— Беру, мне понравился. Сколько? О чём мы говорили, окружавшие нас сельчане не понимали, как говорится, учите языки, но то, что торгуемся, поняли по жестам и накалу страстей. В общем, минут двадцать — и мы ударили по рукам, брал я аппарат за полторы тысячи евро. В принципе тот столько и стоил, всё же подержанный. Однако полупьяный хозяин аппарата на удивление быстро протрезвел при торговле, и сбить цену практически не удалось. Что там одна сотня евро. Зато я договорился с ним, что бесплатно несколько дней буду хранить мотодельтаплан в собранном виде у него во дворе, он обширный, особо не помешает, и воспользуюсь техническим оснащением ангара, там я видел неплохой парк станков и мастерскую. Пригодится. Тот и на это пошёл. Ударили по рукам и прошли во двор к ангару, где я сразу выплатил всю сумму, у меня на кармане было около пяти тысяч долларов, платил по курсу. Потом с помощью местных закатил аппарат во двор, провёл лёгкую консервацию, как например, слил топливо, закрепил крыло, чтобы ветром не колыхало, убедился, что всё в порядке, и мы проследовали через огород, коротким путём, обратно во двор родителей Лили. Там снова за стол, и началось новое гуляние. Честно скажу, я житель городской, не совсем понимаю, как можно гулять целый день, пусть день выходной в неделе, но откуда такие силы? И главное, у меня они откуда набрались, чтобы вечером, когда стемнело, при свете фонарей так отплясывать? Ладно местные, подогретые алкоголем, я-то с какой радости такой живчик? А так всё понравилось, отличные люди, спокойные, работящие, смекалистые, уверенные, практичные и много других эпитетов, но они мне нравились. Кстати, тут же, общаясь с Лилией, узнал подробности того, что случилось на дороге. Всё было примерно так, как я и сам знал. Нашли студентов по машине, она издалека чёрным пятном к себе внимание привлекала. Обнаружили тела и застрелившегося водителя машины. В общем, версию с самоубийством взяли как основную, расстрелял друзей и подруг и застрелился. Оказалось, парни учились у нас, в России, в Саратове, только что вернулись, вот и решили развеяться, а водитель внедорожника действительно оказался сыном хозяина окрестных земель, где всё и произошло, только он не был бандитом или авторитетом, на что мне тот активно намекал, а фермером. Вроде и не соврал, все земли окрестные держит, но как фермер, а не бандит, он их возделывает. Тут всё сложилось: и недорогой внедорожник, и не такой престижный вуз, в общем, детишки решили развлечься и доразвлекались. Идиоты, и сами погибли, и беду в дом своим родителям принесли. Вот надо было им свою жизнь губить в такие годы? Где голова была, когда они решили меня всей массой внедорожника по трассе размазать? Наверное, там же, где и другие мысли, там, на чём они сидели. А ночью ко мне прокралась Лиля, ворча, мол, что если меня и поселили её родители в дальнюю комнату, то это не значит, что она будет лишать себя секса. Как бы сам говорил, что это не только приятно, но и полезно. Под утро меня застукали родители Лили, причём чуть не вся семья у двери собралась, видимо, решили с уликами брать. Не получилось: та только что ушла и у меня осталась одна Алина, она совсем недавно пришла, и мы успели угомониться, так что ничего предосудительного те не обнаружили, мы спали. Почти, ворочались ещё. Там уж нам никто не мешал, хотя, по-моему, Алине хотели сделать втык, всё же разница в возрасте бросалась в глаза, но, к счастью, в сёлах на это проще смотрели. Всяких правозащитников и иже с ними не было. Отстреливают их здесь. * * * В селе я задержался не на пару дней, как планировал, а почти на неделю. За это время успел полностью подготовить дельтаплан, сделать дополнительные багажные корзины из сетки для снижения веса, причём, чтобы они не выходили за размеры моего корпуса и чтобы сопротивляемость ветру осталась на прежнем уровне. Усилил все крепления, а из-за того, что устойчивость мототележки была потеряна после моих модернизаций, пришлось на уровне ног делать ещё две багажные корзинки, вот теперь, когда там груз, всё в норме. Шёл на максимуме, но без перегруза. Я уже поднимался со своими вещами, пробовал. Также докупил много чего, посуду, брал пластиковую