Фильм я этот уже видел и сейчас, чуть прикрыв глаза, с интересом смотрел на мимику зрителей, сопереживающих героям. Особенно мое внимание привлекли глаза командира со шпалами подполковника, когда в одном из эпизодов немцы на наши позиции гнали по мосту пленных, которые в основном были служащими госпиталя и ранеными из него. И раненый лейтенант-железнодорожник надрывно кричал: «Стреляйте, товарищи! Стреляйте!..» В этот момент под руками подполковника порвалась материя дивана, которую он крепко сжимал. Даже когда фильм закончился, все зрители больше пятнадцати минут не могли прийти в себя, сидели и стояли, мысленно сопереживая героям фильма. — М-да, хорошие у вас там снимают фильмы, хорошие! — первым пришел в себя Сталин. Держа в руках трубку, он попытался втянуть в себя ароматный дым, но трубка погасла еще в середине картины, и у него ничего не получилось. Достав из нагрудного кармана спичечный коробок, он попытался прикурить, но сломав четвертую спичку трясущимися руками, бросил и прикурил от зажигалки Гоголева. — Хм, все так и будет? — кивком указав на ноут, спросил Сталин. — В принципе — да. Есть, конечно, некоторые неточности, как приземлившийся летчик. В реальной истории такого не было, и защитники крепости долго не знали, что происходит снаружи, они ждали помощи, но не дождались. Молча кивнув, Сталин встал и принялся задумчиво ходить из угла в угол. Мы наблюдали за ним, стоя и сидя на своих местах. Вдруг предсовнаркома, остановившись, сказал: — Идемте в мой кабинет, товарищ Демин, нам нужно о многом поговорить. А вы, товарищ нарком, сообщите в Генштаб о срочном вечернем совещании, в восемь часов. — Хорошо, товарищ Сталин, сделаем! — ответил Берия, блеснув линзой пенсне. — Товарищ Сталин, разрешите показать, как пользоваться ноутбуком, чтобы товарищи дальше могли знакомиться с реалиями будущей войны? У меня там есть полный сборник полудокументального сериала «Освобождение», так там практически полная информация о всем ходе войны, начиная сначала и до конца, — обратился я к Иосифу Виссарионовичу с предложением. — Хорошо, показывайте, — ответил он практически сразу, без малейших раздумий. Учить долго не понадобилось — предки схватывали все на лету. Так что показал им, как пользоваться компом, после чего заставил Берию под моим присмотром поводить мышкой, управляя стрелкой и нажимая на клавиши. Получилось у наркома сперва неуверенно, но потом он довольно ловко стал обращаться с ноутом, только слегка путаясь в файлах. Один из командиров тщательно конспектировал все, что я говорил и показывал, в небольшой зеленый блокнот. Подсказав, с какого фильма дальше продолжить просмотр, я направился следом за Сталиным в его личный кабинет, оставив Лаврентия Палыча и командиров у экрана ноута, где уже проявилась заставка первой части «Они сражались за Родину». — Садись сюда! — показал на ближайший к столу стул Сталин. Заняв указанное мне место, я с интересом посмотрел на севшего в кресло Вождя, попыхивающего трубкой, ожидая от него вопросов. — Товарищ Демин, скажите мне, а почему вы решили, что вы наши потомки? — вдруг задал мне Сталин вопрос, которого я совсем не ожидал. — Ну… э-э-э… — Немного подумав, я понял, что не знаю ответа. «А ведь действительно, потомки мы им или нет?» — Озадаченное почесывание затылка помогло мне настроиться на нужный лад, и я радостно вскрикнул и, вскочив, сказал: — Аномалия, вот в чем решение! Нужно сходить на ту сторону и посмотреть! Ведь с той информацией, что я вам принес, будущее должно измениться! — Правильно, и в этом мы убедимся в скором времени, — одобрительно кивнул Сталин. И по его голосу я понял, что он давно все обдумал и сейчас легко вывел меня на мысль сходить в мой мир. — А пока рассказывайте ВСЕ! — чуть подавшись ко мне, велел он. Набрав в легкие побольше воздуха, я начал говорить. Сталин слушал молча, только иногда в его глазах пробегали молнии. Предсовнаркома интересовало буквально все, но за короткое время до назначенного совещания в Генштабе я успел дать только общую обстановку в мире, начиная с начала Великой Отечественной войны и заканчивая днем, в который переместился сюда. Кстати, именно об этом он расспрашивал особенно подробно — об обнаружении Аномалии и проходе через нее. Историю встречи известной троицы в Крыму в сорок пятом я рассказал анекдотом. «Во время февральской встречи в Крыму речь шла о переделе Европы после войны. Рузвельт с Черчиллем говорят товарищу Сталину: — Иосиф Виссарионович, отдай нам Крым, а мы тебе в ответ прирежем такой же кусок в Европе… По Одеру… Где-то там… Товарищ Сталин подумал-подумал и говорит: — Ну хорошо, я отдам вам Крым, если ви отгадаете, какой