— Вас ожидают, — известила дежурная, когда я попросил ключ. Посмотрев на того кого она указывала, я вернул рюкзак на плечо и подошел к диванчику в холле, на котором посапывал крупный мужчина с коротким ежиком волос. — Товарищ, — тряхнул я его за плечо. — Соколов? — спросил он. — Это я. — Майор Головачев, — показал он мне удостоверение. — Работаю в отделе занимающимся поиском нацистских преступников. — Чем могу помочь? — Тебе известны такие прозвища как Тонька-пулеметчица и Алекс-Лютый? — Была такая информация. Но я особо не придал ей значение. Мелочь на мой взгляд. Кстати, а кто они? А то я забыл посмотреть в архиве информацию по ним. — Если одним словом, то — палачи. За пулеметчицей числиться около полутора тысяч расстрелянных партизан, их семей и просто случайных людей. Лютый тоже изрядно показал себя, на нем висит не меньше. — О, как. — Давай пройдем в столовую гостиницы, поужинаем, заодно и пообщаемся. — Я обеими руками за, сам проголодался. Было видно, что майору не терпится узнать подробности, но он терпел, пока мы ужинали. Наконец он вытер губы салфеткой, я к этому времени уже закончил и спросил: — Откуда информация по ним? Особо я продумать не успел, не скажешь же что оперативная информация, пусть додумывают, поэтому с импровизировал. Вроде получилось на пятерочку. — Да мелочь, — нахмурился я. — Поймал за руку карманного вора, причем пожилого, полтинник точно исполнилось. Когда он узнал что я из органов и веду в ближайший отдел милиции, то решил выкупить свободу. Вот и рассказал о них. Но так, мельком, больше их настоящие имена и под какими скрываются. — Откуда он обоих знал? — С Тонькой одно время служил вместе, гарной девкой называл, а с Алексом бежал вместе, когда наши наступали в сорок третьем. — Что он сказал? — Так, информация по девке о чем сообщил вор. Антонина Макаровна Макарова из Москвы. Но это еще не все. Он ее видел пару лет назад в городе Лепеле Белорусской ССР. Более того он смог проследить за ней и узнать где работает. А главное фамилию, что она носит по мужу. Антонина Гинзбург, жена ветерана отечественной войны, работает на фабрике. По ней все что знал, рассказал. Говорил я медленно, так как каждое мое слово майор записывал. — Давай теперь по Лютому, — велел он. — Вот по нему у меня информации вообще мизер. Вор встретился с ним в поезде, даже посидели в вагон-ресторане отмечая встречу. Теперь Лютый ветеран войны, орденоносец. — Шутишь? — нахмурился майор. — Информация не проверенная, так вору сказал сам Лютый. — Что еще? — Только то, что сейчас его фамилия Мироненко, кажется имя Александр. Но вор был не уверен. Работает тот в редакции газеты, но в какой неизвестно. Ну вот, товарищ майор, все что знал, рассказал. Думаю, найдете. — Еще бы, с такой информацией они через месяц уже предстанут перед судом, — было видно, как майор был окрылен. — Спасибо, лейтенант. — Младший лейтенант, — напомнил я. — Ничего, скоро станешь, какие твои годы. Везучий ты парень, — встал майор. — Кстати, а что там с вором? Отпустил? — Информация мне показалось стоящей, — кивнул я. — К тому же кошелек вернули владелице и претензий она к вору не имела. — Да? — удивился майор. — Ну она ему сумкой по голове пару раз съездила, а она у нее была тяже-е-елой. Кровушку пустила. — Фамилию узнал? — Нет, мне тогда не до этого было. Информацию принял, отвесил прощального пендаля и отпустил. — Ладно, эта информация того стоила. Пока. — Всего хорошего, товарищ майор. Беседовали мы не громко и не мешали другим ужинающим постояльцам. Следом за майором я вышел из столовой, но направился не к выходу, а на второй этаж в свою комнату. Наконец то высплюсь. На следующий день я благополучно погулял по городу, так как проснулся в десять утра и не смог больше заснуть. Наконец в ГУМе купил наручные часы, те самые 'командирские', потом взял билет и вернулся в гостиницу, собирать вещи. Там-то меня и застал Андрей. — Как ты номер для старшего комсостава отхватил? — изумился