Мы прошли к заднему выходу, и пока заведующая звала двух мужиков, что, видимо, тут были чернорабочими, я успел вызвать нужное количество бачков, те их приняли и начали заносить внутрь столовой. Квитанция у меня была в кармане, так что, проследив, что все бачки занесли, я направился к следующей столовой. А что, во всех заказы размещу, потом объеду и заберу. В этот раз такси поймать получилось не сразу, трудной задачей оказалось. В общем, договорился с частником, и тот стал возить меня по разным точкам общепита. Я где полные бачки чебуреков брал или пельмени, где схожие заказы – в таких же столовых. Мне называли время, когда будет готов тот или иной заказ, и когда наступило три часа, поехал к первой, центральной столовой. Кстати, в пути купил три полных бачка наисвежайшей сметаны. Там принял заказ, отлично всё получилось. Расплатился, и прямо на глазах заведующей и половины поваров убрал все бачки в Схрон, уже не обращая внимания на их изумление. Так и стал объезжать остальные пункты, везде вызывал шок исчезновением бачков. Особо я и не скрывался. Когда закончил, то был доволен – запасы на десять лет вперёд горячей, свежей, питательной и вкусной еды. Я был доволен и не скрывал этого. Уже начало темнеть, поэтому водитель отвёз меня в парк, где я с ним и расплатился. Все наличные бачки, что прошли чистку, были у меня полными, вот я и решил, что нужно остальные привести в порядок для дальнейшего схожего использования. У меня их был солидный запас с того завода, что полевые армейские кухни производил. Правда, пятидесятилитровые закончились, но зато тридцатилитровых хватало – около тысячи было. Заниматься этим в парке Казани я не стал, в Москве сделаю. Так что, вызвав катер, поднялся на борт и стал обдумывать дальнейшие планы, пока, наконец, на Казань не опустилась ночь. Поднявшись в небо, я полетел к столице. Добрался нормально, система маскировки работала отлично, и меня не засекли. Нашёл подходящее место в центре Москвы, такой же парк, большой, в центре глухой уголок имелся, именно там я и совершил посадку, слегка помяв или повредив ветви деревьев. Полянки тут не было. Перед следующим днём нужно хорошенько выспаться, так что я вышел наружу, достал все оставшиеся бачки-термосы, вызвал дрона-уборщика – ему тут работы на всю ночь, и отправился спать. В охране оставил двух боевых дронов. Линии сигнализации растянул на сто метров вокруг, чтобы бачки в них попадали и небольшое свободное пространство было. Подъём назначил на шесть утра. Будильник нейрокома сработал, как и заказывали, ровно в шесть по местному времени, я уже поставил часы на московское время. Позавтракал на борту не из пищевого синтезатора, а блюдами из вчерашних запасов, вышел наружу и проинспектировал работу дрона. Снова отлично, и бачки я убрал обратно в Схрон. На будущее, думаю, пригодятся, хотя пока в планах посещать столовые у меня не было. Вычислить могут, кто в Казани поработал, уверен, контора уже знает. Так что магазины некоторые разве что посещу для пополнения разных запасов – колбасы, хлеба, сыров, ну и всего остального. Во, молоко не забыть! Нравилось оно мне очень. Тут оно настоящее, по ГОСТу. Следом за бачками я убрал катер, так что двинул лёгкой походкой к выходу из парка, но внезапно остановился и хлопнул себя по лбу. Забыл, что эта одежда тоже засвечена, в принципе можно и внешность изменить. Вернувшись, снова достал катер и прошёл на борт, там, поглядывая в зеркало, изменил цвет волос, пигментацию кожи под южанина и удлинил нос. Вот теперь нормально, ну и одежду сменил. Теперь я покинул парк, будучи уверенным, что меня не опознают. Приметив подходивший к остановке автобус, а было полвосьмого утра, успел добежать и пройти в салон. Отбив билет, я сел на свободное место. Полупустой автобус покатил по маршруту. Хм, а это не тот оказался. Ладно, сменим