одноразовую, я теперь за каждый грамм веса боролся. Канистру с водой оставил, но прикупил две дополнительно, тоже по пять литров, для бензина и одну двухлитровую для масла. Купил новый качок, пластиковый, лёгкий, для матраса в палатку. Вот с рацией затык. Всё, что было предложено на продажу, тяжёлое и громоздкое, мне не подходило. Я бы ещё задержался, мне тут очень даже нравилось, если бы не одна проблема: семья Лили. Похоже, та первая неудача, а им точно донесли, что их старшая дочь зашла ко мне ночью в спальню, хотя у неё тут был официальный парень, только раззадорила их. Как тайком сообщила Лиля, те на принцип пошли, везде и всюду отслеживая нас, но всегда заставая в пикантный момент с Алиной, нас это только веселило. А поймать не могли по той причине, что днём и мы принимали изрядные усилия, чтобы нас не отловили, а ночью не получалось, потому что я установил датчики движения и камеры в коридоре, и всё это выводилось на экран моего ноута, установленного тут же, у кровати. Так что реагировать мы успевали всегда. Дважды Лиля пряталась под кроватью, один раз успевала в шкаф, но ни разу в окно. Один раз получилось, но с тех пор этот путь всегда перекрывали, одно хорошо, не обыскивали, иначе бы обнаружили — и скандал. Хотя не думаю, что до него дойдёт, говорю же, на принцип пошли, тут главное — победа, подтвердить, что и их дочь у меня бывает. На возможный позор уже давно рукой махнули. Современные люди, что тут скажешь. Вот и сейчас на седьмой день я проснулся не от писка датчиков, а от скрипа двери, на нас взглянула мама Лили, вздохнула и прикрыла дверь. Растолкав обеих девушек, я сообщил, что только что произошло, и под их недоумёнными взглядами стал быстро собираться. — Ты куда это? — наконец спросила Алина, аккуратно зевнув в ладошку. — Бежать собрался, — так же коротко ответил я ей. — Зачем? — поинтересовалась Лиля. — Ну знаешь, подозревать — это одно, а быть застуканным — другое. Жениться я в ближайшие лет десять не собираюсь, а тут меня без меня женят. А оно мне надо? Так что, девчата, пора, а я побежал к своему дельтаплану, пора лететь, задержался я что-то у вас. Кстати, это вам подарки. Сунув по свёртку в руки каждой, я выскользнул в дверь и, собирая датчики и камеры, быстро покинул дом, поздоровавшись с малыми сестрёнками и братишками Лили, побежал в сторону двора её дяди. Всё так же, через огород, так быстрее, я уже тут тропинку натоптал, постоянно ходил, мы с её дядей чуть ли не приятелями стали. На самом деле я не то чтобы опасался вердикта от семьи Лили, просто нашёл причину, чтобы покинуть это милое и, надо сказать, уютное гнёздышко, я путешествовать хочу, и так задержался. Девчата, я уверен, это тоже понимали. Ну а подарки, а что подарки? Не деньги, естественно, дарил, обидятся, я их уже успел изучить, а подарил женские ювелирные украшения из своих запасов, давно отобрал и приготовил. Алине набор из колечка, двух серёжек и заколки для волос, видно, что это единый комплект, камни, жёлтые бриллианты, металл — золото. А Лили нечто восточное — один браслет для ног, два для рук и золотое ожерелье с рубинами. Знаю, что дорого, но девчата мне реально понравились, и дарить им какие-то безделушки, — это не по мне. Добежав до места, я выкатил мотодельтаплан, он уже был готов, загрузил вещами, завёл двигатель и, взлетев, направился в сторону Китая. Знаю, что как-то нехорошо получилось, нормально не попрощался. Но я попросил сделать это девчат, те возражать не стали. Поднявшись на триста метров и перейдя на крейсерскую скорость полёта, подключил шлем к спутниковому телефону и набрал номер Лили. Моего у них не было, но свои те дали, так что вбил их в память аппарата, а вдруг пригодятся. — Слушаю? — осторожно ответила девушка, определив, что номер незнакомый. — Привет, я лечу-у! — крикнул я. — Майкл, ты знаешь, что нам подарил?! — взвизгнула та. — А ну, возвращайся немедленно! — Не вернусь, прости, крошка, но, скорее всего, мы больше не увидимся. Спасибо за приятно проведённое время, да и своим родителям передай большую благодарность, мне давно не было так хорошо, как у вас. А по поводу драгоценностей запомни и Алине передай… — Я тоже слушаю, — услышал я голосок второй