Несмотря на ночь, движение по Москве было, однако водитель я неплохой, поэтому спокойно доехал до гаражного кооператива, где арендовал бокс, но к воротам подъезжать не стал, палить машину не хотел. В сторожке должен быть один из трёх сторожей, они сутки через двое работали, кто сейчас, я не знал. Тем более они, бывает, подменяют друг друга в случае необходимости, а мне машину в гараж нужно загнать незаметно, чтобы сторож не знал. Заперев машину, без сигнализации, прошёл к воротам. Стёкла в сторожке светились, виднелось мигание — работал телевизор, но это мало что значило, для всех, мол, я не сплю, а сами дрыхнут, некоторым водителям долго сигналить приходится, пока те не проснутся и не поднимут шлагбаум. Внизу на привязи было две собаки, они меня знали, поэтому гавкать не стали. Лишь тревожно принюхивались, это да, кровь на мне есть, и я снова в бахилах и перчатках, какой комплект уже использую! Над головой на стене сторожки была закреплена камера наблюдения, но я знал, что запись никуда не шла, просто картинки подавались на монитор в сторожке. Камер четыре, значит, и картинок четыре. Если сторож не спит, он меня увидит на экране, ничего зайду, поздороваюсь и поболтаем. Если спит, отправлю в более глубокий сон, заберу брелок, с помощью которого дистанционно поднимается шлагбаум, загоню машину в гараж, верну всё на место и разбужу его. Сделаю вид, что только что пришёл, мол, еле добудился его. Вот такой план. Сторож был из пожилых, полтинник уже исполнился, он на пенсию вышел и вот второй год работал сторожем, прибавка, так сказать, к пенсии. Он спал, так что слегка пережав ему сонную артерию, тут действовать нужно осторожно, убедился, что он не реагирует на раздражители, и поспешил вернуться на улицу. Дальше действовал, как и запланировал. Машина хорошо встала в гараже, и высота, и длина подходила, лишь скутер сдвинул чуть дальше. Потом вынес из машины мусорный мешок с тем, что я планировал уничтожить, туда кинул телефоны без аккумуляторов, снял перчатки и бахилы, да всю одежду с себя стянул, включая нательное бельё, и тоже запихнул их в пакет. Быстро протёрся салфетками, переоделся в запасную одежду. Прихватил из НЗ давно купленный телефон, неавторизованную симку и блокнот, где записаны все нужные номера. Память у меня, конечно, идеальная, но я подстраховывался. Заперев гараж, добежал до сторожки, положил брелок на столик и стал будить сторожа. Еле добудился, минут пять тряс его и бил по щекам. — А! Что?! — дёрнулся тот, дико осматриваясь. — Дядь Саш, я пришёл, бужу, бужу вас, и ничего. Снотворное, что ли, приняли? — Да вроде нет. Чай с мятой пил, — взял тот кружку со столика и с подозрением принюхался. — Кстати, машины какие были? — Да я минут пять назад пришёл, не видел. В это время как раз послышался шум мотора, и у шлагбаума остановилась легковая иномарка. Встрепенувшийся сторож вышел и, убедившись, что это свои, открыл шлагбаум. За это время я залил воды в чайник и поставил его нагреваться. Вернувшийся сторож достал непочатую пачку печенья, и мы с ним попили чай. — Ты чего так поздно-то? — поинтересовался он, делая мелкие глотки крутого кипятка. — У кореша засиделся, тот новую стратегию купил, вот и играли. Классная игра, даже не заметил, как время пролетело. Родители его из театра пришли, тогда я и свалил, решил тут переночевать, в гараже, чтобы никому не мешать, а вы уснули, еле добудился. — А с телефоном что? — заметив, что я достал телефон и стал в записную книжку заносить номера из блокнота, поинтересовался сторож. — А-а-а, потерял. Даже не помню где. Это мой старый, хотел продать, а тут, гляди, пригодился. Надо будет дружков и знакомых обзвонить, симка новая. Номер мой новый пока не знают. — Понятно. О телефоне я специально говорил, мало ли, одно из алиби себе организовывал. Не думаю, что выйдут на сторожа, но подстрахуемся. Тем более выйдут на сторожа — выйдут на гараж, а этого мне совсем не нужно. Сторож записал мой новый номер, вычеркнув старый, к сожалению, засвет, но пока напрягаться не будем, и я, покинув сторожку, пошёл к своему гаражу. Там на втором, жилом, этаже расстелил на диванчике постельное бельё и, раздевшись, завалился спать. Правда, холодно было, так что включил обогреватель. Утром, убрав постельное бельё, сделал лёгкую зарядку, не такую активную, как каждый день, вскипятил чай и попил пустой, не с чем было, не завозил после зимы запасы, потом