «тридцатьчетверки» неуязвимы для такой тактики, да, но их в нашем Четырнадцатом механизированном корпусе, в наличии, всего четыре, и их вы можете наблюдать своими глазами. Наш корпус вооружён только танками «Т-двадцать шесть» и немногими «БТ» и броневиками «БА». Так и сточились наши армии в этих бессмысленных атаках. К слову, нашего механизированного корпуса по сути не остался, ошмётки. Я согласен, в некоторых случаях нужно проводить контратаки, но не постоянно же атаковать?! Нам дана уникальная, да-да, именно уникальная возможность обескровить противника в обороне. Обычно по статистике потери атакующих в три раза больше чем у тех, кто сидит в окопах. У нас же уникальный, по своему бреду случай, я бы даже сказал позорный, мы в обороне, это на нас наступают, но несём потери в четыре раза больше чем наступающие немцы. Как так? А вот так, устаревший устав, который нужно срочно менять, но большая часть командиров воюет именно по нему и пока будет по нему воевать, нас будут бить и гнать дальше, занимая наши земли… Тихо! Да, товарищи командир, фразу «малой кровью и на чужой территории» мог сказать только военный чиновник мало что понимающий в военном деле, но его клич подхватили, и несмотря на абсурдность заявления, до сих пор держат его за лозунг. Например, я знаком с маршалом Кулик, да, прославленный военачальник, известный всем герой Гражданский войны. Однако составить своё мнение я о нём смог. Как военный чиновник он ещё неплох, как военачальник один сплошной ноль. Ему и роту нельзя доверить, погубит. Как я слышал, Ворошилов тоже не блещет, финская, где мне довелось поучаствовать, это только подтвердила, полный разгром наших войск, воевать научились уже под конец, но не дали, подписали позорный мир. Что писали в газетах, враньё, я там был и видел всё своими глазами. Так что у меня был опыт, удалось повоевать под командованием маршала Ворошилова… Я бы не хотел повторять такой опыт. Стала известной фраза, сказанная маршалом при подготовке к атаке очередных позиций дотов, звучала она так: Снаряды экономить, бойцов не жалеть, бабы ещё нарожают. Я даже не знаю кем нужно быть чтобы сказать такое. Вот маршал Будённый, вызывает только уважение, отличный командир, под его началом я бы с удовольствием послужил. Как вы знаете, мы находимся в резерве, от командира Четвёртой общевойсковой армии генерал-майора Коробкова я лично получил такой устный приказ. В случае если приказов не будет, или они до нас не дойдут, действовать на своё усмотрение. Так вот, изучив оперативную обстановку, она достаточно верная, я проверял из разных источников, решил встретить немцев из засады, отработать новую тактику бить их в обороне. По примерным прикидкам в Кобрин немцы войдут завтра утром, возможно ближе к обеду. Вот на подъезде к городу, замаскировав бронемашины, мы и ударим по колонне, выбивая и технику, и личный состав. Сигнал к открытию огня будет мой первый выстрел. Чуть позже с командирами на зенитных машинах скатаемся к месту будущей засады, и определим позиции для каждого танка, зенитки или станкового пулемёта… Да, лейтенант? Буров, что сидел на старой листве, и держал поднятой руку, опустил ту, и спросил: - Товарищ старший лейтенант, а почему сейчас не перегнать танки и не подготовить засаду? - О, правильный вопрос, молодец. То, что я вам сообщу, мало кто знает из советских командиров. Немцы постоянно контролируют передвижения своих войск с помощью своей авиации, поэтому их генералы знают где находится даже обычная рота, как и где находятся наши части, направляя на их уничтожение потребное количество войск. Наши же части как слепые и глухие, избиваемые со всех сторон, вынуждены только пятится. На нашу авиацию можете не надеется, нападение было внезапным, вся мощь Люфтваффе первым делом была