— Благодарю, я подумаю. Если я надумаю, к кому мне обратиться? — Мартин Поттер, он остановился в «Хилтоне». — Благодарю еще раз. Расстались мы довольные друг другом, я тем, что нес во внутреннем кармане паспорт гражданина еще одной страны, посольский — получением второй суммы. Его предложение меня заинтересовало, и нужно провентилировать этот вопрос. Разрешение покинуть Швейцарию у меня было, владел я землями, что не относятся к пахотным, то есть не должен каждый год сдавать сколько-то урожая или молока, сельское хозяйство я не вел, и был свободен в выборе. Да и загранпаспорт у меня имелся. Покинув посольство, я вышел за территорию и направился в сторону гостиницы, где находились Смелый и пикап, до посольства я прогулялся пешком. Шагая, я раздумывал над предложением Леконта. Со всех сторон оно мне нравилось, в толпе канадцев я буду незаметнее, что позволит мне свободно проехать через территории, контролируемые немцами, и добраться до Канады. Остановившись, я вышел из задумчивого состояния — кстати, я все равно контролировал окрестности — и, осмотревшись, махнул рукой, останавливая свободное такси. — «Хилтон», — назвал я адрес, устраиваясь на заднем сиденье. — Хорошо, месье, — на ужасном немецком ответил мне таксист. Он оказался французом. Уплатив полфранка за недолгую езду, «Хилтон», оказывается, находился в соседнем квартале, я прошел в фойе и подошел к стойке регистрации. — Сообщите господину Мартину Поттеру, что с ним хочет встретиться Алекс Кортес, — сообщил я портье. — Сию минуту, — кивнул тот и указал на один из диванчиков в фойе: — Обождите тут. — Хорошо. Устроившись на мягком диванчике, я попрыгал, посмотрел, как он отделан, и решил приобрести себе такой же. Очень удобно, особенно сидеть вечерами и слушать радио у камина, попивая вино или кофе. Пока есть время и местная прислуга ищет Поттера, я начал вспоминать, как прошли эти шесть дней с момента моего возращения в Швейцарию. В принципе так и прошли, я отдыхал, занимался собой, рыбачил и конечно же доделывал дом под себя. Купил, хоть и с трудом, бензогенератор, установил его в гараже и вывел трубу над воротами во двор, проводку тоже не забыл кинуть. Это уже сам делал. Отключения света были регулярные, местные к этому уже привыкли, а я не стал привыкать, и у меня всегда был свет. Купил мощное радио на высокой тумбе, вывел антенну наружу, и теперь даже Англию мог слушать. Новенький граммофон занял свое место в зале, с десяток пластинок были в наличии на полке, но нужно купить еще, эти уже все прослушал. Так что без музыки я не остался, хотя и по радио часто звучали песни и мелодии, чаще все же классика была. Схрон я еще не посещал, оставив это на последующие дни, лишь пополнял свои запасы в доме, чтобы ни в чем не нуждаться в будущем. Конечно, немного напрягала карточная система, не все купишь за деньги — за малые, а за большие очень даже реально. Но в принципе карточки у меня были, получил в мэрии, так что покупал все, что нужно. Консервов тоже накупил, правдами и неправдами смог запастись шестью ящиками. Теперь в подвале хранятся, в помещении, где я продовольствие держу. Вчера в полдень я покинул дом, заперев все двери и установив растяжки внутри, после чего к вечеру прибыл в Берн. Утром посетил парикмахерскую, изменил прическу, потом посольство, где штатный фотограф сделал пару фотографий в паспорт, а к обеду получил готовый документ на руки. Некоторые неделями ждут, а у меня все быстро прошло, потому что я нашел подход к местному чиновнику и тот уменьшил срок выдачи. Крутиться тоже уметь надо, так-то. — Господин Кортес? — подошел ко мне мужчина в ливрее прислуги, вырывая из раздумий и воспоминаний. — Да, я слушаю, — поднял я голову. — Господин Поттер находится в ресторане и приглашает вас разделить с ним обед. — Хорошо, ведите, — согласился я и встал с диванчика, быстро оправил одежду и энергично последовал за слугой. Когда меня подвели к столику, за которым сидел огромный рыжий детина лет тридцати, тот прервался и задумчиво посмотрел на меня, явно пытаясь вспомнить, знакомы мы или нет. — Мне сообщил о вас господин Леконт из посольства Канады, — пояснил я и, после разрешения Поттера, сел напротив него, отказавшись от предложения разделить обед. — А-а-а, хотите к нам присоединиться? — понял причину нашей встречи Мартин. — Есть такое