— Какой же ты худенький. Хотя о чем это я, когда еще твоя мамаша погибла? Сейчас покормлю. Интересно ты еще молочный или уже ешь мясо? Удав уже почти перестал шевелиться, поэтому отойдя к брошенному баулу, достал вскрытую банку с тушенкой, пальцами ковырнул мяса с подтаявшим желе и, используя ладонь как миску, ткнул ею котёнку под нос. М-да, молочный как же. В мгновение ока все было сметено с ладони, даже желе слизал. — Хватит, много тебе после долгого голодания, через пару часов еще дам, — сказал я, когда котенок стал пробовать мои пальцы на вкус. — Слушай а ты там один был или вас там в норе несколько? Больно уж целенаправленно ужик к вам полз, явно не в первый раз. А? Ну-ка посиди на бауле, я нору осмотрю. Оставив неочищенный от крови змеи топорик рядом с баулом я было двинулся к норе, как заметил что неугомонный котёнок пополз за мной что-то пища, слегка подволакивая ноги. Пришлось вернуться и взять его с собой. Держа в руке сабельный нож, я пустил котенка вперёд и сам по-пластунски втиснулся в узкий лаз. Буквально через пару метров я обнаружил пещерку в переплетении ветвей кустарника. В этой пещерке и было уютное пропитанное кошачьим запахом гнездо кошачьих. В гнезде обнаружилось еще два испуганных котёнка жавшихся друг к другу и смотрящих на меня ужасно голодными глазами. Мой первый знакомец бодро подковылял к двум другим и дал себя обнюхать. Больше всего те принюхивались ко рту, чуяли, что он только что поел, даже лизнуть пытались. Потолок природной пещерки позволял сидеть тут, поэтому сев в позу лотоса я подтащил всех троих котят к себе, усадив их на ноги, пришлось вытерпеть их выпущенные коготки и начал гладить. Я всегда умел находить язык с семейством кошачьих, попробую приручить их, если не получиться то отпущу. Дождавшись когда все трое перестанут дрожать и привыкнут к моему запаху, первым стал мой знакомец, я перевернул каждого и посмотрел кто мне достался. Выяснилось, что было две кошечки и один кот. Это его я спас из пасти и смертельных объятий удава. — Ну что голодненькие, будем выбираться? Сейчас я вас покормлю и мы вернемся в мой лагерь. Похоже на сегодня разведка откладывается. Взяв котят в охапку, я так же ползком выбрался наружу и пока никого из хищников не привлек запах свежей крови, подхватил баул, срубил с удава кусок мяса килограммов на шесть и поспешил на берег. Там я расстелил тряпицу и стал по очереди кормить кошечек, отталкивая кота, тот уже поел и лишнего пока ему было нельзя, только вот ему же этого не объяснишь. Пришлось дать немного сока желе. Когда они опустошили до дна банку с остатками тушенки, я подхватил их на руки, все трое уже клевали носом и понес в лагерь. — Вот блин и прогулялся. Не было ли печали, — тихо, но довольно пробормотал я, погладив по голове дернувшегося во сне кота. — Надо бы вам имена дать. Ничего, время есть, еще придумаю. Через полтора часа мы были в лагере. * * * Помешивая деревянной лопаткой варево я с улыбкой наблюдал за катающимся комом из трех зверюг. Из него раздавались мявканья, рычания, и победные кличи. Изредка из этого шерстяного клубка выпадал то один, то другой комок шерсти и снова с победным кличем присоединялся к веселью. Заслонив рукой от мелкого песка котелок, я, продолжая помешивать, снял его с палки и поставив рядом с огнём, закрыв крышкой. Фактически готово, пусть так дойдет. Встав и со стоном слега прогнувшись назад, в последние двадцать минут я сидел в одной позе, наклонился и поймал одного из пятнисто-черных котят выпавшего из шутливой борьбы. Это была Киса, младшая и самая маленькая, но жутко хитрющая особь из котят. Хотя какие они котята? За последние три месяца на мясной и больше всего рыбной диеты они вымахали в здоровенных кошаков размером мне по колено. Конечно, в своей среде они еще считаются детьми и подростками, но вот уже пару недель как они самодостаточные личности таская мне из джунглей разных зверушек. Мелких еще, но уже мясо. Кошак, которого