– Маг. – Кто?! – Маг стихий, – уточнил я. Оперативники переглянулись, и один осторожно поинтересовался: – И вы можете доказать это? – Дожили. Мне ещё доказывать надо, что я маг. В прошлом мире и доказывать не приходилось, охотились только так. Тут земля под ногами оперативников стала ходить волнами, и они стали в неё погружаться, у меня вместо зрачков заполыхало пламя, и я сказал: – Значит так, салаги. Меня интересуют закупки у вашего правительства самого современного вооружения, остальное – нет. Когда наконец разродитесь согласием, дайте знать. Эту мобилу оставлю, там мой контакт забит. Рывком освободив фээсбэшников из земляного плена, я сунул руки в карманы шорт и, развернувшись, вразвалочку направился обратно. Забрав девчат из дома и усадив их в автобус, я вывел его на улицу, нейтрализовал спецназ и покатил к выезду из города. Нам дали уехать, на посту пропустили, хотя неприметная машина за нами и двигалась. Да только в зеркала заднего обзора я её не видел, лишь сканер помогал. Обстрела я не опасался. У меня был мощный амулет защиты, и у всех девчат защита имелась, они постепенно учились пользоваться разными амулетами. Сидя за рулём, я размышлял. Этот мир мне не понравился. Вы попробуйте из чистого и свежего мира попасть на свалку! Тут, конечно, проблема стояла не так остро, но планета была изрядно загрязнена, я как маг стихий это чувствовал и видел. Жить на свалке я не хотел. Поэтому посчитал, что для нас этот мир промежуточный. Закупим все ништяки и уйдём в другое место. Может, и магический мир будет. Поди знай, куда те два телепорта настроены. Как я уже говорил, всё наугад, всё методом тыка будем делать. Куда перенесёт, там и станем жить. Не понравится – ещё один телепорт есть, последний. И чем дальше я размышлял, тем больше этот мир мне казался отвратительным. Ну, воняло от него, воняло для мага, для девчат же проблем не было, они этого не чувствовали, а я испытывал сильный дискомфорт, который с каждым днём только усиливался. Поэтому если можно набрать вооружения, и побольше, раз оказался в этом мире, глупо отказываться от такого подарка, то проще договориться с каким-нибудь правительством, заплатить золотом и валить отсюда. Вот я и решил: ещё месяц – и уходим. Мы два дня колесили по дорогам Крыма, останавливаясь в разных местах, где были отличные виды. Девчата в передвижном доме вполне освоились, вовсю пользуясь электроникой и кухонными приборами, пригодились уроки девушек из охранного агентства, особенно их приводила в восторг микроволновка. К вечеру второго дня запиликал мобильник. На его экране высветился незнакомый номер, на который я и не подумал отвечать. А вот когда после нескольких звонков наконец высветился тот, который я передал русским для переговоров, я снял трубку. – Слушаю, – буркнул я. Мы в это время находились на берегу, съехав к нему на автобусе. Там неподалёку стояла «нексия», и мы познакомились с её хозяевами-узбеками. Девчата мои сразу стали активно общаться с мамой маленьких детей. Воду мутила тройка моих пузатиков, которых волновали скорые роды. Да ещё одна кореянка, что тоже теперь в положении. Сколько раз говорил им, что ничего не почувствуют: уснут – и проснутся уже с ребёнком под боком. Нет, всё равно мандраж шёл, и изрядный, всё выспрашивали, узнавали, интересовались мнением уже состоявшейся мамаши. Я уже и памперсов две фуры купил, и всего детского – от кроваток до колясок и разных смесей, а им всё мало. Рустем же привлёк меня к приготовлению плова, настоящего узбекского с бараниной. А когда он узнал, что девушки мои наложницы – я сам сказал, не скрывая этого, – в его взгляде смешались зависть и сочувствие. Он с одной-то женой с трудом совладал, а тут семь. А тёщи? У-у-у… И вот когда мы колдовали над пловом, меня отвлекли. – Хан? – услышал я незнакомый