из этих трех пальцев средний, — и показал он три пальца. Ну Черчилль удивился и по простоте задачи выбрал средний из пальцев — указательный. Сталин покачал головой и сказал: — Нэт, нэ ад гад ал! Рузвельт, тот американец, он понял — надо из пяти выбирать и выбрал средний из пяти пальцев. — Вот средний, — показал он на средний. Сталин покачал головой и ответил: — Нэт, нэ отгадали, — сворачивает из трех пальцев кукиш и говорит: — Вот вам Крым!» Отсмеявшись, Иосиф Виссарионович мельком взглянул на настенные часы, отбившие семь вечера, встал и сказал мне: — Вы будете присутствовать со мной на совещании. Ответить мне было нечего, поэтому, отставив стакан с недопитым чаем, я встал и, торопливо дожевывая печенье, последовал за Сталиным, выходящим из кабинета. Сидя на заднем сиденье машины, следующей в кортеже, я держал на коленях ноут и отвечал на вопросы Гоголева, сидящего за рулем, который был допущен к полной информации касаемо меня. — Мы с Лаврентием Павловичем посмотрели кино про контрразведчиков. Скажите, что означает название СМЕРШ? — Аббревиатура СМЕРть Шпионам. Говорят, сам товарищ Сталин придумал это название. — Понятно. — А сколько вы успели посмотреть фильмов? — Четыре, и один не до конца. — Можете сказать какие? А то интересно. — Хм. «Они сражались за Родину» обе серии, хороший фильм, внушающий. Потом «Аты-баты», тоже серьезное кино. Как вы говорите, до печенок пробирает, как они там танки били. Меня до сих пор в дрожь бросает… Дальше включили «В августе сорок четвертого» и на «Освобождении» остановились. — Ну и как вам информация? — Война будет страшная, безжалостная! — ответил хмурый Гоголев, поворачивая за идущей перед нами машиной. — Вы еще не знаете насколько! — со вздохом сказал я, задумчиво глядя в окно. — Товарищи командиры! Председатель Совета Народных Комиссаров СССР товарищ Иосиф Виссарионович Сталин! Генералы и адмиралы стоя приветствовали входящего в огромный актовый зал Вождя. «Нашего бы президента так встречали. Что ни говори, а Сталин действительно не одиозная фигура. Вот с кого нужно брать пример!» Я сидел на заднем ряду рядом с Гоголевым и с интересом наблюдал за историческими событиями. — А это кто? — Где? — Во-он тот, с лысой макушкой? — А, это комдив Хрусталев. — Не Хрущев? — спросил я с подозрением. — He-а. Хрущева здесь вообще нет, не хрен ему тут делать, он сейчас на Украине. — Ясно… О, начинается! К моему удивлению, Сталин не стал сразу вываливать на головы генералов те новости, что я принес. О начале войны. А сделал краткую, на полчаса, политинформацию. На мой вопрос «на фига?» Гоголев ответил просто: «Так надо». После того как Сталин закончил накачивать военных тем, как они хорошо живут, он сказал: — А теперь перейдем к тому, почему мы с вами здесь собрались! Генштаб не знал почему, но молчал, терпеливо ожидая разъяснений. — А собрал я вас потому… что война с Германией будет. По информации агентуры в Германии, война начнется двадцать второго июня в четыре часа утра!.. Я с интересом наблюдал за зашевелившимися генералами и маршалами, для которых слова Сталина особой новостью не стали. На лицах некоторых была видна растерянность, но преобладала какая-то радость, что ли, как будто они надеялись, что эти слова произнесут вслух, и вот их произнесли. — …а теперь, товарищи, в течение трех дней план глубоко эшелонированной обороны должен лежать у меня на столе. На обратном пути я почти задремал, прислонившись к двери, когда меня разбудил вопрос Гоголева: — Как там наши потомки, помнят о нас? — Забыть не могут, особенно товарища Сталина. Они его называют великим гуманистом. — Значат, помнят! — сделал вывод майор и нажал на клаксон, отпугивая собаку, заглушив при этом мой горький смешок. По возвращении на дачу мне была предоставлена комната, но воспользоваться я ею не смог, так как был постоянно со Сталиным. Мы то изучали привезенные документы, то я отвечал на вопросы Шапошникова, приехавшего по вызову предсовнаркома и тоже допущенного ко мне, то смотрел с ними фильмы. Маршала особенно заинтересовало «Освобождение», так как там давалась более-менее точная информация. Спать мы разошлись часам к семи утра, уже на ватных ногах и с чумной головой. Пять дней, что я провел в Кремле, куда мы переехали на следующий день, пролетели для меня очень тяжело, так как я практически не высыпался, следуя везде за Сталиным или сидя рядом с Шапошниковым у экрана ноута. Кстати, по мнению специалистов, создать танк Т-55 они не смогут с теми мощностями, что сейчас в наличии. А вот переделывать Т-34 согласно тем данным, что я привез, они сразу начали на испытательном полигоне в Кубинке, используя местные мастерские.