М-да, если я хотел заявить о своём тут присутствии, то у меня получилось – лучше не придумаешь. При попадании в корму произошёл подрыв погребов, яркий грибовидный столб огня явно дал понять, что тут происходит. А ведь сперва я хотел по-тихому торпедировать, издалека, и один только вспомогательный крейсер. Остальные вряд ли бы что поняли: сгинула «собачка», и всё. А нам теперь уж и понимать нечего – валить надо. – Быстро! Подбираем тех, кто уцелел, и уходим! – скомандовал я. Мы подскочили к пятну мусора, которое осталось от уже ушедшего на дно крейсера (это был «Иосино»). Шлюпки спускать времени не было, кидали концы с петлями, и так вытянули наудачу двоих, после чего рванули дальше, не обращая внимания на крики о помощи. В воде виднелись головы около сорока матросов и офицеров, но спасать их не было времени. Да и спасать своих же загонщиков, когда они меня уже обнаружили?! Нет уж. У японцев тут своих кораблей достаточно, пусть они спасением занимаются. Вспомогательный крейсер развернулся и, сыпля искрами из трёх своих труб, рванул к нам. Дымы других на горизонте тоже начали приближаться, но мы уже уходили прочь, и ночь скрыла нас. Однако уходить далеко я не собирался: накручивая круги вокруг японцев, высматривал новую добычу. С пленными я не общался, поручил это Альфе, сказав, чтобы делал с ними, что хочет, лишь бы узнал, куда наших парней отправили. Офицеров среди японцев не оказалось, оба обычные моряки – неудачно вытащили! – но, надеюсь, хоть что-то они знают. Следующей моей целью стал «кабанчик» «Ивате». Отбежав недалеко, мы включили ходовые огни и, так же как японцы, светя прожекторами каждые пять минут, с тыла вошли в их строй, где нас снова приняли за своих, благодаря чему нам удалось сблизиться с «Ивате». К тому моменту наши минёры уже скинули в море неработающую торпеду и снова зарядили аппараты. На этот раз обошлось без неожиданностей, мины сошли штатно, и были попадания, правда не те, что я ожидал. «Ивате» схлопотал мину в корму, отчего начал на неё садиться, кренясь на левый борт. А второй мои минёры позорно промахнулись, не попав в «Ивате». Хотя, пожалуй, и к лучшему: мина прошла мимо броненосного крейсера и попала в борт вспомогательного, который поднимал с воды моряков с «Иосино». Мы к этому времени уже улепётывали на всех узлах. Я мысленно благодарил свою удачу: нам повезло, что среди японских загонщиков было несколько вспомогательных крейсеров, ведь за них нас принимали, когда мы изображали своих. Дальше ловить было нечего. У меня была надежда, что «Ивате» утонет: всё же английская постройка, а в плане спасения торпедированных кораблей их конструкция была самой неудачной. Две мины могли с гарантией отправить его на дно, но и одна – тоже серьёзное дело. Однако японцы, прекратив наши поиски, бросили все силы на спасение своего крейсера. Уриу отдал приказ сопровождать повреждённый корабль в Сасебо. Покрутившись в стороне и убедившись, что шансов нет, мы направились прочь. Результаты таковы: японцы потеряли бронепалубный крейсер, два вспомогательных крейсера, которые ушли на дно, один от артиллерийского снаряда, второй от самоходной мины, плюс повреждён броненосный. Стоит задуматься. Команда праздновала, я приказал выдать им по чарке красного вина, причём минёрам и артиллеристам двойную порцию. А сам занёс всю информацию по бою в боевой журнал. Японских пленных убивать не стали, заперли в помещении, специально для этого подготовленном, в котором был даже туалет. Как выяснилось, ни черта они не знали: ни где наши, ни об их пленении, ни о том, что китайцы за их грузовыми судами охоту ведут. Даже где находится крейсер «Акицусима», и то не знали. В общем, балласт. Только одно узнали: неподалёку от Сасебо есть лагерь военнопленных, они видели сами, их водили туда на экскурсию месяц назад. Любопытно. Когда рассвело, Бета уже отдыхал, а Альфа уводил «Волгу» подальше от берегов, любых. Задача – за день досмотреть как можно больше нейтралов и найти углевоз с грузом для боевых кораблей. Ночные гонки не прошли бесследно для бункеров нашего судна, скоро они покажут дно. Нужно пополнить запасы топлива, и шансы на это есть. День пролетел быстро. Были обнаружены и осмотрены шесть судов: пять нейтралов и один японец, который шёл из Шанхая. Трёх нейтралов после досмотра мы отпустили – один пустой, а у двух грузы не контрабандные, да и шли они не в Японию, – а вот ещё двух и японца взяли. Угля, к сожалению, не