Подхватив вещмешок, только он у меня был, надоело с чемоданчиком таскаться, расспросил где склады, это к железной дороге нужно, я направился туда. Там стал спрашивать кто едет в Четырнадцатую армию, приметив вокруг давние следы бомбёжки. И повезло, нашёл шестнадцать машин что шли теперь в мою дивизию. Показал направление усталому снабженцу дивизии, тот увидел, что я еду на должность командира взвода комендантской роты дивизии, даже обрадовался. Уже две недели как погиб прошлый командир, а замены всё нет. В комендантскую роту входят несколько взводов, первый и второй занимаются охраной штаба, третий хозяйственный взвод, куда также входит две полевые кухни, которые и кормит весь штаб и все привлечённые подразделения. Численность одного взвода двадцать пять-тридцать человек. Мой первый взвод, небольшое подразделение, которым я буду командовать. Второй взвод это три броневика для охраны штаба, куда входят также два крупнокалиберных пулемёта. Подчиняюсь я комроты и начштаба. Меня посадили на замыкающую машину, сидор на сиденье рядом, автомат между ног, а я его достал из Хранилища, пусть видят, что есть, и так мы покатили к расположению нашей дивизии. Пока ехали общался с бойцом-водителем. Тот сообщил новость. Дивизия вела упорные бои всё последнее время, однако вот уже как три дня затишье. Боец по праву гордился что за два месяца ожесточённых боёв их так и не сбили с позиций. Дивизия не снимается с передовой, и пополняется людьми и вооружением на месте. Ну как пополняется, что есть тем и воюет, всё под Москву брошено, но люди всё же пребывают, в основном из госпиталей. В трёх машинах везли таких бойцов, бывалых, обстрелянных, из госпиталей, шестьдесят семь человек. Немного, но для дивизии и это в радость, четыре с половиной тысячи списочного состава осталось. В остальных машинах утеплённая одежда, тоже нужда в ней есть. Склады Четырнадцатой армии по ним на удивление пусты, приходится сюда машины гонять. Так и катили. Дважды останавливались, на заправку и ноги размять. Те, кто в машинах ехали не сильно замерзали, друг о друга грелись, и вот так к вечеру добрались до расположения. Пополнение увели, а я отправился знакомиться с начальником штаба дивизии. Ротный отсутствовал, убыл в штаб армии в качестве командира автоколонны. Тот занят был, пришлось подождать. Наконец начштаба принял меня, расспросил, но похоже не узнал, отправил оформлять документы. Писарь сильно удивился, но всё сделал. Потом начальник штаба лично представил меня бойцам первого взвода комендантской роты, и велев командовать дальше самому, ушёл. Нормально. Познакомился с бойцами, выяснил как тут живут, и устроился в блиндаже где жил мой предшественник. Тут весь взвод и ночевал, у меня свой закуток брезентом закрытый был. Вполне терпимо, так что поужинав, использовав сухпай из трофейных консервов, мятая картошка с гуляшом, вкусно, лёг и вскоре уснул. В блиндаже вполне тепло, скинул верхнюю одежду оставшись в телогрейке, вполне нормально. Даже валенки снял, одни шерстяные носки остались. Утром я проверил как идёт работа, сержанты опытные, знают что делать, и несут службу. Я пока присматривался. Успел до завтрака сделать зарядку, побоксировал с тенью. Потом с сержантом прошёл, проверил посты на охране штаба дивизии. Пока нормально. На всякий случай раскинул сигнальный контур вокруг и занялся делами. Познакомился с командирами двух других взводов, одному двадцать, недавно принял взвод с броневиками, они в капонирах, охраняют штаб, второму за сорок, мы одного звания, не кадровый, как и я. А к обеду меня вдруг вызвали к комдиву. Как я и думал комдив решил пообщаться со мной лично. В дивизии Героев пока было трое, все посмертно, но интересовало его не это, а то что уже достаточно известный Гусаров оказался в его дивизии. Чего от этого можно ожидать. Мы почти два с половиной часа общались, тот даже не отпустил меня, я сегодня дежурный по кухне и мне нужно было снимать пробу. Бойцы нам в штаб принесли котелок. Я дал хорошую оценку рыбному супу. Вообще, с мясом тут туго, в основной рыба идёт из Мурманска, так что к рыбным блюдам тут привыкли. Комдив же, когда мы нормально пообедали, сказал: - Значит всё что было в Киевском котле, сейчас у твоих боевых интендантов? - Ну не всё, товарищ полковник, но многое. Если вам что нужно, вы не стесняйтесь, напишите список и в течении семи суток всё это из-под Москвы будет доставлено сюда, в расположение дивизии. Раз уж я служу под вашим началом, то хотел бы чтобы дивизия была пополнена вооружением по штатам. - Угу, - кивнул сам себе полковник Внуков. - Ты иди пока, а мы тут с начштаба и комиссаром подумаем, что нам нужно. Кстати, танки тоже есть? «Тридцатьчетвёрки»? - Почти четыре сотни, товарищ полковник, из них половина «тридцатьчетвёрки». Грузовиков больше тысячи. Артсистемы. Даже самолёты есть. По штату дивизии звено лёгких самолётов положено. «У-два» в наличии есть. Можно штурмовики к дивизии приписать и пусть работают по вражеским тылам. Только семь дней потребуется пока всё сюда перевезут. - Всё, свободен. Покинув штаб, оставив командиров кумекать что такое заказать, чтобы потом не прознали в штабе армии и не отобрали. Надо сказать, думали долго, я успел познакомиться с командором комендантской роты, капитаном Фоминым, тот вернулся, но всё же вечером, уже часа три как стемнело, вызвали к себе. Комиссара не было, отбыл в один из полков, там какое-то ЧП, вот я и общался с комдивом и начштаба. Взяв протянутые листки, они были отпечатаны на машинке, я стал читать. В принципе, всё это у меня есть, и комдив сильно не наглел. Три самолёта «У-2», десять «КВ-1», десять «Т-34» в разведроту, которую собирались переформировать в батальон, танкового батальона в штате дивизии почему-то не было, артсистемы, несколько десятков миномётов, пулемёты, зенитки. Одним словом, полковник явно собирался довести вооружение до штатов. Среди заказов два десятка переносных немецких радиостанций с запасными батареями и блоком зарядки. Это видимо связисты заказали, да и для корректировки огня тоже пригодится. Вот так изучив довольно длинный список, тут и армейские походные кухни были, девять штук, а грузовиков сто пятьдесят, я кивнул, сообщая: - Семь дней и всё будет тут. Готовьтесь принимать. Их только перекрашивать придётся, в цветах хаки всё. - Нашёл проблему, главное получить, - усмехнулся начштаба. На этом всё, я ушёл, а время постепенно шло. Тянул служебную лямку. На третий день сработал сигнальный контур, он на двух тысячах работал. Все штабисты уже помечены как дружественные объекты. Иногда заносит из штаба армии разных командиров, вот на них и их сопровождение реагирует контур. Так что я привычно глянул кто это там шумит, как насторожился. По полю по-пластунски двигалось трое, волоком на санках буксируя ещё одного, явно связанного. Быстро одевшись, делая вид что вышел погулять, время было десять часов вечера, я начал прогуливаться. Поднявшись на скалу к зенитчикам, тут установка счетверённых пулемётов «Максимов» стояла, я стал осматривать бескрайние поля. Вдали у горизонта столбики дыма видно, там передовая, бойцы греются в блиндажах. Боец, что стоял рядом, поглядывал вокруг в бинокль. Низко висевшие тучи исключали возможность применения вражеской авиации, но боец всё равно бдил, по приказу. - Боец, бинокль! - негромко, но со сталью в голосе приказал я, протягивая руку. Как только в руку лёг холодный корпус бинокля, я поднял его и стал в оптику всматриваться в горизонт. После чего скомандовал: - Боевая тревога. Только тихо, не шуметь. Тот молча, без возражений спустился по лестнице вниз, и побежал будить остальных. Через пять минут уже весь штаб дивизии бурлил. Поднявшись ко мне, комдив спросил: - Что увидел? - Трое, в маскхалатах, на санках тянут что-то в сторону передовой. Это что-то на связанного человека похоже. Тоже в белом. Или маскхалат надели, или в простыню завернули. - Где они? - поднимая свой бинокль, уточнил тот. Показав, стал наводить, и тот только через пять минут засёк движение. - Товарищ полковник, я их отсюда могу снять. Хотите в голову, хотите подраню чтобы допросить можно было. - Далеко, метров семьсот, не достанешь. - Готов на спор. Двоим в головы попаду, третьему в плечо и ногу, чтобы допросить можно было. - Поддерживаю, - подал голос начальник Особого отдела дивизии, что тоже к нам поднялся. - Пленный обязательно нужен. Кстати, на что спорить будете? - На двойной стакан компота в течении полугода, если выиграю я, - предложил я. - Ну и подарю дивизии мощную радиостанцию на