он, проходя в мои апартаменты, другого слова не скажешь. — Уметь договариваться надо. Что-то случилось? — оторвался я от открытого чемодана. — Да нет, по пути заехал. Надо приказ устный передать. Начальник управления приказал тебе найти репетиторов и довести знания обоих языков до совершенства. Сможешь? — Да не проблема, главное чтобы свободное время было. — Найдешь. — Конечно, куда деваться? — Тяжелый вчера день был? — спросил Андрей. — Да уж, по-другому и не скажешь, — честно ответил я. — Ладно, приказ передал, мне еще на подмосковную базу ехать. Счастливой дороги. — Спасибо. Через час я на поезде направился в Киев. На этот раз люди в наружке были другими, да и машину сменили, ладно хоть убедились, что поезд со мной отправился по назначению, и вернулись на базу. В купе я сперва был с женщиной и ребенком, но та вышла через две станции и ко мне поселили двух парней и мужчину постарше. У последнего на пальцах присутствовали синие расплывшиеся наколки выдававшего в нем человека баловавшегося с законом. Было видно, что они едут вместе. Первое время мы ехали спокойно, попутчики, познакомившись со мной, сходили в вагон-ресторан и сели играть в карты. Парней звали Игорь и Влад, урку, Сергеем. Я же похрапывал на верхней полке, закрывшись 'Комсомольской правдой', которую читал до этого, поэтому особо не присматривал за ними, хотя лица запомнил. Через час, когда за окном начало темнеть, один из парней, тот, что тезка, спросил: — Юра? Деточкин? Как на счет сыграть с нами? — Да не, не охота, — зевнул я, привстав и сложив газету. — Да не на деньги же, так просто, на интерес. — Да? Ну давайте. Спустившись, я сел на свободное место и стал глядеть как парень ловко тасует карты, внутренне улыбаясь. В течение сорока минут мы просто играли, когда я, наконец, разогрелся и втянулся в игру, старший протянул: — Да что-то не хватает. Может, мелкую ставку сделаем? Копейку например? — Да ну, — поморщился я, — давайте сразу с рубля, видите, как мне прет? — Ну если сам предлагаешь, то давай, — нехотя согласился Сергей. Я достал толстый кожаный бумажник, и открыл его, невольно сверкнув перед попутчиками пачкой двадцати пяти рублевок. Глаза парней засверкали в предвкушении. Мы начали играть, все повышая и повышая ставки, пока на кону не оказалось около семисот рублей, причем треть там была моя. К моему удивлению мне дали взять эту взятку, дальше я понял, что каталы меня начнут раздевать, поэтому подгребая деньги к себе сказал: — Ну хватит. Чую дальше игра мне не попрет. — Эй, так не пойдет! — возмутился Сергей. — Нам нужно отыграться! — Не свисти, думаешь, я не понял что вы каталы? Ищи других лохов, пидорок. Было понятно, что просто так меня с деньгами не отпустят. Для шулеров я был как красная тряпка для быка, поэтому пришлось подстегнуть ситуацию. Униженный катала взревел и выхватил неплохую на вид финку, пока сидевший у окна слева от меня Игорь, пытался приобнять, чтобы зафиксировать руки. Но я не дался, вырубив его, костяшками левой руки нанеся удар в висок, а ногой в солнечное сплетение Владу, что сидел напротив. После чего перехватив замах Сергея, вывернул руку и, усилив скорость и силу удара, сделал так, что тот сам себе вогнал финку в ногу чуть выше колена. Причем так что лезвие пробив кость немного вышло с другой стороны. — Хорошо поиграли, — похлопал я Сергея по плечу, пока он не верящими глазами смотрел на набортную цветную рукоятку финки, торчащую из ноги. Через секунду в купе раздался дикий вопль боли. Вырубив вора, не люблю когда шумят, добавил Владу, а то он начал приходить в себя и, открыв дверь, увидел проводницу, которая заглядывала во все купе, в поисках источника шума. — Ангелина Семеновна, можно вас на минутку? — Да-да, конечно, — направилась она ко мне, подойдя, воскликнула. — Ой, что тут произошло?! — Это шулера, пытались обокрасть меня в карты. Сообщите, чтобы на ближайшей станции ожидал наряд милиции и карета скорой помощи, один тут серьезно пострадал.