я назвал Ромео, больше всего приносил в лагерь змей, уж очень он их не любил. Поставив урчащую от удовольствия кошечку на песок, я выпрямился, та сразу же присоединилась к веселью, и посмотрел на океанскую даль. Блин, три месяца я нахожусь неизвестно где и не могу отсюда выбраться! В общем, эти три месяца с момента спасения котят я провел довольно интересно и познавательно. Первые две недели я фактически не уходил из лагеря, опасаясь за котят. В общем, то змеиной мясо нам сильно помогло в первые дни, консервы я оставил как НЗ, вот и пришлось искать способы как добыть еду. Сама "еда" очень не хотела попасть к нам в желудки, вот и приходилось придумывать разные уловки. Первое время нас спасала рыба, добытая на мелководье. Острогу я сделал из молодого бамбука с насечками на острие, по мере использования внося усовершенствования. Поверьте когда рядом с кромкой воды сидят три котёнка и смотрят на тебя очень голодными и жалобными глазами, причем голодными всегда, даже когда наедятся, то невольно начинаешь делать успехи, одну за другой выкидывая на берег мелкие рыбешки насаженные на острогу. К сожалению, из-за несовершенства инструмента часть добычи соскальзывала с острия. В общем, научился я за эти три месяца профессионально добывать рыбу. Причем тремя способами. Первый это та же острога, в которой я настоящий профи, так как вынужденно тренируюсь три раза в день. Утром, перед обедом и вечером. Второй с помощью плетеных ловушек, тут уж как получиться. Третий самый простой это дождаться когда штормом повыкидывает на берег рыбы и завялить ее. Мы уже два шторма пережили, выяснилось, что зря у меня лагерь на пляже. Повезло, что я догадался, когда начался дождь уйти на расчищенную мной поляну чуть в глубине джунглей. К тому же я узнал, что котята очень бояться грома и вспышек молний, пытаясь в шалаше забраться под меня или поплотнее прижаться, дрожа всем телом. А вот воду они не очень бояться, не любят это да, потом же надо вылизываться. Но не бояться. Вон та же Кира когда в прошлый раз набезобразничала, потом два часа от меня в ручье пряталась пока я отмывал вяленное мясо от песка что она сбросила с веревки. В общем, через две недели, когда я более-менее научился добывать еду. Рыбу с десятой попытки насаживал, а из мяса охотился только на змей, больших не так много встречалось, я взял с собой котят, положив их в открытый баул, из которого иногда появлялись любопытные мордочки и направился на вершину. Надо же все-таки было осмотреться. К этому времени я вполне освоился с дикой жизнью. Даже сделал трехлитровые фляжки-ведра из стволов бамбука. С помощью них можно воду таскать, а пробкой заткнешь, вот вам и фляжка. Котят, несмотря на то, что они окрепли на змеином мясе и рыбе, в лагере я оставлять не пожелал, популяцию удавчиков я не полностью проредил. Так что шанс, что какой-нибудь гад заползет на территорию лагеря, была немалой. А к веселым детишкам я уже привык, и терять мне их не хотелось. Одно только то, что они охраняют меня во сне, просыпаясь и недовольно хоть и по-детски рыча на неизвестного хищника, уже не раз спасали нас. Один раз это был большой и старый удав метров под пять длинной. Его я забил подготовленным дрыном, после чего полночи занимался разделкой и подготовкой мяса, чтобы вялить его потом на солнце. Другого способа для долгосрочного хранения я не придумал. У меня тогда чуть ли не вся пачка соли ушла, ладно хоть потом нашел на одном из камней белые налеты в которой определил соль и эта острая для меня проблема была решена. Второй раз это был кто-то из родственников котят. Шумно понюхав воздух, он справил малую нужду на ближайшее дерево, из-за чего нам пришлось переносить лагерь и ушел, не смотря на то, что я стоял с дрыном и топориком наготове. Кто были третьим и четвертым я не знал, пошумели оградой, а когда костер вспыхнул от подброшенных сучьев, скрывались в джунглях. Пятый и пока последний был снова удавом, отчего у нас