Дроиды наёмников в доке ещё не появились, поэтому следует поторопиться и взять фрегат под контроль. На взлом искина мне потребуется несколько часов, и я надеялся, что успею. Оставив боевиков на входах, чтобы охраняли док, я в сопровождении технических дроидов подлетел к единственной у фрегата шлюзовой на правом борту корабля. Потом открыл сенсорную панель и нажал на знак открытия. Хм, искин находился в спящем режиме, реактор корабля явно был отключён, на экране пульта мигала батарея, что означало, что питание подаётся с батарей, а не с реактора. Это упрощало дело для захвата судна. То, что створка выхода из дока в открытый космос была закрытой, меня волновало мало, в доке был свой реактор, на данный момент заглушённый. Запущу его, открою и свалю. Тут главное искин корабля взять под контроль. Пройдя шлюзование, я оказался на борту, но, несмотря на то, что внутри при неработающей системе жизнеобеспечения была атмосфера, снимать скаф не спешил, даже шлем не снял. Трофеи я оставил в переходном тамбуре шлюзовой, то есть это я про скаф четвёртого поколения, явно ранее принадлежавший старшему технику корабля, и кофр, забитый картриджами для питания, регенерации воздуха и удаления твёрдых отходов. Забрал всё, что было в шкафчиках технической секции, запас карман не тянет. Отталкиваясь от стен, от пола и пару раз даже от потолка, я добрался до рубки, к счастью открытой, а не заблокированной, как положено по инструкции. Что-то мне везёт в последнее время на открытые двери. Хотя с учётом того, что попал в руки наёмников, а соответственно и заказчиков, несмотря на благополучный побег, удачливым я себя не считал. Вон, до сих пор лью слёзы крокодильи по «Сверчку». Если я что-то считал своим, это моё, и любая потеря для Крыса что та трагедия. Вон, перед тем как меня вырубило, плакал горючими слезами, когда уничтожал банковский чип с остатками средств. Не хотел, чтобы он достался трофеем наёмникам. Сжёг его, оставив на полу расплавленную лужицу. Не восстановишь… В рубке, управляя одним из дроидов, второй сейчас находился в реакторном отсеке, блокируя искину возможность запустить реактор, если тот вдруг захочет это сделать, я извлёк искин из шахты. После этого подключил к его входу свой планшет и запустил программу взлома. Тот мне подчиняться не будет, я не знал кодов владения и кодов управления. Это разные коды, первые знает только владелец, вторые применяли пилоты, которых допускали к пилотированию этого корабля, но хозяевами его они не являлись. Наёмные работники, если проще. Это обеспечивало их лояльность, угнать в таком случае корабль им не удастся, искин не даст. Так что мне нужно было взломать коды владельца, поменять их и прописаться в искине как новый хозяин. В общем, теперь всё зависело от планшета, и тот уже активно работал. Ему сейчас было куда проще совершить взлом. Когда искин отключен от питания, противодействовать он уже не мог, и у него была одна надежда – на сложность установочных кодов владельца. Правда, если они сложны, это займёт на взлом чуть больше времени, вот и всё. Оставив планшет в рубке, я в сопровождении обоих технических дроидов покинул борт корабля. Глупо ждать в рубке и отсчитывать секунды, пока не закончится взлом, при тех ништяках, что имеются в доке. Да и подготовиться к открытию створок дока, чтобы покинуть борт носителя, тоже стоит сразу, тем более наёмники пока не заинтересовались доком и боевые дроиды под их управлением не появились тут. Следующие полчаса я работал как проклятый, вернее оба моих технических дроида, но это ведь я ими управлял. Один дроид занимался возможностью побега, то есть подготавливал к открытию створки дока, благо управляющий комп тут был прост и я легко его взломал, второй – с моей помощью осматривал все инструменты и механизмы, а самое ценное относил к закрытым створкам трюма фрегата. Тот хоть и был малым боевым кораблём, но крохотный трюм всё же имел. Проверка показала, что баки фрегата имеют треть объёма топлива, то есть фактически были пустыми. Но что порадовало, в доке имелся свой заправочный терминал, так что один из дроидов подключал «пистолет» к головизнам баков и, используя ручной привод, закачивал топливо в баки, их было два на борту, залив под пробку. Более того, было обнаружено два пустых малых топливных контейнера, их тоже залили и подготовили к погрузке в трюм. Причём находок было столько, что я начал понимать, что трюм у меня не резиновый. Однако искать вкусные находки я не прекращал. Проблем с топливом сейчас не было, но в доке не было еды. В конторке старшего дока я нашёл дешёвый пищевой синтезатор и забрал весь запас картриджей, благо, будучи универсальными, они подходили к тому, что стоял на фрегате, сам синтезатор я тоже демонтировал. Мало ли пригодится. Тот, что стоял на фрегате, был из дорогих, явно нештатный. Видимо, пилот корабля купил. У этой модели даже была возможность готовить как на плите. То есть суёшь в приёмник вместо пищевых картриджей натуральные продукты, заказываешь то блюдо, которое хочешь получить, и оно имеется в меню и готово, синтезатор его приготовит. Ещё на фрегате оказалась небольшая ниша со стазис-камерой для хранения натуральных продуктов, видимо, пилот гурманом был, но пустая. Когда один из боевых дроидов засёк приближение неизвестных дроидов, я как раз был в рубке. Взломанный за эти полтора часа искин уже покоился в своей шахте, и я как раз вводил в него коды, подтверждая, что являюсь новым владелцем. Тот принял их без проблем и всё подтвердил. Пока реактор запускался, как и все системы, искин готовил фрегат к экстренному вылету, технические дроиды, которых я оставил снаружи, грузили все мои находки в трюм, через открытые створки. Как я и думал, всё, естественно, не поместилось, часть пришлось поднять в жилой модуль и распихать по свободным каютам. Сам я занял капитанскую, она была чуть больше. Снаружи, то есть в коридорах носителя, тоже всё прошло благополучно. Неизвестными дроидами оказались технические машинки, а не боевые, и мои бойцы их уничтожили. Сейчас наверняка все боевые стягивались в этот сектор, но мы успели. Приняв боевиков на борт, управляя фрегатом, я вылетел наружу