Проснулся я, когда совсем уже рассвело. Выбравшись из палатки, хмуро осмотрелся и вернулся обратно. Было достаточно светло, но солнца я не увидел за хмурыми и низкими тучами, которые полностью скрывали небосклон. Вчера я особо не размышлял, почему тут такой завышенный радиационный фон, просто принял данный факт к сведению и всё, лёг спать. Сейчас же, одеваясь, я стал размышлять. Или я на территории Чернобыля, деревья были земные, обычные для средней полосы России, или в мире, где произошла ядерная война. Если в Чернобыле, то хорошо, выберусь к людям, там разберусь. Если это мёртвый мир, то покручусь здесь и отправлюсь в следующий. А сейчас нужно понять, где я оказался. Одевшись, я достал из баула флягу с водой, немного отпил и, плеснув на ладонь, умылся. После этого собрался, свернул палатку, мощным потоком воздуха очистил её от ядовитой грязи, убрал в баул и энергичным шагом направился на восток. Почему туда? Да просто. Тот «Глаз», что мониторил округу в поисках живых, – он их, кстати, не нашёл, – обнаружил дорогу, причём асфальтированную, к ней-то я и пошёл. Через полтора часа, на ходу жуя кусок пирога с рыбной начинкой и крупой, было вкусно, я вышел на небольшую лесную дорогу, удивлённо замерев. Тут в прошлом был бой, да ладно бы ещё стрелковый, танковый! Буквально в сотне метров от меня замерли такие знакомые ржаво-рыжие силуэты «восьмидесяток». Четыре Т-80, два не имели башен и были полуразрушены, видимо, рванул боекомплект, чуть в стороне замер Т-72, уткнувшись носом в большой дуб, дальше на дороге были горелые и проржавевшие остовы военной колонны. Похоже, её подстерегли и вдарили из засады. Хорошо вдарили – и танки передового дозора уничтожили, и остальных расстреляли, что двигались на машинах. Направившись к машинам, я вдруг расслышал, что у меня под левой ногой что-то хрустнуло и промялось. Присев, я разгрёб листву и достал куклу. Слегка покоцаную временем, но всё же куклу. Встав, я хмуро осмотрелся и запустил сканирующие плетения, шесть штук, разнообразного направления. Через десять минут я примерно знал, что здесь произошло. Мелькнула мысль с помощью кости любого из погибших вызвать дух и расспросить его о том, что случилось, но слишком дорогую цену потребуется заплатить за те сведения, что мне, в принципе, были не нужны. Ну, уничтожили колонну, и ладно, так разберусь, своими силами. Да, в принципе, и так всё понятно. – Да-а-а, – протянул я, – это не Чернобыль. Трагедия, судя по анализу останков погибших, произошла лет пять назад, хотя, может, и чуть меньше, четыре с половиной. Военные эвакуировали женщин и детей, их встретили на этой дороге и расстреляли из засады. Выживших добили. На некоторых костях, включая детские, были отметины от штыков. Чуть в стороне в лесу я нашёл десять тел, анализ показал, что это были девушки от четырнадцати до двадцати лет. Скорее всего, их насиловали. Дальше по дороге обнаружил две машины разведывательного дозора, уазик и БРДМ-2, тоже расстрелянные из засады, рядом костяки десанта и экипажей. Оружие отсутствовало, значит, нападающие его забрали. Тела погибших никто не хоронил, они так и остались разлагаться под открытым небом. – Куда же вы ехали? – пробормотал я, закончив изучение уничтоженной колонны. «Глаз» позволил мне с высоты птичьего полёта по этой заброшенной дороге выйти на останки подземного бункера. Наверное, военные эвакуировали людей в него, но, судя по следам, бункер был взят штурмом, я видел обгорелые проёмы небольшого здания, видимо, лифтового холла. Рядом у входа замерли обгорелые остовы боевой техники как штурмующих, так и обороняющихся. Две БМП находились в капонирах. Сканирование земли дало мне схему бункера, наполовину заполненного водой. – Похоже, живых в этом мире нет. Идеальное место для временного дома и полигона для испытаний моих новых плетений, – рассудил я. – Но всё же нужно проверить, вдруг выжившие есть? По идее, должны быть, вон, противоатомные бункеры же есть. Оставив уничтоженную колонну позади, я по лесной дороге направился к шоссе. До него осталось идти километров пять, к обеду буду. Жуя на ходу, – всё-таки хорошо, что