– Да это не трудно, вырыть яму у дома, обложить ее кирпичом, и пожалуйста. Или присоединить к той, что от умывальника идет. – Так не подойдет, – отрицательно покачал я головой. – Маленькая слишком. Новую надо копать, большую и глубокую. – Можно и маленькую расширить. Но это отдельная смета. Трубы и новенький унитаз я сам достану, есть у меня знакомый товарищ, что ими торгует. – Вот это хорошее предложение, – благодарно кивнул я. Обговорив все, мы распрощались и разошлись, я поехал в свой район, снова пересекая центр, а бригадир скрылся во дворе, видимо направляясь продолжать гулять. У них сегодня был выходной, вот и баловались пивком под сушеную рыбку. Катание туда-сюда по городу да еще с пассажирами серьезно ударило по баку. Там уже плескалось едва-едва. В принципе, должно было хватить, однако заметив на выезде с улицы бензоколонку, я свернул к ней. А что, вдруг повезет? Повезло. Заправил полный бак на специальной колонке для мотоциклов, где был разбавленный маслом бензин, и покатил дальше. Вспомнив о том, что хотел заехать в Осоавиахим, решил оставить посещение архитектора, что отвечал за строительство и расширение Москвы, на завтра – требовалось сообщить ему о начавшейся стройке. Повернув на нужной улице, я остановился, пропуская колонну детсадовцев, которые под руководством трех воспитательниц пересекали проезжую часть. До нужного здания, где располагалась полувоенная юношеская спортивная организация, ехать осталось недалеко, однако, по счастью или нет, я заметил впереди тележку на колесиках и продавщицу, что торговала мороженым. Рядом была небольшая очередь страждущих охладиться. Причем не только детей, но и взрослых. А я что, рыжий? Солнце так палит, что холодного хотелось до ужаса. Да и заслужил я, вот какие переговоры провел. Тем более я никак не думал, что смогу найти строителей так быстро и обговорить все. Проехав мимо мороженщицы и небольшой очереди, я уехал метров на шестьдесят. Рядом места не было: пролетка, две легковые машины и полуторка. Припарковав мотоцикл у тротуара, я заглушил своего железного коня и, сняв шлем, положил его в грузовой отсек люльки. Бросать на сиденье не стоило, малышня уведет такой ценный предмет. Еще бы, попробуй найди где танковый шлем, а тут вот он, пожалуйста, лежит, бери не хочу. Так что не будем искушать подрастающее поколение. Захлопнув крышку отсека, я направился к тележке, надеясь занять очередь и купить-таки это вожделенное лакомство. В последний раз я его ел еще в том теле, в прошлой жизни, я бы сказал. Не успел я сделать и десяти шагов, как вдруг обнаружил, что двое парней смотрят на меня. Нет, не так, они буквально пялились на меня. Если бы я заметил, как тот же бандит Ветер, которого разорвало сосной, шел мне навстречу, я, наверное, смотрел бы так же. На меня смотрели, как на оживший труп, что заставляло сильно напрячься. Беглый взгляд на парней показал, что как раз ошарашенно пялился тот, которого я принял за старшего, а вот второй скорее смотрел с недоумением. Получалось, главный явно узнал меня, а вот второй видел впервые. Эта улица была узкой и тенистой из-за насаженных между тротуаром и проезжей частью деревьев. Парни стояли у входа в узкий проулок. Рядом была табличка «Сберкасса» и нарисованная стрелка, указывающая как раз на этот проулок. Замедлив шаг, я внимательно посмотрел на парней, пытаясь определить, знаю я их или нет. По виду – нет, мне они были не знакомы. Вот один из них как бы случайно коснулся локтем полы пиджака. Так делают люди, проверяя расположение оружия, придавая так себе уверенности. Оба они были какими-то неприметными, в пиджаках, несмотря на жару, и кепках. Вот один, бросив на меня косой взгляд, наклонившись, что-то сказал дружку, и они шмыгнули в проулок к сберкассе. Больше всего меня заинтересовало не это, а как тот, что был главнее, бросил взгляд на возницу пролетки, стоявшей у тротуара прямо напротив выхода