подружки. — Отлично. То, что я подарил, действительно стоит дорого, примерно по полтора миллиона евро каждый. Это где-то двенадцатый — тринадцатый век, раритеты. Это не драгоценности моих родителей или моей семьи, и не думайте, что я их обокрал. Я сам из довольно знаменитой английской семьи, однако меня с малых лет учили зарабатывать деньги самому. Уже с двенадцати лет я играл на бирже и изрядно преуспел в этом, став обеспеченным ребёнком. Эти подарки я купил на свои средства, которые заработал сам и которые могу тратить, как пожелаю лично. Я пожелал подарить их вам, пусть это будет вам прощанием от меня. Сразу говорю, вы можете использовать их как захотите, носить, продавать или дарить, это теперь ваше имущество, и вы сами за них в ответе. Однако предупреждаю, постарайтесь, если будете продавать, делать это осторожно. Алчных людей много, а вы мне нравитесь, и я бы не хотел, чтобы вы погибли от действий бандитов. В ювелирных делах их хватает, особенно когда такой куш. Тот номер, что у вас высветился на телефоне, будет вам недоступен, дозвониться не получится, это спутниковая связь. Если что случится, всё же до этого дойдёт и вам потребуется помощь, я скину на оба вашего телефона электронную почту, которой время от времени пользуюсь. Сможем переписываться. А сейчас прощаемся. Управление этой штукой требует контроля и всех рук. Прощайте. — Прощай, Майкл, — хором сказали девчата, и мы разъединились. Вот не люблю прощаться, особенно так, но свобода дороже. Достав спутниковый телефон, шнур я от него не отключал, нашёл режим переписки, то есть СМС, тут она тоже была, набрал одну из своих почт, проверил, не ошибся ли, и отправил разом на оба номера девчат. Вот так и будем на связи, а вдруг ещё доведётся встретиться? Обе со всех сторон положительные, мне нравились, при общении была гармония, никаких скандалов или подобного, в общем, от обеих я был в восторге, отчего ещё гаже было на душе. Вот не хотел с ними прощаться! А, ничего, время лечит. Убрав телефон и отключив шнур, вернулся к управлению, поглядывая по сторонам. Без связи было нельзя, нужно будет приобрести, но пока такой возможности нет. Спустившись до двухсот метров, двинул дальше. Полёт на мотодельтаплане получался немного рваным: чуть движение вперёд, и поднимаешься, а зазеваешься и ослабишь внимание, ныряешь вниз, так что требовался полный контроль. На самолёте с этим всё же легче. Так что летел я, одновременно учась, и с каждым километром мастерство росло, теперь полёт был ровным с меньшим расходом топлива. Через полтора часа, когда бак был пуст, я сел на пустую полевую дрогу и заправился, залив весь бензин, заодно и уровень масла проверил, практически не понизился, что очень даже неплохо. Я пролетел километров сто десять, для гружёного аппарата нормально. Летел в основном на небольшой высоте, стараясь не подниматься выше ста метров. Радары и всё такое, всё же тут были воздушные сообщения, и не хотелось мелькать на экранах радаров. Хотя у меня так мало металла, что мог и не засветиться. Так как позавтракать я не успел, то сварганил лёгкий перекус, заодно и воды напился. И снова взлетел. На навигаторе была обновлённая мной карта Казахстана, так что указания всех заправок у меня были, вот я и летел, стараясь это делать так, чтобы совершить посадку у одной такой, находящейся в глухом уголке, и там купить топливо. Дотянул, хотя думал, бензина не хватит. Ветер был встречный, пришлось подняться выше. А когда впереди показалась заправка, я только с облегчением вздохнул — добрался. Сел неподалёку, аппарат оставил за деревьями, сбегал за топливом с канистрами, заправил, а потом сделал второй рейс, удивив заправщика. Дальше путь мой лежал к городку под интересным названием Кызылорда. Крупный город, и я надеялся закупить там всё, что необходимо. Правда, с тем количеством топлива, что у меня было, не хватит, вот и прикинул маршрут так, чтобы сесть у следующей заправки через сто восемьдесят километров. В этот раз я маршрут составлял с запасом, а то снова двигатель заглохнет на посадке. Разница в манере путешествия была заметна с ходу, везде были свои плюсы и минусы. Есть плюсы путешествия на скутере, отрицать не буду, но есть свои