Чикатило прошел до одной из новеньких девятиэтажек, так называемых хрущевок, и вошел в подъезд. Судя по тому, как с ним поздоровался дедок, что сидел на скамейке у подъезда, он тут был частым гостем. — Любовница у него там, что ли? — пробормотал я, найдя неплохою наблюдательную позицию — банально сел на скамейку ближайшей автобусной остановки, откуда открывался изумительный вид на нужный мне подъезд. Ожидание не продлилось долго, всего два автобуса и троллейбус проехали. Из подъезда появился Чикатило и два парня его лет. — А-а-а, так вот в чем дело, — вслух пробормотал я, пользуясь тем, что на остановке нахожусь в одиночестве. — Так вы туристы-затейники. Куда они все направляются, понять было не трудно. У всех рюкзаки, одна палатка, котелки, а у одного даже, кажется, ружейный чехол. Посмотрев время, я вскочил с сидушки и помог полной женщине с тяжелыми сумками дойти до остановки и поставил сумки на скамейки. — Спасибо, — поблагодарила она. — Да не за что. Похоже, зря я тут стою. Не ездит тут нужный мне маршрут. — А какой вам надо? — На железнодорожный вокзал. — Тогда действительно. Пройдите по улице вниз, поверните направо на второй улице, и на первой же остановке сядете на нужный маршрут, — подсказала она. — Спасибо, так я и поступлю, — поблагодарил женщину и поспешил вниз по улице, следом за отпускниками. Судя по возрасту всех отдыхающих, скорее всего они учатся заочно на одном факультете, иначе откуда у него тут друзья-товарищи? Чуть сбоку я заметил играющих мальчишек. Мое внимание привлекла крепкая на вид рогатка из орешника с мощной резинкой из какой-то камеры. Могу ошибиться, но вроде мотоциклетной. Слишком толстой она была. Парней было отчётливо видно, поэтому я ненадолго свернул к малышне. — Хорошая рогатка, — обратился я к девятилетнему мальчишке, что с подозрением повернулся ко мне. — Сам делал, — гордо выпятил он грудь. — Подаришь? — Берите, я себе еще сделаю, — спокойно протянул мне рогатку паренек. — Вот спасибо. Бывай. Остальные мальчишки с любопытством пронаблюдали эту сцену и начали шушукаться, а я поспешил за туристами, которые успели свернуть за угол. Рубашка и так была у меня навыпуск, так что незаметно спрятать под нее рогатку труда не составило, хотя народ на улице присутствовал. Заметив округлый камешек-гальку, я наклонился и поднял его, продолжая догонять туристов. К моменту, когда я достиг угла, собрал три более-менее приличных камешка, хорошо подходящих для дела. Туристы обнаружились идущими неспешным шагом метрах в ста впереди, поэтому я продолжил слежку-наблюдение. Парни дошли до той самой остановки, про которую мне подсказала местная жительница, и, сложив поклажу, стали ожидать нужный автобус. Позади остановки находилась достаточно густая лесопосадка, что вместе с забором опоясывала какой-то объект — то ли завод, то ли фабрику. Сделав вид, что захотел по малой нужде, я забрался в кусты — так, чтобы меня не было видно — и, достав рогатку, взял один из камешков и стал в двадцати метрах от цели тренироваться, стреляя в дерево с широким стволом. Семь раз пришлось стрельнуть, пока не приноровился к этой рогатке и этому камешку. Всё, осталось только ждать. Держа в руках рогатку с зажатым в ней камешком, я, как тот Робин Гуд, ожидал удобного момента. Наконец подъехал автобус. Судя по тому, как начали собираться туристы, именно его они ждали, и через крохотное окно в листве, заранее разведанное, я выстрелил в висок как раз повернувшемуся Чикатило. Выстрел был фактически снайперским, попал — и это главное, но попал я, к сожалению, не в висок, а чуть-чуть левее. Рядом с ухом. Моя цель дернула головой, мягко осела на асфальт и замерла. Никто так и не заметил камешка под ногами, удар заглушил рев мотора автобуса. На