Спустившись на нулевой этаж, я перетаскал всё в машину, так же заблокировав створку. Перетаскав и забив всё сзади папками, а багажник пачками с деньгами, я покачал головой в сомнении. Влезет ли всё в мой «жучок»? М-да, тару надо какую-то найти. В тот же оружейный кофр, что я принес от охраны, денег одна пятая часть влезет. Да и так кофр занят оружием и боезапасом — набрал бы больше, но арсенал я поленился искать. Нужно поискать, вернее покупать тару вроде чемоданов. Штук восемь на всё хватит — и на папки, и на деньги. Хотя насчет папок еще думать надо, куда их деть. Я их так прихватил, из жадности. Запустив двигатель, я подогнал машину к воротам. Для открытия требовалось убрать установленный мной стопор и нажать на кнопку. Оставив машину на ручнике работать на холостых оборотах, я пробежался по машинам, заглядывая в багажники и — о счастье! — нашел две канистры. Одна была полупустой, но другая — явно полной. Времени совсем не оставалось. Я дал себе час на всё про всё, а прошло уже сорок пять минут, много времени заняло собирание и складирование трофеев, так что следовало поторопиться. Я пробил клинком бензобаки у оставшихся трех машин и, пока бензин растекался по гаражу, на лифте поднялся на этаж начальства с полной канистрой и, вышибая закрытые двери, всё обливал. Полупустая дожидалась меня на лестничной клетке. Лифтом я благоразумно решил не пользоваться. Мало ли что. Забежав на лестничную площадку, я прикрыл дверь, оставив щель. Достал зажигалку и обрывок рукава пиджака директора, оторванный мною для фитиля. Как только она разгорелась, я бросил рукав на лужицу бензина и захлопнул дверь, после чего подхватил вторую канистру, побежал вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. А наверху было слышно, как загудело пламя, пожирая всё, что только можно. На пятом я провернул то же самое, для тяги даже окна открыл заранее и, прикрыв дверь, поджег, отшатнувшись от вставшего стеной огня. Ладно, успел укрыть лицо рукавом куртки и ногой захлопнуть дверь, а то бы опалило. Жаль, времени не было и приходилось работать так топорно. Спустившись в гараж, я откинул стопор и нажал на кнопку открывания дверей. Как только ворота поднялись, я осмотрелся, держа наизготовку перезаряженный «Стен». Вроде было тихо, никто не орал и не ожидал меня с плохими намереньями. Выгнав машину на улицу, я осмотрелся и задумался — как мне поджигать машины? Пары и вспыхнуть могут, опалив, что мне не надо было категорически. Огонь сверху вряд ли сюда доберется, даже если пожарные оплошают. Нет, тут надо озаботиться самому. Пришлось использовать тот же трюк, что и на шестом этаже. Сбегал в каморку и содрал с охранника его пиджак. Макнув тот пару раз в лужу бензина, я вернулся к выходу и, нажав кнопку закрытия дверей, поджег пиджак и, когда тот разгорелся, со всей силы бросил в сторону машин. Пламя с шумом метнулось вверх, но я уже выбежал на улицу и, запрыгнув в машину, рванул куда подальше. Ворота закрылись, отсекая огонь от улицы. — Проблема, — пробормотал я. У горящего здания перекидывать вещи из машины в машину будет самой глупой затеей. Соответственно что? Нужно отогнать этот «Роллс» подальше и спрятать, а потом уже можно вернуться на такси за «жучком». Где-то так, но бросать подобную машину на улице, да еще набитую подобными ценными вещами, глупо. Только вот где ее укрыть? Я, честно говоря, этот вопрос не прорабатывал. Думал, и «жучка» хватит с лихвой. Прибавив скорости, я поехал по улице мимо «жучка» и глянул, как он там. А в это время отдельные языки пламени уже вырывались из открытых окон, послышался свисток постового где-то неподалёку. Горожане заметили пожар. Свернув на перекрестке, я проехал по одному из мостов, пересек Темзу и припарковал «Роллс» на свободное место среди других автомашин. Выбрался наружу и все деньги, что оставались в салоне, убрал в багажник, а папки с сидений сложил на пол и задернул занавески. До утра не обратят внимания, но все-таки