недостатки и при путешествии по воздуху. Особенно если припрёт. На скутере что, остановился, отлил и дальше покатил, а в воздухе это не получится, и чёрт меня дёрнул попить сока, взятого с собой в дорогу, уже ставшего любимым, домашней консервации, персикового, родители Лили подарили несколько банок. Я активно крутил головой, в поисках подходящего места для посадки, трассы рядом не было, ушёл от неё в сторону, сокращая путь. Это она петляет, мне же можно по прямой лететь. Приметив подходящую ровную площадку, к сожалению, ничего похожего на дорогу, даже колею, сверху я не рассмотрел, задумался, подойдёт или нет. Надо круг сделать, ещё раз посмотреть. Смотрел я в основном вниз, изучал места возможной посадки, поэтому не сразу заметил, что в звук моего мотора вклинился какой-то ещё. Посторонний. Подумал сначала, с движком что случилось, но тут засёк краем глаза тень на земле, что стремительно приближалась ко мне, и, подняв голову, рассмотрел боевой вертолёт с российскими эмблемами. — Блин, я же облетел ваш долбаный Байконур, — радостно лыбясь и махая приветливо рукой, пробормотал я. — Как засекли-то? Ведь у земли стелился. Подходящая площадка нашлась, и пока я приземлялся, вертолёт наматывал круги неподалёку — явно пилот опытный, знает, что потоками своих винтов может погубить меня, так что держался в отдалении. Посадка прошла хорошо, действительно ровное место. Я ещё стремительно растягивал привязные ремни и рывком покидал мототележку, как вертолёт стал садиться метрах в ста от меня. Его небольшой десантный отсек покинуло четыре бойца и, выстроившись в цепь, двинули в мою сторону. А я, отбежав на пару метров, судорожно расстегнув штаны, стал обливать траву, облегчённо улыбаясь. — Фу-у-у, думал, не успею. Приведя свой внешний вид в порядок, застёгивая ремень, счастливая улыбка так и не сходила с моего лица, из фляги ополоснул руки и как раз вытирал салфеткой, когда подошли бойцы. Старший был в звании капитана, я погоны со звёздочкой хорошо рассмотрел. — Доброго дня. Это запретная зона, что вы тут делаете? — Извините, не понимаю, — сказал я на английском. Может, и зря демонстрирую свою принадлежность к иностранцам, но я пока в образе и менять его несильно хочется. Информация может быстро добраться до девчат, а раз я для них англичанин, то пусть так и остаётся. — Шпион, — довольно улыбнулся громила-сержант с «печенегом» в руках. — Что вы тут делаете? Это запретная зона, — сразу перешёл капитан на неплохой английский. Ему попрактиковаться бы, чтобы до совершенства довести. — Меня предупреждали, господин капитан, однако я взял сильно левее и надеялся облететь вашу секретную зону. Я лечу в Индию. — Документы есть? Как вы пересекли границу? — Документов нет, я несовершеннолетний, нам пока их не выдают. Сразу скажу: родители в курсе, где я, мы постоянно на связи, они сейчас в Индии и ждут меня. Я опытный путешественник, это не первое моё путешествие. Когда я в одиночку на небольшой парусной яхте пересекал Атлантику, тогда было опасно, особенно когда шторма шли, а сейчас что, прогулка. Извините, вы меня надолго задержите? Просто по плану маршрута вечером мне нужно быть у странного города… Достав бумажку, я по слогам прочитал название города Кызылорда. Играл я старательно, держась как денди, уверенно и с достоинством, с такой же уверенностью глядя на бойцов. — Как вы пресекли границу России и Казахстана? — повторил тот. — Я много границ пересекал, и ни разу законно, если вы об этом. К тому же границу я не заметил, поле и снова дорога. — Всё же придётся вам проследовать с нами, ваш аппарат пока подождёт здесь. Если пожелаете, его будут охранять. — Лететь с вами я не хочу, это выбьет меня и графика. Вы военнослужащие этой страны и не имеет права задерживать подданного другого государства, даже если он несовершеннолетний. — Вы находитесь в зоне, подконтрольной Российской Федерации согласно союзному договору и договору аренды, — спокойно и даже несколько лениво сказал капитан. — Я всё равно с вами не полечу. Да и вообще не понимаю, какое вам дело до пролетающего мимо туриста? — Все объекты, находящиеся в воздухе на подконтрольной нами территории, особенно если они пересекают её без разрешения, в