остановке почти сразу началась суматоха, я же сунул рогатку за пояс, так как бросать ее тут было просто глупо — я не киллер сбрасывать ствол — вышел из кустов и, с любопытством посмотрев на суматоху, встал позади какой-то женщины, квохчущей, как курица. — Мертв, — послушав грудь, известил какой-то опытный доброхот. Рядом присели друзья Чикатило. Повздыхав в аккомпанемент с другими пассажирами, я сел в автобус. Двери закрылись, и мы стали обсуждать непонятный случай на остановке (то ли солнечный удар, то ли с сердцем стало плохо), пока маршрутка увозила нас с места происшествия. Пересев на другой автобус, я избавился от рогатки и через двадцать минут был на месте постоя, где сообщил хозяйке, что закончил раньше, чем планировалось, — и съехал. На выходе потрепав пса по холке, велел ему хорошо сторожить и направился в сторону аэропорта. Узнать ближайший рейс в Ленинград мне не составило труда. Правда, промежуточная посадка в Москве, но ничего. Подождём. Спустя пять часов я смотрел в иллюминатор, как земля стала удаляться. Курс наш лежал на Москву, а потом уже в Ленинград. Перелет прошел спокойно. Довольно сильно поболтало над Москвой при снижении, но приземление вышло удачным. Потом выход всех пассажиров, нам пришлось два часа подождать в здании вокзала, пока проводится дозаправка и другие технические работы (я успел поужинать в буфете и сбегать в туалет), и вот мы снова поднимаемся в салон самолета и взлетаем. Понятное дело, большая часть пассажиров вышла в Москве, и тут же загрузились новые. Соседка, например, была другой. Кстати, замечу интересный факт: я только во Францию летал туда и обратно с мужиком-соседом. На авиалиниях Союза у меня такого никогда не было, всегда соседками оказывались женщины, хотя мужчины в пассажирах преобладали по количеству. Вот так вот везло. Спать не хотелось, в сон не тянуло. Поэтому я еще в Москве купил свежую газету и с интересом читал ее, пока мы летели. Правда, до конца пути ее не хватило, некоторые информационные статьи читал дважды. А один некролог так даже три раза. Там было написано, что своей смертью умер заместитель министра тяжелой промышленности Савелий Руссов, который не щадил себя на работе и в быту — и так далее и тому подобное. С удовольствием полюбовавшись на фотопортрет старика в траурной ленте, я продолжил изучать другую информацию. «Это хорошо. Значит, патологоанатом не обратил внимания на красненькую точку на груди, видимо менты ему все уши прожужжали, что это естественная смерть. Бывают и такие раздолбаи. Честно говоря, я на это и надеялся, попался бы фанат своей работы и по миллиметру бы исследовал тело старика, он бы понял, как тот умер… После вскрытия, естественно». Под конец перелета я сложил газету и просто смотрел в иллюминатор. Там внизу как раз была железная дорога, по которой ползла крохотная змея состава. Правда из-за высоты я не мог понять, какого — то ли пассажирского, то ли товарного. Хотя по длине вроде пассажирский, товарный подлиннее будет. Наверное, я в этом не особо разбираюсь. Наконец, я заметил, что мы стали снижаться, и я стал приготавливаться (пристегивать ремни). Через двадцать минут мы сели. Получив свой багаж, я спокойно прошел через здание аэровокзала и вышел наружу. Подойдя к стоянке такси, мысленно порадовался, что появился тут одним из первых, и сел в пустую машину. — В гостиницу «Россия», голубчик. — Сейчас, ждите пока. Сейчас люди повалят, а у нас пустые сидячие места. — Хм, логично. Честно говоря, меня заметно раздражала эта привычка таксистов использовать свои машины для дополнительного дохода как маршрутки, но конфликтовать я не стал. Корочек пригрозить нет, а брать его на испуг не стоило, вонять начнет, по характеру и манере говорить водителя