— А кому эта жаба нравится? Пиндосам если только. И вообще я считаю, что тот, кто это делает, заслуживает самой большой похвалы от русского народа. — Да уж. — А за Ковалева так я их вообще расцеловать готов. — Это тот, который своим го…ом подавился? — Ага. Я плакал от счастья, когда эту новость услышал. — Да уж, — повторил я. Откинувшись на спинку сиденья, посмотрел на уснувшую рядом Алю и, укрыв ее своей курткой, тоже стал подремывать под продолжение разговора пилотов. Обучение продолжалось. — Эй, пассажир, просыпайся! — затормошил кто-то меня, выдергивая из сладкого плена сна. Зевая, я открыл глаза и спросил: — Что случилось? — Что-что, вылезай, прилетели, — ответил майор, положив наушники на сиденье. Сам он стоял на лесенке, будя нас. Охраны в салоне уже не было, парни снаружи о чем-то переговаривались с техниками. — Прилетели? — спросила у меня Аля сонным голосом. — Угу, еще и сесть успели, — ответил я и вылез из салона самолета. Рядом с хвостом обнаружился Юдиневич, который разговаривал с нашим пилотом Жорой. — День добрый, — приветствовал я его. — Да какой день? Вечер уже, — поправил меня, здороваясь, капитан. Подав руку Але, помог ей спуститься на землю. — Вечер, так вечер. Мы успели? — Да. По сообщению Алевтины, товарищи с той стороны закончили и договорились с нами на открытие портала сегодня в восемь вечера, то есть через двадцать минут. — Тогда поехали. Кстати, это один из военспецов. Майор-зенитчик, — указал я на тезку, который уже достал из планшета конверт и подал его капитану. — Мне уже сообщали о нем. С той стороны будет колонна разнообразной техники, вот с ними и уедете для прохождения службы, — сообщил Юдиневич Аксенову. Через пятнадцать минут я открывал портал с базы «Алексеевское-41» на белорусскую базу «Брест-2011». Наблюдая, как туда-сюда носятся представители той и этой сторон, подготавливая торжественное открытие, я одновременно махал рукой, гоняя по овалу волны — нужно было его расширить для прохождения техники. — Все готово? — спросил у Юдиневича Берия, который уже прибыл как представитель Советского Союза. — Да, товарищ нарком, как с нашей, так и с другой стороны все готово. Открытие начнется через две минуты и три секунды. — Хорошо, тогда приготовимся. Я смотрел, как несколько бойцов притащили большой патефон и трубу к нему. Похоже было, что организовывать настоящий оркестр из музыкантов они не стали из-за соображения секретности, заменив его некоторым суррогатом. — И… начали! — крикнул Юдиневич, в тот же момент заиграла музыка, и собравшиеся представители как с той, так и с нашей стороны торжественно перерезали красную ленточку. «Пошла гулянка», — подумал я, глядя, как через портал, обдавая меня выхлопом, протиснулся первый танк. Машина за машиной шла бронетехника, различные грузы и виды вооружений. Сейчас как раз я пропускал колонну зениток вместе с бронетранспортерами и самоходными РЛС. — Ну что, Саша, начали? Начали ведь?! — в восторге орал мне в ухо Виктор Логинов, глядя, как из портала после зениток появляется заостренный нос БМП-1. — Точно, — с улыбкой ответил я, наблюдая, как в бронированные фургоны с эмблемами Сбербанка грузят тяжеленные ящики. Стоящие рядом в охранении бойцы НКВД ясно давали понять, что сейчас ближе лучше не подходить. Проводив взглядом МАЗ с боеприпасами, подумал: «Похоже, началась первая проплата!» — Что? — не расслышал я вопрос Юдиневича. — Я говорю, сейчас авиация пойдет, готовься. — В смысле авиация? — Реактивная. Президент Лукашенко выделил нам полк истребителей и две эскадрильи штурмовиков. Так что будем их пропускать. Вместе с техническими службами. Перед моими глазами встали армады немецких бомбардировщиков, идущих на советские города, и встречающие их белорусские истребители. Я невольно поежился от такой картины. Немецким асам можно было теперь только посочувствовать. — Стой! А ну стой! — орал регулировщик, тормозя колонну «КамАЗов», которые порожняком возвращались из-под Сорочьих Гор. — Давай! — махнул он рукой портальщику. Тот немедленно нырнул в Овал и через минуту показалась тупоносая морда тягача, который за собой на прицепе тащил штурмовик «Грач». В это время моста через Каму не было, переправлялись деревянным паромом, что вполне хватало. Но перевозка такой массы техники и других военных грузов просто требовала построить через реку мост. А пока его не было, пришлось устроить склад на берегу. — Ничего, самоходный понтонный комплекс перегоним, как раз возможность будет потренироваться, — сказа, прищурившись, седой генерал с орденскими планками на груди. — Это будет быстро? — спросил его местный командир, полковник-связист. — А