баритон. – В точку. – Нас заинтересовало ваше предложение, и мы хотели бы его обсудить. – Давайте обсудим, почему нет? Я в вашем мире ещё месяц пробуду, потом уйду. Надеюсь, наше сотрудничество пройдёт плодотворно… Да вы чего там в сторонке мнётесь? Подходите, я же русский, душа гостеприимная, и бойцов прихватите. Плова на всех хватит, мы много наготовили. Тарелки тоже есть. Если, конечно, вас не смущает из пластиковых есть. – Нет, не смущает. Сейчас подойдём. В стороне чуть слышно затарахтели моторы, и к нам на пляж спустились две машины. Внедорожник и минивэн. Из внедорожника вышли трое, в одном я сразу опознал генерала, хотя он и был в штатском. С ним знакомый оперативник из Севастополя и водитель. В минивэне была охрана, тоже в штатском, всё же на территории чужой страны действовали. Говорить при посторонних, я имею в виду Рустема и его семью, мы, конечно же, не стали, и для начала я стал раскладывать по тарелкам плов. Только когда они отдали должное блюду, а получился он действительно отменным, мы с генералом, прихватив по кружке с зелёным чаем, отошли в сторону. Бойцы из охраны генерала, оставшись за столом – расстеленной на песке длинной скатертью, продолжали, как я видел, находиться настороже. – Как вас можно называть? Хан всё же имя киногероя. – Кириллом зовите. – А что вы там говорили, что в нашем мире на месяц задержитесь?.. Три месяца спустя Неизвестный мир, неизвестная местность Судя по положению солнца, сейчас было раннее утро, так что после того, как портал сработал и меня с наложницами перенесло в этот новый мир, я первым делом проверил работу стихий и с облегчением вздохнул. Отлично, этот мир мне подходит, никаких негативных чувств не вызывал. Какое же это облегчение, будто покинул клоаку и нежусь в чистейшей целебной воде! Долго предаваться радостным мыслям мне не удалось. Девчата тихонько щебетали, тревожно осматриваясь, а я стряхнул с ладоней пыль, оставшуюся от телепорта – и этот уничтожен, хотя переносил только меня и моих женщин. Чего ему не хватает? Рядом зеленела трава, стояли три берёзки, а вокруг простирались поля, причём возделанные, по-моему, пшеница, зелёная ещё. Чуть в стороне пробегала полевая дорога, пустая, но в небе слышался шум авиационного мотора и виднелась точка. Активировав амулет-бинокль, я присмотрелся к неизвестному летательному аппарату и пробормотал: – Да что б тебя! Мы что, обратно к инквизиторам вернулись?! На высоте примерно двух километров летел куда-то на запад ТБ-3. Эти самолёты использовались ещё в сорок третьем, но чисто в транспортном варианте. Все уцелевшие переделали в них. Да и, что уж говорить, мало их осталось. А большие красные звёзды на крыльях и фюзеляже подтверждали его принадлежность. Отключив амулет-бинокль и мысленно матерясь, я вздохнул, вышел на дорогу и, осмотревшись, достал автобус на базе ЗиСа. Пока девчата устраивались в его салоне, я осмотрел дорожное полотно. Да, покрышки наших грузовиков, и легковушка прошла последней. На обочине – следы велосипедных шин. Можно подумать, что дорога оживлённая, но что-то не вижу, чтобы кто-то на ней был. Однако то, что это не немецкий тыл, ясно как день. Да и ТБ здесь не летел бы. Их держат подальше от передовой, потому что легко сбить. Забравшись в кабину, я покатил по дороге на восток. Если взять прошлый опыт использования телепорта, который отправил нас от окрестностей Крыма в то же место, но в другом мире, то и сейчас может быть такое. Мы уходили в окрестностях Москвы, в ста километрах, значит, и сейчас должны оказаться там. Однако сколько я ни осматривался, не видел следов боёв, оставленных в битве за Москву. Там даже битую технику на переплавку не всю убрали, окопы были и всё такое, а здесь, не поверите, чисто. Сканер это тоже подтверждал. А ведь мы должны были оказаться с той