автобазе, если проиграю. - Принимаю, - согласился комдив. Двое бойцов готовили лёгкий тягач «Комсомолец», по снегу до неизвестных лучше на нём добраться, броневики застрянут, ещё трое к нему сани цепляли. - Боец, принеси «СВТ», - приказал я. - Я знаю у вас в расчёте есть такая винтовка. Когда мне принесли всё что нужно, я прицелился и быстро сделал четыре выстрела. По одной пуле в головы двух диверсантов, а уже все были твёрдо убеждены что они это и есть, и в плечо и ногу третьего, как и обещал. Тягач уже пылил, в снежной пурге, что поднимались от гусениц, к неизвестным. Командовал там начальник разведки дивизии, он старшим покатил, а было одно отделение из моего взвода. Простояли те там минут десять, видать погрузкой занимались, а потом снова в снежной пурге по своим следам обратно. Когда те вернулись, выяснилось, что я не промахнулся, комдив признал мой выигрыш. Раненого немца унесли в штаб, там им медики займутся и допросить можно. Убитых раздели и убрали в сторону. А вот пленным, которого они тянули к передовой, оказался нимного-нимало, майором, начальником секретной части нашей Четырнадцатой армии. Сами вдумайтесь, начальник секретной части, секретоноситель высшей категории. Тот отпаиваясь горячим чаем, его всего трясло, описывал как ехал в штаб нашей дивизии, и вдруг на дороге раздались многочисленные взрывы гранат. Выкатился из машины с пистолетом в руках, удар прикладом по голове, очнулся, когда его уже на санках волокли. Очень порадовался, когда засвистевшие пули перебили его конвоиров. Так что тот сообщил что диверсантов на месте засады было куда больше. Его конечно контузило при захвате, но это тот точно засёк. Шёл тот на своей легковушке в колонне из двух грузовиков, скорее всего никто в колонне не выжил. Об этом случае сообщили в штаб армии, там поднялась паника, дополнительные силы к нам направили, а я проверил посты и спать пошёл. Что нужно сделал, дальше те сами разберутся. А через три дня были построены бойцы и командиры штаба дивизии, где командарм нашей армии наградил меня орденом «Красной Звезды». Я их из серьёзной задницы вытащил, так что отблагодарили так. После отбытия командарма, я устроил небольшую пирушку, хорошо посидели, отметили награду. А ночью пришлось вскакивать, и поднимать роту в ружьё. - Лейтенант? - с вопросительной интонацией обратился ко мне комроты. Мой авторитет в роте, да и в штабе, поднялся на огромную высоту, так что выполнялись мои приказы мгновенно и беспрекословно. Командир роты тоже особо не давил, вполне мирно служили. Мы уже перешли на ты, разница в возрасте десять лет, но как-то не обращали на это внимания. - Помнишь тех диверсантов, которых охрана тыла всё найти не может? Я их нашёл, они к нашему штабу подбираются, видимо отомстить за своих хотят. Похоже гранатами закидать собираются. - Понял, - кивнул тот и стал шёпотом отдавать приказы. - Приготовиться к круговой обороне. Только тихо всё. - Я на скалу к зенитке, - сообщил я ротному. - Пока позицию не собьют, там можно хорошо немцев проредить. И оба тягача готовьте, их броня и пулемёты пригодятся. Бронебойного у немцев вроде ничего нет. Ротный кивнул, и рванул к выходу, штаб потихоньку поднимался, усиливали оборону. Когда я поднялся к зенитке, то согнал вниз двух бойцов расчёта, остальные и так внизу были, и взведя затворы прицелился и открыл огонь. Ночь мне не мешала, да и светло тут, знаменитые белые ночи. Очереди счетверённой зениткой взрыхляли снег, вместе с теми, кто там был. А диверсантов было без малого три десятка. Окружили со всех сторон, снайпера подстраховывают. Так что я едва половину лент выпустил, как пришлось буквально падать вниз, кубарем скатываясь по лестнице, а зенитка дёргалась от попаданий, от неё что-то металлическое отлетало. Работали по мне ручной пулемёт и два стрелка. - Товарищ лейтенант, как же так? - глядя наверх, на избиваемую зенитку, простонал её командир, сержант. - Не боись, я тебе новую подарю, - хлопнул я того по плечу. - Главное восьмерых уничтожил, осталось чуть больше двух десятков. Давай позиции занимай. Подхватив автомат, я побежал на самый сложный участок. На противоположной стороне немцы уже добрались до дистанции гранатного броска. Почему-то они не отходили, а упрямо рвались к нашим блиндажам. Вот и