через почти полностью открывшиеся створки и начал разгоняться под мат, крики и угрозы в эфире. Остановить меня пытались, ещё как пытались. Например, в системе работала глушилка, и уйти в прыжок я не мог. Кто-то подстраховался, но разведчик на то и разведчик, – удирал я ну очень шустро, собрав за собой погоню из сотни гражданских судов и боевых кораблей, а также полусотни истребителей и штурмовиков. Последние меня почти догнали, но тут искин сообщил, что мы вышли за зону действия глушилки, и я ушёл в прыжок, благо скорости хватало, а расчёты мы с искином проделали за время погони. Убегали мы в сторону цивилизованных государств. Точнее в сторону империи, поэтому я и надеялся, что меня будут искать именно там. В действительности в планах у меня был совершенно другой маршрут. На данный момент я находился в глубине плохо исследованного космоса, и путь до нужной мне планеты, где имелся портал в мир со Сталиным, заметно сократился. То есть я до него мог добраться даже на этой крохе, что и планировал сделать. Топлива и припасов для этого по моим прикидкам должно было хватить. Всё, хватит мне космической цивилизации, по горло нахлебался местной жизнью. Рассчитал я прыжок на максимальное расстояние, но это для преследователей, по возмущению пространства после ухода корабля в прыжок опытные спецы, составив расчеты, смогут определить, где примерно будет мой выход. Так что более скоростные корабли, совершив следом прыжки, прибудут на место раньше меня и будут ждать, поэтому уже в соседней системе я принудительно вывел фрегат из прыжка. Повернул его влево и совершил ещё один прыжок в другую систему, потом ещё один, так обходя стороной пиратскую систему. Дальше, когда та осталась за кормой, рассчитав прыжок на максимальную дальность для этого корабля, а это три дня полёта, я ушёл в варп на все трое суток. Когда звёзды на экранах пилотского пульта прыгнули мне навстречу, я покинул рубку и прошёл в каюту. Только там я впервые снял скаф и повесил его на крючки в специальной нише. Скинув комбез, я с немалым удовольствием залез в душ, а потом и завалился спать. Уж очень хотелось после тех событий, что со мной произошли, я даже не обратил внимания на голодно бурчащий желудок. «Спасся!!» – так и вопил мой засыпающий разум. Утром следующего дня я перевёл внутрикорабельное время на мои внутренние часы жизни, потом плотно позавтракал и, наконец, начал более внимательно изучать доставшийся мне корабль. Это был специализированный носитель координационного центра для управления москитным флотом в бою. Именно так, а не чистый разведчик. Даже в рубке было не одно место пилота, а ещё дополнительное, для специалиста по щитам и защите, то есть системе маскировки. Было шесть жилых кают, включая капитанскую, кают-компания и достаточно большое помещение того самого центра управления, из которого спецы и руководят истребителями, штурмовиками и другой боевой мошкарой. Именно поэтому на фрегате стояло мощное оборудование связи и сканеры, которые подходили даже крейсерам, иначе будет сложно следить за полем боя. Корабль, конечно, специализированный, но всё же на многое годен. Этот центр управления мне был не нужен, я его сразу забил припасами и запчастями для фрегата, что нашёл в доке. Похоже, что тот всё же просто стоял там, а не ремонтировался. Да и износ систем фрегата был не такой сильный, двадцать три процента всего. Следующие дни до выхода из прыжка, разгона и следующего ухода в варп я занимался делами. Кстати, я продолжил поднимать базы, на борту была лечебная капсула третьего поколения, и что не маловажно, в шкафчиках я нашёл универсальный разгон, так и учился. Сейчас боевые базы поднимал, «Тактику малых групп» уже до четвёртого ранга почти выучил, немного осталось, закончу пятый, буду учить базу «Рукопашный бой». Вот только закреплять эти знания требуется в тренажёрах или на худой конец реальной боевой практикой с наработкой собственного опыта. Тренажёра при мне не было, а вот с реальной практикой пока не понятно, ничего сказать не смогу. К концу третьего прыжка, когда до конечной цели остался ещё один прыжок дальностью в полтора суток, при повторном исследовании фрегата, я ремонтировал вышедший из строя малый резервный реактор фрегата, случайно обнаружил варп-маяк. Причём активный, подающий куда-то сигналы. И главное, искин его почему-то не засёк, видимо, у оборудования связи тот канал, по которому работал маяк, был отключён. Меня аж затрясло от злости, значит, я не сбросил преследование со следа, никто не упустит такой куш. Уничтожив маяк, я стал готовиться. Если наёмники и потеряли меня с уничтоженным маяком, то искины Центра знали, куда я лечу, хотя и не делал этого по прямой, но тут и тупой догадается. Всё же я не ошибся, в системе меня ждали. Но я пошёл на крайность, если бы вышел в системе, то меня бы взяли. Одних линкоров искин обнаружил три, не считая крейсеров и авиаматок, так у Центра назывались носители. Однако я поступил как последний псих, что не дорожит собой. Фрегат вышел из варпа на орбите планеты и, отчаянно тормозя передними маневровыми, разваливаясь от нагрузки, стал падать на планету. Кстати, атмосферы действительно не было, имперцы уничтожили её бомбардировками. Вот ведь гады. Развернув фрегат кормой вперёд, я врубил разгонный двигатель, поскольку быть расплющенным об остатки этой планеты мне категорически не хотелось. От перегрузки меня вжимало в кресло, но скаф четвёртого поколения – я всё же сбросил идентификатор прошлого владельца с него и использовал по полной – выдержал, как и я сам. Затормозить удалось, и пока корабли Центра приближались, сбрасывая истребители, я развернул фрегат и полетел в ста метрах от поверхности, визуально ища портал. Как я это сделал? О-о-о, пришлось поломать в голову. Дело в том, что через корабельные датчики и сканеры портал увидеть не смогу даже я. Не передают они его вид, и всё тут. Это я ещё в системе убедился, когда убегал. Не было портала, носитель был, а портал нет. Поэтому я и придумал выносной пульт управления на обшивку фрегата. Так что, когда я стабилизировал полёт, то дроиды подняли на «спину» фрегата сваренное из кусков труб кресло и