желание, — согласился я. — Если ехать общим порядком, это полторы тысячи швейцарских франков, а если хотите иметь личную одноместную каюту, купе улучшенной планировки, то это почти три тысячи. — Второй вариант. — Тогда паспорт и сразу все сумму, мне еще билеты заказывать надо и каюту бронировать. Достав из внутреннего кармана швейцарский загранпаспорт, я протянул его Поттеру, и пока он переписывал данные, достал бумажник и отсчитал нужную сумму. — Встреча назначена второго сентября на железнодорожном вокзале Берна в два часа дня. Не опаздывай. Там же получишь билеты. — Ясно, буду, — коротко ответил я и так же коротко попрощался. Вернувшись в свою гостиницу, я проверил, как там Смелый — он радостно встретил меня, прыгая вокруг, — после чего собрался, не забыв переодеться в простую дорожную одежду, и покинул город. За два часа добравшись до схрона — машину снова пришлось оставить внизу, — я проверил, не обнаружил ли его кто, а то на соседнем холме паслось крупное стадо коров, видимо тут дали траве отрасти для пастбища, и проник в схрон. За час я перетаскал все трофеи в машину, укрыл их грязным промасленным брезентом, на который дополнительно плеснул масла, чтобы его не хотелось трогать, и покинул схрон. Все, что нужно, у меня лежало в кузове. За время поездок я уже определил, где стояли посты, один удалось объехать, второй нет, стоял он так неудобно, а летать моя машина не умела. К счастью, меня спокойно пропустили, даже не остановив. Выругавшись сквозь зубы, я отъехал от поста на пару километров и, спрятав машину в кустарнике, обошел пост и дважды сбегал к машине, перенося груз. Зря так заморачивался, не остановили, но кто ж знал-то? Не хотел рисковать. Домой я вернулся только через час после того, как стемнело. Загнал машину в гараж, содрал грязный брезент — потом помою его бензином от масла и дорожной пыли, — после чего перетаскал весь груз в дом и попрятал по заранее сделанным тайникам. Автомат завернул в мешковину и убрал вместе с боезапасом на потолочную балку в гараже, а пулемет спустил в подвал. Это был британский «Бар» польского производства. Неплохой пулемет, тем более к нему было достаточно боеприпасов и десяток запасных магазинов. Оставил один магазин снаряженным, остальное разрядил, чтобы пружины отдыхали. Кто его знает, когда понадобится и понадобится ли вообще. Закончив с этими делами в час ночи, я лег спать. Следующие дни я занимался делами, готовя дом к тому, что меня не будет несколько месяцев, два или три, вряд ли больше. Я посетил полицейское управление, зашел к «моему» сотруднику и сообщил ему, что буду довольно долго отсутствовать. Тот, к моему удивлению, сообщил, что раз в неделю будет проверять мой дом, просто смотреть, все ли там в порядке, на месте ли замки. Искренне поблагодарив его, я пояснил, куда отправляюсь, так как не имело смысла скрывать, и на просьбу предъявить загранпаспорт — нужно записать данные, сообщил, что он у меня дома, в сейфе, но есть выписка из него. Полицейского она вполне удовлетворила, и он записал данные в свой блокнот. У нас установились вполне нормальные отношения, поэтому попрощавшись, я покинул здание полиции. По пути не забыл заехать на почту и попросить, чтобы газеты, как и письма, не пересылали, пока я сам не вернусь за тем, что скопилось. Потом вернулся к себе и весь оставшийся день готовил технику к моему долгому отсутствию и зиме. А рано утром следующего дня, поставив в доме пять растяжек, проверил все замки и ставни, после чего со Смелым в одной руке и сумкой с личными вещами и документами в другой, подошел к машине-такси, что терпеливо дожидалась меня на подъездной площадке. Еще два чемодана нес таксист за мной следом. Я подождал, когда тот погрузит поклажу, и велел везти меня в Берн. Дальше просто. По прибытии сдал все вещи в камеру хранения на вокзале, кроме дорогой кожаной сумки с наплечным ремнем, там у меня было оружие, документы в кармане куртки, часть вещей для личной гигиены и сверток с частью драгоценностей. Еще немного было в одном из чемоданов. Документы гражданина Швейцарии я не брал, закрыл в сейфе дома, так что со мной были только загранпаспорт и разрешение покинуть страну. В общем, сдав вещи, я посмотрел на наручные часы, те показывали полдвенадцатого, и направился в привокзальный ресторанчик. Нужно потянуть два часа, я решил ударить