появилось еще змеиное похожего на куриное мясо. Вот такое дела творились за все время с момента моего попадания в этот мир и на эту землю. Но теперь котята окрепли продовольствия я заготовил с запасом, сделал волокушу, фляги и можно отправляться дальше по берегу в поисках хоть каких-то поселений. Нет, людей я видел, вернее паруса корабля далеко в океане, но я не стал привлекать к себе внимание. Мне это было ни к чему. Найду портал и свалю в соседний мир, главное найти его, а то я исследовал на тридцать километров со стороны вершины и за ней, и на пятьдесят километров пляжа в противоположную сторону. Даже километров на десять углубился в джунгли и тоже ничего. Пусто. Во время всех этих разведок меня охотно сопровождали котята, сперва в бауле, потом уже когда подросли рядом. А в последней своей разведке в основном бегая по джунглям изредка высовывая свои мордочки из леса чтобы убедиться, что я не пропал. В этом путешествие мне даже продовольствие не стоило брать. Они мне натаскали одних только трупиков попугайчиков шесть штук, не считая двух обезьянок и трех змей. Последние были жертвами Ромео, ну не любил он их. Может, я рассказываю и сумбурно, перескакивая с места на место. Но мне так проще. Так вот когда я в свое первое путешествие поднялся на вершину, что туда и обратно заняло у меня весь световой день, то увидел впереди безбрежный океан, по бокам пустую береговую линию с белым уже привычным песком, а сзади на много километров вокруг дышащие жизнью джунгли. Насколько они тянулись, мне было не видно, может даже на сотни километров. Единственная проплешина среди джунглей это та самая вершина, на которой я стою. За все время путешествий я трижды находил источники пресной воды, но только один, тот первый, идеально подходил для лагеря. Был еще один, но мне местные воды не понравились. Когда я возвращался с вершины, то решил пройти мимо того места где обнаружил мертвую кошку. Как я и надеялся, костяк был гол и никого из хищников рядом не было, зато среди костей я обнаружил обломанный кончик сабли. Теперь понятно с кем воевал тот моряк. Вот из этого обломка я и сделал новую зазубренную и наточенную острогу с крепким древком. Котята интереса к костяку не проявили. В общем, я за эти три месяца окреп, потерял лишний подкожный жир, накопленный за зиму, и стал более сухим и поджарым. Про бронзовый загар, думаю не стоит даже говорить, раз я постоянно хожу в одних только запасных кальсонах да в кепи. Одежду и обувь я надеваю только когда ухожу в джунгли, а так они особо и не нужны. Теперь я считал, что шансы выжить у меня в этих местах поднялись с тридцати процентов до семидесяти. Я теперь с улыбками вспоминал, как пытался выжить, со стороны напоминая котенка с еще закрытыми глазами. Даже огонь со временем научился добывать, когда зажигалка "сдохла". Наконец детишки прекратили резвиться и поднимать в воздух кучу песка и, вывалив языки, развалились в тени деревьев. — Так, время обеда. Налетай, подешевело, — встряхнувшись от воспоминаний сказал я и направился к висящему на веревках вяленному змеиному мясу, которое котята так любили. Не мое, а их личное слабосоленое, для меня слишком пресное. После еды я попивал чай из самодельной кружки с диким медом вприкуску, а котята вылизывались и только вторая кошечка, властная и признанный лидер кошачьего царства которую я естественно назвал Багирой, вальяжно направилась к ручью попить воды. Именно в этот момент я расслышал далёкий грохот, от которого у всех трех котят встала дыбом шерсть и они насторожились. Помнили гром и грохот во время последней бури. — Что за хрень? — вскочил я с плетеного стула, и замер прислушавшись. — Готов на что угодно поспорить, что это пушки палят. Через секунду я начал действовать. Поставив кружку на плетеный столик, рванул к вещам. Так как я собирался через неделю покинуть лагерь и двигаться по берегу на юг, в поисках людей, то часть вещей уже была собрана. Осталось только