на следующей остановке. Меня здание Лубянки интересовало. Добравшись до Лубянки, я проник внутрь, это оказалось не сложно с моими-то скоростными характеристиками. Одежда слегка пострадала от скоростного рывка, ну да ладно. Внутри здания я добрался до кабинета председателя КГБ, проник внутрь и, затаившись, ждал. Прибыл тот только в десять часов утра. Причём в кабинете сразу началось совещание в узком кругу, было всего два генерала и ещё трое в штатском. Я сидел за диваном, укрываясь за его левой боковиной, меня было не видно со стороны председателя и его подчинённых, планировка такая, поэтому я был спокоен. Лишь уши навострил, вслушиваясь, о чём пойдёт речь. Естественно, она пошла обо мне. Один из штатских, которого другие называли полковником, стал достаточно точно описывать, что было с их сотрудниками и что произошло во дворе, и выдал предположение, что у меня тоже сорвало резьбу. Это я так говорю, полковник по-другому сказал. Мол, неуправляемый, и всё остальное. В принципе это то, чего я и добивался. Коснулись при совещании и Грини, я тут же насторожился. Есть, сработало. Правильно поняв мою мотивацию добраться до Кощеюшки, его решили перепрятать, прямо при мне это обговаривали. Какой бы мразью тот ни был, но из него тянули информацию о будущем, особенно о технологиях, и пока он был ценен. Запомнив, куда его отправляют, я согласно покивал, копируя генерала, которому это поручили, и остался сидеть. А когда совещание закончилось и подчинённые выходили, остался на месте, дожидаясь, когда председатель покинет кабинет. До самого обеда у него были разные совещания, но в обед он всё же вышел, что и позволило мне покинуть кабинет, а потом и само здание. Дальше перебравшись в соседний район, ушёл на окраину Москвы и, подобрав удобное место для засады, стал ждать. Повезло, успел, две машины было – «рафик» с боевой группой и фургон на базе грузовика. Облучил их «Параличом» и, на скорости вскочив в кабины, остановил по очереди обе машины. Гриня оказался в фургоне. Тот бронированным был, с тремя конвоирами внутри. Я вырвал дверь с мясом, забрал Гриню, закинул его на закорки и, отбежав в сторону, вызвал «эмку». На ней и покатил в промышленные районы. Там оно как-то легче затеряться было. Найдя пустой цех, видимо приготовленный к сносу, мусору полно вокруг, заехал в него и заглушил машину. После этого я достал Гриню, вернул себе свой облик, чтобы тот опознал, и снял с него паралич. Тот в сознании был, хоть и обездвижен, и то, что его похитили, давно понял, даже думаю, догадался, кто. – Ну, что, Гриня, вот и я, – ласковым-ласковым тоном сказал я. – Пора раздавать долги, а у меня к тебе их накопилось ой как много. Кстати, не надейся, что снова в другом мире очнёшься в своём теле. Я знаю, как это прекратить, и использую. Опыт уже есть. Такая нелюдь, как ты, не должна жить. Тот, подвывая, пытался отползти, в ужасе глядя на меня. Он меня хорошо знал и понимал, что я не шучу. Так что, разложив на куске брезента у капота автомобиля разный пыточный инструмент, я подозвал его ласковым жестом, пытаясь запустить бензопилу «Дружба»: – Тебе от меня не убежать. Поэтому приступим… Я же говорю, не убежать, к чему такие попытки?.. Ха-ха, неужели ты боишься мою «Дружбу»?.. * * * Месяц я уже в этом мире, и меня активно ищут, и кому как не мне это знать. Две недели – да, две недели Жаба продержался, пока окончательно не поседел и не сошёл с ума, я тщательно вглядывался в его безумный взгляд, но не находил там признаков разума. Пытать сумасшедшего было уже не по мне, так что, как и Стража Хора, я его развоплотил, забрав из тела то, что ещё можно было назвать разумом. А тело сжёг выстрелами из бластера. Ох, как много людей, думаю, хотели бы иметь такие же способности! У них наверняка есть недруги, которых очень хочется убить, оживить, снова убить, и