за это время нужно будет перегрузить добычу и избавиться от машины. Благо отпечатков я нигде не оставил, работал в перчатках. Спустившись по узкой улице, где я укрыл трофей, вышел на более широкий проспект и поднял руку. Буквально через минуту рядом со мной остановилось такси. — Извините, мистер, — сказал таксист. — Я заканчиваю смену, надеюсь, ехать вам недалеко. Сообщив адрес, я стимулировал водителя дополнительным фунтом. Так что он развернулся и поехал обратно. Когда я вернулся, здание полыхало, как свеча. Вот что значит грамотно разлитый бензин. Попросив таксиста высадить меня, я смешался с группой зевак, дожидаясь, когда такси с любопытным водителем отъедет. Правда, тот припарковался неподалеку и стал разглядывать пожар, а я перешел через проезжую часть — тут многие бегали туда и обратно — и, подойдя к «жучку», отпер его. Долго прогреваться мотору я не дал, достаточно быстро скрывшись в переплетении улиц. «Вот набежали, на улице полночь, а им не спится», — подумал я про зевак. Через двадцать минут, покатавшись по городу и убедившись, что хвоста нет, я подъехал к «Роллсу», который вполне благополучно дождался моего возвращения, и припарковался рядом. В «жучок» уместились все деньги, кофр с оружием, и даже для части папок места хватило. Заперев «Роллс», я поехал на свою конспиративную квартиру. То есть на ту самую съемную малогабаритную берлогу. Все спали, поэтому я свободно прошел до своей квартиры с кофром в одной руке и мешком-свитером денег в другой. Я сделал временный тайник. Проще говоря, поднял сиденье дивана — мебель сдавалась вместе с квартирой — и уложил пачки ровными рядами в отделении для вещей. Освободив кофр и свитер, я вернулся к машине и, возясь в ночной темноте, снова загрузил их. Еще две ходки — и я всё перенес в квартиру. Деньги заняли всё пространство в диване. Папки, что были со мной, пришлось сложить под кровать. Убедившись, что моя возня не привлекла ничего внимания — глубокая ночь, все спят — я запер квартиру и поехал обратно к «Роллсу» — нужно было перегрузить остальные папки. Жаль, что «Роллс» не подгонишь сразу к квартирному комплексу. Не тот район, чтобы там светилась подобная машина, сразу внимание к себе привлеку. А «жучок» — это можно. Вон, полисмен по улице прогулочным шагом прошел, а на мою возню даже внимания не обратил, потому что надо соответствовать всему. Мелкие детали особенно важны. В этот раз я загрузил «жучка» так загрузил, то есть всё забрал, что оставалось, даже просела машина. Бумага — она тяжелая. Но это нужная бумага. Отогнав «жучок» чуть в сторону и заперев его, я вернулся к «Роллсу», чтобы избавиться от него. В этом ряду стояли машины того же уровня, что и «Роллс», так что он в принципе не привлекал внимания, однако мне этого было недостаточно. Как избавиться от машины? Правильно. Оставить ее на улице с открытой дверью и с ключами в зажигании, да еще на такой улице, где она долго не простоит. Вот я и отогнал её в такое место. Еще раз проверил, не забыл ли чего, оказалось нет, всё прибрал, и, оставив дверь открытой, поторопился вернуться обратно. На углу я обернулся и, выждав пару минут, увидел, как к машине подошли трое парней, быстро осмотрели, огляделись, запрыгнули и под рев мощного мотора скрылись в переплетении улиц. — Вот и отлично, — улыбнулся я. Такси мне так и не повстречалось, поэтому обратный путь пешком у меня занял почти час, да еще патрулю полисменов попался, благо они проверили мои документы и отпустили, козырнув на прощание. К своей берлоге я вернулся в три часа, поэтому, не теряя времени, но как можно тише, раза четыре бегал в квартиру и обратно к машине с набитыми до пузатости кофром и всё тем же свитером. Повезло, никто так и не вышел и не спросил, что я тут так поздно делаю. После этого я отогнал «жучок» на соседнюю улицу — на всякий случай — и, вернувшись в квартиру, посмотрел на гору папок в крохотной гостиной. Придется повозиться, сортируя их по важности. Но это