было видно. Наконец, водитель удовлетворился, что у него на заднем сиденье уместилось четыре человека, да еще с двумя детьми, и отъехал от вокзала. По городу мы катались довольно долго, даже стемнеть успело, пока не остановились у нового гостиничного комплекса «Россия». — С вас два рубля двадцать копеек, — увидев протянутый рубль, он возмутился. — Но я сказал два рубля?! — Я тебя не просил возить меня по всему городу, — холодно ответил я. — Прямой путь от аэропорта до гостиницы выходит как раз рубль. У тебя такси, а не маршрутный автобус. Будешь бузить, я расскажу, как ты обсчитал других своих пассажиров и навариваешься в этих аферах. Подхватив чемодан, что стоял рядом под ногами, я вышел из машины и направился ко входу в гостиницу по небольшой площади, засаженной цветами и освещаемой уличными фонарями. Сзади взвыл мотор и, взвизгнув покрышками, такси с нервным водителем скрылось в переплетении улиц. Пройдя в фойе гостиницы, я прямиком направился к стойке портье, где стояли двое. Женщина, что разговаривала по телефону, и мужчина. Судя по одежде, женщина была постояльцем, а вот мужчина служащим. — Чем могу быть полезен? — поинтересовался он у меня, когда я остановился у стойки, поставив чемодан на пол. — У меня бронь. Игорь Соколов. Одноместный номер на сегодняшнее число. Портье быстро пролистал журнал и кивнул: — Такая бронь действительно есть… Но, к сожалению, свободных одноместных номеров у нас нет. Молниеносно выбросив руку, я схватил служащего за удавку-галстук и, подтянув к себе через стойку, прошипел в лицо: — Меня заверили при бронировании, что проблем нет, и я получу одноместный номер. Так что ищи лучше, голубчик, если не хочешь быть поломанным. — Я милицию вызову, — прохрипел тот. — Ага, давай, а я скажу, что ты аферист и пытался получить с меня взятку, — я отпустил его, отчего тот едва устоял на ногах. Вымогатель поправлял галстук и пытался отдышаться. Его лицо было красным от перенапряжения. В это время из бокового помещения, находившегося за стойкой, вышел другой мужчина и, заметив, как мы смотрим друг на друга, он привлек к себе внимание вопросом: — Что-то не так, Ираклий? — Всё нормально, — влез я. — Ваш служащий подбирает мне лучший одноместный номер согласно броне. Не так ли? Тот только кивнул и не глядя взял за спиной с держателя ключ с биркой. Мастер. — Это, конечно же, лучший номер? — покачал я ключ перед собой. — Ведь если это не так, я спущусь, и будьте уверены… Ираклий ведь, кажется?.. очень расстроится, что я буду разочарован… Будьте уверены. — Паспорт, пожалуйста, — протянул тот руку, под пронзительным взглядом явно старшего служащего. Пока Ираклий записывал мои данные, служащий вернулся обратно. Быстро обернувшись, Ираклий взял мой ключ, что лежал на стойке, и быстро заменил его другим, и всё это не поднимая головы под мое одобрительное хмыканье. Зная манеру таких вот работников зарабатывать в летний сезон, я, будучи не в самом хорошем расположении духа, решил не тратить деньги, а опустить его на землю и настроение себе улучшить. Ведь как? Сделал гадость другому, в данном случае заслуженно, и настроение поднимается. Забрав паспорт и ключ, я подхватил чемодан, подмигнул женщине, что, продолжая держать трубку у уха, с интересом наблюдала за нашим с портье общением, и направился к лифту. Мой номер находился на четвертом этаже, подниматься по лестнице я не желал. Номер мне понравился, окно выходило на площадь, хотя планировка была стандартная. Приняв душ в отдельном санузле, я, с обмотанным вокруг бедер полотенцем, смотрел в окно на ночной город. Красиво, между прочим. Звонить контактеру, что отвечал за приемку груза и перевод его через пограничников, было поздновато, но я всё равно накинул свежие штаны и рубаху