из проулка. Я ожидал возможного ответа от цыган, поэтому носил с собой оружие. В данный момент за пазухой расстегнутого комбинезона находился «Вис», полностью приведенный к бою. Сжав рукоятку, я двинулся следом. Мне нужно было выяснить, кто такие эти парни и почему я их так заинтересовал. Про подставу я не подумал, слишком естественный у них был вид, да и подстеречь вот так меня было невозможно. Кто знал, что я поверну именно на эту улицу? Да и чувства на лицах парней… Нет, такое не сыграешь. Нет сомнений, что встреча у нас случайна. Перед проулком я быстро окинул взглядом улицу и, вытащив руку из-за пазухи, прошел мимо и спокойно занял очередь за мороженым. Тележка с белым холодным лакомством находилась всего в сорока метрах от проулка. Причина для такого моего поведения была банальна. Это двое парней в белой форме, что спешили к проулку с деловым видом. Я стоял в очереди и с интересом смотрел, как они скрылись в проулке, и почти сразу раздалась серия выстрелов. Стреляли из наганов, как я определил. Выхватив пистолет, я побежал к проулку. Если я не ошибаюсь, парни попались в ловушку, рассчитанную на меня. Заметив, что у возницы пролетки, за которым я наблюдал краем глаза, появляется в руках наган, на бегу выстрелил в него, всадив пулю в бок, отчего он завалился и упал на проезжую часть, выронив оружие. Остановившись у угла, я осторожно заглянул за него. Один милиционер был убит, второй, хрипя простреленными легкими, отползал в мою сторону. Как и у напарника, кобура у него была закрыта, то есть нападения они не ожидали. Бандитов, а я предполагаю, что это был налет на сберкассу, все на это намекало, не было видно. Поэтому держа одной рукой пистолет, я подскочил к милиционеру – тут метров десять всего до него было – и, ухватив за шиворот левой рукой и аж застонав от боли в плече, поволок на улицу, продолжая правой контролировать проулок. Надо было поменять руки и держать пистолет левой, как-то не сообразил. За углом было слышно, как там кто-то ругается, и мужской голос с визгливыми нотками кричал, что они завалили двух ментов. Вытащив сержанта, как я определил по петлицам, прислонил его к стене дома и достал из кармана гранату. Милиционер мутными от боли глазами наблюдал, как я выдернул кольцо и отпустил чеку. Едва слышно зашипел замедлитель детонатора. Отсчитав две секунды, я бросил гранату в проулок. – Граната! – заорал кто-то визгливым голосом, и в проулок выскочил паренек, по виду уличная шпана, но вот наган у него в руке был настоящий. Я выстрелил, и шпаненок обзавелся дыркой во лбу, раскинув сзади мозги, а я сразу после взрыва гранаты на максимальной скорости рванул по проулку к сберкассе, перепрыгнув через упавшее тело. Там у дверей лежало шесть человек, у двоих рядом сумки, из которых высыпались пачки денег. Судя по всему, происходило банальное ограбление сберкассы. Это я удачно заехал на эту улицу. «День зарплат, что ли?» – мелькнула у меня мысль, но почти сразу я открыл огонь, переводя ствол пистолета после каждого выстрела с тела на тело. Только того, что на меня пялился, я подстрелил в ногу, после чего, проведя контроль остальным, рванул к раненому и перевернул его с живота на спину. Мне не нравилось, что он только глухо застонал, когда пуля раздробила кость у него ниже колена. Подозрения подтвердились, один из осколков попал бандиту в грудь, и он медленно угасал. Видя, как стекленеют его глаза, я заорал, тормоша его: – Зачем?! Кто вы и почему меня знаете?! – Заказ… – прохрипел он, выпустив струйку крови изо рта. – Новый год, машина с командиром и его сыном на дороге… кха-кха… нам заплатили убить их… мы сделали работу… а ты жив… – Кто заказчик?! Говори! Говори, падла! – заорал я ему в ухо. – Девушка… немка… кха-кха… – Как она выглядит, опиши мне ее! – продолжал орать я, давя на него. – Бхандинха с зелеными хлазами… лет девя… фянадцать на вид, красивая… У нее шрам на левом виске, тонкий