собранный из запчастей пульт. Всё это приварили к обшивке в районе носовой части, чтобы не сорвало, и я, поднявшись наверх, там пристегнулся и дальше летел «обдуваемый» всеми ветрами. На самом деле, если бы была атмосфера, меня бы наверняка сдуло, а так в принципе терпимо, и главное я всё видел вокруг своими глазами, а не через датчики корабля. Даже забрало шлема не мешало искать портал. Отроги гор я видел, хотя они и стали заметно меньше, чуть ли не сравнявшись с остальной поверхностью почти идеально круглого шара планеты. Портала там не было, я его не обнаружил, видимо, это был не тот континент, поэтому полетел дальше. Что меня порадовало, искинам Центра, которые постоянно пытались выйти на связь и слали мне вирусы, чтобы остановить и взять искин под контроль, стало не до меня. Следом выходили из прыжка боевые корабли людей. Кого там только не было, даже пираты имелись. Правда, радовался я зря: обнаружив линкоры Центра, экипажи судов и кораблей прыснули в разные стороны, разгоняясь и сваливая из системы. Им сразу стало понятно, что ловить тут нечего, несмотря на то, что преследовали меня три десятка кораблей. Половина из них, кстати, принадлежала тому наёмному соединению, носитель которого я так удачно разделал, покромсав на несколько кусков. Интересно, как они меня нашли с уничтоженным маяком, неужели такие фрегаты комплектовались двумя маяками? Вполне возможно, но думаю, чтобы найти второй, нужно полностью разобрать фрегат до силового набора. Корабли людей уходили беспрепятственно, Центр им не мешал. На этой стороне портал я так и не обнаружил, поэтому пришлось перемещаться на другую сторону планеты, тут как раз меня догнали истребители Центра. Искин обнаружил ещё одну возвышенность на запёкшейся от высоких температур до корки поверхности планеты, и тут я – о, чудо! – обнаружил портал. Правда, он находился на высоте десяти метров, показывая, сколько метров земли сгорело во время бомбардировок и спеклось в корку остывающей лавы. Мне действительно повезло, что я его рассмотрел, а он ведь мог и боком ко мне не быть, тогда я бы его не увидел. Осмотрев портал, я пролетел мимо, чтобы развернуться и пойти на посадку. От фрегата отлетали разные детали, кажется даже элементы брони, однако корабль пока держался. Это не могло не радовать. Продолжая отстреливаться от истребителей, замечая, что те не стреляют в ответ, видимо, меня опасаются зацепить, я гнал к порталу. По пути даже сбил один истребитель и два повредил, отчего они плюхнулись на вынужденную, но их было всё же слишком много. Так вот, отстреливаясь, я сделал резкий разворот, тут помог разгонный двигатель, и полетел обратно к порталу. Мгновенно прикинул свою скорость и возможную скорость скольжения корабля по поверхности, после чего врубил передние маневровые, два из четырёх, остальные повреждены были, один так вообще сорван с креплений, и опустил корабль на поверхность. Его сразу сумасшедше затрясло, самодельное кресло скрипело и даже начало гнуться под моим весом. Ничего себе, а ведь эти трубы были из очень стойкого материала. Всё же скорость была приличной, но благодаря маневровым движкам и скольжению я успел её сбросить до приемлемого уровня. Мои, скорее, интуитивные расчёты были верны, портал должен оказаться точно над замершим на поверхности фрегатом. Где-то в районе кормы, если я не ошибаюсь. Вот только одна проблема. У него на пути я, соответственно при нашем контакте тот активируется, а прямо сейчас мне этого было не нужно. – Вот чёрт! – воскликнул я, отстегнув привязные ремни, с трудом встав на вибрирующем корпусе фрегата – тот ещё скользил – и неуклюже побежал к корме, громко щёлкая намагниченной подошвой. Бежать пришлось зигзагом, чтобы обходить турели и орудийные башни. Я уже добрался до кормовых движков и замер, балансируя на краю дюз, когда фрегат, наконец, остановился, только вот портал слегка светился всего в полуметре от меня. С облегчением вздохнув, я чуть не вытер пот на лбу. Совсем забыл, что в скафе. Хорошо корма была шире, чем портал, удалось его обойти по краю и рвануть за своим имуществом. Всё уже было подготовлено, так как я ожидал подобной встречи с Центром. Всё, что я хотел взять с собой, было навьючено на семь дроидов: четыре боевых и три технических. Лишние были из штатного состава фрегата, которые я также взял под свой контроль. Не всё на них поместилось, пришлось использовать дополнительные кофры и даже контейнеры. Сейчас все технические как раз переносили их к порталу, складируя у него. Добравшись на подкашивающихся ногах до самодельной рубки, чувствуя уколы аптечки в поясницу, всё же полёт и посадка были жёсткими, особенно бегство от портала доконало, но препараты вернули мне тонус и я стал ожидать, когда дроиды поднимутся на «спину» корабля с оставшимся моим имуществом, которое собрался взять с собой. Истребители в небе ничего не предпринимали, нарезая круги, почему я понял, обернувшись и рассмотрев шесть приближающихся абордажных ботов. Следует поторопиться. Я немного ошибся в высоте, портал был чуть ниже верхней точки фрегата, поэтому наполовину скрывался в его корпусе. Подбежав и активировав его, я отступил в сторону от мощного потока воздуха, что рванул с той стороны в этот мир. Правда, он не помешал дроидам, присев, чтобы протиснуться, перейти на ту сторону. Сперва перешли два технических и два боевых, потом третий технический стал подавать на ту сторону моё имущество. Корма стремительно пустела от всего, что я решил прихватить с собой. Наконец всё было отправлено в соседний мир, перешли оставшиеся дроиды, и последовала моя очередь. Зажав руками голову, вернее шлем скафа, – меня ввёл в состояние шока тот отчаянный крик разочарования и злости, что издавали облапошенные искины Центра, как в эфире, так и через динамики истребителя, – я с некоторым трудом перевалился через портал в другой мир, наконец, закрыв его. Процедуру омоложения я воспринял как само собой разумеющееся, главное сеть с имплантами, как и в прошлый раз, не отторглась, и ладно. Правда, при переходе пришлось прыгать, вышел я в двух метрах от поверхности земли. Почему – понятно, с борта фрегата же переходил. А тот был выше