догадался сделать запасы, – я вышел на дорогу, сильно побитую непогодой, колёсами и гусеницами техники, но всё же на привычную для меня земную дорогу. Кое-где даже разметка сохранилась, а чуть дальше, покосившись, торчал столбик от дорожного знака. Сам знак отсутствовал. Осмотревшись, я задумался, что делать дальше. Из леса я выбрался, шоссе пробегало по его опушке, и он тёмной массой остался позади, передо мной раскинулось раскисшее поле, на дороге ржавые остовы разнообразной техники, в основном легковой, даже один автобус был, он лежал в кювете вверх колёсами. К сожалению, «Глаз» я могу отправлять, чтобы не терять с ним контакта, всего на семь километров, поэтому особо не осмотришься. Нужно придумать что-то другое, с удалённым сканированием. Ретрансляторы, например. Посмотрев на хмурое дождливое небо, я захотел увидеть солнце. Быстро сформировав несколько плетений погодников, запустил их и буквально через минуту любовался на такое родное голубое небо и тёплое солнце, а окно в тучах всё расширялось и расширялось, и теперь лучи освещали не только меня, но и всё, что находилось в радиусе километра вокруг. Слегка склонив голову, я присмотрелся к участку дороги, что привлёк моё внимание. Подойдя к нему, я ковырнул земляную лепёшку на потрескавшемся асфальте. – Есть тут выжившие, – уверенно кивнул я. На земляной лепешке, которая явно свалилась с брызговика автомобиля, был виден отчётливый след протектора. Я с ходу определил, что он свежий, недели нет. Судя по рисунку протектора, который мне был незнаком, это было что-то легковое, вроде уазика или внедорожника. По этому же следу я определил, куда проехала машина. Посмотрев налево, я задумался и, поправив баул, энергично зашагал в ту сторону. Причина, почему я искал выживших, была банальна. Я хотел узнать, не мой ли это родной мир, где я прожил первую свою жизнь? Все находки – техника, вооружение, гильзы, элементы амуниции – указывали на то, что это Земля, причём Россия. Очень похоже. Но точно ли? Шагая по дороге, я рассматривал следы планетарной катастрофы, которая произошла в этом мире. Я уже начал сомневаться, что только в этом месте всё погибло, вполне возможно, что и весь мир превратился в радиоактивную пустыню. Кстати, солнечное окно, согласно заложенной программе, сопровождало меня, так что я и пригреться успел. Часа через три, когда я основательно проголодался и решил остановиться на ужин и развернуть лагерь для ночёвки, через час должно было стемнеть, я вышел к полуразрушенной дорожной развязке. – Как интересно, – пробормотал я, разглядывая покосившийся дорожный щит. – Так я в Сибири нахожусь. На синем побитом пулями фоне белыми буквами было написано: «Новосибирск 38 км». На самой развязке был большой автомобильный затор, похоже, в момент эвакуации при движении по мосту развязки перевернулся бензовоз, создав пробку. Вытекающий бензин вспыхнул и, растекаясь, начал поджигать автомобили. Я не знаю, сколько людей тут погибло, но мост от жара не выдержал и рухнул. Остатки бензовоза я рассмотрел среди обломков под мостом. Ещё раз покосившись на дорожный знак, я тряхнул головой и задумался. Проверить, мой ли это мир или нет, теперь было проще: моя зона, где я отбывал срок, находилась как раз недалеко от Новосибирска, буквально в шестидесяти километрах. Уж я-то узнаю свою зону. Как-никак почти два года в ней отсидел. Сходить с дороги я не стал, время года здесь, видимо, было весеннее, или из-за густых облаков земля не прогрелась, поэтому было слякотно, и так замучился сапоги оттирать от жирной грязи, что налипла, пока я шёл по лесной дороге, поэтому я устроился прямо на полотне шоссе. Как местные пересекали развязку, я нашёл, сбоку по обочине, иначе через затор не пробраться, поэтому отойдя к крайним машинам, там было достаточно сухо и чисто, я развернул палатку и запустил внутри обогреватель. Пока палатка прогревалась, я занялся приготовлением ужина. Развернув бытовые плетения столика и двух стульев, разложил еду из своих запасов, достал мешок с каменным углём, я и его тиснул, и разжёг костер, подвесив над ним трёхлитровый котелок с чистой водой. На кухне