покидать их на волокушу. Когда сбор уже был закончен я замер. А на хрена мне самому собираться? Нужно ведь только посмотреть, ведь явно стреляют за тем мысом у вершины, если бы дальше то шум прибоя бы заглушил, тут же нет, хоть и не четко, но выстрелы различимы. Вернее даже залпы. Убрав волокушу в джунгли и замаскировав их, я осмотрел лагерь. Со стороны он теперь выглядел как куча веток и листвы и, придерживая один баул, что взял с собой и висевшую на плече флягу пересек ручей. На этой стороне я переоделся в камуфляж и берцы, после чего рванул к вершине. Котята весело подпрыгивая и отряхиваясь от воды, бежали рядом. Дорога это была не раз хоженая и изученная, поэтому держа наготове острогу я бежал сперва по пляжу потом по джунглям и только на середине подъема "сдох", дыхалки не хватило. А ведь те же три месяца назад я бы и четверть этого расстояния не пробежал, да что там говорить, я бы еще на пляже "умер". Багина и Кира по пути пропали, но я знал, что они где-то рядом, а вот Ромео шел рядом как привязанный. Грохот выстрелов, который по приближении были слышны все четче и четче стих, навевали на нехорошие мысли. Кто там воюет? Пираты? Кто победил? Когда я оказался на вершине то, оставив баул на подступах, где перебежками, где ползком достиг возвышенности и, выглянув, сразу видел источники прошлого шума. При первом же взгляде я похвалил себя, что не вылез и не стал орать от радости, что нашел людей. На скалах у берега сидел небольшой корабль с английским флагом, до него конечно с километр было, но цвета на флаге я рассмотрел, на зрение не жалуюсь. У корабля с того борта который я видел было шесть пушечных портов. А вот второй корабль похожий на большую фелюку с косыми парусами, что стоял на якоре буквально в ста метрах от первого, был пиратом, причем мусульманским. Большая часть людей на нем были в тюрбанах и белых шароварах. Между кораблями курсировали лодки. На фелюку груженые, обратно пустые. Были и пленные, я видел цепь связанных людей сидящих на палубе фелюки. — Еще и работорговлей промышляют уроды, — пробормотал я, наблюдая как перевозят женщин в одной из лодок. В это время пираты, закончив с трюмом стали кантовать пушки, готовясь их по одной грузить в лодки. В общем, очищался корабль до последнего гвоздя. В течение следующих четырех часов я неотрывно наблюдал за действиями пиратов. Шум прибоя сносил звуки криков и команд, поэтому, о чем они общаются, можно было только предполагать. В принципе я бы и так их не понял. Вдруг я заметил у одной из скал, торчащих на мелководье, светлое пятно, которое не сразу бросилось в глаза, так как я не смотрел за этим сектором, пока оно, то есть пятно, не пошевелилось. Теперь я уже наблюдал за ним. Без сомнений это был один из британцев. То ли пассажир, то ли член экипажа, который догадался и осмелился нырнуть в воду. Я был в курсе, что не все моряки в эти времена умели плавать. — О, да ты там не один, — пробормотал я. В это время сзади подошел Ромео и как будто ничего не происходит, длинно зевнул, высунув язык, и лег рядом. — Что проглот наелся? Перышко с морды убери. Опять попугаев гонял? Где сестры?.. Когда же ты по-человечески то заговоришь?.. Хм, что-то у меня тоже живот подводит, а не подкрепиться ли нам? А? Осторожно задом сползя в низину, я обнаружил у баула спящих кошек, проснувшихся при моем появлении. Дав им напиться налив в миски теплой воды из фляги, я подхватил кружку с чаем, у меня был свой "термос", несколько полосок вяленного змеиного мяса, пару жирных вяленых рыбешек и вернулся на пункт наблюдения, пока котята грызли свои доли… Было бы холодное пиво так вообще кайф. Надо будет продумать процесс брожения и найти замену хмелю. Вдруг получиться сделать пиво? Поправив на голове сбившееся от ползаний кепи, я, отрезал ножом маленькие кусочки соленого мяса и после тщательно пережевывания запивал их холодным чаем, одновременно наблюдая за драмой, разыгравшейся передо мной. К вечеру, за