нижней кромки овала. Про сам фрегат я старался не думать, сейчас искин по моему приказу разгонял до предела реактор, после чего подорвёт его. Не хочу, чтобы мой разведчик достался кому-либо. Не тот искин, что был управляющим на фрегате. После посадки его демонтировали вместе с шахтой, и сейчас он находился среди коробов и кофров с моим имуществом. Нет, это был искин бота. На складе ремонтного дока носителя я много чего нашёл, включая такой вот искин от грузового бота. Вот он и взял на себя командование фрегатом, ненадолго, пока не рванут реакторы. Крик искинов действительно выбил меня из контроля, правда, ненадолго, я быстро пришёл в себя. Скаф на мне был порченым, разрез на руке, которой я касался портала, обнажил часть пальцев в перчатке. Однако выбрасывать скаф я не спешил, у него была функция саморемонта, так что восстановится. С некоторым трудом встав на ноги, я осмотрелся, пробормотав: – М-да, и тут ландшафт изменился. Вернулся я практически через год, снова в раннюю весну, вокруг буйствовала зелень, но и сам лес изменился, деревья были прорежены, тут и там валялись стволы. У портала отсутствовала прошлогодняя листва. Почему, я знал прекрасно: пока держал открытым портал, её вместе с потоком воздуха просто раскидало по броне фрегата. Даже мелкие ветви были и, кажется, одна человеческая кость. Тут я не уверен, она быстро промелькнула. Появилось множество воронок, три я видел своими глазами и одна явно от крупного снаряда, а метрах в двадцати рыжела корма явно сгоревшего в прошлом году танка «КВ». Сняв скаф, я свернул его в транспортное положение, тот сам восстановит повреждения, и положил его на большую, аккуратно складированную, кучу моего имущества. Та была в два моих роста. Нужно подумать, как это всё вывозить, одним грузовиком вряд ли получится. После этого, ёжась от прохлады, – по солнцу сейчас был вечер, но в лесу было немного прохладно, – снял с другого дроида армейский комбез со встроенным бронежилетом. Обыскивая каюты и арсенал фрегата, я обнаружил только его, в шкафу в одной из кают. Комбез явно кто-то забыл. Он один подходил мне для путешествий по этому миру, пока я местную одежду не добуду для маскировки. Жаль, фрегат был пуст, арсенал тоже мне ничего не подарил, что собрал по носителю, обыскивая все трупы, которые мне встречались, то и было. Пока я переодевался, боевые дроиды продолжали контролировать округу. Они же и сообщили мне о том, что в небе в нашу сторону приближаются странные допотопные летательные аппараты. Конечно, дроиды у меня все были созданы для использования в космосе, но и на планете ими пользоваться было возможно. Жаль только недолго, быстро из строя выйдут из-за влажности и других вредных для них соединений в воздухе, от которых у них не было защиты. Проработают максимум лет десять, не больше, если ресурс раньше не закончится. Правда, эти десять лет можно будет их использовать по полной, если подзарядить удастся. С этим проблем я не видел, в общей куче находился малый резервный реактор с фрегата, а рядом в кофре – все запасы топливных стержней для него, так что я подготовился. Так вот, дроиды эти не были подготовлены для работы на поверхности, это я о соответствующих программах в их компах и искинах, но за время полёта у меня было время, так что написал, что нужно, и обновил их ПО, поэтому они вполне уверенно действовали на планете. Конечно, проблемы с ПО ещё вылезут, но их найти я могу только во время применения, вот и посмотрим, будут сбои вылезать и нет. Ничего, планшеты со мной, будем обновлять ПО по ходу дела, уменьшая количество сбоев. Подняв голову, я прислушался. Различив в шуме листвы знакомое гудение, задумчиво пробормотал: – «Пешки», что ли? Когда визуально можно было различить шесть бомбардировщиков, идущих в сопровождении пары «Яков», я сразу понял что это наши, то есть советские. Да и по звуку это было слышно. – Отметить схожие летательные машины как умеренно дружественные. В случае атаки открывать огонь без предупреждения, – приказал я. Оба управляющих искина, сидевших в боевых дроидах, снятых мной с фрегата, подтвердили, что приказ ими получен. Насчёт дроидов я не оговорился. Эти две боевые универсальные машины имели искины у себя в корпусах, плохонькие и слабенькие, но всё же. Два других, купленных мной у наёмников, ранее входили в состав штурмового комплекса и имели только компы, хотя и достаточно мощные, но куда слабее искинов. Я сделал просто, к каждому искину приписал по одному штурмовику, получилось два недокомплекса, но это заметно увеличивало боевую мощь этих ранее одиночных бойцов. Так же и с техническими дроидами. Тот один дроид, что находился на борту фрегата, так же имел искин, а два моих купленных у наёмников, только компы, так что логично, что я приписал их к своему более умному собрату и тот ими руководил. Вот в принципе и всё. Бомбардировщики улетели, а я, сориентировавшись по солнцу, понял, что они возвращаются к себе, а не летят на боевое задание. Эти машины считались фронтовыми. Значит, за год моего отсутствия фронт не сильно сдвинулся, возможно, в пределах двухсот – трёхсот километров. «Пешки» да, у них дальность приличная, но не у истребителей. Хотя последние могли встречать возвращающиеся с боевого задания пикировщики, тут поди угадай. Ещё раз осмотревшись, я решил переместиться от портала к разбитому танку, похоже, то, что часть деревьев повалена, это его работа, не только артиллерии. Какая сейчас обстановка вокруг, я не знал, и это нужно как можно быстрее выяснить. Мы переместились к танку, теперь деревья не мешали мне его рассмотреть. Судя по воронкам вокруг, накрыли его с воздуха. От танка остался один корпус. От взрыва боекомплекта башня улетела метров на десять, я рассмотрел её у дуба. Воткнувшись стволом в землю, она стояла, прислонившись к этому могучему дереву. Вокруг хватало металла, да и идти было сложно, мусора после частичного уничтожения леса тоже хватало, идти пришлось осторожно, постоянно хрустя мелкими ветками. Добравшись до танка, я с интересом осмотрелся и вздохнул, застыв на некоторое время в растерянности. Я всё планировал для проникновения в этот мир, и по моим расчётам шансов