обрушена на наши аэродромы, где наши самолёты стояли ровными рядами без всякой маскировки. Сейчас немцы полностью контролируют небо и безнаказанно бомбят наши части на земле. При этом разведка ведёт аэрофотосъёмку всей территории наступления. А суть дела в том, что наши танки оставляют следы. Я не хочу, чтобы авиаразведчик, что провёл съёмку, доставил плёнки, и немцы быстро выяснили, что появился новый след, нам его не замаскировать, и определят где наша засада, и где мы стоим. Нет, подъедем днём, за час до появления немцев. Будет выслана разведка, для этого используем пикап, она нас и предупредит. Теперь вопросы… А вопросов хватало, засыпали ими, минут сорок потратил, и вскоре, оставив старшину за старшего, со всеми командирами на трёх машинах, пикап я взял, выделив трёх курсантов в качестве разведчиков, повар им сухпайки выделил, поехал к месту будущей засады. Двадцать пять минут и на месте. Не так и далеко, мы часто видели, как наши бойцы и командиры шли, по полю, по дорогам, разбитые части, дорога не пустовала, проскакивали машины, следы бомбёжек, непогребённые павшие. Уже чувствовались вонь разложения. Ещё бы, на такой жаре. Довольно тяжёлое зрелище, но подтверждало мои слова о том, что наши приграничные армии разбиты. Свернув с дороги, подъехали к посадке. Место удобное, до дороги триста метров, отлично видно окраину Кобрина, вот тут с другой стороны посадки, чтобы от дороги нас не было видно, я расписывал кто где будет стоять, один из шофёров нарубил топориком жердей, и их забивали на месте будущих стоянок, почти на полтора километра растянул будущую засаду. Командиры изучали свои боевые позиции, будущие, прикидывали свои действия. Надеюсь получится. От случайностей много зависит. Так проскочив через дорогу, и вернулись, едва успели до наступления темноты. Уф, долгий день, а ведь только этим ранним утром, я заселился в это своё новое тело, а столько дел переделал. И энергия бурлит, требуя выхода. Хорошо быть молодым. Тут если сравнивать с телом полковника Никифорова, как небо и земля. Я там в больнице и ходил-то с трудом, слабел. Одно радует, политработников рядом с моим сборным соединением, и близко не лежало. И не допущу. Что по разведке, пикап отъехал километров на пять, дальше его должны замаскировать в кустарнике. Бинокль я им свой выдал, как увидят немцев, сразу на максимальной скорости к нам, и дальше уже наша работа. То, что я выдвину технику по приезду разведчиков, это конечно не так, не успеем занять позиции в засаде, в утром перегоню, успеем замаскировать и будем ожидать на позициях. Следы замаскируем срубленном деревцем, что будет волочить за собой замыкающая бронемашина. Хоть так. По прибытию, я проверил посты охраны, и дал отбой, завтра ожидается тяжёлый бой, пусть парни отдыхают. Время побудки назначил, дежурный по лагерю командир поднимет. Да, уже засыпая у левой гусеницы своего танка, экипаж чехол расстелил, я отметил, что склады у школы теперь практически пусты. Посетил я их после того как территория школы опустела. У меня же было свободное место, вот все снаряды и патроны, что были, к «сорокапяткам» «Т-26-ых», и к «тридцатьчетвёркам», тут не так и много, прибрал. Потом топлива. Мы почти всё забрали, но около шести тонн я забрал, плюс две тонны моторного масла в бочках. Вот продовольствия мало, в грузовик ушло, до предела загрузили, на неделю моим бойцам, но это всё. Поглядывая в прицел, мягкий материал резины у прицела, куда я ткнулся лбом, чуть пружинил, но столбы пыли на дороге, где угадывались силуэты вражеской техники, было видно хорошо. До окраин Кобрина немцам с километр, как приблизятся, так и ударим, бронебойный снаряд уже в стволе, танков в колонне хватало. Кстати, экипаж на месте, напряжён и ожидает начала своего первого боя. Заряжающий