стороны, где наступали немцы. Странно это. Возможно, и местность другая. Нужно встретить кого из жителей и поспрашивать. Остановив машину, я велел девчатам переодеться, а то их яркие одежды из будущего слишком привлекали взгляд. Нужно что-то серое и неприметное. Я выдал всем чёрные технические советские комбинезоны и косынки. Сам тоже решил переодеться, например, в обычную одежду советского шофёра-работяги. Хотя война, почему парень моих лет может в тылу ошиваться? Поэтому я надел красноармейскую форму без знаков различия, буду изображать комиссованного по ранению. И мы направились дальше в путь. И когда мы проехали километров семь, у меня случился первый шок от того, кого мы увидели. Сначала я на сканере засёк стоявшую на дороге машину, сразу определив, что был банальный прокол колеса и водитель как раз его меняет, ставя запаску. Там было трое мужчин – водитель и два командира. Ну а когда мы проезжали мимо, я только таращил на них глаза, понимая, что я что-то не понимаю. Помнится, когда я в конце весны сорок третьего в устаревшей форме прибыл к нашим, на меня смотрели так же. К лету уже все сменили устаревшую форму на новую с погонами. Конечно, были в глубинке те, до кого это ещё не дошло, или самодельные погоны делали, но сейчас я видел комбрига с ромбами в петлицах, рядом старший лейтенант с кубарями, простой красноармеец-водитель с чистыми петлицами. То есть эти военные были одеты в форму образца до сорок третьего года. Скорее даже до сорок первого. Чего не может быть. Уж комбриг-то на генеральскую точно сменил бы. Что-то тут не так. Нужно разобраться. Эмка с командирами осталась позади – нами они не заинтересовались, да и помощь не нужна была, водитель уже закончил и убирал пробитое колесо, – и мы свернули к роще. Рядом никого, только от села пастухи стадо коров на выпас гнали. Но они мне не помешают. Надо в конце концов узнать, где мы появились: сейчас достану рацию, послушаю Москву, может, дату сообщат? Выйдя из машины, я достал бутылки с водой и лёгкие бутерброды, положил всё на складной столик. И пока наложницы перекусывали, я достал радиостанцию, подсоединил её к батарее и стал настраивать на поиск нужных каналов, размышляя. Похоже, это тоже новый мир, а не один из старых, и форма командиров на дороге это доказывала, а если я прав, то… Я почувствовал, как губы растягиваются в довольную улыбку. Дарья в Севастополе, Анна в своём медсанбате у западной границы… Тут-то девчата нетронутые, можно в охапку – и в свой гарем. Пусть только хоть слово скажут. Пока не залетят, из-под себя не выпущу. Хм, может, ещё мамашу прихватить? Она дочерям сто очков вперёд даст, на неё смотришь – и аж всё встаёт. Женщина с большой буквы. Ну а возраст… Это решаемо: три капли одного зелья – и превратится в пятнадцатилетнюю девушку. Нет, с тремя я всё же переборщил, две с половиной, вот тогда лет шестнадцать – семнадцать будет, нормально. В койку, запятнал как свою, и дальше пусть подо мной стонет, чем под другими мужиками. Эх, планы хороши, но есть одна проблема. Я не знаю, есть ли в этом мире сёстры Фроловы и их мать. Это мне и предстоит узнать. Ну и про инквизицию и магов справки наведу. Как я отметил, что есть они, что нет, на историю в мирах это как-то не сильно влияет, везде она практически шла одинаково. Наконец настройка завершена, и я, подключив динамик, стал ловить нужную волну. Наушники не стал использовать, девчата столпились вокруг, им тоже интересно… Но что сказать по поводу последних трёх месяцев? У девчат были сплошные репетиторы, давали уроки языка, письменности и счёта. Работали профессионалы, и они добились невозможного. Девчата теперь уверенно говорили на русском, хоть и с акцентом, пока сильным, читали по слогам и считали. Рождение трёх малышей прошло как-то фоном, однако всё равно в радость. Малыши