на успех было процентов двадцать, но, как ни странно, я попал в эти двадцать процентов. Вот только, что делать дальше, я не продумывал, не был уверен, что у меня и первая часть плана исполнится. Энергично почесав затылок, в книгах указано, что это помогает мыслительному процессу, я пробормотал с вопросительной интонацией: – Что делать?.. М-да, что делать? Пока я размышлял, дроиды складировали всё моё имущество под тремя деревьями, один из боевиков стал эти мини-склады охранять. Сразу строить планы я не стал, хотя, скорее всего, вернусь со всем новым имуществом в родной мир, но сначала осмотрюсь и определюсь, где я. Оставаться тут пока не хочется, а за прошедшие полтора года в моём мире про меня, наверное, уже и забыли, так что вернёмся и будем снова вживаться. Тем более о материальной стороне дела я успел подумать. В мире космической цивилизации золото почти ничего не стоило, его даже для ювелирки не использовали, а вот в корабельных блоках оно было. В общем, под конец полёта я с помощью дроидов наковырял золота из схем на восемь кило, а серебра – на три, переплавив их в килограммовые бруски. Конечно, для местных примеси в них будут незнакомы, но, я надеюсь, что ювелиры или покупатели не обратят на это внимания. Золото и есть золото. Сейчас бруски с драгоценным металлом хранились в одном из мешков, а тот – в малом контейнере. Кстати, таких контейнеров было шесть, еле в портал прошли, не касаясь кромок, но зато имущество было складировано в очень хорошие хранилища. Стрессовая ситуация во время прорыва, да и сама посадка с переходом, вызвала у меня жесточайшее чувство голода, и, несмотря на то, что во второй куче находился кофр с дорогим пищевым синтезатором и картриджами к нему, дешёвый тоже был в наличии, я снял с корабля всё самое ценное работающее оборудование, достал из баула за спиной брусок солдатского пайка. Съев половину, я утолил голод. Вот фляг я на фрегате не нашёл, кроме одной пластиковой пятилитровой ёмкости, в ней и были все мои запасы воды. Попив прямо через горловину, всё равно посуды не было, я вернул всё на место и, сев у разбитого, потерявшего гусеницу ведущего колеса, танка, сорвал травинку и, сунув её в рот, стал покусывать. То, что сейчас был вечер, я не ошибся, начало темнеть, солнце заходило, поэтому я решил переждать ночь тут. Дроиды нарубили лапника, настелили одеял, я укрылся одним сверху и спокойно уснул. Местное время практически совпадало с моим внутренним, подумаешь, на пару часов раньше лёг, так что всё было нормально. Ну а боевики встали на охрану вокруг моей стоянки. Кстати, открывать огонь я им разрешил в случае непосредственной опасности, а если они кого обнаружат, то сразу поднимать меня. Ночь прошла нормально, хотя меня и будили дважды. Я забыл отключить предупреждение о самолётах, так что меня подняли, когда пролетали над нами «ночники», во второй раз кабан на нас вышел. Кабан вообще удивил. В прифронтовой зоне и выжил. Хотя лес большой и густой, наверняка тихих уголков хватало, чтобы переждать, пока тут бои шли. Позавтракав пайком и умывшись водой из канистры, не забыв попить, я занялся ПО боевых дроидов, убирая те сбои, что с ними произошли за ночь. Говорю же такое постоянно будет вылезать, пока я их ПО до совершенства не доведу. После этой работы, занявшей у меня чуть больше часа, я решил осмотреться. Один боевик сопровождал меня, остальные остались в лагере. Нечего тратить их ресурс мотаниями по лесу. Вернувшись к порталу, я внимательно осмотрел округу. Что ж, вчера мне не показалось, под стволом одного из упавших деревьев лежала груда костей в истлевшей форме. Наши не стали хоронить немцев, сложили их в ряд и оставили, остальное доделала природа и дикие звери. Я насчитал семь черепов, а чуть в стороне обнаружил братскую могилу с пятью фамилиями, кем-то вырезанными на доске. Раненых, думаю, больше было, но их, скорее всего, вынесли. Что привлекло моё внимание, среди фамилий простых бойцов, красноармейцев, была и моя. Хм, значит, и меня посчитали погибшим. В принципе возвращаться обратно на службу я и не собирался. Тем более после привычного уже омоложения организма я снова выглядел подростком пятнадцати-шестнадцати лет. Подцепив носком армейского ботинка с рифлёной подошвой ствол винтовки, я поднял ее, сдирая пальцем налипшую прошлогоднюю листву, и, осмотрев немецкий карабин с разбитым ложем, отбросил в сторону. Думаю, этот карабин тут появился после той схватки с немецкими диверсантами. Как и наши бойцы, они были вооружены советским оружием. Поэтому, откуда тут карабин, для меня оставалось загадкой. Наверное, оттуда же, откуда «КВ». – Рай для поисковиков, – пробормотал я, повреждённого оружия вокруг хватало, даже неразорвавшуюся немецкую гранату с тёрочным запалом приметил, после чего вернулся в лагерь. Пока я гулял к порталу, мысль вернуться в родной мир переросла в железное желание, причём достаточно сильное. От этого я и начал отталкиваться. Задача есть: переместиться к порталу под Житомиром и уйти в свой родной мир. Только нужно решить проблемные задачи, их было две: я не знал, в тылу чьих войск нахожусь, но, похоже, немецких, если по поведению советских лётчиков судить, но может, и наоборот. Не скажу без проведения разведки. Вторая проблема состояла в моём имуществе – ресурс дроидов не бесконечен, и тащить их почти тысячу километров к порталу просто глупо, соответственно нужно найти такой транспорт, с помощью которого я смогу добраться до нужного места. Очень вместительный транспорт. Это примерные планы. В идеале мне нужен немецкий аэродром, чтобы перевезти всё своё имущество к Житомиру, по земле я этого делать не хотел. И долго и муторно. Приняв решение, я отключил шесть из семи дроидов для сбережения ресурсов, оставив одного боевого для их охраны, включая склады, после чего, собравшись, направился в сторону, где в прошлом году, когда я тут был, находилась передовая. Там и сориентируюсь. Дроидов, прежде чем отключить, я укрыл под густыми кронами дуба, наведя маскировку срубленными ветками, так что с воздуха не заметишь, да и на земле не сразу разглядишь, а если и разглядишь, то тут и охрана имеется. Я отдал приказ глушить