по карману и желудку. Время обеденное было, так что успел проголодаться. Тем более утром только и проглотил остаток булки с маслом, да чая хлебнул, тот же Смелый и то плотнее поел. Вон, какую кучу на площади у вокзала наложил. Конечно, меня никто не укорял, но пришлось убирать в урну, ничего не поделаешь, мой пес. Со щенком на поводке меня в ресторан не пустили, но десять франков, сунутых в руку официанта, сотворили чудеса, нас отвели за отдельный столик в углу, приняли заказ и даже принесли миску с молоком и с намоченным хлебом для Смелого. Где-то через час, когда я пил вторую чашку кофе, в этот же ресторанчик зашел в окружении семи человек и Мартин Поттер. Тот не сразу заметил меня, а заметив — я отсалютовал ему чашкой, — радостно махнул рукой, предлагая присоединиться. Подхватив Смелого на руки, а то он скучал, сидя под столом на поводке, я оставил щедрые чаевые и прошел к двум сдвинутым вместе столикам. Мартин меня представил, после чего пробежался по остальным, это были наши попутчики. Не все, больше половины еще не подошли. Да и состав еще не подошел, он проходящий был, не тут собирали. Запомнил я всех, но больше всего мое внимание привлекли трое: две симпатичные девушки — ну, это понятно, давно женщины не было, — и живчик, очень похожий на еврея. Вот он больше всех суетился, и я понял, что он нервничает. Время пролетело быстро, мы общались, знакомились, изучающе поглядывая друг на друга, ну и ожидали пока подойдет наш пассажирский поезд. Через час мы прошли на перрон, многие, как и я, посетили камеры хранения, забрали сумки и чемоданы, после чего направились к поезду, многие побежали, лишь я лениво последовал за носильщиком. Я уже тяжести потаскал, пусть за меня другие побегают. Особо я не торопился, поезд только-только подошел к перрону, стоять он тут будет сорок минут, так что время есть. Билет в купе Мартин мне уже выдал, как и квитанцию брони каюты на пассажирском лайнере, что ходил по маршруту до Штатов. Судно было филиппинское. Потом была погрузка. Я проследил, как мои чемоданы сложили в багажном отсеке, и с сумкой прошел в купе, проводник проводил. Купе было отличное, для одного человека, с кроватью и санузлом, не обманул Мартин. Дождавшись отправления, я пробормотал: — Ну, чтоб все удалось. * * * Облокотившись о леера, я смотрел, как тает вдали берег Италии и Неаполь. Красивый город, красивая местность. Нужно будет побывать тут после войны, отдохнуть от суеты. Поглядывая на пенистый кильватерный след за кормой довольно большого судна, все же оно было грузопассажирское, а не чисто пассажирское, я раздумывал. Странно получается, мы добрались за одиннадцать часов до Неаполя, прибыв в город рано утром, еще когда не рассвело, разгрузились, и сразу на трех машинах такси направились в порт, где заняли каюты в тот момент, когда только-только начало подниматься солнце. Судно выходило из порта в десять утра, поэтому я решил прогуляться, все равно таможню и пограничников мы прошли нормально. Посетив десяток сувенирных магазинчиков, я понял, что не зря сделал это, одна только покупка шести зажигалок, точных копий «беретт», что теперь лежали у меня в чемодане, порадовала. Пригодятся. Как подарки эти штуки иногда даже предпочтительнее, чем деньги. Успел я вернуться на борт судна вовремя, так что через час мы отчалили и, покинув порт, направились через Тирренское море к Гибралтару, а там и через Атлантику и до Штатов недалеко. Вот вроде все хорошо, но не нравились мне четыре пассажира, что в последний момент прошли на борт, даже трап пришлось заново спускать на пирс. Я за ними внимательно наблюдал с верхней палубы и запомнил всю четверку. Молодые, спортивные, с явно выраженной военной выправкой, кожаные кофры и ни одного чемодана. Ох, напрягали они меня — не передать. Если это за мной, хотя внимания к своей персоне я так и не заметил, придется повоевать. Отойдя от лееров, я направился к себе, нужно подготовиться. В чемоданах у меня два «парабеллума» и по сто патронов к каждому. В сумке «вальтер» с глушителем, мембраны я уже обновил, а при себе носил нож на левой ноге, закрепленный ниже колена. Чувствуя приятную сытость и довольно полный желудок, я как раз совершал променад после приема пищи, спустился на палубу ниже и направился в сторону палубы «А» для состоятельных клиентов. Обед был час назад, я