так до бесконечности, а я такие способности имею. Когда расплатился с Кощеюшкой за Александровых в полной мере, а тот в первые дни ещё храбрился, воя от боли, рассказывал, что делал с ними и моей маленькой копией. Так что я тоже по нему хорошо прошёлся. Ну, а когда закончил, на катере перебрался на Черноморское побережье, и вот уже две недели на своей «небольшой» парусной яхте в двести тонн под названием «Глория» – порт приписки Лондон – осматривал сначала побережье Чёрного моря, а потом Средиземного. В основном у других стран. А что, я ведь не только боевой флот или гражданский утянул и распродал, но и большое количество дорогих яхт у берегов Британии и на стоянках прибрал. У меня их около тысячи было, ещё около двух тысяч – те, что так себе по состоянию – в Аргентине продал, в Мексике и Японии. Брали, почему нет, если за полцены предлагают. Вот я отобрал себе яхту и сейчас отдыхал, душу, можно сказать, лечил. После общения с Гриней я уже пришёл в себя. Можно другие планы строить, тем более до срабатывания канала осталось одиннадцать дней. С местной властью желания общаться у меня не было ну вот никакого, а зачем пересиливать себя… Поэтому занимался делами и отдыхал, работая по магическому направлению. Ух, какую я мастерскую мага на борту яхты отгрохал! Весь трюм занял. Теперь по мелочи я амулеты и артефакты не создавал – сложно, но только второй и первый уровень. Пытался замахнуться на безуровневый, но пока слабоват, опыта наберусь, там видно будет. – А, мистер Смит, – встретил меня на входе в пиццерию её хозяин. – Ваш заказ готов. Двадцать первоклассных пицц упакованы, ещё горячие, и очень вкусные. Положить, как обычно, в вашу машину? – Если можно, – улыбнулся я, снимая солнцезащитные очки. В Неаполе я находился уже третий день, и пока мне всё нравилось. Пользуясь возможностью, я заказывал в таких пиццериях разные пиццы и в определённый час объезжал и забирал их, чтобы они обязательно в тот момент только из духовки были, ещё горячие. При мне из печи доставали. Деньги я добыл обычно, в банке, а машину, «Фольксваген-жук», взял напрокат. Яхта моя в бухте стояла, на якорной стоянке. Вот так жил и отдыхал. Клёво. Проследив, как коробки убрали в салон, я уже расплатился за заказ, поблагодарил хозяина заведения и сел в салон. Приятные запахи так и будоражили обоняние, тем более я сегодня завтрак пропустил, а вот обед пропускать не собирался. Свернув на первом же перекрёстке, встал у тротуара и отправил все коробки с пиццей в Схрон, я их в будущем горячими хотел съесть, зачем мне их катать, чтобы они остыли? Так что, покрутившись по городу, заехал и забрал такой же заказ в другой пиццерии, это был последний до обеда, ещё шесть к вечеру будут готовы. Только после этого припарковался у небольшого ресторанчика, где мне вчера очень понравились блюда, запер машину и прошёл внутрь. Не я один такой гурман оказался, зал был полон. Ничего, вынесли дополнительный столик и усадили меня на не совсем удобное место, но пообедать удалось вполне прилично, и я снова не пожалел, что заглянул сюда. Даже сделал большой заказ на вынос, так что пока обедал, его приготовили. В машине оба больших пакета с пластиковыми контейнерами отправил в Схрон и поехал к палаточному городку за Неаполем. Их тут несколько было, туристский сезон, там забрал одну симпатичную девятнадцатилетнюю француженку, а после изменения я выглядел на двадцать, и мы отправились на яхту. Прошлую ночь мы тут же провели, потому и без завтрака остался, что ей срочно в лагерь к своим понадобилось. В общем, вечер удался. Пока Мишель купалась у борта яхты, я перебрался на берег и прокатился, забирая заказы. Вернулся до наступления темноты, подарил ей серёжки. Небольшие, хотя и золотые. Никаких намёков, обычный подарок, и та это поняла. Ночь была волшебной, и я отвёз её обратно. На