гостей станером и укладывать их под соседнее дерево, охраняя, пока не вернусь. Сам я собирался достаточно тщательно, хоть и недолго. Взял армейский баул, нашёл его вместе с комбезом, покидал туда пайков, не забыв канистру, тем более треть я уже выпил, запасные магазины к оружию, и на этом всё, больше просто не было, фрегат и без меня от ништяков почистили, мало трофеев я с него снял. Даже бинокля простого не было, не то что фляги. Как я уже говорил, из оружия при мне было только то, что успел снять с трупов перед побегом с носителя. Бластер со взломанным и переведённым на меня идентификатором, к нему пять запасных батарей и три игольника. Два я убрал в мешок, один в кобуре на поясе, вместе с чехлами для запасных магазинов. Ещё был мощный шокер, я его снял с трупа наёмника, раздавленного переборкой. Это был скорее полицейский станер, чем шокер, мощная штука с дальностью пять метров – с широким лучом и сорок метров – с узким. На поясе места уже не было, кобуру прикрепил к бедру. В принципе на этом всё, говорю же с вооружением у меня не так и серьёзно. Да и боезапаса немного, только то, что с поясов трупов собирал, до арсенала носителя добраться я так и не успел. Да и не уверен, что смог бы его взломать, в отличие от переборок, он должен быть всегда закрыт. Шёл я быстро, местность это позволяла. Буквально через сто метров от лагеря лес принял свой нормальный вид. Разрушений обстрелом и налётов уже не так и много, поэтому и мусору было куда меньше. Где мы попали в засаду, я помнил и шёл в том направлении, надеясь выйти к лесной дороге, а по ней можно добраться и до прошлогодней линии обороны. С местом я немного ошибся, хотя на дорогу всё же вышел, кстати, по ней давно никто не ездил, следы одних телег недельной давности, но ошибся не сильно, метров на триста. Дойдя до нужного места, я осмотрелся. Да, это тот самый участок дороги, где мы влетели в засаду. «Полуторки» не было, видимо, позже её отбуксировали, если она была не на ходу, но зато на обочине стоял «БТ». Кажется, это была «двойка». По виду целый, хотя и с открытыми люками и прошлогодней листвой на корпусе. Похоже, его бросили из-за поломки или ещё чего. Но он не горел, это точно. Обойдя танк от кормы к носу, я также не обнаружил на нём пробоин. То, что он побывал в бою, это заметно, по следам от пуль на броне, вмятин от осколков и нескольких грубо наваренных заплат, однако более свежих на нём не было. Стоял он кормой в сторону тыла советских войск, носом в сторону передовой. Соответственно в ту сторону он и шёл. Судя по глубоким колеям на дороге, что полукругом обходили замерший на дороге «БТ», я таких тут не помнил, чтобы были год назад, этот танк на лесной дороге отнюдь не первый. Да и про «КВ» забывать не стоит. Последний вообще не понятно, что в глубине леса делал и как там оказался. Однако я был уверен, что оба танка из корпуса, где я служил, потому как танковых частей в округе больше не было. Заглянув внутрь, я также кроме запустения и листвы ничего не обнаружил. Пулемёты сняты, замок пушки – тоже. Да и была она какой-то мелкой. Точно не «сорокапятка», что-то автоматическое. Сам танк стоял метрах в тридцати от того места где замерла «полуторка», когда мы попали в засаду, так что, ещё немного погуляв вокруг, вспоминая, как всё было, посетил то место, где я вёл бой, пока меня не сшибли. Там даже следы остались и зарастающие раны на стволе ели. Хм, словно вчера всё тут происходило. Осмотревшись и поправив ремни баула, я его, как рюкзак, за спину повесил, благо ремни это позволяли, хотя и на плече носить можно, и по дороге направился в сторону передовой. Я даже особо не прятался, слух благодаря боевому импланту у меня был усиленный, и засаду, если что, раньше услышу, чем они увидят меня. Пройдя с полкилометра, я вышел к перекрёстку дороги, вот тут следов было больше, и куда свежее. Машина и пара телег утром проезжали. А вот по следам покрышек у меня прозвенел первый звоночек: это точно был немецкий «Опель-Блиц», я его шасси хорошо знаю. Осмотрев большую лужу на перекрёстке, – грузовик явно проехал через неё, а телеги объехали по обочине, – я перешёл на ту сторону обочины, где возницы объезжали лужу, и довольно кивнул. Место удобное для засады есть, к передовой можно не идти, и так понятно, что тут немцы, вряд ли тут трофейный грузовик ездит, так что добудем языка. Пофиг кого, я и немецкий хорошо знаю. Подложив под голову баул, я стал ждать, лениво копаясь в настройках технического планшета. У него была функция связи, и сейчас я настраивал сканер на поиск работающих каналов в эфире. К сожалению, пусто, местные рации просто не работали на тех волнах, на которых работал планшет. Не совместимое для связи оборудование. На самых низких частотах тот что-то слышал, но не хватало мощности по этим самым низким частотам, чтобы их уловить. Тот только по высоким частотам работал, как и всё оборудование в космической цивилизации. Это не значило, что как сканер его невозможно было использовать, соберу оборудования из местных блоков, совмещу их, и тот сможет улавливать, на каких каналах работают рации, дешифровать, если напишу нужные программы для этого, и даже работать как глушилка. Вот этим делом я и занимался, развлекался с планшетом, обдумывая его апгрейд, чтобы можно было использовать в этом мире, прервавшись лишь, чтобы пообедать, когда к трём часам дня отчётливо расслышал перестук лошадиных копыт, причем, судя по количеству там не один всадник. Именно всадники. Телег не было, иначе я расслышал бы их скрип. Убрав планшет в чехол на бедре, станер был на другой ноге, я взял его, тут мне нужно бесшумное оружие и, главное, не летальное, но продолжил лежать под берёзой, ожидая гостей. Не потому что ленился или наглый такой. Про слух я уже говорил, им до меня ещё минуты полторы двигаться. Кстати, нажав на иконку на рабочем столе сети боевого импланта, я убавил возможности слуха, а то если прозвучит выстрел, меня может ошеломить громкостью. Подстраховался, снизив уровень слуха до стандарта. Так же можно и с глазами играть, но всё же полноценный цифровой бинокль они не заметят. Увеличение качества зрения помогает при стрельбе, а не при