нашей юрисдикции, это запретная для полётов зона, — легко отбил мои предъявы офицер. Опытный чертяка. — Вы попадаете под такой пункт. Тем более как несовершеннолетний, вы обязаны пройти с нами, для передачи на руки родителям или соответствующим службам. Такие путешествия незаконны. Дело становилось совсем кисло, и всё из-за персикового сока родителей Лилии, если бы не он, фиг бы я сел, да и принудить к посадке меня было непросто. Тут до заправки по прямой километров тридцать, и должен уже буду покинуть зону космодрома. — Я вам предлагаю деньги. Вы забываете о том, что меня видели, а я полечу дальше. — Сделаем вид, что я не слышал вашего предложения, — коротко сказал тот, посуровев. Мы замерли друг против друга, внимательно отслеживая все движения. Капитан всё больше и больше принимал настороженный вид. Вот он сделал движение кистью, и бойцы, что заметно расслабились, уже особо не прислушиваясь к разговору, насторожились, взяв нас в полукруг. Молча подняв руки, я улыбнулся. — Ладно, капитан, — сказал я по-русски. — Твоя взяла. — Русак, значит? — удивлённо покачал тот головой. — А я был уверен, что действительно англичанин, классно играл. — Я старался. — Так, и для чего этот маскарад? — Ну сам подумай, мне четырнадцать лет, знаю в совершенстве несколько языков, выигрываю с десяти лет литературные и математические олимпиады, закончил школу в этом году экстерном с красным дипломом и золотой медалью, вроде вся жизнь впереди, Бауманка светит. И тут я подумал: а зачем мне это всё? Я просто хочу путешествовать, время у меня есть, Китай посмотрю, язык знаю, Индию, тоже на их наречье говорю. Проблем вообще не вижу. Ну вот я и свалил. Кстати, меня разыскивают уже как пропавшего без вести. — Родители, наверное, в панике? — А нет родителей, в младенчестве к порогу детдома подбросили, — криво усмехнулся я, повернувшись к сержанту, что задал этот вопрос, бойцы вообще очень внимательно меня слушали. — Детдомовский я, сам себе хозяин. — А вот так ты зря думаешь, — покачал головой капитан. — Как зовут-то? — Максим Ларин. Московский детдом. Москвич я. — Скажи честно, зачем решил признаться, кто ты? — Шансов соскочить не видел. А так что вы мне сделаете? Отправите обратно, директор детдома распишется, так сказать, в получении, и я снова сбегу. Не получилось в Китай рвануть, его традиции исследовать, в Европу отправлюсь. Как видите, смысла в ваших действиях нет, я всё равно сделаю то, что задумал. — Так документы есть, раз тебе четырнадцать? — Да есть, есть, — проворчал я и подошёл к дельтаплану, расстегнул боковой карман рюкзака, достал пакет с документами. Пока я с ним возился, капитана вызвали по рации, и тот доложил, кого отловил, даже данные мои выдал, наверное, чтобы проверили. Видимо, тот использовал как ретранслятор оборудование вертолёта, или тот, кто запрашивал его, находился недалеко, раз смог дотянуться до ходи-болтайки на разгрузке офицера. Ему сразу продублировали приказ доставить меня на какую-то базу. — Понял, — ответил тот в гарнитуру и принял у меня пакет. Я его уже открыл, так что тот лишь пролистал документы. — Всё верно. Вещи какие будешь брать? — Рюкзак только, остальное всё без надобности, посуда, палатка, продовольствие. Кстати, меня обыскивать на территории вашей базы будут? — Конечно, да и вещи осмотрят, это обязательно. — Лады. Значит так, не хочу, чтобы это досталось толстопузым тыловикам. Я ещё добуду, а вам пригодится. Открыв рюкзак, немного порылся в нём, достал пачку денег, запакованных в целлофан, бойцы видели, что я достал, но я ещё и надорвал пакет, показывая содержимое. — Берите, поделите, а я ещё заработаю, это не проблема. Кстати… — Внезапно в моей руке появился «глок», ну не смог я его сбросить заранее, в воздухе было не до него, а на земле меня плотно контролировали, так что пришлось показывать, причём так неожиданно, что все четверо вздрогнули. — Если что, не докажите, я вообще буду отрицать, — отбросил я ствол, после чего достал из рюкзака патроны и тоже сбросил их. О запасных магазинах тоже не забыл. — Больше ничего нет? — спросил насторожённый капитан. — Чего было, показал, — был мой ответ, и я забросил лямки рюкзака на одно плечо: — Ну что, идём?