до разрывов гранат дошло, это наши кидают, там комдив командует. Раненого ротного понесли к землянке медиков. Жаль медсанбат в селе, в трёх километрах от нас. Настоящими царицами боя стали лёгкие тягачи «Комсомолец», те вооружены пулемётами «ДТ», и вполне активно уничтожали противника, носясь по снежной степи. Правда, одну машину диверсанты поджечь умудрились, расстреляв обоих членов экипажа, но даром им это не прошло. Выжило два диверсанта, ещё пятерых взяли ранеными. Остальных уничтожили. Наши потери одиннадцать убитых, восемь раненых, их отправили под охраной в медсанбат. В штаб армии уже сообщили о нападении. По следам диверсантов отправили отделение моих бойцов, я с ними, за старшего был, и мы нашли в стороне лагерь, сани, вещмешки, и два трупа, по бинтам раньше те ранены были. Судя по следам был ещё один немец, но он сбежал. Убил своих, и сбежал. Я пять бойцов по следу отправил, командир их, сержант, боец опытный, найдут. До утра шумиха стояла. Пленных и раненых уже отправили в штаб армии, наши успели допросить, трофеи поделили, и всё бы хорошо, но днём, я в три часа проснулся, подслушал телефонограмму что принимал наш дивизионный особист. Мы с ним вообще хорошо ладили, тому нравилось, что я ему поставляю материал для работы, это я о диверсантах. А тут тот получил приказ по своей линии, задержать меня и срочно отправить в Белогорск. Рванув к комдиву, я застал его за просмотром статистики по дивизии. Соединение уже какой день не ведёт боёв, так что всё было спокойно, что командиров, не привыкшим к этому, заметно нервировало. - Товарищ полковник, разрешите обратится? - ввалился я к тому запыхавшись. - Что? Снова штурм? - схватился тот за автомат. - Да лучше бы штурм. Разрешите с глазу на глаз поговорить. Выгонять штабных командиров, их в помещении трое было, тот не стал, мы прошли в личную комнату отдыха комдива, вырубленную в цельной скале, и тот вопросительно посмотрел на меня. - Я тут случайно подслушал что наш особист телефонограмму получил. Приказ задержать меня, замечу что не арестовать, и отправить в штаб фронта. Спешным порядком. В принципе, пусть задерживают, но ведь я обещание своё не выполню. Парни сообщили, этой ночью у нас будут, всё что заказывали передадут. А без меня передавать не будут. Есть ещё новость, оказалось мне те забыли сообщить что они отбили у немцев три наших полковых боевых знамени, и одно дивизионное, хотят вернуть. Ну и взяли в плен двух немецких генералов. Их они тоже везут. Один из генералов командир танковой дивизии «СС». Там ещё полковники разные были, с десяток, но парням с ними лень возится, они их перестреляли. В общем, мне бы до ночи продержатся, передам всё что обещал, и пусть в штаб фронта забирают. Приманку комдиву я забросил солидную, тому и хочется и колется. Тот типичный карьерист без особых умений, но нос по ветру держать умеет. Наконец после недолгих мучений выбора, тот сказал: - Ох и попадёт мне потом от особиста. Ладно, пока тут посидишь, а я сделаю вид что тебя в Двести Сорок Второй полк отправил, он далеко, пусть там ищет, а как стемнеет выполнишь обещание. - Обязательно, товарищ полковник. Тот ушёл, а я, скинув верхнюю одежду, повесив автомат на гвоздь, нагло завалился на койку комдива и хорошенько вздремнул. Разбудил меня сам комдив, сообщив: - Пока особиста нет, он в полк уехал, можешь выполнять обещанное. Два часа как стемнело. Не знаю почему, но тот мне врал, тут не только проверка на ложь была, но и в том, что особист спокойно себе чаёвничал у себя в комнате, так что скорее всего тут был сговор комдива и особиста. Договорились что комдив получит обещанное, а тот выполнит приказ. Это их дела, меня их решение тоже устраивало, так что будем работать. - Понял, товарищ полковник. Мельком глянув на часы, определил, что проспал аж шесть часов. После этого забрав оставшийся тягач «Комсомолец», одного меня не отпустили, были водитель, сержант моего взвода и два бойца для охраны. Покинув расположение, мы отъехали на пару километров в тыл, где я бойцов отправлял касаниями в Хранилище, чтобы не мешали. Для них эти несколько часов мгновением покажутся, ничего и не поймут. Дальше спустившись в низину, стал бегать и доставать грузовики. Причём машины заводил, потому что в радиаторах вода, замёрзнут, всё