всё потом. Помотав тяжелой головой, я сходил в душ и лег спать. До обеда мне нужно выспаться, так как до вечера потребуется сделать множество разных и важных дел. Разбудил меня грохот в коридоре и негромкие матюги. Ошалело вскочив с кровати, я в одних трусах подскочил к двери и прилип к глазку. Там двое грузчиков в квартире напротив пытались вытолкнуть застрявший в дверном проеме диван. «Разбирать надо было, придурки», — подумал я. — Я тебе говорил, что не пройдет? Разбирать надо, не протащим, — повторил мои мысли один из грузчиков. Отойдя от двери, я посмотрел на браунинг в своих руках и, поставив его на предохранитель, почесал спину. Вернувшись в спальню, взял часы с тумбочки и посмотрел, который час. «Десять с мелочью. А что, нормально. Вроде и поспал, и время есть заняться делами». Подзарядив часы, я надел штаны и направился совершать утренний моцион, то есть умываться. Закончив с этим делом, приготовил на кухоньке легкий завтрак и, одевшись, вышел из квартиры. — Добрый день, мистер Смит, — повстречался мне внизу домоуправ, который наблюдал, как уже знакомые грузчики возятся у полуразобранного дивана рядом с грузовиком. — Добрый, — согласился я. — Не заметил, когда вы вернулись. — Допоздна работаю, поэтому и не видели. Даже пришлось часть работы взять на дом. Мистер Кленси, вы не могли бы вызвать мне такси, а то нужно съездить в магазин, а моя, что одолжил, у знакомого в ремонте. Подвеску повредил. — Сейчас сделаем, мистер Смит. Пока домоуправ ходил к телефону, я пронаблюдал за мучениями грузчиков. Закончив, они направились обратно — видимо, не всё притащили. Такси подъехало, когда мы с домоуправом болели за грузчиков. Причем чуть не ставки делали. Они притащили большой шкаф и теперь стояли и прикидывали, войдет он в машину или нет. Даже домоуправу было видно, что влезет только часть, и то небольшая. Вот мы и гадали, воткнут ли шкаф в кузов, или все-таки вторым рейсом. Жаль, такси приехало, надо будет потом узнать, как всё прошло. На такси я прокатился по магазинам. Купил два больших чемодана с крепкими ручками и в лавке галантереи письменный набор с некоторыми мелкими предметами вроде бритвы, ластика, туши трех видов и растворителей. Кроме этого, мы заехали в один их парикмахерских салонов, и я приобрел два парика, как бы между делом сказав продавцу, что это подарок дяде с изрядной плешью. Заодно я зашел в автоматическое фотоателье — кабинку с сиденьем. Заходишь, приготавливаешься, кидаешь монетку, автоматически делается столько фото, за сколько заплатишь, и на выходе ждешь пару минут, пока аппарат внутри отпечатывает фото. Модная новинка, мне она очень понравилась. Я прошел внутрь, снял куртку и свитер, оставшись в одной рубашке, натянул рыжеватый парик и вставил в рот пластинки морковки. У меня их несколько заготовлено было, жаль только, быстро пожухли, но тут хватит. Когда было сделано фото, я вернулся к первоначальному виду и выбрался наружу, ожидая готовых снимков. Получив снимки, я направился к выходу, где меня ожидало такси. Вернувшись на квартиру, я достал документы, что принадлежали британцам, и стал творить. Первый документ я, откровенно говоря, испортил, но он мне и нужен-то был для набивания руки, зато второй получился просто не отличимым от оригинала. Оставив его сохнуть, я занялся папками. На это у меня ушло более двух часов, где-то к двум я отобрал из всей макулатуры наименее важные бумаги и сложил всё в чемоданы. Попробовал поднять и понял, что придется часть выгружать. Тяжеловато, лишаюсь маневра. Подобрав оптимальный вес, прибрался в квартире, чтобы убрать все явные следы моего присутствия, только чемоданы стояли у входа, и, одевшись, вышел из квартиры, как обычно — оставив метки на двери. Сходив за машиной, я поехал к вдове. Как это ни печально, но пора съезжать и подготовить хорошую легенду для этого. Вдова не обрадовалась моему скорому отъезду, даже то, что решил не забирать плату — вроде как могу вернуться, пусть