этом всё, сдал машину в пункт проката, позавтракал на берегу и вернулся на борт яхты – у меня была лодка, что я буксовал за кормой, ею и пользовался, если где сойти на берег хотел. Вот и сейчас, снявшись с якоря, на моторе ушёл подальше в море и там, поставив паруса, направился вдоль побережья. Я так и планировал провести время – отдыхая на пляжах Средиземноморья, а потом на катере в Мексику, где и сработает канал в мой мир. К вечеру я уже был далеко от Неаполя. Поначалу я не обратил внимания на точку на горизонте, тут их столько, что куда не кинь взгляд, обязательно обнаружишь нечто подобное. Однако когда эта точка превратилась в эсминец, да ещё под советским военно-морским флагом, я насторожился. Немного поёрзал на стуле, предчувствуя ёрзающим местом близкие неприятности, но удочку сворачивать не стал. «Глория» моя стояла в полукилометре от берега на одном якоре в районе Ливорно, и я собирался здесь заночевать. Через час стемнеет. Вот, ужин себе ловил, ушицы захотелось. Изредка я баловал себя подобными кулинарными шедеврами. А тут такие гости! Шёл тот из открытого моря к берегу, точно ко мне, так что сомнений не было. Нашли. Интересно, как? Хм, по заказам, что ли? Да ладно, не может быть. Да и личность я часто менял, чтобы не отследили. Подождём, посмотрим. Тут снасть задёргалась, я подсёк добычу, судя по тому, как та стала биться, хорошо крючок зацепила. Затрещав бобиной, я подтянул добычу к борту и, перегнувшись через леера, сачком поднял рыбину на борт. – А, опять горбыль серебристый обыкновенный, – прижав ту ногой к палубе, пробормотал я. – Уже пробовал, что-то не хочется. Ладно, разделаю, обваляю в муке – и в Схрон, на будущее. Ну-ка, какая длина в этот раз? Достав рулетку, я замерил рыбку. Семьдесят три сантиметра. Неплохо. Выпутав её из сачка, держал за жабры – тяжёлая, бросил на разделочный столик, что стоял неподалеку. После этого отрубил голову и хвост – бросил их за борт, где сразу плеснуло. Потом выпотрошил и почистил. Работал споро, не в первый раз, сноровка немалая. Когда эсминец замер в ста метрах от моей яхты, отрабатывая двигателями, с его борта начали спускать шлюпку. Я закончил валять куски рыбы в муке и вместе с тазиком отправил её в Схрон. После этого включил помпу, мощной струёй отмыл столик и палубу и, разобрав снасти, насадил новую наживку и забросил за борт. Так что когда шлюпка приблизилась, я уже рыбачил. Достав винтовку Мосина, положил её на шею немного наискосок, придерживая за приклад, осмотрел гостей и спросил на английском: – Что нужно? Я гражданин другого государства и нахожусь в водах Италии. – Товарищ Александров? Артур Александров? – поинтересовался крепкий живчик в штатском. Несмотря на стоявшую вокруг жару – я, например, вообще был полностью обнажён, даже белья не было, нисколько этого не стеснялся, единился с природой, – этот в костюме, да ещё при пиджаке. Оружие, что ли, прячет? Проверим амулетом. Хм, оружие есть. Ладно, пусть с ним будет. Ну, а то, что именно меня искали, и так понятно. Молчание затягивалось, пока я рассматривал этого штатского и двух матросов при одном офицере. – Ну, допустим, это я. Что надо? – У меня к вам личное послание от правительства нашей страны. – Кузнецова, что ли? – И от него тоже. – Письмо или на словах? – Сообщение письменное. – Ладно, подходите к борту, – ногой сбрасывая трап, разрешил я, убирая винтовку. Исчезновение оружия прямо из рук явно удивило сидевших в лодке, но они промолчали, наверняка сделав заметку о таком моём умении. Что я могу, спецы конторы наверняка узнали от Грини, а тот знал минимум, так что мне ещё есть чем удивить. Трапом я называл площадку на корме, я с левого борта рыбачил, поэтому они мне не мешали, когда подошли. Неизвестный штатский сошёл на площадку – обычно её используют для купания – и поднялся на палубу. Пока они