прибрался в гараже. Аккумулятор у машины я ещё вчера отключил, отсоединив клеммы, так, на всякий случай, поэтому, достав дипломат, проверил ещё раз машину. Нет отклика. Возможно, имеется спящий жучок, который активируется при получении определённого кода, но такой не нашёл. Прихватив мешок с мусором, запер гараж и направился к выходу. Сторож уже сменился, сейчас был молодой парень, имевший какой-то болезненный вид. Кивнув ему, я покинул гаражный кооператив. Прошёл вдоль домов и вышел к старому заброшенному зданию, подготовленному к сносу. Место хорошее, как я слышал, тут землю приобрели для постройки очередного автосалона. Сейчас же здесь собирались бомжи. Грелись, разводя огонь в бочках, уж не знаю, где нашли. Пока утро, тихо вокруг, найдя такую бочку, я развёл огонь, специально для этого из гаража пачку старых газет прихватил, и бросил внутрь мешок. Подымило изрядно, пластиком и горелой изоляцией от разбитого ноута несло, но я не уходил, стоял в отдалении и ждал, пока всё не сгорит, бахилы с перчатками, ноут, мобильники и одежда с кроссовками. Вот так и избавился от улик. Вернувшись в гараж, протёр там всё, стирая где возможно свои отпечатки. Особенно на машине и в салоне. Простая перестраховка. Снова заперев бокс, направился в ближайшее кафе, очень есть хотелось, сутки фактически не ел, не считать же чай с печеньем в сторожке за полноценную еду, а потом уже в детдом с запасом вафельно-шоколадных тортов, других не было. Скинув верхнюю одежду, я сходил в душевую и, вернувшись в комнату, она оказалась пуста, взял свой ноут. Тёплый ещё, видимо, кто-то из соседей им пользовался. Ввёл свой пароль и зашел в Интернет. Проверив письма от моей партнёрши из Италии, довольно улыбнулся. Два прислала. В одном она сообщила, что получила загранпаспорт и уже приобрела авиабилет до Москвы, всё, как и договорились. Во втором письме сообщала, что подобрала домик на побережье, скорее даже домину, хотя и в один этаж, но в восемь комнат. Женщина она, конечно, одинокая, муж лет десять назад умер, но родственников хватает, что близких, что дальних. По договорённости этот дом станет её плюс сто тысяч евро на счёт, она уже открыла счёт в банке, филиал которого имеется у нас в Москве. Всё это перейдёт по наследству родственникам. Кроме этого я буду оплачивать своё проживание, тысяча евро в месяц. По договору, что мы с ней заключили, кстати, устному, я оформлю на неё здесь в Москве квартиру и гараж, тот самый, с которым у нас с наследницей разногласия возникли. Только всё, что за ней будет числиться в Москве, будет завещано мне. И главное, чтобы она не лезла в мои дела. Только она попросила не зарываться, чтобы у неё проблем не было. Обещал сделать всё, что в моих силах. Когда я уже закончил читать письма и обдумывал ответ, дверь без стука отворилась, и в комнату ввалился Бай. — О, здорово, — поднял я левую бровь, с интересом посмотрев на здоровенный бланш у него под правым глазом. — Кто это тебя так? — Это я сам себя, — отмахнулся тот и, понизив голос до шёпота, пояснил: — Когда полыхнуло, я так к выходу нёсся, что в косяк врезался. Сам виноват, ладно хоть сумку не выпустил, голову бы оторвали. — Вскрыли хранилище? Тот молча кивнул, не собираясь отвечать, хотя в комнате мы были одни. При допросе я узнал от хозяина банка, что в хранилище один из клиентов разместил солидный вклад в наличности и золоте. Потом мы говорили, слегка понизив голос. Общались без опаски, так как при появлении Бая я отключил телефон, вытащив аккумулятор, и посоветовал это сделать и ему. — Ты это, насчёт Чёрного не напрягайся. Он не в обиде, слишком ты большой куш помог взять, так что претензий к тебе нет. Сам Чёрный велел тебе это передать. — Ещё бы, хранилище банка с инкассаторским броневиком не сравнишь. Вы ведь его ломануть решили? — Откуда ты?.. — напрягся Бай, стрельнул глазами туда-сюда, выглянул в коридор, проверяя, не подслушивает ли кто, и спросил: — Как узнал? Тоже мне задачка. Как узнал, каких спецов ищет Чёрный, так и сложил дважды два. Кстати, ментов за дураков не считайте. Не удивлюсь, если его вели, ведь не до меня одного слухи дошли, что зам Чёрного нужных людей ищет. Тоже мне, додумался левых гастролёров задействовать, чтобы своих не подставлять. Менты ему так своего человека могли подвести. Думаешь, почему я рожу свою в банке не светил? Именно поэтому. Кстати, в ближайшее время, да и в будущем, никаких