будет уже уплачено. Причину я нашел неплохую, мол, подрядчика всё удовлетворило, но в Японии будут строить сразу два наших завода, и меня перекидывают туда. Сюда же переводят другого инженера. Улетаю, мол, сегодня. Собрав вещи, я перенес их в машину (что-то много оказалось вещей) и, коротко, но бурно распрощавшись с Сивиллой, поехал к себе в берлогу. Хвоста не было, проверился. Я теперь постоянно проверялся, у меня это даже вошло в привычку. Эвакуировать столько бумаги я не мог, да и опасно это, поэтому поступил проще, хоть и не совсем надежно, но должен был успеть. Вариант с лимитом времени подходил мне идеально. Оделся, как джентльмен: в новенький костюм и пальто со шляпой, даже обувь сменил, после чего подхватил чемоданы и направился к выходу. Свою машину я не брал, не по рангу было, поэтому меня ожидало такси. Был четвертый час, домоуправа не было — проверил, когда ходил вызывать такси. Он ушел по своим делам. Так что особо никто не смотрел на меня удивленно — что делает этот холеный прыщ в подобном комплексе, где разве что бомжи не жили. Таксист помог мне погрузить чемоданы, и мы поехали с ним по нужному адресу, то есть в банк. Я не собирался вывозить документы. Зачем мне так палиться, когда для этого есть специальные люди. Одним словом, я собирался снять на месяц банковскую ячейку в любом банке, даже несколько, помня, сколько у меня материалов из британской штаб-квартиры. Оформлю всё так, чтобы мог любой забрать из ячейки, если у него на руках будет ключ и он будет знать определённый код. Для наших разведчиков эвакуировать своими каналами всё это не составит труда. Тем более я сообщу обо всем этом, только когда наша контора подчистит все службы от британских и частично американских разведчиков. Были в папках и такие, так называемые двойные агенты. Так я и сделал. Мы доехали до банка, где швейцар помог внести чемоданы в банк и направил к нужному клерку, что занимался ячейками в банковском хранилище. Оформление много времени не заняло, клерк ничем не показал, что удивлен моим решением по безопасности хранения. Видимо, не я первый так действую. Потом мы спустились в хранилище, и мне открыли ячейку, оставив одного. Я быстро переложил все папки в эту ячейку и даже успел пожалеть, что мало нагрузил, свободное место еще осталось. Закрыв ячейку, я вызвал клерка, и мы вышли из хранилища. На квартиру я возвращался с пустыми чемоданами, ключом и листком бумаги с кодом. То есть пробная партия теперь покоится в хранилище банка под охраной. Британцы, если начнут шевелиться, конечно же, смогут узнать, что кто-то через день после их уничтожения открыл ячейку. Банковская тайна — это фикция. Но ведь я не один такой, так что им нужно будет перелопатить гору документов. Уверен, я всё успею. Неделю, максимум две с бумагами точно ничего не случится, после уже не поручусь. Тем более я знал, как отвлечь разведку от проверки банков. Нужно совместить приятное с полезным. Подорвать что-нибудь в столице, причем достопримечательность, как обещал британцам в их штаб-квартире, и постараться обойтись без жертв. Хотя как получится. Ну что ж, осталось избавиться от остальных материалов британской разведки, но особо горячее, то, что жжёт мне руки, то есть списки агентуры, я пока думал — оставлять в банковской ячейке или рискнуть и взять с собой? Правда, без личных дел, только короткие выписки по каждому агенту, коды для связи и на чем его завербовали, ну и с какого года, конечно же. Нашим командирам и этого за глаза хватит. Всё-таки думаю брать. Как-нибудь спрячу. Как-то так. Деньги же я тоже не буду все убирать. Миллион оставлю в Англии как НЗ, посмотрим, что там и как, остальное заберу. Одним словом первая разведывательная поездка закончилась удачно, поэтому отпустив таксиста, я вернулся к себе. На входе я приветливо кивнул домоуправу, который одобрительно посмотрел на мой прикид, и с удивлением — на чемоданы. Пришлось делать вид, что они не пустые, а