подходили, я надел шорты – всё же гости у меня. Клипса нейрокома всё так же на ухе, а само оборудование с вещами на шезлонге лежало. То, что расстояние приличное между клипсой и блоком управления нейрокома, ничего не значило, они могли работать и если их разделяет пятьдесят метров, но не более. А тут пара-тройка метров всего. Я даже базы знаний через слайдер так учил, вот сейчас, например, одну из баз по ремонту пустотных станций заканчивал. – Старший лейтенант Костин, фельдъегерская служба, – показал мне тот удостоверение. – Майор Александров, – кивнул я. С пустой головой не козыряют. – По заказам нашли? – Извините, но я не знаю, мне просто дали координаты, и я с максимально возможной скоростью прибыл. Пришлось эсминец разворачивать, хотя парни больше года дома не были. – Пакет? – протянул я руку. Тот достал из внутреннего кармана небольшой запечатанный конверт и протянул мне. Я поставил подпись на бланке приёма. Требовался ответ, так что я не стал тянуть, сразу проверил конверт магией, та ничего не обнаружила. Потом полицейским анализатором, их криминальные службы используют в королевстве двух Стражей. Тот тоже ничего не обнаружил, хотя отметил, что используемые чернила могут быть вредными. При касании, если часто использовать, через кожу едкая смесь может попасть в кровь и вызвать лет через двадцать рак. Моряки всё ещё стояли у кормы, удерживая шлюпку, так что я отошел к столику, присел на стул, вскрыл конверт, на обращая внимания на взгляды присутствующих, и стал читать. В некоторых местах я весело хмыкал, в других чуть ли не ржал, лишь всхлипывая от смеха, однако дочитал до конца. – Ответ устно? – Можно устно. – Тогда – нет. – Можно узнать, почему нет? Я же сменил шорты на резиновые плавки аквалангиста, застегнул на щиколотке ножны с ножом, второй взял в руку и, посмотрев на пару акульих плавников воде, стал отвечать, сливая в воду кровь, которую я набрал с рыбы, чтобы приманить ещё. – Почему же не ответить? Всё достаточно просто. В письме, что вы мне принесли, выше начальство информировало меня, мол, оно в курсе, что я умею лечить людей и даже оживлять, если те умерли несколько минут назад. Гриня слил информацию. Отрицать не буду, есть у меня такие способности. Вот только ваше начальство просить не умеет, требует, чтобы я появился в Москве и всех вылечил, кто в членах Политбюро числится. Причем, как всегда, бесплатно. Поэтому отправляйтесь обратно и передайте им мой ответ: хрен им по всей моське. И так на свете зажились, пусть дорогу молодым уступят. Оттолкнувшись, я без всплеска ушёл в воду. Сразу заработал ногами и принял на нож одну из акул, что решила полюбопытствовать, что им ещё вкусненького скинули. А тут я весь такой красивый. Та забилась и в агонии вытолкнула меня на поверхность, шкура у неё шершавая, поцарапала, но я оттолкнул её и направился навстречу второй, эта уже отходит, достал два ключевых места, брюхо вспорол и по морде ударил, ошеломляя. Так что ещё немного, и пойдёт на дно. Разделавшись со второй акулой, заметил приближение третьего морского хищника, а это уже серьёзнее – куда больше и свирепее, белая. Почти пять минут мы с ней хлестались, резкими уколами я всё больше и больше злил её, ну а когда та атаковала, разделал. Даже нож сломал, пришлось запасной использовать. Всё вокруг в облаках крови было. Отплыв в чистую воду, я посмотрел наверх. Лодка всё так же стояла у кормы, значит, не уплывали. Наверное, думают, что акулы меня тут дожирают, больше десяти минут не выныриваю. Разогнавшись снизу, пробил поверхность воды и в брызгах, сделав кувырок через голову, выпрыгнул на палубу и отряхнулся, как собака. – Вы ещё здесь? – разыграл я удивление, бросая рукоятку сломанного ножа на столик, а запасной нож убирая обратно в ножны. – Я вроде всё сказал. – Я передал не все послания. – Вот как? Почему