держит следующий снаряд, механик-водитель, при первом выстреле запустит двигатель и будет готов покинуть позицию, стрелок-радист неудел, танк замаскирован срубленными ветвями, поэтому он будет выкидать через люк механика стрелянные гильзы чтобы мы не угорели от вони сгоревшего пороха. Заряжающему будет некогда, тут требуется вести быстрый и точный огонь, задача выбить как можно больше вражеской техники, особенно танков, поэтому для экономии времени я и отдал такие распоряжение. Экипажам других танков также. Понятно, что люки механиков спереди и со стороны немцев, поэтому выкинут три-четыре гильзы и закроют, чтобы нам «гостинец» не залетел, дальше через верхний люк будем выбрасывать. Что я скажу? Утром нас подняли вовремя, темно ещё было, повар завтрак уже приготовил, ну и покормив нас, начал сворачиваться. Вот так выстроив колонну двинули в путь. Грузовики остались на месте. Прибыли к посадке уже когда рассвело. Час в пути были. Пришлось один танк на буксир брать, двигатель из строя вышел. Слишком износ большой. Однако в засаде тот участвует. Дотащили на тросах и поставили в кустах. После боя его бросим, экипаж уже в курсе, пулемёт снимут и прицел. Разведчики на пикапе уже примчались, не одни, пятеро пограничников с ними в кузове, вышли на их позицию утром. Еле вместились в машине. Пикап я пока пограничникам оставил, будут у меня за разведку. Успел мельком познакомится, и с удивлением опознал старшего лейтенанта, что ими командовал. Так тому и сообщил, что видел его на фотокарточке с семьёй. С его женой в поезде ехали. Тот обрадовался, стал выяснять по родным, а то ведь ничего не знал, тревожился. Вот и описал как мы пережили налёт и что отправил его семью в Слуцк на машине. Живы, уже хорошо. У старшины свои задачи, первая, скататься на территорию школы, и как у Кобрина многочисленные дымы появятся, это будет наша работа, жечь склады. Вторая, увести тыловую колонну в определённое место, мы там соединимся. Это в двенадцати километрах от нашей засады. Вы удивитесь, но никаких карт у меня до сих пор нет, ориентируясь по крокам, что накидал старшина, он тут давно, два года, уже всё изучил. Он же и подсказал отличное место для засады по дороге на Пинск, а мы туда отходить будем. Сам не видел, но по описанию согласился со старшиной, вроде неплохое место. Там будет на сегодня вторая точка для засады. Потом всю ночь будем уходить прочь. Механики-водители конечно такой марш не выдержат, командиры их будут сменять время от времени, им тоже нужен практический опыт вождения таких новейших танков. Выглядывая в полуоткрытый башенный люк, я в бинокль поглядывал как движется колонна. Бинокль разведчики мне вернули. И вот, когда те пересекли черту, дозорные на мотоциклах уже пять минут как в город въехали, там даже вроде пулемётная стрельба началась, я вернулся на сиденье командира, и подведя прицел под башню танка «Т-IV», их пятнадцать в колонне было, поставил ногу на педаль пуска. Когда я расписывал действия каждого командира танка, то такие бронемашины, «тройки» и «четвёрки», на наших «Т-34», вот лёгкие танки и броневики, на лёгких «Т-26-ых», а пулемётчикам с «ДШК» цели броневики, бронетранспортёры и главное - грузовики. Я выбивал тут подвижный состав Вермахта. Десанту задача работать по солдатам и офицерам. Вряд ли что выйдет, дальность высока, но кого-то да зацепят. Сигнал к отходу красная ракета. В школе хватало сигнальных ракет и ракетниц, так что у всех командиров они были. Так вот, подведя прицел под башню вражеского танка, где у него была боеукладка, я скомандовал: - Выстрел! Экипаж, как я и учил, открыли рты, вот и нажал на педаль пуска, и пушка громко хлопнула, лязгнув затвором, выбрасывая дымившуюся гильзу, а заряжающий уже открывал затвор и подавал следующий снаряд.