нагруженные. Ведь через десять минут я пройду обратно. Одним словом, я этим и занимался. К шести часам, до официального окончания работы банков, я заимел три ячейки, включая ключи с брелоками, на которых были написаны коды. Это всё, что я успел, завтра продолжу. Тем более документов осталось не так много, на небольшую ячейку, ну и деньги с оружием распихать тоже требуется. Один миллион и всё оружие, кроме одного пистолета, который сброшу перед отлетом. Я уже звонил и узнавал, сколько стоит нанять чартерный рейс до Италии. Точнее, в Рим. Я вроде как потяну по деньгам, хе. Вечером я взялся читать газеты, что накупил, прежде чем вернуться к себе. Никаких огромных статьей на первой странице. Нашел упоминание в разделе происшествия, что загорелось здание такое-то, принадлежавшее такой-то фирме, есть жертвы. И всё. Хорошо работает разведка, информацию на сторону не выпустила. Видимо, кто-то из уцелевших замов Ренни подсуетился. Как бы он в правильную сторону копать не начал, чревато. На следующее утро я проехался в последний банк, он был в одном квартале с другими, что я посещал ранее — чтобы нашим разведчикам не далеко было ездить. Там я положил на хранение остальные материалы, потом с деньгами поехал в пригород. И там положил чемодан с деньгами и оружием в самый лучший сейф. То есть закопал на метр в землю. Там же сжег своё дело и неудачный паспорт. В квартире жечь было опасно. Потом я вернулся в столицу, проехал на квартиру и загрузил в чемоданы все вещи, что успели скопиться за это время, и понял, что надо покупать еще два чемодана. Не влезало всё. Под американца я не переодевался, сейчас это опасно, поэтому сменил дорогое пальто на куртку, с костюмом она вполне шла, и поехал оформлять и оплачивать чартерный рейс до Рима. Проблем не возникло, тот же загранпаспорт, что у меня был на руках и которым я всё еще вынужден пользоваться, вполне подходил. Вылет сегодня в двадцать два часа, уже была подана заявка во все нужные службы и получен зеленый свет. Вечером отправлю в аэропорт свои чемоданы с вещами, потом к вылету подъеду с теми, что требуют охраны, и вылетаю в Рим. Таможня, как я выяснил, сунув служащему десять фунтов, вполне проходима, главное знать, как. Еще десять фунтов — и я узнал, как. С остальным всё просто. Заодно узнал, что за самолет меня повезет. Оказалось, ничего себе так, вполне приличный турбовинтовой самолет. Дальности хватало без пересадок и заправок прямо до Рима. Только после этого я отъехал и на тихой улице прямо в машине переоделся под американца. В принципе всё, что надо, я сделал, пути отхода подготовил. Значит, что? Значит, можно повеселиться. Если, конечно, ирландцы не подведут, тогда просто улечу. Времени оставалось мало, всего неделя как сбежал от родителей, и вернуться надо дня за три-четыре, чтобы моя болезнь, из-за которой я не выхожу из дома, не превратилась в фикцию. Переодевшись, я поехал к знакомому пабу. Естественно, машиной я не светил, оно мне надо? Оставил ее в двух кварталах, после чего поймал такси и с шиком подъехал к пабу. Лицо я также изменил еще в «жучке», говорил с явным американским акцентом. Да и старался лицом не отсвечивать. Не хотелось бы, чтобы у местных копов были мои, хоть и плохонькие фотографии. Свалить можно было и так, как требовали чувства и знания разведчика, но хотелось громко хлопнуть дверью. Причем так, чтобы на страну, и особенно на меня, не подумали. В этот раз я вел себя иначе, чем в первый приход, укрывал лицо от взглядов. Это было не трудно, всего лишь делал вид, что болен. То есть боюсь заразить других, поэтому закрыл шарфом низ лица, периодически содрогаясь от кашля. Хорошее прикрытие. Однако бармен меня узнал сразу, указал глазами на подсобку и отвернулся. Пройдя мимо, я попал в небольшой коридорчик и знакомым кодом постучал в дверь. Открылась смотровая щель, через секунду щелкнул замок, и дверь распахнулась. — Камрад, — распахнув объятия, пошел мне навстречу старший ирландцев. Позволив