было, и, честно признаться, ситуация с ним уже становилась катастрофической. Однако, отправив на дно двух встреченных нами англичан, шедших в Японию с военными грузами, мы повели наш японский приз к месту встречи с китайскими контрабандистами. А груз был любопытный – дерево. Хорошо высушенное дерево. Такое используют для обшивки кают или палуб боевых кораблей. Китаец нас ждал, приз его устроил, свидетелей нашей встречи не было: команды отправленных на дно английских судов были посажены на один из нейтралов, туда же ушла и японская команда. В общем, деньги получены, судно передано китайской стороне, которая была очень довольна. Судно могло давать шестнадцать узлов, имело водоизмещение в три тысячи тонн, вполне годилось для переделки во вспомогательный крейсер, ну или в охотника, если китайцы будут им пользоваться в таких целях. Это, конечно, уже настоящее пиратство, но нам до этого дела нет. Они, по сути, наши союзники, и вполне неплохие. Когда мы уже собирались распрощаться, вполне довольные друг другом, подошло судно водоизмещением в полторы тысячи тонн. С углём – тем самым, который был нам так остро необходим. Его прислал старый китаец. Так что остаток ночи мы не спеша (дело-то травмоопасное) занимались погрузкой. Мало того что теперь у нас полные бункера и ещё несколько десятков мешков складированы на палубе, остаток ушёл в наш трюм. Угольщик от груза мы освободили полностью, закончив работу в десять часов утра. Потом, уже двигаясь к Японии, мы долго отмывали судно от этой вездесущей угольной пыли, да и баню устроили на борту, в которой с удовольствием парились матросы. Баня была самодельная, так как на этом бывшем британском и японском судне были всего только пять душевых, а ванн и вовсе не имелось. Перед расставанием Бета пообщался с сыном старого китайца, вполне образованным молодым человеком, учившимся во Франции. Мы с ним договорились о новой встрече с новыми координатами. Угля пока не нужно, у нас за его оплату ушла половина добычи за только что проданный приз, но довольны остались мы оба. Я сказал, что сообщу, когда снова будет нужен уголь; того, что есть, нам хватит надолго, на пару недель активных боевых действий. После этого мы расстались. Китайцы продали нам свежее мясо, прямо на палубе были заколоты два ягнёнка и три десятка кур, и после бани мы устроили на борту отличный праздничный ужин. А направлялись мы к проливам, к Сасебо. Я планировал, как стемнеет, подойти к побережью у военно-морской базы Японии и высадить Альфу с абордажниками. Их задача – освободить военнопленных из лагеря и помочь им бежать. Ну и наших людей забрать; я уверен, что они там. По срокам их уже должны были доставить в лагерь, даже если переправляли попутными бортами. Остаток дня «Волга» шарахалась от всех. О том, где мы работали вчера, японцы уже знали (нейтралы настучали) и искали нас там, Зайцев ловил станции японских военных бортов. Однако день прошёл удачно, мы остались необнаруженными, и это радовало. В одиннадцать часов ночи мы были у побережья вблизи Сасебо. На горизонте, если смотреть в бинокль, можно было рассмотреть сторожевое судно, стоявшее у входа в залив. Я высадил Альфу с группой тех же добровольцев из абордажной команды, что ранее высаживались у базы англичан, и они ушли вглубь побережья, а мы направились к проливам. Я хотел очень громко там пошуметь. И уже через час обнаружил два миноносца, оба «истребители». Это удача. И никого вокруг, горизонт чист. Тут же была сыграна полная боевая тревога, и вот я уже ставил задачи офицерам, собравшимся в штурманской. «Волга» сопровождала миноносцы, двигаясь чуть в стороне, у берега, там её заметить сложнее. Да и японцы шли примерно узлах на шестнадцати, не торопясь, явно находясь в патруле. Ходовые огни они, понятно, не включали, и, чтобы ведомому миноносцу видеть головного, шли очень близко друг к другу. Один раз поработали прожекторами, но это оказалось их же грузовое судно, так что они продолжили изучать окрестности у проливов. Я же говорил своим офицерам: – Только что были обнаружены два японских «истребителя», судя по их маршруту, они находятся в патруле у пролива. Работаем по ним. Один – на дно; минёры, это на вас, поставьте минам глубину в метр, а не в два с половиной, как у вас сейчас. Канонирам добить миноносец. Берём головной, это явно «Касуми» типа «Акацуки», в общем, копия нашего «Ронина». Его берём на абордаж. Японцы явно не первый день в патруле, устали, ослабили