такой… – тут бандит выгнулся и замер. В этот раз уже навсегда. – Твою мать! – вскочил я с колен на ноги и со злости выпустил в мертвого весь магазин. Оглядевшись, я обнаружил, что нахожусь во дворе, окруженном со всех сторон домами, и с небольшим сквером посередине. Слева находился вход в сберкассу, рядом с которым лежали уничтоженные бандиты, прямо и справа были парадные, к которым вели тропинки. От взрыва гранаты стекла двух окон сберкассы вылетели, там только осколки торчали. Заметив, что внутри кто-то мелькнул, я подошел к окну и заглянул, одновременно меняя обойму. Бандитов в помещении сберкассы я не обнаружил, только посетителей и испуганную кассиршу со следами побоев на лице, поэтому громко сказал: – Внимание, работает госбезопасность, бандиты уничтожены! До приезда милиции просьба не покидать помещение сберкассы! К этому времени я немного успокоился и, глубоко вздохнув, осмотрел уничтоженных бандитов. – Ничего, не знаю, кто ты, заказчица, но чую, наши дорожки еще пересекутся, – пробормотал я и, доставая на ходу армейский бинт, зубами разорвал упаковку и поспешил к сержанту. У того было четыре раны. Ту, что на руке, я не перевязывал, просто остановил кровь жгутом, воспользовавшись его же собственным ремнем, а рану на груди, в которой клокотала кровь при дыхании, перевязал. – Серьезно меня? – тихо прохрипел он. – Молчи, тебе нельзя говорить, – хмуро уркнул я, но все-таки ответил: – Серьезно. Если в течение получаса не попадешь на стол хирурга, шансов не будет. При выстрелах большая часть прохожих попряталась, но в этот момент, к своему удивлению, я услышал вопрос за спиной: – Я медсестра. Я могу помочь? Мельком обернувшись и осмотрев довольно красивую женщину лет тридцати пяти в строгом платье чуть ниже колен, я молча кивнул и ответил: – Подержите его, я спину перевяжу. Ранение сквозное. Когда мы почти закончили, послышался топот. Народу на улице прибавилось, но никто не торопился нам помогать. Да еще из переулка выскользнули двое и поспешили прочь. Одеты они были прилично, но испуганы. Это были или жильцы домов, или они находились в сберкассе во время ограбления. – Что тут происходит? – послышался вопрос сзади. Снова обернувшись, я посмотрел на еще один парный милицейский патруль. Один из милиционеров, в звании младшего сержанта, подходил к нам, другой проверял возницу пролетки, подняв наган, лежавший рядом. – Нападение на сберкассу, налетчики уничтожены в перестрелке. К сожалению, один ваш сотрудник погиб, другой тяжело ранен. Бинты есть? – Бинтов нет, – отрицательно покачал головой милиционер и махнул в сторону переулка. – Игнат, проверь. – Нижнюю рубаху снимай и рви. Нам еще две раны перевязать надо, у вашего сотрудника сильная кровопотеря. Нужно срочно доставить его в больницу. Та пролетка принадлежит налетчикам. Сейчас закончим перевязку, и нужно будет отвезти раненого, каждая секунда дорога… Мало у него шансов, очень мало. Говорил я это, одновременно завязывая узел на повязке. Милиционер в это время уже скинул белую гимнастерку, положил под ноги ремень с тяжелой кобурой и мощными рывками разрывал рубаху. Промедления насчет рубахи у него не было ни секунды. Надо – значит, надо. За две минуты мы втроем закончили перевязку. Второй милиционер в это время уже организовал народ. С помощью зрителей из мужиков он перенес в повозку погибшего сотрудника, потом так же осторожно и раненого. Он же вскочил на козлы и, стегнув поводьями коней, довольно быстро скрылся за ближайшим поворотом. – Как тут все было? – спросил оставшийся милиционер, поднимая с земли гимнастерку и надевая ее прямо на голое тело, после чего, застегнув ремень, согнал складки назад. Описав свое виденье ситуации, где парни выглядели героями, я пояснил: – Не вмешаться, как ты понимаешь, я не мог, вот и пришлось… вмешаться. – Документы есть? – Да, есть, только в карман, как видишь, залезть не могу, руки в крови, испачкаю