решил, что не стоит принимать пищу в своей каюте, хотя такое было возможно, а свести более близкое знакомство с попутчиками. Тем более из Штатов мы также вместе отправимся в Канаду. Тоже почему-то морем, хотя можно было и железной дорогой, это не проблема. Оружие я подготовил, еще когда устраивался в каюте и доставили мой багаж. Так что, открыв сумку, она лежала в шкафу на нижней полке, достал пистолет и два магазина, сунул оружие под ремень сзади — все же надо заняться поясной кобурой, сшить ее из кожи — и прикрыл полой пиджака. Покрутившись у зеркала и определив, что оружие не заметно, несколько раз потренировался его быстро доставать и, удовлетворившись своей реакцией, убрал вещи как было, поставил секретки, вроде волосков на шкафах и дверях, после чего покинул каюту и направился в сторону кают-компании. Многие все еще находились в своих каютах, но несколько человек уже играли в карты за столом, там же было двое из той четверки. Пройдя в помещение кают-компании, я подошел к бару, заказал чернокожему бармену освежающий безалкогольный напиток и, подхватив бокал, отошел в сторону, заняв на удивление мягкий диван. После чего, закинув ногу на ногу, поглядывал за игрой, контролируя ту парочку. Сделав глоток, я удивленно посмотрел в сторону бармена. Тот налил мне самый обычный лимонад, видимо посчитав его ближе всего к моему заказу, хотя может, ничего другого у них и не было. Лимонад был очень неплох, мне понравился, так что я не в претензии, даже чуть позже его повторил. Час наблюдения за этой парочкой не дал мне никаких зацепок, играли те не особо азартно, явно чтобы время убить, а вот когда в кают-кампанию прошел Марек Пшудески, тот самый парень из нашей компании, которого я принял за еврея, те встали в стойку, и я понял, что охотятся они явно не за мной. Да, я испытал некоторую радость, поэтому с облегчением вздохнул и с интересом посмотрел на третьего из четверки, что со стороны вел Марека. Допив третий бокал с лимонадом, я понял, что мне пора посетить санузел, поэтому, оставив все как есть, я направился к себе. Встретив по пути Поттера, попридержал его за локоть и, секунду поколебавшись, сказал: — Знаешь, Мартин, что-то странное происходит на судне. Едва успела до отбытия пройти на борт четверка парней, по говору немцев, а сейчас я обнаружил, что они хоровод крутят вокруг Марека. Очень уж он их интересует. Странно это, не так ли? Поттер явно встревожился от моих слов, это было видно, но он с усилием улыбнулся и ответил: — Всякое бывает, сразу тут и не скажешь. Но немцы тут ничего не устроят, судно нейтральное, тем более особо важный груз доставляло. — Это какой же? — приподнял я бровь. — Какая-то контрабанда из Штатов. Американцы вроде как числятся противником Германии, но это не мешает им использовать такие вот нейтральные суда для доставки контрабанды туда и обратно. Слышал, наверное, про «Волчью стаю» немцев? — Подлодки, — кивнул я. — Так вот они топят в Атлантике все подряд, но некоторые суда для них под запретом. Они знают, когда и в каком месте пройдет это судно или другое, и не трогают их. Вот мы и пользуемся этим, хоть и приходится доплачивать за безопасность. — Интересная новость, — согласился я. — Где вой на, там пахнет большими деньгами. — В этом ты прав, хотя я сказал бы, воняет деньгами, а не пахнет. Эти деньги просто смердят кровью. — Это точно, — согласился я. Мартин заторопился в кают-компанию, а я, посмотрев ему вслед, покачал головой. Ох, не простой парень. И ушел к себе. Заперся и, раздевшись, прошел в душ. Смелый мячиком бегал рядом и пытался заставить поиграть с ним, но мне было не до него, я думал. Чем больше я думал, тем больше понимал, что вся эта компания канадцев не более чем прикрытие, и большая их часть — это ничего не подозревающая ширма. Наверняка работа канадских спецслужб, то-то Леконт так был заинтересован, чтобы группа была большая. Неприятно было сознавать, но такой же ширмой был и я. Закончив принимать душ, не забыв также посетить и туалет, лимонад действительно активно просился наружу, я голышом лег на кровати и, покусывая верхнюю губу, продолжил размышлять. Предположу, из двадцати трех человек, что составляли нашу группу, знали о реальной задаче четверо-пятеро, вряд ли больше. Под этой, не сказать, что особо серьезной, маскировкой вывозили что-то или, как сегодня