бдительность, шанс есть. Для нас такой «истребитель» – отличное приобретение. Совместно мы станем куда более грозной силой. Как вы понимаете, командовать абордажем должен мой старпом, лейтенант Баталов, что принесёт ему следующий чин, награды и почёт. Однако моего старпома сейчас нет, поэтому я буду выбирать из вас. По старшинству должен идти наш абордажник мичман Орлов, однако он у нас человек новый, да и в зону боевых действий прибыл меньше месяца назад; в общем, рано ему ещё. Поэтому идёт наш граф, старший минёр. К тому же он один из всех вас служил на миноносцах, пусть и около года. Граф, двадцать абордажников ваши, готовьтесь взять миноносец, пулемётчики вас поддержат. Используйте кран-балку и канаты как тарзанку. В общем, как учились на рейде Порт-Артура. Обговорив подробности, я отпустил офицеров и, вернувшись на мостик, стал командовать. Наше приближение с кормы японцы прозевали, поэтому мы возникли у борта «Касуми» как раз в тот момент, когда подорвался и разломился пополам второй миноносец. Касание было мягким, и с помощью кран-балки на борт миноносца, по которому уже ударил пулемёт, очищая палубу от расчётов, перелетели на канатах пятеро. Причём удачно, обошлось без поломанных рук и ног. В Порт-Артуре они так высаживались на арендованный мной рыбачий баркас. Фактически нагишом, чтобы не утонуть, если промахнутся. Налетались все, такое развлечение и команде понравилось. Радостным рёвом оглашали бухту рейда не только мои абордажники из досмотровой группы, но и обычные моряки. Высадившаяся на миноносец пятёрка сразу вступила в бой. Японец дёрнулся и ушёл в сторону, но вскоре мостик был взят. Наши пулемётчики уже очистили палубу, и управление стало доступно, правда, машинное на семафоры не реагировало. Граф вернул миноносец к борту, пока его бойцы сдерживали японцев, рвавшихся из-под палубы (их хорошо прореживал наш пулемёт), и дал возможность высадиться остальным абордажникам. Вскоре миноносец был взят, выживших пленных в количестве восемнадцати человек отправили в отдельное помещение на борту «Волги». Пока граф брал миноносец под полный контроль, мы сбегали к месту гибели второго миноносца и подобрали с воды одиннадцать человек, включая офицера. Первым делом тот заявил на английском, что для него честь проиграть именно мне. Это что такое было? Решив разобраться с этим позже, я взял с лейтенанта слово офицера, что он будет паинькой, и заселил его в одну из кают. Форму у него забрали, обещали вернуть сухой и выглаженной, а пока побудет в халате. Врач мой осматривал японских матросов, среди наших тоже не обошлось без повреждений. Раненых не было, но были сломанная нога и выбитое плечо как результат экстремального десантирования с помощью кран-балки. Чёрт, почти десять человек уже выбыли из-за травм и ещё чуть меньше от ранений. Как оказалось, японцы действительно патрулировали до упора, «Касуми» ходил фактически с пустыми угольными бункерами. Утром миноносцы должны были вернуться на базу. Горизонт был всё так же чист, и, отойдя в сторону от места схватки, мы легли в дрейф, встали борт к борту, благо погода позволяла, и начали погрузку угля из трюма «Волги» в бункера «Касуми». Название мы пока не меняли, хотя флаг сменили, запасной у меня имелся. Прежний не стали убирать далеко: я планировал использовать миноносец в качестве ловушки. Будет, например, гнать «Волгу» перед каким-нибудь японцем, а потом атакуем совместно, или сам «Касуми» атакует. Это станет неожиданностью для противника. Правда, такие ухищрения можно использовать только против боевых кораблей, а против гражданских смысла нет. Да и если не выйдет в течение суток, о такой игре можно будет забыть: японцы будут знать, что миноносец наш. Помимо угля на борт передали мешки с рисом, пару бочонков с рыбой, свежую питьевую воду, овощи: как оказалось, с припасами у японцев тоже было туго. На камбузе миноносца осваивался помощник кока, теперь сам ставший полноправным хозяином. Мы же с графом обсуждали его команду, в которую требовалось без малого почти шесть десятков человек. Напомню, что у меня на «Волге» был полуторный состав команды, а значит, было из кого формировать команду для «Касуми». Для начала в команду миноносца вошли мичман Орлов и его абордажники, это восемнадцать человек. Орлов на должность начальника артиллерии и минного вооружения, он как раз неплохой артиллерист; минёр слабый, но граф его подтянет. На должность навигатора отдал