наблюдении. Всадников оказалось шестеро, причём в чёрной форме с белыми повязками на рукавах. Я даже удивился, не ожидая встретить полицаев вот так сразу. У пятерых были винтовки, а вот у старшего, видимо командира, кроме кобуры с короткоствольным оружием, ещё и автомат имелся. Наш, «ППШ». С таким же я вёл бой в этих местах год назад с немецкими диверсантами. Чехол с запасным диском у этого командира на поясе был. Не знаю, что я с ними после сделаю, но автомат точно заберу, винтовки, наверное, тоже, тем более они также были советского производства. Классическими «мосинками». Хотя нет, у одного не винтовка, а карабин. Меня, лежавшего в траве, скрывал кустарник, поэтому до последнего момента никто из предателей так меня и не рассмотрел, тем более цвет комбеза я поменял на зелёный. Точь-в-точь как трава вокруг. Вытянув руку, продолжая лежать на спине, причём вторую я заложил за затылок, так лежать удобнее было, сфокусированным лучом выстрелил в последнего полицая. Дальность в таком случае метров сорок, а до него было всего около двадцати. То, что я попал, было видно, тот завалился на гриву лошади и стал сползать вбок. Вот так я и начал нейтрализовывать полицаев, стреляя в тех, что двигались последними, чтобы тревога раньше времени не поднялась, ну а командира завалил, когда он проезжал мимо. Тот свалился с лошади, как куль с картошкой, всего метрах в семи от меня. На лошадях не удержался никто, и лишь один, застряв ногой в стремени, волочился за лошадью, отчего его форменная куртка задралась до шеи. Я вскочил и подошёл к командиру. Сами копытные не шугались и спокойно ждали, отойдя на обочину и пощипывая травку. – Какие спокойные, – задумчиво пробормотал я по-русски, посмотрев на лошадей. Я старался в последнее время говорить только по-русски, чтобы не терять разговорный навык. Станер у меня был неплохой, это же не шокер, поэтому он выбил полицаев из сознания часов на пять, а не парализовал их. Вот когда я стрелял в командира, тогда да, мощность уменьшил до минимума. Кого-то же я должен допрашивать. Так что минут через пять тот должен очнуться. Время было, я снял со всех полицаев оружие вместе с подсумками. Обыскал, собирая трофеи в один из сидоров, вытряхнув сначала содержимое. В общем, занимался любимым делом. Кстати, сидора было всего два, в обоих продовольствие и запас патронов. Сложив всё в один, во второй остальные трофеи собирал. Потом оттащил все тела в глубь леса, нести их на руках я побрезговал, волоком утащил, туда же и лошадей отвёл за поводья. Когда закончил, на плече у меня висел внимательно осмотренный «ППШ», кстати, плохо ухоженный. Но у одного из полицаев в подсумках у седла нашёлся чистящий набор, потом почищу. Правда, вот патронов к автомату было всего два полных диска, в кобуре вообще «парабеллум» оказался. Да ещё какой-то старый, с облезлым воронением. Но рабочий, что немаловажно. Полицаи ещё без сознания были, поэтому я стал крепить трофеи к седлу смирной невысокой коняшки, остальных решил отпустить на волю, когда кончу полицаев, но тут очнулся их старший. Причём он старался всё делать незаметно, быстро осмотрелся и, заметив, что я стою к нему спиной, потянулся к голенищу правого сапога, не сводя с меня напряжённого взгляда. Ага, умный. Я нож, что он там держал, давно прибрал. – Очнулся, болезный? – мельком обернувшись, спросил я. – Поговорить надо. Проверил, как держатся вещмешки у седла и не сползают ли связанные, как вязанка дров, винтовки и карабин, после чего подошёл к полицаю. Тот уже вставал, причём, когда я подходил, с висевшим стволом вниз автоматом, он неожиданно бросился на меня. Неожиданно, может, для него, но не для меня. Я заметил, как у него напряглись мышцы ног перед рывком. Так что встретил его прямым ударом ногой в грудь. Поверьте, я таким ударом доски ломаю, не то что рёбра. Летел тот красиво, метра четыре, после чего завалился на кустарник, хрустя то ли ветками, то ли рёбрами. По мне так всё равно не жилец, чего его жалеть? Вытащив его за ноги обратно и похлопав по щекам, а то он снова в нирвану ушёл, вернул в чувство. После этого произошел наш диалог. Правда, полицай говорить не хотел, но я умел допрашивать. Опыт-то есть. В принципе, всё, что хотел, я узнал минут за десять и решил, что задерживаться тут не стоит. Расседлав лошадей, я их отпустил, кроме одной, она мне была нужна. У двоих полицаев к сёдлам были приторочены верёвки, мне вполне хватило сделать шесть виселиц по обеим сторонам дороги. На одном дереве веток над дорогой не хватило, пришлось импровизировать, но смотрелось красиво. Так и покачиваются, мимо точно не проедешь. Повесил ещё живых, убивать не стал. Что заслужили, то и получили. А в результате допроса я прояснил для себя основное, ну и узнал, почему тут появился этот отряд. Как и в истории моего родного мира, немцы нанесли удар и прорвались к Сталинграду, значит, мои действия на местной истории практически никак не сказались. Фронт тогда рухнул, многие части погибли, бойцы и командиры частично попали в плен. Сталинградская битва тоже была, так же был пленён Паулюс вместе со своими генералами и остатками армии. Всё так же. О, полицай даже знал о том, что у Советов снова ввели погоны. Ну ладно, мы находимся в глубоком тылу немецких войск, но это и так понятно, это прояснили, теперь по поводу того, как полицаи тут оказались. Рядом было крупное село, кстати, именно там я квартировал, когда работал в особом отделе корпуса, полицаи были оттуда. Выехали они по анонимке, сообщавшей, что в деревне, неподалёку отсюда, на шесть дворов, у вдовы лесника прячутся русские. Кто точно, неизвестно, то ли сбитые летуны, то ли сбежавшие из лагеря, но в советской военной форме. Передовой отряд полицаев должен был выйти к деревне и занять позиции на подступах, чтобы русские не сбежали, пока немцы готовят группу захвата. Из соседнего городка должны были прибыть две машины с солдатами из охранной дивизии. Кстати, немцы как раз по этой дороге проедут. Подумав, я разгрузил коня, снял с него седло и отпустил. Если мне машины фактически собираются подарить, почему бы не принять? Насчёт аэродромов тоже спросил, может, какие и есть, но полицай