контактов с Чёрным и его окружением поддерживать я не буду. Не знаю я их теперь. Мало ли. — Думаешь? — Уверен. Тебе восемнадцать ведь уже исполнилось? — Ну да. — Если что почуешь, беги в военкомат, в армии пересидишь. Там, скорее всего, трогать не будут, если вообще на тебя выйдут. А лучше прямо сейчас иди, набор уже идёт. Повестка-то уже приходила? — Пока нет, — задумчиво пробормотал тот и взглянул на меня: — Значит, советуешь пересидеть? — Конечно, и причина железобетонная, армия. Чёрный, как я слышал, своих старается через армию прогнать, чтобы нужные навыки там получили. — Идея хорошая, да нет, отличная идея, только одна проблема. Я паспорт всего дня два назад получил, а квартиру мне ещё не выделили. Получить нужно и прописаться. Я с нужными людьми уже всё перетёр, кому нужно, бабло загнал, однокомнатная будет улучшенной планировки. — А что, молодец, хватка у тебя имеется. Ты ещё права получи, в армии, может, водителем станешь, хоть ездить научишься. — Это ирония, да? — Да. — Ага. Слушай, я уйду служить, вот думаю, кому ключи дать, чтобы за квартиркой присмотрел. Сам знаешь, как бывает: хозяин отсутствует, и чёрные риелторы тут как тут, сколько историй по детдому ходит! Понятно, что вернусь, я им глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Но их сначала найти нужно будет, а потом уже квартиру обратно выбивать. В общем, проблем в будущем не хочется. — Тут я тебе вряд ли помогу. У самого планы имеются, не получится совместить. — Жаль. — При этом расстроенным Бай не выглядел, видимо, я у него не единственная кандидатура. — Что ж, будем искать. Попрощавшись, он ушёл, а я продолжил обдумывать ответ на письма. Похвалив и поздравив Марию Росси, так звали итальянку, пообещал, что сам забронирую ей номер в гостинице, чтобы было и удобно, и недорого. Женщина, как я уже говорил, не самая обеспеченная, так что не привыкла тратить деньги направо и налево. Кстати, мы уже несколько раз, я бы даже сказал несколько десятков раз, общались с ней по скайпу для знакомства и моей разговорной практики, и при первой нашей видеосвязи она долго смеялась, когда увидела меня. Росси на итальянском — рыжий. Сама она была полной, смуглокожей хохотушкой с чёрными вьющимися волосами. И не скажешь, что ей за пятьдесят, дашь не больше сороки пяти. За время общения, Мария была приятно удивлена, что я хорошо знаю итальянский, подтянул его, убирая акцент. Мы общались, узнавали друг друга, заодно я с половиной её родственников перезнакомился. Правда, о моём усыновлении из них никто не знал, кроме родной племянницы, дочери младшей сестры. Дом по наследству потом ей отойдёт. Долго ждать придётся, я таких знаю, долгожители. Мне-то это как-то фиолетово, главное, чтобы свои договорённости выполняли. Ответил я на оба письма, дав нужную информацию, попросил прислать ксерокопию паспорта, чтобы я смог забронировать номер в отеле. И, самое главное, я попросил поторопиться с вылетом и перенести дату на несколько дней раньше. Лучше всего прилететь уже на этой неделе, а сегодня вторник был. На этом всё. А причина торопливости была в том, что мне необходимо как можно скорее покинуть Россию. Не знаю, сколько времени нужно нашим правоохранителям выйти на меня, но это вполне реально. Может, я паникую, но лучше перестрахуюсь. Тем более меня тут ничего не держит, вполне возможно начать новую жизнь. Потом я полазил по новостным сайтам. О том, что сгорело здание банка, имеются многочисленные жертвы, успел изучить, и в это время в дверь постучали. Причём аккуратно, костяшками пальцев. Так только мой преподаватель по русскому и литературе стучится, запомнить было не трудно. Милая женщина, так что я старался всегда с ней вести себя как прилежный, выполняющий все поручения, корректный ученик. Открыв дверь, я первым поздоровался. — Здравствуй, Максим, — приятно улыбнулась учительница. — Ты знаешь, что завтра Последний звонок? — Просветили уже. Поучаствовать нужно? — Конечно, ты медалист, просто обязан быть. — Значит, приняли решение. — Приняли. Завтра в восемь часов найди меня, нужно будет расставить вас. — А-а-а, опять на вас организацию повесили… — понимающе протянул я, привалившись к косяку. Приглашать учительницу в комнату я не стал, из вежливости-то можно, но та всё равно не зайдёт, поэтому смысла нет. Обычно протараторит несколько фраз и дальше бежит. Вот и сейчас, передав мне всё, что хотела, направилась к следующей