и спустился вниз к дежурному. Жаль, что мой номер был без телефона. Портье неприязненно скользнул по мне взглядом, кивнул на просьбу позвонить и занялся другими клиентами. Набрав номер, я стал ожидать, слушая гудки. Наконец с той стороны что-то щелкнуло, и ответил приятный баритон: — У аппарата. — Я от Алекса. Прибыл за грузом. — Я понял. Можешь пока отдохнуть, груз прибывает завтра к вечеру, так что до послезавтра не получишь. Оставь свой номер, я позвоню и сообщу. — Хорошо. Продиктовав неизвестному собеседнику номер телефона гостиницы и сообщив, кого надо вызвать к телефону, я вернулся к себе и, переодевшись из домашней в выходную одежду, отдал дежурной по этажу другую, в которой ходил в последние дни, чтобы постирали, и направился на ночную прогулку по одному из самых красивых городов планеты. На следующий день, после плотного обеда в ресторане гостиницы, я, неторопливо прогуливаясь, направился к станции метро, собираясь доехать до здания телеграфа и пообщаться с родными. Я еще утром отбил им телеграмму, и к часу они должны были ждать моего вызова. Так и оказалось. Когда нас соединили, я прошел в кабинку и, сняв трубку, услышал отца. Они с мамой и сестренками еще отдыхали. Так как кроме очередного отпуска они еще взяли неоплачиваемый, так как могли себе это позволить, то у них оставался еще целый месяц впереди. Пообщавшись с отцом, потом с дочками, которые, наконец, смогли прорваться через других родственников и пообщаться со мной, прося вернуться поскорее — я пообещал это сделать через несколько дней и попросил к телефону маму. Мама у меня была умницей, и мои иносказательные (а иногда и прямо сказанное, что был во Франции) пояснения понимала правильно. Сообразив, что у меня огромное количество подарков для них, узнала, куда я собираюсь их доставить и пообещала отбить в Киев телеграмму, чтобы там встретили груз, разгрузили и доставили в хорошее и надежное место, пока она не вернется с курорта. Дядя Яков уже вернулся в Киев, так что один ящик, который предназначался чисто ему, он сможет сразу забрать себе. Так как там находились две специализированные швейные машинки с кучей запчастей, а также отрезы ткани, причем разные, которые Союз не производит. Остальное отправится в квартиру к родителям. Получить, довести и поднять ящики на пятый этаж, у нас было кому поручить. Родственников в Киеве полно. Под конец мама не выдержала, переиграла и сообщила, что сама выезжает ближайшим поездом в Киев на пару дней. Где примет груз и сразу распределит его по родственникам и вернется обратно. Потом уточнила, есть ли там парфюмерия и косметика, и обрадовалась, получив положительный ответ. Она быстро закруглилась, передав трубку другим желающим со мной поболтать. Я заказывал вызов на сорок минут, думая, что мне хватит, но оказалось, что нет — час сидел у телефона и, довольно улыбаясь, слушал новости из Сочи. Молодцы, отдыхают. Закончив общаться с родственниками, я доплатил за дополнительное время и, выйдя из здания телеграфа, поймал попутную машину и поехал в Эрмитаж на экскурсию, а то как же так — побывал в городе Ленина и не был в Эрмитаже? Хотя сколько я живу в Москве, в Мавзолее ни разу не был. Этот день также пролетел вполне замечательно, я отдыхал душой и телом. На следующий день, когда я завтракал яичницей в ресторане, запивая её кофе, ко мне подошел официант и, наклонившись, тихо сообщил, что меня вызывают к телефону. «Ага, как раз время подошло. Значит, человек Алекса звонит», — понял я и, промокнув губы салфеткой, заторопился к телефону. Как я и ожидал, звонил тот, кто мне был нужен, и сообщил место встречи. Велев портье вызвать мне такси, я сбегал-съездил на лифте в номер переодеться и, спустившись, узнал, что такси меня уже ожидает.