выяснилось, кого-то очень важного. Ха, знали б они, что как ширму используют Лешего, о котором столько трубят газеты! Как немецкие, так и швейцарские. Может, и в итальянских что было, но я их языка не знал. То, что Мартин — старший не только группы, но и по эвакуации Марека, а то, что именно он клиент, я уже был уверен, специально остановил его и сообщил о слежке, пристально отслеживая мимику. Он это, точно, другой бы кто так бы не обеспокоился. Но раз Мартин старший, должна быть и силовая поддержка. Кто из парней и девушек на это годятся? Шарлотта? Хм, сомневаюсь, фигурка у нее спортивная, но грация не бойца, это ее природа так наградила. Да и скалолазка она, сама говорила. Из всех только двое подходили под определение скрытой охраны, Генрих, со сломанным носом и отбитыми костяшками на руках, боксер-любитель, и Мишель. Вот насчет последнего я не уверен, мутная личность. Глаза как у наемного убийцы — пустые. Перевернувшись на бок, я встал и, дотянувшись до тумбы, где стоял графин с водой и стакан, налил немного воды, а то горло пересохло от полуторачасовых раздумий. Рядом заскулил Смелый, так что пришлось встать и налить ему в пустое блюдечко, стоявшее в углу неподалеку от двери. Каюта у меня комфортабельная, но не очень большая, на этой палубе их было шестнадцать. Комната четыре на пять метров, с двумя иллюминаторами, кабинкой санузла, небольшой, там умещался унитаз, душ и раковина с краном, из которого текла горячая и холодная вода. Само судно было угольным, хотя многие уже перешли на мазут, однако все же довольно ходким. Быстро шли и уверенно. Видно было, что экипаж знал маршрут от и до и шел точно по расписанию. В каюте находилась довольно большая кровать-койка, полуторка, шкаф, комод, полка и тумбочка у койки. Даже небольшой коврик имелся от входной двери до койки. Ну, и вешалка у входа, это понятное дело. Был столик, складной, можно убрать, и два стула. Вот и вся обстановка комнаты. Еще бы картину повесили на стену с изображением парусника, идущего под всеми парусами, она бы хорошо вписалась в обстановку, но как-то не догадались местные. В принципе, каюта была неплоха, некоторые, вон, в двух, а то и трехместных ютились на нижней палубе, и ничего. Хотя те же Марек и Мартин соседями у меня были, дальше по коридору их каюты находились. Были и другие каюты, апартаменты из нескольких комнат, все заняты, да и было-то их в наличии всего четыре. Часа в четыре я погулял со щенком по судну, особенно по корме, где это было более удобной, а вечером отправился ужинать, там же мне должны дать пакетик для щенка, его поставили на довольствие, но кормил я его в каюте. На судне было около двухсот пассажиров, эти рейсы пользовались немалым спросом, несмотря на завышенные чуть ли не в два раза цены, и почти все эти пассажиры обедали в столовой на второй палубе в две смены. Для пассажиров же комфортабельных кают использовалась кают-компания, тут мы завтракали, вернее, еще будем, обедали и ужинали, питание трехразовое. Пройдя в зал кают-компании, я быстро осмотрелся и направился к столику, где было записанное за мной место, я еще в обед запомнил его. Из всей нашей группы в два десятка человек в кают-компании находилось, а соответственно в комфортабельных условиях проживало пять человек, не считая меня. Все эти пятеро находились к кают-компании и приступили к завтраку. Заняв свое место, я пожелал соседям приятного аппетита и, поправив платок на груди, тоже приступил к трапезе, с интересом поглядывая вокруг. Шарлотта сидела за одним со мной столиком, рядом еще двое, мы только сегодня в обед познакомились — итальянская пара. Боксер за соседним столиком сидел, с двумя из той четверки, убийца, которого я так мысленно называл, за столиком с Мартином и Мареком, четвертым у них сидел американец. Наглый, малообразованный, хамоватый, не умеющий вести себя за столом, излишне громкий, крикливый, но американец. Двое оставшихся из четверки сидели за другими столиками по одному. За время завтрака я отслеживал все в кают-компании и изредка мысленно улыбался, внимание той четверки к Мареку было излишне навязчивым, Мартин это тоже видел и хмурился. «А судя по переглядываниям этой четверки, они что-то планируют, и это что-то планируют сделать сегодня, может быть даже сейчас», — подумал я, делая второй глоток довольно неплохого кофе.