Искры из трубы сильно демаскировали нас, да и старший механик судна, отслеживающий запасы угля, сообщил, что топлива хватит на полчаса такого хода, а после всё, встанем. Шли мы с ходовыми огнями, рассуждая, что иначе новая команда «Магдалены» могла бы заволноваться. А так они не особо встревожились. Жаль, что на «Оке» не было радиостанции, и какое счастье, что на «Магдалене» её тоже не было: не подадут сигнал тревоги. Недалеко от «Магдалены» мы повернули к берегу, где скинули скорость до девяти узлов и погасили ходовые огни, чтобы успокоить вахту на преследуемом нами судне. Поэтому, когда мы их нагнали и тёмной массой появились у правого борта, они не сразу нас увидели и не сообразили, что происходит. Суда мягко притёрлись борт к борту, полетели самодельные кошки. Пяток матросов самостоятельно перепрыгнули на борт «Магдалены», ещё десяток, вооружённых огнестрелом, мы переправили на судно в грузовой сетке, с помощью кран-балки. Там они быстро покинули её и разбежались: кто в рубку, кто вниз, в машинное отделение, кто в матросский кубрик. Каждый знал, что делать. Оружия, конечно, не хватало, вооружены были баграми, лопатами и другими подходящими предметами, найденными на борту «Оки». Палуба «Магдалены» была пуста, видны были только силуэты двух японцев в рубке, и ещё один стоял на носу – вперёдсмотрящий. Связаны суда были недолго, я опасался повредить их. Поэтому, как только вся абордажная группа перебралась на «Магдалену», мы расцепились, и «Ока» отошла в сторону, двигаясь метрах в пятидесяти. Мне не понравились несколько глухих хлопков, раздавшихся где-то во внутренних отсеках судна, взятого нами на абордаж. Вроде никакого японского армейского подразделения тут не перевозили. На палубе складированы какие-то ящики, что в трюме, без понятия. Но видимо, сопротивление наши встретили, раз уж до стрельбы дошло. Наконец «Магдалена» начала сбрасывать ход и остановилась, что позволило нам подойти и пришвартоваться. Шкипер «Магдалены» подал нам сигнал: мол, всё в порядке, взяли. Я сразу перешёл на борт трофея, где узнал от шкипера, что на борту были пять японских офицеров, которые сдаваться не хотели и даже подбили часть команды на сопротивление. В результате убиты три офицера и пять членов команды, много раненых. Среди наших убитых, к счастью, нет, но есть шесть раненых, один – серьёзно. Что делать, команды «Оки» и «Магдалены» знали прекрасно. Уже подали кран-балку с грузовой сеткой, в которой были пустые мешки, и началась погрузка угля, медлить было опасно. Бункера «Магдалены» были, к счастью, полны. Один из матросов, неплохо разбиравшийся в медицине, уже перевязывал наших раненых, благо перевязочные средства нашлись, да и часть простынь пустили на это. Пленных перевели на «Оку», там было неплохое помещение для их содержания. Оружие честно поделили: три винтовки и три револьвера команде «Оки», остальное – команде «Магдалены». Выяснилось, что за груз везли на судне японцы. Пулемёты. Да, станковые пулемёты из Англии, причём под английский патрон. Всего на палубе находились двадцать два ящика с пулемётами, а трюм был заполнен ящиками с патронами к ним. Для нашей армии это будет огромным подарком. Я пока не поминал те ручные пулемёты «Мадсен», что хранились на складе. Рано пока, сообщу адмиралу Макарову, назначенному на должность командующего Тихоокеанским флотом. О его назначении уже сообщили в Порт-Артур, адмирал спешно отбыл из столицы, но ему ещё месяц добираться. Ручные пулемёты я планировал передать в качестве подарка нашей кавалерии, усилив её таким образом. А на борту «Магдалены» были пулемёты Хайрема Максима – «Виккерсы». Я знал, что среди команды был пулемётчик, который ранее служил на одном из миноносцев. Ему я и отдал приказ подобрать двух помощников, установить один пулемёт на рубке «Магдалены» и подготовить его к бою, снарядив ленты. Матрос занялся делом, а тем временем продолжалась спешная погрузка угля на «Оку», а то с пустыми бункерами далеко не уйдёшь. Через час погрузку закончили, и суда, разойдясь, направились подальше от берегов Японии, оставаться в дрейфе на пути грузовых перевозок японцев было опасно. На горизонте уже дымы появились, ладно грузовые, а если военные? Отойдя подальше, снова пришвартовались, и до самого утра продолжалась погрузка. Вот теперь бункера обоих судов имели одинаковый запас угля, хватит надолго. На несколько