одного из двух своих. Старшего трогать не стал, всё же он в чине капитана второго ранга, а вот его зам – лейтенант – соответствовал графу по чину. Потом подпоручика по адмиралтейству из инженерного корпуса, на должность старшего котельных и машинного отделения. Были также отобраны четыре кондуктора, пять унтеров и артиллеристы к орудиям и к обоим минным аппаратам. Получаса хватило, чтобы сформировать команду. Поэтому, как только погрузка закончилась, я построил своих людей на палубе и вслух зачитал, кто идёт на «Касуми». Офицеров было мало, нужен ещё старпом, но пока эту должность займёт навигатор. Те, кого я назвал, забрали вещи и перебрались на миноносец. После этого мы, разойдясь, начали уборку на борту: уголь – это всегда грязное дело. «Касуми» встал на место ведомого и следовал за «Волгой». Отправлять работать миноносец в одиночку без видящего, вроде близнецов, смысла нет. Он нам днём потребуется, вот время его работы. А ночью только помощь «Волге» и добивание. Да и честно сказать, команда «Касуми» хоть и состояла из профессиональных моряков, но только треть из них служили на миноносцах, и графу ещё предстоит постараться, чтобы сбить из них полноценную команду. Вот этим он и займётся, а пока будет следовать в кильватере «Волги». Ничего, быстро команду собьёт. Тренировки с боевыми стрельбами и атаками – что может быть лучше? За остаток ночи мы встретили лишь одного японца, да и тот оказался парусником с грузом выделанных кож. Проливы как вымерли, но вглубь мы не заходили и, после того как отправили парусник на дно, а шлюпки с его командой – к ближайшему берегу, поспешили прочь. Кстати, японцы наш трофей не видели, тот держался подальше. А когда рассвело, я передал командование навигатору и ушёл отдыхать. У Альфы дела тоже шли. После высадки, построив людей и понимая, что они ничего не видят в темноте, приказал идти цепочкой, держась друг за друга. Старшим поставил офицера, подпоручика по адмиралтейству, Сергея Ольгина. Тот ещё на «Каме» повоевать успел, звание получил и боевую награду имел. Поставив Ольгина старшим над колонной и описав, куда идти, пробежался по округе. В одном месте, на верхушке высокого холма, обнаружил пост наблюдения за морем, обошли его стороной. Так Альфа и вёл своих людей до самого города. У них ушла на это вся ночь. Если бы Альфа был один, марш-бросок занял бы четыре часа, однако с моряками такое было невозможно, они и к утру-то добрались до места только из-за его пинков и поторапливаний. Но добрались, хотя бойцами матросы сейчас не были: обливаясь потом, валились на землю и пытались отдышаться. Лагерь на день разбили под ветвями деревьев небольшой рощи, обустроили позиции для стрельбы лёжа, на всякий случай. Альфа к тому моменту уже был на холме и изучал хорошо просматриваемую бухту. На броненосец «Фусо» он не обратил внимания – старьё. По описанию отследил дорогу от порта к месту лагеря военнопленных и нашёл его. Действительно, лагерь, специально построенный, а не просто подходящие строения, приспособленные для содержания пленных. На территории лагеря располагались бараки для нижних чинов и несколько десятков домиков для офицеров. Имелось и пять вышек: четыре по углам и одна у въездных ворот. Было раннее утро, на территории лагеря было пусто, все ещё спали. Я перевёл взгляд на бухту и военный порт с базами и причалами военных кораблей. Уходить отсюда я собирался, только угнав японский миноносец. «Волга» с парой «истребителей» – это отличная команда для загонной охоты на транспорты противника. Опыт совместной работы с крейсерами Владивостокского отряда я учёл. На тот момент Бета уже взял «Касуми», так что нужен ещё один. Но можно и два. Немало интересной информации я получил от японского офицера. Когда на борту «Волги» он получил назад свою форму, Бета пригласил его к себе в каюту на ужин. Кок расстарался. Отказываться японец не стал, и мы не без интереса пообщались на его языке. Он иногда поправлял моё произношение, о чём я сам его попросил: мол, практикуюсь в японском. Лейтенант не запирался и вполне откровенно отвечал на мои вопросы. Для начала я спросил о крейсере «Акицусима», получив ответ, что тот недавно прибыл к проливам и ушёл к Владивостоку, чтобы усилить находящуюся там блокирующую группировку. Насчёт моих людей лейтенант тоже был в курсе: крейсер сопроводил освобождённое судно в бухту Сасебо, загрузился углём и ушёл к Владику. То есть мои люди должны быть в лагере