комнате и постучала. Ага, так ей и откроют, наверное, уже в столовой ловить нужно. Кстати, а сколько времени? Вернувшись в комнату, я посмотрел на будильник на столе: нет, обед через полчаса, и я продолжил изучать новости. Здание банка фактически выгорело дотла, указывалось, что почему-то не сработала пожарная сигнализация, так что пожарные прибыли поздно. Жертвы были, но сколько, не сообщалось. Почему, мне было понятно, видимо, определили, что трупы криминальные, вот и засекретили, тайна следствия. Потом я изучил другие криминальные сводки. О подрезанном не сообщалось, а вот о том, что школьник выбросился из окна из-за неразделённой любви, об этом информация была. Не знаю, откуда эту любовь взяли, но, похоже, копали в эту сторону. Удар монтировкой пришёлся в лоб, падал тот вниз головой, может, падение и замаскирует удар монтировкой. Чёрт его знает. Заметив, что время обеда уже наступило, я стал неторопливо собираться, говорю же, не особо люблю шумиху. Закрыв комнату на ключ, я направился вниз к столовой. На лестнице услышал писк. Комнаты были пусты, все в столовой, обед всё же, так что даже странно, что тут кто-то ещё есть. Оказалось, ещё как есть. Двое парней старше меня года на три, запихивали какую-то девчонку в подсобку под лестницей. Что это за подсобка, мне известно, тёмную там устраивали, бывало и до изнасилований доходило. Но это совсем отморозки. Кстати, девчушку я не знал, она была примерно моих лет, блондинка, да и парня, того, что покрупнее, тоже видел впервые, а вот второго, пониже ростом, знал. Один из самых отмороженных. Ему года полтора назад чуть яйца не отрезали. Малолеток лапал и угрожал, запугивал, чтобы ничего не говорили. В общем, отбили ему наши всё что могли, тот месяца два как моряк передвигался, но наших девчат больше не трогал. Его вообще удавить хотели, не любили подобных упырей, но у него брат из старших воспитанников, тоже в этом году покидал детдом, откупил его, обещал присмотреть. Брат нормальный, без косяков, а вот младший… Не думаю, что долго проживёт, упырь и есть упырь. Если бы тогда до изнасилований дошло, ему и брат не помог бы. — Значит, за старое принялся? — произнёс я, легко спускаясь по ступенькам. — Вали отсюда, — сказал незнакомый бугай, не оглядываясь. — Скажешь, что видел, урою. А вот лицо упыря, который обернулся и увидел меня, аж вытянулось, стало белым, как снег, и он сразу стартовал с места и скрылся в коридоре. — Эй, ты чего? — негромко спросил у него бугай, явно стараясь не повышать голос, при этом продолжая девчонке зажимать рот и лапать. Кофточку её уже расстегнули, а лифчика, насколько я успел рассмотреть, она ещё не носила. Подскочив к бугаю, я взял его левую руку на приём и буквально зашвырнул в подсобку. Причём тот и девчонку уволок за собой. Осмотревшись, я тоже зашёл, прикрыл дверь изнутри и задвинул засов. — Застегнись, — велел я испуганной девчонке. Бугай уже зашевелился на набросанных матрасах, утробно рыча и явно пугая свою жертву. Я же, скользнув к нему, пробил по почкам, а потом нанёс несколько молниеносных ударов. Теперь у того яйца всмятку, напрочь опущены почки и печень. Взяв так удачно попавшуюся ножку от стула, я забил её ему в задний проход. Намёк, думаю, ясный. Я вообще насильников не любил, особенно таких. Попинав ещё некоторые время безвольное и бессознательное тело, я протянул руку забившейся в угол девушке. — Новенькая, что ли? Пошли в столовую, поедим, а то очень есть хочется. Та несмело взглянула на меня и оперлась на мою руку. Я велел ей отряхнуться и привести себя в порядок. — А он? — вдруг спросила она, кивнув на бугая. — Тебе его жалко? — Нет, — замотала она головой. — Не волнуйся, насиловать он теперь никогда не сможет. Я отбил ему всё, что только можно. — А тебе за это ничего не сделают? — Вряд ли, тем более бить я умею, поверь, синяков у него не будет, ну а то, что внутренности в фарш превращены, извините, я-то тут при чём? Да и ножка от стола — может, он любитель? Ладно, идём. Когда мы вышли, то, как назло, наткнулись на Люську Говорунью. Пипец, теперь весь детдом уже через пять минут будет знать, что я себе пассию нашёл. Эту комнату ведь и парочки используют, можно сказать, единственное укромное место. Уж сколько директор пытался это дело прикрыть, ничего не помогало, всегда находили тёмные углы. Поморщившись, я повёл новенькую к столовой. — Давно у нас? — поинтересовался я у блондинки.