тысяч морских миль у каждого судна было, а это уже отлично. Мне даже пришла в голову идея устроить ночью пиратские набеги на японские суда, а то и какой миноносец захватить, расстреляв из пулемёта мостик и открытые позиции у пушек. Но, подумав, я откинул эту мысль. Сейчас суда медленно шли ближе к Китаю, места были редко посещаемые, разве что какой случайный нейтрал мог встретиться. Уже вошли в Жёлтое море и ждали ночи, чтобы двинуть к нашим. Если попадётся какой японец, возьмём, но специально охотиться не будем. Так что днём команды отсыпались, только вахтенные подкидывали уголь в топки и всматривались в горизонт. Помогали бинокли, три взяли трофеями на «Магдалене». На «Оке» ничего подобного не имелось, поделились. Кстати, «Магдалена» тоже была разграблена, так что это были трофеи уже с японской команды, как и штурманский инструмент и навигационные карты. Пока Бета спал в своей каюте на борту «Магдалены», Альфа уже работал. Накануне он хорошо отдохнул, Уфимцев молодец, не дёргал его. Так вот, утром поступил приказ перегнать «Лис» к входу на рейд и встать у фарватера, где уже установили минные поля, усилив дозор. Я написал рапорт на имя командира корабля, лейтенанта Уфимцева (он получил лейтенанта, приказ уже пришёл). Уфимцев внимательно его изучил. – Откуда вы это взяли, господин прапорщик? – с некоторым удивлением поинтересовался он. – Брат передал сообщение, я от его имени написал рапорт. – Этому можно верить? – Вполне. Если отправить им навстречу пару крейсеров, они их встретят и приведут. Вроде основных сил японцев тут нет, на горизонте лишь пара лёгких крейсеров маячит да несколько миноносцев. – Возможно, основные силы дальше, – задумчиво пробормотал лейтенант, повторно изучая рапорт. В рапорте были изложены обстоятельства побега команды, захвата «Оки», как прошёл день в дрейфе; было также указано, что за судно и каков груз, была информация о захвате «Магдалены» и её грузе. Был указан и маршрут, которым сейчас неспешно шли оба судна. А груз был нужный. На пулемёты лейтенант внимания не обратил, видимо слабо представлял их значение в этой войне, а вот груз «Оки» его явно заинтересовал: станки и детали для сухого дока были тут нужны, как глоток чистого и свежего воздуха для шахтёра. Отправив меня отдыхать, так как вахта моя была нескоро, Уфимцев занялся делом. Я не знал, что он предпримет, вполне ведь мог положить рапорт под сукно, но мог и отправить командующему. Я испытал огромное облегчение, когда к борту подошло связное судно – паровой катер (я и не заметил, как с «Лиса» подали сигнал выслать его) – и, забрав рапорт, отправилось к борту флагмана, где держал флаг командующий. Это был броненосец «Петропавловск». Через два часа за мной прибыл курьерский катер, доставивший меня на борт флагмана. Адмирал был изрядно задумчив. Его интересовали подробности моей связи с братом. Он знал, что Михаила на борту «Лиса» не было. Я пояснил, что мы близнецы, и иногда я вижу то, что видит брат, это и помогло мне передать рапорт от него. – Груз «Оки» нам нужен, очень нужен. Теперь понятно, почему судно не пришло в срок. Так значит, прапорщик, вы с братом отлично видите в темноте? – Так точно, ваше превосходительство. – Да, сложно поверить в такое. Но то, что близнецы чуют друг друга, я слышал. Значит так. Как стемнеет, «Новик» и два миноносца, «Боевой» и «Бойкий», покинут рейд. Они уже вернулись из разведывательного выхода. Основные силы японцев за горизонтом. Ваша задача – незаметно провести «Новик» к судам и сопроводить их к Порт-Артуру. Вас временно откомандируют в распоряжение командира «Новика». Справитесь? – Да, вполне, ваше превосходительство. – Сейчас оформят приказ. Вообще, странно, что адмирал решил рискнуть, но его тоже понять можно. После такого удара, как потеря целого броненосца, нужны хоть какие-то славные дела, а тут два отбитых у японцев русских судна, во главе которых – офицер русского флота. Да ещё груз «Оки», который требовался срочно. Потому адмирал отчаянно хотел верить, что всё это правда и ночью «Новик» приведёт оба судна. А чтобы придать ему уверенности, я, облокотившись обеими руками о стол и закрыв глаза, шепнул: – Брат на связь вышел. С минуту адмирал терпеливо ожидал, а когда я открыл глаза и выпрямился, вопросительно посмотрел на меня. – Брат сообщил, что они только что встретили наших. Судно из Кронштадта, называется «Нева», груз – снаряды для… – Для броненосцев. Да, это судно и этот груз мы также ожидаем. – Сейчас все три судна находятся вот тут, – показал я на карте. – Рядом с Вэйхайвэем, – сразу определил адмирал и задумался. – Недалеко. Вообще, «Неву» Бета встретил ещё час назад, но я решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы сказать об этом. Моё сообщение действительно серьёзно обрадовало и воодушевило адмирала. Он приказал одному из офицеров штаба, часть которого находилась на флагмане, оформить мне временный приказ о командировке на «Новик», после чего отпустил меня. К нему как раз прибыл вызванный командир крейсера. Сначала я отправился на «Лис», забрал вещи и форму для Беты. Потом тот же курьерский катер доставил меня к борту «Новика», где шла спешная подготовка к ночному выходу. Рядом находились оба миноносца, там тоже готовились. Командир «Новика», капитан второго ранга Эссен, мне не понравился. Похоже, не ко двору я ему пришёлся, ну бывает. Говорил он высокомерно, смотрел на меня, как на грязь под ногами. Поскольку я тут выступал лишь как ночной наблюдатель, то обсудив с ним всё, я отправился в выделенную мне каюту среди младшего офицерского состава, отдохнуть перед рейдом. У Беты всё было в порядке. Дымов на горизонте хватало, но встреча с «Невой» стала подарком судьбы. А как встретились? Заинтересовало меня, чего это судно у берегов Китая крадётся. Сбегал на «Магдалене», и вот такая встреча состоялась. Так что теперь три судна не спеша шли к Порт-Артуру. На «Неве», кстати, с углём тоже было не ахти, но до пункта назначения хватит. Рейд оказался на удивление скучным. Японцев я видел только однажды: далеко на горизонте промелькнули два крупных миноносца класса истребителей, и всё. Дошли до места встречи. Три судна двигались на семи узлах, чтобы не демаскировать себя, и в кильватерном строю, у двух горели кормовые огни, чтобы не потеряться. Так и встретились. Все суда легли в дрейф, и Эссен отправил за Бетой шлюпку. Когда Бета прибыл, я сначала сопроводил его к себе в каюту, где он переоделся в форму прапорщика, после чего в сопровождении также прибывшего капитана «Магдалены» мы прошли в каюту капитана крейсера. Там Бета и шкипер доложились. Вот так втихую и вернулись. Японцев не видели, где-то в другом месте они нас сторожили. Дошли до рейда и провели суда в бухту. Даже обидно, что так скучно всё прошло. Все написали рапорты, Бете пришлось особенно много писать. Уже когда рассвело, мы с ним направились на борт «Лиса». Адмирал с нами не общался, для доклада вызвал Эссена. Вернувшись на «Лиса», мы доложились Уфимцеву о прибытии, и тот отправил нас отдыхать. Бета, получив от меня часть личных вещей, так как его были потеряны в плену, обустроился в каюте, принял душ. И мы легли спать, устали оба. Я ожидал от Эссена предложения вступить в команду его корабля, перевестись. Он не мог не понимать, какие преимущества получит ночью с таким «видящим», как я. Но он не предложил, а и предложил бы – я бы отказался. Не понравилось мне его отношение. Пусть к возвращению его тон и потеплел, а всё же я помнил, как он принял меня при первой встрече, такое всегда запоминается. Злопамятный я. Так что нет, служить под его началом я не хочу. Он может, конечно, наплевав на моё желание, просто подать рапорт на имя командующего и перевести меня на его корабль приказным порядком. Тогда уж ничего не сделаешь. Альфа успел поспать всего часов шесть, как его подняли. С флагмана прислали курьерский паровой катер с приказом. Его переводили на «Новик», в штурманскую группу. Скотина этот Эссен, иначе и не скажешь, такие планы из-за него могут прахом пойти. Бету не трогали, лишать «Лиса» единственного штурмана никто не собирался, а у Альфы был открытый штурманский патент, вот его и приняли на борт. Честно сказать, не особо желал я служить под началом Эссена, так что пусть не рассчитывает на мою лояльность. Вкусные трофеи я ему на блюдечке не принесу, сообщу о противнике, только если будет опасность самому крейсеру. Ну не понравилось мне, как Эссен ко мне относился, и всё тут. Могу я иметь маленькие слабости вроде злопамятности? Понятно, что такое моё решение может повредить делу. Однако я собирался воевать, и для этого было нужно, чтобы оба близнеца стали действующими офицерами, а под началом Эссена это вряд ли возможно: все плюшки ему, мне – крохи. Нет