для военнопленных, от которого до окраины Сасебо было километра четыре. Однако нашего судна Альфа в бухте не обнаружил, ни у военной части, ни у гражданской, где, кстати, помимо десятка японских судов, стояли пять нейтралов. Видимо, японцы успели найти людей в команду и куда-то перегнали судно с неполным грузом. Треть-то мы забрали. Что по нейтралам, как и ожидалось: три нагличанина на разгрузке, один пиндос с их «матрасом» на флагштоке, а пятым, к моему удивлению, было германское грузовое судно. На якоре, высоко сидит, явно пустое. Видать, загрузки ждёт, когда пирс освободится. В принципе, удивляться нечему. Германия и до вой ны вела некоторые торговые операции с Японией, но с началом войны уже на свой страх и риск. По крайней мере, я не слышал, чтобы хоть одно германское судно пострадало. Думаю, их просто мало сюда ходит с началом войны. Когда-то я сделал заказ старому контрабандисту на поиск и покупку системы сброса якорных мин (и на сами мины), желая поставить её ещё на «Каму». Было бы здорово минировать территориальные воды Японии возле её портов. Однако как раз с этим заказом как стена: видать, немцы не желают продавать такое военное оборудование, и теперь, наблюдая за германским грузовым судном, я понимал почему. При последней встрече со старым контрабандистом я поднял стоимость покупки вдвое, и тот обещал поискать. Обычно, когда он так говорит, то всегда находит. Я бы не повышал цену, но пока мы стояли на рейде Порт-Артура, попытки усилить вооружение «Волги» у своих потерпели крах. Не было средств сброса, как и самих мин, последние потратили. Но молодцы, утопили один японский броненосец и один броненосный крейсер, честь им и хвала за это. К сожалению, порт Сасебо на «истребители» был пуст. Были три миноносца, но это рухлядь для охраны порта и прибрежных вод, не более, поэтому Альфа высматривал что-нибудь другое. Кстати, броненосный крейсер «Ивате» японцы всё же довели, и сейчас он стоял на якорной стоянке на мелководье, ожидая своей очереди в сухой док. Крейсер имел сильный крен, частично обнаживший пробоину, и там велись какие-то работы. А вот кораблей адмирала Уриу я тут не вижу, видимо продолжают охоту. Из всего, что находилось в бухте, фактически пустой, даже канонерок не было, интерес представлял только один боевой корабль. Вот его стоило брать. Это был авизо, «Яйеяма», в полторы тысячи тонн водоизмещением. Пусть корабль устаревший, боевые марсы сняты, но прошёл модернизацию, котлы поменяли, может на пределе дать двадцать один узел. К тому же артиллерия – не сравнить с «Волгой»: три 120-миллиметровых орудия, восемь 47-миллиметровых и два торпедных аппарата. Вполне неплохой напарник «Волге». В общем, вполне себе вариант. Утро плавно переходило в день. Альфа уже спланировал следующую ночь, когда всё решится, и отправился на боковую. Лежанку его бессменный денщик уже подготовил, часовые и наблюдатели были выставлены. Был приказ, если кто на них наткнётся, брать в плен и связывать; потом отпустим, когда уходить будем. Оставим связанными, чтобы успеть и наших освободить, и авизо угнать. А с нашими нужно что-то решать. По размерам лагеря ясно, что народу там немало, около тысячи. Но это если по строениям судить, может быть и меньше. Хм, а ведь если верить рассказам пленных, Эссена взяли в плен. Не тут ли он? Те двое матросов с «собачки» были не в курсе. Ладно, следующая ночь всё решит, а пока отдыхать. Оба близнеца отправлялись спать. День прошёл на удивление благополучно, да и погода радовала. Пока Альфа отдыхал, матросы из охранения, которые менялись каждые три часа, взяли троих местных жителей, решивших посетить рощу именно в этот день. Их аккуратно спеленали и уложили рядком в кустах. А больше день ничем и не запомнился. Да все спали, кроме дежурных. А японцы оказались из одной семьи: двое подростков, которых мать послала за хворостом, и сама мать, обеспокоенная пропажей детей. Роща принадлежала местному феодалу, и сбор дров без разрешения был запрещён, так что, по сути, детишки были браконьерами. Обращались мы с ними вежливо. Бета с командой отбежали на «Волге» за горизонт и терпеливо пережидали световой день. Граф на борту миноносца по совету Беты устроил несколько тренировок, больше для того, чтобы каждый матрос знал свой пост и что делать в той или иной ситуации. После тренировок и эта команда тоже отбыла ко сну, только вахтенные остались. Всё же люди почти всю ночь работали, серьёзно вымотались.