знал только об одном, тот находился километрах в ста и являлся военным, принадлежал дальней бомбардировочной авиации. Пока я возился, возник гудящий звук нескольких автомобильных моторов, понятно, вот и немцы. Тут пришлось действовать быстро. Когда грузовики проезжали мимо, до повешенных полицаев осталось метров сто, они за поворотом покачивались на ветках, я выскочил на дорогу. К счастью, один грузовик был тентованный, в другом рядами сидели немецкие солдаты, покачивая головами в касках в такт неровностям на дороге, поэтому я с ходу облучил станером солдат в первой машине, включая тех, кто сидел в кабине, после чего, подбежав ближе, и тех, что во второй. Работал я широким лучом, поэтому и не опасался, что кого-то не задену. Мои действия успели рассмотреть двое в кабине второй машины, кажется, это было что-то французское, но помешать мне не успели, они, как и солдаты в кузове их машины, лишились сознания. Мотоциклистов не было, так что я спокойно занялся ловлей машин. Ладно, вторую ловить не пришлось, она почти сразу встала и заглохла, а вот за первой бегал. Машина умудрилась свернуть с дороги и, миновав все деревья, немного углубиться в лес. Открыв на ходу дверь, я выдернул водителя, тот упал под колёса, и, похоже, именно от его полной туши машина дёрнулась и заглохла, я даже в кабину толком забраться не успел. Запустив двигатель, я съехал с тела водителя. Закинул его в кузов, задним ходом выгнал машину обратно, отогнал обе к полицаям. Вот дальше я остановился в сомнении, но, решив, что солдаты охранных дивизий, это всё равно что каратели, те же функции выполняют, присоединил штык к немецкому карабину и, обходя уложенные на обочине в ряд тела, стал штыком пробивать грудь каждого немца. Работа муторная и неприятная, но что делать. Кстати, простых бойцов вермахта, окопных работяг, я бы, скорее всего, не тронул, но этих фронтовиками не считал. Заминировав тот «Опель», что остался без тента, я забрался в кабину французского грузовика. Кстати, полноприводного. Всё оружие, подсумки и рюкзаки немцев, а также трофеи с полицаев уже были в кузове, поэтому, развернувшись, я на перекрёстке свернул на свою дорогу и погнал к месту прошлогодней засады. Дальше сбегав к своему лагерю, забрал двух технических дроидов, после чего развернув машину, поехал обратно. Причина была в моём имуществе. Я сомневался, что оно всё в кузова двух грузовиков войдёт, не то что в один. Так что мы вернулись к «Опелю». Сняв мину, управляя дроидами, я сделал жёсткую сцепку. Теперь француз ведущий, немец на буксире. Сцепку, за неимением нормального материала, сделал из двух стволов и тросов. Конструкция не особо надёжная, но будет возможность, обновлю. Вернувшись в лагерь, я проследил за погрузкой, банально управляя дроидами с помощью сети. Все контейнеры – в открытый кузов «Опеля», сверху накрыли маскировочной сетью, что была в кузове. Остальное в кузов француза. Еле-еле, но всё поместилось. Правда, дроидам уже не осталось места. Пришлось импровизировать. Одного технического взял к себе в кабину, он по размерам вполне нормально мог устроиться рядом, двух оставшихся – в кабину немца. А вот боевики устроились на обоих грузовиках. Два на тенте француза, два на контейнерах «Опеля». Карта, взятая у командира взвода, у меня была. Со всеми местными обозначениями, между прочим. Так что уже к ночи я покинул лес и по полевой дороге погнал дальше в глубь оккупированной территории. Двигался я в сторону аэродрома. А что? Идея хорошая, посмотрим, если получится, угоним самолёт. Сказать, что грузовики были перегружены, значит, ничего не сказать. Даже в кабине у меня кроме дроида на полу были ранцы и часть подсумков, а ещё ведь и на борту повесили, хорошенько закрепив. Поэтому, заметив, что температура двигателя начала повышаться, я съехал на обочину и заглушил его. Нужно дать остыть мотору. Проехать я успел километров сорок пять, а то и все пятьдесят. Тут непонятно, темень в округе. Один раз меня пытались остановить, полицаи на перекрёстке стояли, пятеро, и с ними двое немцев, но без блях, не фельджандармы. Трофеи с них я тоже погрузил на машины, всё убрал на «Опель». Может, это и оказалась последней соломинкой для француза? В принципе повезло, что дорога сухая, если бы был дождь, всё – тушите свет, встали бы. Однако, несмотря на более-менее приличную дорогу, француз едва тянул. Тем более, то, что мне достался вездеходный грузовик, я считал большим везением, из всех луж и оврагов выбирался. Один раз лишь дроидов пришлось привлекать, чтобы вытолкали из глубокого оврага. Причём я тогда сцепку снял и по очереди выгонял по крутому склону перегруженные грузовики. Вот тогда дроиды и пригодились. Открыв дверцу, я спрыгнул на дорогу. Только благодаря грунтозацепам на подошве ботинок мои ноги не разъехались, я расстегнул комбез и справил малую нужду прямо на дорогу. Вернувшись к кабине, я достал из трофейного планшета трофейную же карту и, разложив её на капоте, стряхнув крупные комья земли, что попали на него из-под колёс, и подсвечивая фонариком, стал изучать маршрут, прикидывая, как ехать дальше. До рассвета времени много, километров сто пятьдесят спокойно осилю, потом найду безопасное место для стоянки и высплюсь за световой день под охраной дроидов. Насчёт топлива я не переживал, у француза полный бак, а я ещё из «Опеля» слил, также и канистры с него прихватил, там две было. К тому же я рассчитывал на трофеи для заправки по пути, да и машины поменять стоило бы. Вездеход – это хорошо, но для меня он маленький, а я у немцев большие грузовики видел. Топлива мне хватит километров на сто точно, с таким то грузом и прицепом, или на сто пятьдесят, если с дорогой повезёт. Уже нормально. А вот к аэродрому двигаться я передумал, всё же опасное дело с непредсказуемыми последствиями. Судя по карте, там уйма немецких частей, хоть в основном и зенитных, но всё же. А так на грузовике я ночами спокойно доеду. Меня никто не гонит, не подгоняет, торопиться ни к чему. Захочу, по пути где-нибудь встану для отдыха. Тем более, чую, мне это требуется, а то после последних дней нервы на пределе. В общем, посмотрим по ситуации, но дальше еду на грузовике.