то! Он на десятке «КРАзов» и на них же четыре катера БМК-Т. Проблем не будет, не волнуйтесь. Тем более офицеры-понтонщики у нас есть. На совещание я допущен не был, но с интересом смотрел и слушал, так как оно проходило в пятнадцати метрах от портала, под маскировочной сетью. Постоянный шум двигателей, крики местной бригады портальщиков, проводящих очередной объемный груз, — все это действовало на нервы. Неудивительно, что через шесть часов подобных сидений у Аномалии у меня разболелась голова. Тем более я сперва встал неправильно, и выхлопные газы постоянно окутывали меня, из-за чего пришлось перебраться на другую сторону овала. Стемнело достаточно быстро, но перевозки не уменьшились, как мне казалось, даже увеличились. Как только провели эскадрилью штурмовиков и сопутствующей ей техники — топливозаправщики и другие спецмашины, — пошли грузовики с закрытыми тентами кузовами. В них находились военнослужащие Белорусской Армии, в основном технической службы, которые после достаточно мощной патриотической речи направились в качестве военспецов в этот мир. Грузовиков со спецами было более сотни. После пошли машины с радиостанциями, РЛСами, боеприпасами, оружием и камуфляжной формой. Стоящие неподалеку представители СССР и Белоруссии громко переговаривались, стараясь перекричать шум очередной проходящей машины, обговаривая, что и для каких частей находится в данной машине. Так что я был более-менее в курсе поставок. Особенно меня удивил дивизион РСЗО «Смерч», который выполз из портала в сопровождении транспортно-заряжающих машин, юрких «уазиков» и исчез под покровом ночи. Кстати, кроме представителя Красной Армии вроде особиста, все там были военнослужащими Белорусской Армии. Удивленно проводив взглядом БТР-70, замыкающий колонну «Смерчей», я озадаченно почесал затылок. «Пипец немцам!» — подумал я, глядя на удаляющиеся огоньки габаритов. В это время ожидание грузовиков-порожняков, которых скопилось больше пяти десятков, закончилось, и они по одному достаточно быстро исчезали в портале. — Ужинать будешь? — послышался рядом со мной голос Али. — А то, давай неси уже, — закивал я. Есть действительно хотелось. Хитрая девчонка даже не подумала нести сама, а припахала для этого бойца из наряда, который и притащил поднос. — Сколько сейчас времени? А то у меня часы встали, — спросил у Али, присевшей рядом. — Почти три ночи, — ответила она, наблюдая, как я ем. — Много еще осталось? — спросил, кивая на колыхающийся туда-сюда овал, через который продолжала проходить техника. Сейчас как раз везли крупнокалиберные пулеметы типа ДШК, ДШКМ и КПВТ, некоторые в зенитном исполнении. Но все равно в грузах преобладали средства связи и РЛС, похоже было, что Белоруссия отдавала все свои запасы. — Я заглядывала на ту сторону. Там постоянно новые колонны подходят, конца и края не видно. — Ясно. Короче говоря, до утра работать будем. — Наверное, — ответила девушка, как-то печально глядя на меня. И действительно, пропустив последними «КрАЗы» с понтонами и катерами, я хотел было закругляться, как прибежал взмыленный Юдиневич и слезно попросил задержаться. Оказалось, они еще ждали спецоборудование для штамповки голограмм, их вместе с цветными фотографиями планировалось вклеивать в служебные удостоверения военнослужащих. Конечно, с цветными фотографиями придется немного погодить, а вот с голограммами уже проблем не будет. Вклеят в особом отделе части — и ходи не опасаясь, что тебя за диверсанта из полка «Бранденбург» примут. Короче, немецких диверсантов в прифронтовой зоне ожидал изрядный и неприятный сюрприз. Спецоборудование ждать пришлось больше часа, за это время хитрые интенданты успели перегнать еще несколько автоколонн и штук сорок танков. Наконец через портал проехал тентованный ГАЗ-66, явно из запасников, и мне махнули рукой, показывая, что все, закончили. Пропустив обратно в Белоруссию порожние грузовики, я закрыл переход. Уже через полчаса, засыпая в салоне взлетающего «Компаера», я под бормотание Жоры, колдующего над приборами, провалился в спасительную темноту сна. Виктор Захаров, водитель в штабе второго танкового корпуса первой Отдельной особой армии Задремавшего на завалинке Витю разбудил его приятель Женя. С самой демобилизации оба работали водителями на одном предприятии. Честно говоря, было обидно — всего два года как демобилизовался, только женился, жена на сносях, а его снова призвали! Нет, конечно, Родине послужить — это честь для любого советского человека. «Но как же все не вовремя!» — думал Витя, шагая следом за дружком, с которым посчастливилось попасть не только в одну часть, но и в один автовзвод.