уж. Выбьюсь в офицеры, буду бить японцев так, чтоб только шум стоял. Даёшь дорогу диванному вояке! Эссен и так прославился в этой войне как отличный боец, пусть и тут так же прославится, без меня. А замолчать то, что близнецы видят в темноте, вряд ли получилось бы. И команда «Лиса», и команда «Магдалены» отлично об этом знали. И в будущем мог возникнуть вопрос: а почему не сообщил? Так что нет, не стоило замалчивать. Да и эти три судна нашим были очень нужны. Вон они, стоят на разгрузке. «Ока» у дока стоит, там военные интенданты работают, грузы других судов принимают. Штурманы «Новика» приняли меня неплохо, я был третьим на борту крейсера, после старшего штурмана лейтенанта Савина и его помощника мичмана Карпова. На борту я был вторым из офицеров от адмиралтейства, из берегового состава, остальные офицеры корабля – из корабельного состава. В машинном отделении ещё подпоручик недавно появился. Обо всём этом мне рассказал Савин, пока я устраивался в офицерском кубрике. Он был рассчитан на четверых, и я как раз занял последнюю койку. Эссен меня не принял (отдыхал, как я выяснил), но общаясь с офицерами, я узнал много интересного. Офицеры спорили о призовом праве. Оказывается, гражданские (это я о командах «Оки» и «Магдалены») на призовое право претендовать не могут. Тем более захватили они свои же бывшие суда, что создавало некоторый правовой казус. Однако эти суда уже, считай, японские трофеи, а захват есть захват. Получается, что Бета имеет полное право требовать оплату призовых. «Нева», понятное дело, сюда не входит. Я тут же отправил Бету писать рапорт по этому поводу, потому как в штабе флота уже шли дебаты. Причина заключалась в том, что Бета на трофейных судах был единственным офицером. То, что гражданским ничего не обломится, было уже решено, но выплачивать огромную сумму за суда и их грузы одному человеку посчитали слишком жирным. Споры шли до сих пор. Прикидывали также насчёт наград и чинов, с ними на флоте особо не скупились. Офицеров нам не дадут, но хотя бы по адмиралтейству повышение будет, глядишь, до подпоручиков. Бете, может быть, и поручика дадут, через одно звание. Однако тут многое будет зависеть от отношения к этому адмирала. Бета написал рапорт и передал его на подпись командиру крейсера. Уфимцев прочитал, поставил свою резолюцию и направил рапорт в штаб. Он явно был на нашей стороне. Ну, и началась у нас своя служба. * * * Макаров прибыл в Порт-Артур помпезно. В этом не было его вины, таково было распоряжение временно исполняющего обязанности командующего Тихоокеанского флота контр-адмирала Ухтомского. Тот снова был исполняющим обязанности, после того как неделю его замещал адмирал Алексеев, местный наместник. Альфа находился на борту «Новика», который в открытом море отслеживал со стороны действия японской группы блокады. Там были лёгкие крейсерские силы и пара броненосных крейсеров, миноносцы отдельно. Но японских броненосцев не было, видимо японцы их куда-то увели. А вот «Лис» находился на рейде. Он, наконец, получил новое название (его меняют, если судно вступает в военный флот). Теперь этот вспомогательный крейсер назывался не «Хитрый лис», а «Кама», видимо в честь реки в центральной части России. Что-то много судов с названиями рек в наименованиях: «Нева», «Ока», есть ещё вспомогательный крейсер «Лена», который, как я слышал, базируется во Владивостоке. И вот теперь ещё «Кама». Название уже нанесли на борта. Так вот, «Кама» стояла на рейде, и Бета, у которого выдалась свободная минутка, присутствовал при прибытии Макарова. Что я могу сказать по прошедшему месяцу? Всё же моих близнецов на флоте не приняли. Нет, среди простых моряков и офицеров ещё ничего, а вот среди старших офицеров и особенно офицеров штаба мы не сильно котировались. Это адмирал Алексеев постарался, та ещё сволочь. Оказалось, он хотел зажать выплаты за два судна с грузами, призовые, платить не хотел. Когда Бета подал рапорт, выплатили, конечно, но тянули три недели. В итоге вся сумма всё же оказалась на счету в местном филиале банка. И стоит заметить, что я не повёл себя как козёл, а честно отдал половину шкиперам «Оки» и «Магдалены», чтобы те поделили деньги среди команды. Было почти сто восемьдесят тысяч рублей, неожиданно дорого стоили детали для сухого дока и станки, и хоть по самым низовым расценкам прошлись, но сумма всё же такая вышла.