два часа до заката пираты, наконец, подняли якорь и начали отходить. Я-то надеялся, что они оставят остов корабля в покое, но я ошибался. Вот на корабле, севшем на скалы, появился дымок, потом открытое пламя. Через пару секунд от него отвалила маленькая лодка и на веслах поспешила за фелюкой. В лодке было трое пиратов. — Ну и сволочи же, — с чувством пробормотал я. Мне осталось только наблюдать, как огонь пожирает то, до чего не смогла добраться вода, да изредка бросать взгляды вслед удаляющейся фелюке и зашевелившимся морякам. Они стали медленно двигаться по мелководью к пляжу. Причем странно медленно, я бы уже давно выбрался, благо купался и рыбачил в этих водах постоянно, даже с акулой один раз пришлось встретиться. Встреча прошла в доброжелательной обстановке. Она на меня не посмотрела, а я смог только через пять минут отцепить сведенные судорогами пальцы от камня, за которым прятался. Наконец фелюка уменьшилась в размерах, я знал, куда она пошла, не смотря на близкую ночь. Там дальше по берегу километрах в двенадцати будет прекрасная лагуна, отличное место для стоянки корабля. К тому же там была пресная вода. Я бы перебрался туда, но в то время, когда обнаружил ее, я еще был не готов. Да и акул там было гораздо больше, чем встречалось возле моего лагеря. — Ну что кошаки пошли знакомиться? Вряд ли мы успеем спуститься до темноты, но бросать людей на ночь в диких местах тоже не камильфо. По известной нам тропинке мы за сорок минут спустились в джунгли и по уже заросшему с прошлого раза проходу прорубились на пляж. Когда я осторожно выглянул, то в четырехстах метрах уже в начинающейся темени заметил двух человек у кромки прибоя. Один из них был здоровый на вид, а вот у второго, худощавого явно были какие-то проблемы. Первый его придерживал. Выйдя на открытую местность, я крикнул и замахал руками испуганно дернувшимся морякам. Когда они сообразили что я один, я уже приблизился к ним метров на двести. Через минуту я подошел ближе. Это действительно были моряки, один явно офицер, судя по эполету на сюртуке, другой в матросском одеянии. В течение минуты мы изъяснялись жестами пытаясь познакомиться. Через минуту они знали, что меня зовут Алекс, а я понял, что это штурман и боцман. Они были родными братьями. Штурмана звали Кевин Дансе, боцмана Роджер Дансе. Тут они заметили выглядывающих из зарослей котят и явно побледнели. — Нормально я вам говорю, — но видя, что меня не понимают, махнул рукой. — Блин, русский учить надо. Нормально все. Кевин, что у тебя с ногой?.. а сломана… даже обе? Где же ты так?.. Ну ничего, ждите здесь, я сейчас схожу лубки вырежу. Пить хотите? Меня не поняли, пришлось показать знаками, от которых оба моряка яростно закивали. Оставив им фляги и кусочки мяса, с парой сушеных рыбешек, я подхватил топорик и направился в джунгли. С младшим братом, то есть с Кевином пришлось повозиться. Я наложил ему лубки и мы переночевали на этом пляже, а утром боцман взвалил брата на закорки и двинулся вслед за мной к вершине. Прорубая проход в джунглях, я изредка оборачивался. У меня было такое впечатление, что меня как будто специально задерживают в этом мире. Но ничего и в этом есть свои плюсы, пока Кевин восстанавливается, Роджер поможет мне с добычей да подучит языку. А то английский тут повсеместно… Ну почти. * * * — То есть ты хочешь сказать, что это поможет? — с подозрением спросил Кевин, разглядывая костыли, что я держал в руках. На жутком английском я ответил, что только так он сможет начать ходить и разрабатывать ноги. За два месяца я стал отлично понимать английский, но вот разговорный навык мне еще нужно нарабатывать, что мы и делали долгими вечерами рассказывая о своих жизнях. Они вроде правду, а я про Московию смешанные с приключениями Гулливера. Короче сказку я им впаривал. Когда появился боцман, Кевин уже довольно уверенно передвигался по лагерю, загребая босыми ногами песок. — Ха, смотри-ка помогает, — удивился он.