гостиницы, кроме трёх мешков с углём, я ещё прибрал посуду и бак с водой. Так что с этим у меня пока проблем не было. Да, я помню, что всё это находилось в свёрнутой комнате. Так я подошёл к железному обгоревшему кунгу дальнобоя, развернул на его борту дверь и достал из комнаты всё, что мне было нужно, после чего свернул её. Поедая удивительно вкусные пирожки с капустой, я ещё брал с тарелки нашинкованные пластины буженины, у меня было шесть окороков. А когда закипела вода, заварил травяной чай и, смакуя каждый глоток, стал разглядывать звёздное небо и удивительно близкую луну. Смотрелось всё красиво. Перед сном я достал из баула некоторые специфичные амулеты и установил их метрах в двадцати от палатки, рядом с целой на вид легковушкой-японкой, стоявшей с распахнутыми дверцами. Это были не охранные или сигнальные амулеты, те я установил, ещё когда лагерь готовил. Задача их была определить координаты этого мира. А как же? Каждый мир имеет свой номер. Номер своего прежнего мира я знал. Мой портал, напомню, когда искал другой мир, работал в автоматическом режиме, что было не совсем безопасно, как-никак он был односторонний, не проверишь, что с другой стороны. Для создания двусторонних порталов у меня ещё не было опыта, знания были, а опыта сотворения столь сложных плетений и артефактов нет. Зная координаты нужного мира, можно вводить их в управление портала и спокойно переходить, не опасаясь попасть в ловушку. Маги, которые умели пользоваться межмировыми порталами, имели такие номера миров, они не менялись с момента их образования, но, к сожалению, сколько я ни читал книг и личных дневников, ни одного списка номеров мной найдено не было. Так что оставалось лишь изучать их и составлять собственный список миров. Именно этим и занимались амулеты. Они определят координаты, а я по ним вычислю номер мира. Это высшая математика, она мало кому была доступна. Через сорок минут у меня в книге мага появилась запись координат второго мира. Ночь прошла более-менее спокойно, только один раз взвыла тревога, когда в стороне пробежала свора собак. Именно собак, не волков. Меня они не обнаружили и ушли в сторону. Утром я умылся, провёл лёгкую тренировку и, позавтракав и свернув лагерь, направился дальше. Я уже примерно определился, где находился, поэтому знал, куда иду. Снова надо мной светило солнце, и снова я шагал по потрескавшемуся асфальту, поглядывая на попадавшиеся остовы автомобилей. Были и целые машины. Один целый на вид уазик привлёк моё внимание. Не только тем, что он стоял в кювете, но и тем, что от него явно тянуло трупным запахом. Приблизившись, я рассмотрел расстрелянный лагерь: неизвестные приехали сюда на уазике и явно встали на ночёвку, когда кто-то приблизился к ним и расстрелял в упор. В стороне лежал часовой со снесённым черепом, у остатков костра ещё двое, из задней распахнутой дверцы машины свешивались стройные обнажённые ноги. Эта девушка, что лежала на животе на заднем сиденье, похоже, была лишь ранена, и её, ещё живую, попользовали, что вполне естественно для этого времени. Я определил, что умерла она от кровопотери, ранение было серьёзным. Нападавших явно было двое, причём у одного было помповое ружье – на асфальте лежало два смятых пластиковых патрона, второй был с «калашом» – я нашёл гильзы. Они забрали всё оружие, большую часть одежды и амуниции. Машина их не заинтересовала, то ли специально, то ли случайно одна из очередей прошлась по мотору, да и левое переднее колесо было прострелено. Спускаться к лагерю я не спешил, глаз отчётливо показал натянутую проволоку, что вела к гранате. Не «лимонке», это была наступательная. Стоя на краю дороги, я сформировал плетение «Исследователь» и направил его к машине. Задача его – изучить гранату и её взрывоопасную начинку. Через минуту всё было готово, и я прямо на ходу ввёл новые параметры в сканирующие плетения, понятно, что всё вышло на коленке, но мне надо было проверить лагерь на другие растяжки. То, что она одна, я сомневался. Мои сомнения оказались обоснованными. Несмотря на то что плетение было сделано так-сяк, чуть позже его уже нормально