На курганах из Солнца костры. Там, в степях есть свобода всегда долгожданн-а-я. Среди стаи матёрых волков, Где нет слов, человеческих слов, Рос мальчонка. И жизнь та была очень странная. Стая сном и охотой жила, И мальчишку всегда берегла. Был он просто волчонок для них, только слабенький. Молоко у волчицы сосал И забавно, так странно играл, Очень умный, смышлёный такой, хоть и маленький. Вот однажды, где солнце встаёт, Появился большой вертолёт. И как птица над стаей повис, серо-чёрная. А вокруг непроглядная степь, В дальний лес ещё можно успеть, Стая молча рванула к нему, обречённая. Солнце в песок или в зенит, В полдень жара злей. Ведь человек плохо бежит — Волк добегает быстрей. В тишине автомат затрещал… «Мальчик, стой!» – кто-то дико кричал. Стали падать один за другим волки серые. Волки быстро бежать не могли, Человека спасали они, И старались, толкая его, озверелые. У волков, ведь не как у людей, В одиночку спасаться не смей, И мальчонку они одного не оставили. Умирали от огненных ран, А заря опалила курган, Алой кровью омыла песок, чуть разбавила…[5] Когда я, замерев, положил правую руку на струны, в вагоне звенела оглушительная тишина. Я так ушёл в песню, что не следил за окружающими, лишь перестук вагонных колёс слышался в отдалении. Сом сидел у окна, склонив к стене голову, и по его щекам текли слёзы. Он молчал, но другие молчать не стали, как волной пошли вскрики, голоса и просьбы исполнить ещё что-то. Меня хлопали по плечам, теребили за макушку, а я смущённо улыбался, а спазм после песни никак не проходил. Всегда так. – Ещё что-нибудь? – спросил я, когда шум потихоньку стал стихать. – А что хотите? – Ещё про волков что есть? – спросил Сом, причём его голос звучал так, что слышно было хорошо, хотя вроде и не громко спросил. – Есть. «Охота на волков» называется. Одна из моих любимых. Песню написал не я, её написал Владимир Высоцкий. Снова сделал привычный перебор. Тут же наступила тишина, все устроились так, чтобы видеть меня и слышать. Офицеры тоже сидели и внимательно смотрели, приготовившись слушать. Рвусь из сил, и из всех сухожилий, Но сегодня опять, как вчера, Обложили меня, обложили, Гонят весело на номера. Из-за елей хлопочут двустволки, Там охотники прячутся в тень. На снегу кувыркаются волки, Превратившись в живую мишень. Идёт охота на волков, идёт охота! На серых хищников – матёрых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков. Не на равных играют с волками Егеря, но не дрогнет рука! Оградив нам свободу флажками Бьют уверенно, наверняка! Волк не может нарушить традиций, Видно, в детстве, слепые щенки, Мы, волчата, сосали волчицу И всосали: «Нельзя за флажки!» Идёт охота на волков, идёт охота На серых хищников – матёрых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, Кровь на снегу и пятна красные флажков…