себя полапать — но так, чтобы пистолет был не обнаружен — был сопровожден к столу. В наличии прослушивающих устройств в комнате и агентов я не сомневался. Поэтому болтая всякую чепуху, причем на американском говоре, писал на листке, что мне действительно нужно. И что планы изменились из-за того, что ирландцы не смогли сдержать в тайне наши планы. Но зато в ответных письмах, которые сразу же сжигались, я узнал, где хранится запас взрывчатки. Без малого восемьсот килограммов. Правда, треть из них для гражданских целей и применений. Ну и ладно, динамит мне тоже пригодится. Ко всему я выяснил, что взрывчаткой занимались старший и его верный человек, то есть гарантию сохранения тайны он дал полную. Я сделал вид, что поверил. Вслух продолжая болтать и договорившись о сроках доставки мне праздничного торта с Биг-Беном, я раскланялся, громко благодаря за помощь в готовке торта к празднику жены, и поспешил отклоняться. Отговорка, конечно, туфтовая, но это так, для прикола. Вот сейчас шпики, что нас слушают, удивляются, о чем шел разговор. Так что им придется дожидаться своих агентов. А старшему сопротивления — вычищать среди своих людей британских агентов, чем тот и собирался заняться… Если успеет, конечно. Попрощавшись, я вышел из паба и, продолжая прикрываться шарфом, изредка судорожно кашляя и чихая, направился вверх по улице. В кармане у меня лежал адрес складов, где стоял списанный армейский грузовик с партией взрывчатки и детонаторов, а за спиной шагало и ехало до полутора десятков специалистов наружки. Пешком идущих я насчитал семерых, остальные в пяти машинах, непосредственно сопровождающих меня. Так же и по параллельным улицам вроде как перекрыли все отходы. Ага, это они так думают. Пусть меня поймают в метро в час пик. Когда наружка увидела, куда я направляюсь, то реально забеспокоилась. Видимо, был отдан приказ на захват, потому что со всех сторон ко мне направились агенты, но они немного запоздали, я прибавил скорости и начал спускаться под землю, причем бегом. Понятное дело, мне не уйти — по их мнению, естественно. Но вот я так не считал. Можно воспользоваться паникой и свалить, это реально, поэтому добежав до турникетов, я перепрыгнул через один и, остановившись, развернулся, продолжая скрывать лицо, вскинул руку с пистолетом и четыре раза прицельно выстрелил. Три британца-агента упали, четвертый тоже схлопотал пулю, но не смертельную, так как успел среагировать и ушел в бок. Сложнее было стрелять так, чтобы не зацепить детей, были и они тут. Но вот то, что пули, пройдя тела агентов, еще кого-то подранили, — это было. Что ж, проза жизни. Бывает и такое. После выстрелов, в метро возник шум и гам, крики, которые сливались в общую какофонию. Но мне это и было нужно, я вместе с другими пассажирами поезда добрался до перрона, причем в толчее сумел вырубить парня и содрать с него куртку и шапку. Парень остался у стены на полу. Надеюсь, его не затопчут. Только, в отличие от остальных пассажиров, что рвались в стоявший электропоезд, забиваясь, как сельди в бочке, отчего одно стекло во втором вагоне под давлением вывалилось, я спрыгнул на пути и побежал в темноту. Фонарик для этого дела я приготовил заранее. Более того, еще и запасные батареи захватить не забыл. Пока прочухают и всё перекроют, я свалю. Удалившись подальше, я достал фонарик и, подсвечивая им, поспешил дальше, по пути размышляя. Получилось всё, как и было задумано: есть адрес с машиной взрывчатки, которую надо, кстати говоря, срочно отгонять оттуда, пока ирландцев не раскололи, а их сейчас наверняка колют в пабе; потом уже проводить акцию возмездия. По собственному плану, я собирался взорвать Тауэрский мост, так как до Биг-Бена сто процентов не доберусь, спасибо стукачам у ирландцев. Да и дел там — загнать нашпигованную взрывчаткой машину на мост и подорвать, так как ползать под опорами у быков мне просто никто не даст. Думаю, взрывчатки хватит, чтобы его повредить, задачи