доработаю, оно обнаружило ещё две гранаты. Одна под телом девушки, другая вообще в стороне. Первым делом я осмотрел ту, что находилась в стороне, обнаружив «лимонку» без запала. Возможно, нападающие выронили её, когда уходили. Потом я осторожно снял растяжку с водительской двери, опыт у меня был, и, сунув руку под тело девушки и нащупав гранату, прижимая чеку, вытащил её. Вместо предохранителя я использовал проволоку. Убрав гранаты в баул, я уже совершенно спокойно взял девушку под мышки и вытащил её из машины, аккуратно положив рядом с телами товарищей. По моим прикидкам, трагедия произошла дней пять-шесть назад, вряд ли больше. Анализирующее плетение подтвердило мою догадку – пять дней. Причина, почему я тут задержался, была проста: мне был нужен транспорт, а уазик на вид был целым. Слегка проржавевшим по низу, это у них общая болезнь, но главное – целым. Ничего ремонтировать не надо, запасное колесо сзади висело, а двигатель мне и не нужен был, свой поставлю. Тела убитых я всё же похоронил, поднял пласт земли, получилось метр глубиной и три на три шириной, после чего, левитируя трупы, переместил их в могилу и закрыл землёй. Только после этого я занялся машиной. Первым делом я обыскал салон и нашёл ящик с инструментами, видимо, нападающие так загрузились трофеями, что не обратили на него внимания. Через час пробитый двигатель валялся рядом с машиной, колесо было отремонтировано, я не стал его менять, просто заделал дыру и накачал воздухом, проверил манометром давление во всех колёсах. Коробку и раздатку я оставил, выкинул только мотор. Теперь нужно было сделать артефакт из техномагии, чтобы тот заменил мотор. Этим я и занимался почти до самого вечера – непростое дело оказалось. Пришлось оставить аккумулятор, чтобы он питал приборную панель и фары, и даже генератор, но выкинул выхлопную систему, всё равно она не нужна. На ремонт и переделку машины я использовал шестьдесят три плетения, восемь технического свойства, три артефакта и шесть амулетов из моих запасов и один рубин-накопитель для питания, хотя я сделал так, что потребление энергии при движении будет не таким сильным. К сожалению, в последние дни я не мог пополнить свои запасы камней, их у меня осталось не так много и приходилось экономить. Большую часть я оставил в подвалах хранилища Академии магии Сауда накопителями в артефактах иллюзий, и они должны были самоуничтожиться вместе с артефактами. Кристаллы кварца там не подходили. Нужно будет в этом мире пополнить запасы, наверняка ведь сейчас всё это обесценилось. Теперь надо проверить машину на ходу. Открыв дверь, я забрался на водительское сиденье, осмотрелся. В салоне пахло приятно, запах мертвечины я удалил, очистив технику не только от всех запахов, но и радиоактивной пыли. Не хватало мне ещё дозу ухватить. Шучу, конечно, защиту я не снимал с момента попадания в этот мир. Повернув ключ зажигания, я дождался, когда загорятся индикаторы на панели управления, и нажал на стартер, активируя артефакт пуска. Пришлось для получения дополнительных показаний установить ещё два прибора. Один загорелся, показывая, что машина в полном порядке, после этого я с хрустом включил заднюю скорость и, развернув машину, покатил, покачиваясь на неровностях, к дорожному съезду, чтобы подняться на полотно шоссе. Всё в уазике осталось прежним, единственно, что было непривычно, отсутствовал рёв мотора, а хруст раздатки, скрежет коробки и остальные технические звуки, что присутствовали при движении машины, оставались. Обычно их и не слышишь из-за шума мотора, а тут они скрипели и хрустели вовсю. Не выдержав, я остановил машину и наложил на них плетение тишины. Дальше моё путешествие было в тишине и почти в комфорте. Такой тип машин сложно назвать комфортными. Но зато не пешком идти. Выбравшись на дорогу, я посмотрел на темнеющий небосклон. Солнце практически зашло, и, включив фары, – генератора вполне хватало, чтобы их питать, – покатил в сторону Новосибирска. До города не доехал, решил остановиться на ночлег. И не потому, что опасался ехать ночью, плевать я на темноту хотел, для меня это не проблема, просто