же с письма начали? – Это личная просьба товарища Кузнецова, поэтому шла последней. Он готов выслушать ваши условия. – Ага, – раздумывая, сказал я, щёлкая в такт мыслям пальцами. – Это, чтобы просто поговорить, я должен в Москву прибыть? Хитёр. Не-е, мне и тут хорошо. Вон, трёх акул завалил, мне нравится моя жизнь. – Есть возможность вас уговорить? – М-м-м, есть. Я очень и очень люблю драгоценные камни. Природные. Не как женщина, у меня личный интерес. Так что если мне гарантируют за проведённую работу в оплату такие камни – только камни, украшения меня не интересуют, то я готов встретиться с вашим правителем. Так как? – Я уполномочен дать согласие. Решать вам, но думаю, терять время не стоит, эсминец куда быстрее вашей яхты и прибудет в Севастополь раньше. – Это вам торопиться нужно, – улыбнулся я. – Я не тороплюсь, тем более я покину ваш мир через десять дней. – Вы умираете? – Гриня вам дал устаревшие сведения, ходить между мирами теперь можно не умирая. Ладно, эсминец так эсминец. Спускайтесь в шлюпку, я сейчас вернусь. Спустившись в каюту, я оделся в лёгкие брюки и рубашку, а на ноги натянул мокасины. После этого с борта шлюпки убрал яхту вместе с лодкой в Схрон, вызвав шок у моряков. Если они думали, что ранее с винтовкой был фокус, то пропажу яхты объяснить просто не могли. Спокойно сев на скамейку, я кивнул и нарушил тишину: – Можно возвращаться на корабль. Моряки задвигались, офицер начал командовать, и под гудение мотора мы поскакали по небольшим волнам к эсминцу. Меня поселили в одиночную каюту, свободу движения не блокировали, гулял где хотел, ну кроме закрытых мест. Мы прошли пролив Босфора и вышли в Чёрное море, и так шустро двигались несколько дней. Точнее, два. В Севастополе взяли военный борт и вылетели в Москву, всё быстро делалось, уже было известно, что я тут недолго. И вот она, Москва, в иллюминатор я осматривал знакомые квадраты кварталов и зелёные пятна парков. Прибыли. Потом были две чёрные «волги» и небольшая дача в Подмосковье, в закрытой охраняемой зоне. Кузнецова я узнал по фото из газет. Он выглядел куда старше, чем на снимках. Тот без предисловия выложил свою просьбу. Он устал, да, устал, но хотел бы протянуть подольше, мол, не может бросить страну в таком состоянии, и нужно вернуть ей спокойствие и уверенность в будущем. А то, вон, Кавказ беспокоиться начал, вооружается. Западную Украину только заканчивали зачищать, земли там изрядно опустели. – Так уничтожьте его, что у вас – ядерных зарядов нет? – спокойно посоветовал я, устраиваясь за столиком напротив Кузнецова. – Надеюсь, вы, молодой человек, пошутили, – осторожно сказал тот. – Там живут граждане Советского Союза. – Да хоть бабуины. Чего хотят, пусть то и получают. Я не шутил. Нет, я не говорю, что нужно умножить на ноль всех, нормальных людей вывезти, а вот остальных в пепел. Я не считаю себя отмороженным, есть враг – убей, а у нас только и делают, что цацкаются с ним. Перевоспитывальщики хреновы. – Давайте всё же вернёмся к теме, с которой мы начинали, – задумчиво меня рассматривая, попросил Кузнецов. – Это вы на Кавказ свернули. Кстати, ваш человек должен был передать мои расценки. За прибытие сюда, а меня оторвали от важного дела – от отдыха, я ещё ничего не получил. Отдельно за беседу. Если я вам так нужен, будете платить. – Не нужно так натужно показывать нам, какой вы капиталист. Буржуй из вас не получается. – Смешно. Цена удваивается за оскорбление. Так что вам нужно? Я не хочу с вами ругаться или о чём-то спорить, устал, а отдых мой ещё не закончился. Поэтому давайте начистоту. Что надо? – Восстановить здоровье? – Без проблем. Два кило драгоценных камней плюс большой алмаз за то, что вы меня с отдыха сорвали. Ну, и небольшой алмаз вообще за то, что я согласился встретиться. – Почему вы прикидываетесь, что мы вам не нравимся?