уничтожить не ставилось, да и не хватит взрывчатки-то. Что именно я буду взрывать, ирландцы, естественно, не знали, официально это был Биг-Бен, на самом деле другое. Но в любом случае по нашей договоренности они берут акцию на себя, как и уничтожение штаб-квартиры. Это я им намекнул воспользоваться ситуацией, пояснив в записках, кто работал в этом здании. У тех глаза на лоб полезли, но они охотно согласились подтвердить в этом свое участие. Им была нужна шумиха в прессе с отлично выполненными акциями против британского ига. Чтобы все об этом услышали. Впереди появилось ответвление. Посветив фонариком вперед, назад и в само ответвление, я по рельсам понял, что туда не часто ездят. На основной трассе рельсы были отшлифованы до блеска. Кстати, пока шел-бежал эти пятнадцать минут, ни одного поезда не было. Видимо, действительно все станции как-то смогли перекрыть. Поправив трофейную куртку, что я держал подмышкой, свернул в это самое ответвление и побежал, шлепая ботинками по воде. Ладно, хоть высокие они, а то бы давно ноги промочил. И так стельки сыреть начали, да штанины до колен уже мокрые, но темп я не сбавлял, продолжая разбрызгивать воду из луж. Буквально через пять минут я оказался у стоявшей мотодрезины с двумя рабочими. Я их услышал загодя из-за стука помпы, поэтому заранее выключил фонарик и смог подкрасться, чтобы пронаблюдать за работой. А вот эта самая работа была интересной. Они заделывали дыру. Из которой била мощная струя воды. Сама дыра была в стене с заметно старой кладкой. Заделывали они ее довольно просто — чурбачки забивали. Помпа, что работала с дрезины, исправно откачивала воду и по явно недавно кинутой трубе-шлангу подавала ее куда-то наверх по вертикальному колодцу. Мне такие колодцы регулярно попадались, но о том, чтобы подняться наверх, я пока не думал. Рано, я еще не покинул этот район. Работа близилась к завершению, поэтому я подождал пару минут. Рабочие отошли от стены, придирчиво осмотрели ее и махнули рукой, вроде как пока сойдёт как времянка. Потом они отключили помпу — она уже работала вхолостую, крикнули кому-то наверх, чтобы поднимали, и отсоединённый шланг пополз наверх. Когда рабочие начали садиться в дрезину, я подбежал и вскинул оружие. — Не орать, — негромко велел я. — Садимся в дрезину и едем отсюда. Кстати, куда ведет эта ветка? Всё выяснилось, пока мы ехали. Оказалось, что эта ветка не действующая, используется ремонтным бригадами. Выясняя, чем это они таким занимаются, я неожиданно заинтересовался. На мой вопрос, как залить метро водой, они впали в ступор, но удар кувалдой по пальцам ног одного из рабочих мгновенно подействовал, и я стал обладателем архиважной информации. Более того, мне подсказали, как уничтожить и канализацию, и водопровод — и всё это одним ударом, то есть требовалось всего лишь взорвать шлюзы — и вода хлынет в метро, снося всё на своем пути. Доехав до этой самой плотины, где были шлюзы, я издалека, не выходя из тоннеля на открытый воздух, осмотрел ее, чтобы служащие не заметили нас, и согласился, что рабочие были правы. Идеальный вариант диверсии. — Извините, но я не могу оставлять свидетелей, — сказал я и дважды выстрелил. Из-за шума воды и в десяти метрах не слышно выстрелов, что уж говорить про рабочих, что находятся у шлюзов. Добив раненого, я сбросил тела с дрезины и отправил её обратно, после чего спрятал тела. Пусть попробуют их найти. Прежде чем подняться, я надел трофейную куртку, а свою понес в руках. Выбравшись наверх, я осмотрелся и, поймав такси, велел везти меня на склады, сообщив адрес. Добравшись туда, я осмотрелся. Было пусто. Достав пистолет, выстрелом сбил замок, после чего распахнул ворота старого обветшалого склада, осмотрел грузовик и, забравшись в высокую кабину, запустил двигатель. Выпустив большое облако черного дыма из выхлопной трубы, не дожидаясь прогрева, с дерганьями, я выгнал грузовик наружу и, приноровившись к управлению, направился к выезду.