решил, что раз ночь, значит, нужно спать, отдохнуть. Этой ночью меня тоже разбудила сигналка, но в этот раз это были три человека, которые медленно двигались по кювету в моём направлении. Судя по их осторожности, они знали о моём лагере и подкрадывались с явно недобрыми намерениями. Разглядев за спиной у одного помповое ружье и старый РПК у второго, я только хищно улыбнулся. Вот и первые говоруны. Встав, не зажигая светильника – он может насторожить приближающихся бандитов, – я стал одеваться. Когда те приблизились, я искренне озадачился, на кого-кого, но на бандитов они ну никак не были похожи! Одинаковые ОЗК, противогазы с широкими забралами, одинаковая амуниция и вполне современное оружие. Также у них были большие военные рюкзаки. Вполне возможно, оружие и вся амуниция были трофейными, ранее принадлежавшими той группе, у которой я позаимствовал уазик. Когда они приблизились на стометровое расстояние, я кинул в них плетение паралича широкого спектра действия. У неизвестных абсолютно никакой защиты против заклинания не было, и они улеглись на старой пожухлой траве склона кювета. Я мог бы и раньше их оглушить, но, честно говоря, мне было просто лень перетаскивать тела в лагерь, а тут близко, сами подошли. Активировав два магических светильника, что находились у входа в палатку, я вышел наружу и направился к неизвестным. Возможного снайпера я не боялся, мной всё контролировалось в радиусе двух с половиной километров. Одни эти на ночную охоту вышли, это без сомнения. Я перетащил мужиков к лагерю, разоружил их, раздел, оставив в одном жутко грязном и воняющем белье, сложил всё вооружение, амуницию и боеприпасы в багажник машины и осмотрел косматых пришельцев. Приподняв брови, спросил: – Ну, и кто вы такие? Одновременно с вопросом я щёлкнул пальцами, и к одному, самому старшему на вид, с тюремными наколками, вернулась речь, он мог говорить и двигать головой. Но и только. Тот тут же обозначил матом, что может говорить, но на мой вопрос так и не ответил. Когда он перешёл к теме сексуальных отношений между особями мужского пола, я подошёл к нему и, достав кинжал, стал вворачивать его в коленную чашечку мужика, накинув ему на голову плетение тишины. Тот орал и бился затылком о заднее колесо уазика, к которому был прислонён, но всё в тишине, за сферу не вырвалось ни одного звука. Наконец я выдернул кинжал из раны, где в крови белели обломки кости, и повторил вопрос: – Кто вы такие и что тут делаете? Сферу тишины с головы старшего я снял, и тот мог отвечать, но, как и прежде, я услышал от него только ругань. – Как же ты не понимаешь, что не сможешь молчать? – покачал я головой. Припомнив заклинания из специальных списков правоохранительных органов времён древних магов, я сплёл и накинул на мужика два таких. После этого тот, пуча от удивления глаза, начал отвечать на все мои вопросы. Соврать он не мог, это его и шокировало, да и вообще я казался им пугающе странным. – Кто вы? – Я Артём Долгоносов. Мои напарники Егор Желязнов и Дмитрий Смешин. Мы – патруль группировки Кривого Сёмы. Патрулируем наши территории, – ответил зэк. – Это вы уничтожили владельцев этой машины? – Да, вояки забрались на чужую территорию, за это и поплатились. Трофеи мы сдали на склад. За крысятничество слишком большое наказание. – Как вы их взяли? – Под утро. Когда самый крепкий сон, их часовой прощёлкал наше приближение. Все трофеи, что мы с них сняли, кроме двух автоматов, нам выдали в это патрулирование. Склады у вояк большие, мы с ними иногда ведём торговлю. – Почему они вас не уничтожат, если вы такие ненадёжные соседи? – Гражданские в заложниках, будут большие жертвы. – Где располагается ваша банда? – На территории зоны, в пяти километрах отсюда. Там удобно держать оборону. – Что случилось с этим миром? Почему тут была ядерная война? – Да это из-за укров всё. Было противостояние между Россией и НАТО, игрушкой была Украина. В общем, мы начали побеждать по всем пунктам. Вот они со злобы и ударили, когда у них всё покатилось под откос. Наши ответили всем, что было, снова прилетело, и снова ответили, после этого наш шарик стал совсем мёртв.