все. – Я сам. Младший сержант отодвинул ворот моего комбинезона, невольно коснувшись затвора «Виса», и достал удостоверение малинового цвета из внутреннего кармана. Быстро изучив, он вернул его на место и, отдав честь, сказал: – Все в порядке, товарищ сержант госбезопасности. – Сержант, у меня свои дела, поэтому я отбываю. Ограбления – это ваше дело. Надеюсь, мое имя не мелькнет в ваших рапортах. Пусть будет написано, что ваш героический патруль сам уничтожил бандитов. – А граната? – Была у налетчиков и рванула, выпав из руки раненого бандита, чем изрядно помогла сотрудникам милиции. Я на излечении после ранения нахожусь и не хочу, чтобы мое имя мелькало в сводках. Влететь мне за это может, серьезно влететь. Не было меня тут, хорошо? – Раз вы так просите, попробуем что-нибудь сделать, – серьезно кивнул сержант. – Вот за это спасибо. Пройдя по улице до мотоцикла, я обернулся – сержант уже зашел в проулок. Быстро заведя мотоцикл, я скрылся в улочках этого района. Заехав в глухой двор, я заглушил мотор и, достав из грузового отсека мою любимую трофейную посеребренную внутри фляжку, стал отмываться. Пара капель крови попала мне на лицо, я их отмыл, глядя в зеркало заднего вида, закрепленное на руле, не забыв и про руки. Комбинезон тоже был уделан. Как мог, я почистил следы, но и так было понятно, что потребуется стирка. Достав из грузового отсека сидор, я переоделся в ту одежду, что там находилась, то есть в выходную – черные брюки, белую рубашку и черные лакированные штиблеты, – убрал комбез и сапоги обратно. После того как я привел себя в порядок, завел мотоцикл и поехал в Осоавиахим. Поступать учиться на летчика я не передумал. В этом у меня был пробел в знаниях, вот я и собирался его восполнить. – Эх, а мороженого так и не поел, – вспомнив, вздохнул я, тормозя у нужного здания и разворачиваясь передом в сторону выхода. После чего заглушил своего трехколесного друга. Нет, все-таки неплохое приобретение. Зря я его так хаял. К тому же такую технику в продаже редко найдешь, очень уж ограниченными партиями простым гражданам отпускалась. В основном они шли в армию и в милицию. Все то время, что прошло с момента допроса неизвестного бандита, участвовавшего в попытке заказного убийства меня и моего отца, я размышлял о случившемся, анализируя ситуацию. По всем фактам, это был не налет бандеровцев, а именно заказ на убийство Ивановых. Для меня оставалось неизвестным, за что и почему. Минут пять постоял на крыльце, немного придя в себя – адреналин уже схлынул, это я судил по последствиям, у меня всегда после него слегка дрожали руки. Вот и сейчас было так же. – Вы к нам? – спросил вышедший покурить на крыльцо плотный мужчина. В этом здании было несколько разных контор, поэтому я осторожно ответил: – Я в Осоавиахим. – Ну, значит, точно к нам, я таких целеустремленных всегда распознаю. Значит, так, сейчас прямо, направо будет длинный коридор. Вот по нему до конца, вторая дверь от угла слева. Там будет эмблема Осоавиа хима у двери, увидишь. – Понял, спасибо. Я уже совсем отошел от схватки, поэтому, пройдя в прохладный и гулкий коридор, направился к повороту и дальше по длинному коридору до нужного помещения. Постучавшись, вошел внутрь и быстро осмотрелся. Здесь было два шкафа и три стола, но заняты всего два, еще открытый дверной проем в соседнюю комнату. На стенах висели плакаты спортивного содержания с разными комсомольскими лозунгами и предложения покупать лотерейные билеты организации. – Вы по какому вопросу, товарищ? – спросил довольно плотный мужчина лет тридцати, но уже с заметной лысиной. Вторым сотрудником оказалась миловидная девушка в белом платье в зеленый горошек. Она, подняв голову, мельком осмотрела меня и вернулась к изучению журнала, делая там какие-то пометки. – Здравствуйте, я бы хотел прояснить вопрос по поступлению на летные курсы в аэроклуб. Хочу получить летное удостоверение.