полопается. Также с тягачами и тракторами поступил. Ну и танками тоже. Всё это громыхало дизелями и моторами. Потом склад оружия, продовольствия, три самолёта-биплана, бульдозер, который особенно просили, чистить дороги, артиллерийские системы, миномёты и полевые кухни. То есть, всё что обещал было тут. Включая зенитку вместо уничтоженной, раз уж обещал. В штабную машину обоих генералов сунул, предварительно связав, тут же и знамёна. Вернувшись к своему тягачу, вернулся за холм, достал бойцов, те вздрогнули, закрутив головами, и водителю, что снова появился на своём месте, стал показывать куда ехать. Целая долина парящей моторами и дизелями техники произвела впечатление. Водитель высадил нас у штабного автобуса, бойцы сразу взяли под охрану генералов, а тягач умчался к штабу дивизии. Вскоре появилась колонна машин, с десяток. Похоже комдив весь штаб забрал. Ну и началась приёмка техники. Водителям я показывал, как у танков сливать воду, иначе не заглушить. А так можно, без воды повреждений система охлаждения не получит. С тягачами и тракторами, и уж тем более грузовиками те сами разберутся. Комдив был счастлив, принял немецких генералов и знамёна. Комиссар радостный бегал, и особист дивизионный, что был в колонне, подошёл и приказал сдать оружие. Сдал, куда деваться. Два бойца связали мне руки спереди, обыскали, и повели к машине, а потом мы всю ночь катили к штабу фронта. Охрана была, бойцы моего отделения на «полуторке». Там меня сдали с рук на руки особистам фронта, кстати, руки развязали, и уже через час самолёт со мной на борту, ну и попутным грузом, и пассажирами, была копия «Дугласа», вылетел к Москве. А я весь полёт проспал. В Москве наступила ночь, когда мы сели на военном аэродроме и меня под конвоем доставали не в Генштаб, как я думал, а на Лубянку. Особо не разговаривали, приняли все мои вещи по описи, вещмешок с личными пожитками тоже. Забрали ватник, тёплые штаны, валенки оставили, и отправили в камеру. Причём в довольно маленькую, в которой кроме меня было всего семеро. Хотя на мой взгляд камера на четверых, не более. Ну и то что все тут военные, как-то не успокаивало. Пройдя от двери к шконке, мне даже одеяло не выдали, в одной телогрейке поверх формы, я сказал: - Доброго вам в хату. - Не ори, видишь люди спят, - буркнули мне в ответ. - Устраивайся с краю, если сможешь. - Ничего, в тесноте да не в обиде. Однако лечь мне не дали, один из командиров, ту все командиры были, сонно завозился и сел, и вдруг властно спросил: - Кто такой? Доложись! - Техник интендант второго ранга Гусаров. Был задержан, причины задержания так и не объяснили. Вины за собой не вижу, так что будем ждать пока разберутся. - Гусаров. Знакомая фамилия. - Да, тот самый, - подтвердил я. Кстати, чтобы награды мои не были утеряны, я их снял перед задержанием и убрал в Хранилище, да и все документы тоже. Особист наш дивизионный ворчал, что их нет, а я лишь пожимал плечами, мол, куда-то задевались. Нормально прошло. Забрали лишь личные вещи, и табельный пистолет, автомат тоже в Хранилище, а то я бы его больше не увидел. - Яблоки-то будете? Меня тут обыскали плохо, точнее пока обыскивали я их в карманы конвоиров убрал, а потом после обыска забрал. - Давай, - сразу раздалось несколько голосов. Яблоков было как раз по числу сидельцев, так что мы посидели, похрустели витаминами. Тут мне и место нашлось, и пола шинели чтобы укрыться, поэтому я уже вскоре уснул. Утром баланду принесли. По другому её не назовёшь. Есть я не стал, отдал другому узнику, фигурой похожей на глисту. Тот постоянно есть хотел, хотя, судя по форме, относился к старшему комсоставу, не генерал точно, но около майора думаю будет. Причём на рукавах следы от звёздочек, значит политработник, батальонный комиссар скорее всего. Остальные тоже от капитана до полковника, генералов видимо в других местах держат. А из политработников был только глист. У него и во внешности было нечто подобное. Всё время врёт, я думаю его сюда посадили специально, на местных работает и сообщает что узнал. Банальный подсадной. Когда тот к параше отходил, я об этом одному бывшего полковнику сообщил, у того петлицы на месте. Нехорошо тот на глиста посмотрел, как бы ему ночью тёмную со смертельным исходом не устроили.