отлично перенесли переход через телепорт, они просто спали. У кореяночки четвёртый месяц к концу подошёл, животик проявляться стал. А вот у меня дел было… Думаю, описать их стоит подробнее. Тогда, на пляже, после поедания плова генерал предложил мне прибыть в Москву, мол, всё готово, встреча в верхах организована. Я лишь пожал плечами – можно вылететь прямо сейчас. Ну и достал «Каталину», шокировав всех присутствующих, Рустема и его семью уж точно. А генералу я не особо и поверил, мало ли кто, увидев разные фокусы, поверит, что я маг, а вот пропажу кораблей объяснить сложно. Так что, скорее всего, меня в Москве ждала группа из представителей спецслужб. А тут пришлось реально всё второпях организовывать, пока мы летели в Москву на моём гидроплане. Генерал договорился о воздушном коридоре, и мы спокойно приземлились на военном аэродроме под Москвой. Там я, ничуть не смущаясь, убрал «Каталину» в хранилище: на свидетелей мне было плевать, я в этом мире задерживаться не собирался. Через пару дней я действительно встретился с премьером, а потом и с президентом. Договорились. Золото им было нужно, вливание в бюджет. Темы американцев мы коснулись, но, видя мою упорную позицию – что упало, то пропало, больше затрагивать её не стали, перешли к конкретике: что мне нужно, в каких объёмах и сколько золота я готов потратить. Выходило, немало. В результате мы ударили по рукам. Мне продают большую часть устаревшего для них вооружения, в основном произведённого в восьмидесятых – начала девяностых годов, плюс новинки военной мысли, не без этого. Кучу боеприпасов вдогон. Первая партия, пробная, – тысяча грузовиков КамАЗ. Обычных вездеходных грузовиков, с тентами, для перевозки грузов или личного состава, там скамейки на бортах поднимаются. Я, когда прилетел принимать уже на своём вертолёте Ми-2М, то параллельно проводил диагностику машин. Десять минут – и восемьсот семьдесят шесть грузовиков оказались в хранилище. От остальных я отказался. Мало того что часть разукомплектована, хотя внешне это и не видно, так они ещё и не на ходу. Скандал, конечно, сильный вышел, влетело всем, но дальше старались подобного не допускать. Вот так и работали, раз в неделю, быстрее подготовить и снять технику с консервации не получалось, я совершал облёт некоторых частей и прибирал технику и вооружение, честно оплачивая всё золотом. А сам учился. Летать и стрелять теми системами, что на руки получал. Мне выделили инструкторов и учителей, полигоны, и я учился. Первым делом на вертолётах Ми и Ка учился летать. Что транспортных, что боевых. После них на реактивную авиацию перешёл. В принципе, это всё, что я успел за эти три месяца, хотя считал, что и этого немало. Успел налетать по тридцать часов почти на всех реактивных боевых машинах. На вертолётах чуть больше. Инструкторы удивлялись, как я быстро всё осваиваю, будто рождён в небе. Магия познания механизма помогает, так что ничего удивительного. У меня так распорядок дня и сложился. До обеда лечу на аэродром, поднимаюсь в небо и под присмотром инструктора кручу фигуры, начиная с лёгких, переходя на сложные. Потом чуть на вертолёте полетаю и лечу к артиллеристам, зенитчикам, радарщикам или танкистам, учусь там. После шести вечера свободен и лечу в санаторий, где нам обустроили дом. Там мои девчата с репетиторами в оборудованных классах. Дальше время провожу с девчатами. И так шесть дней в неделю. На седьмой день занимаюсь только приёмом вооружения, боеприпасов и техники. Ну и оплачиваю. Танки, бронемашины, грузовики, разные спецтехники, зенитные средства, включая ракетные, передвижные радары, спецмашины, авиация, ремонтные и понтонные части. Чего только не было. Пожалуй, не было морской техники. Я выкупил всего две дизель-электрические лодки семидесятых годов постройки, их наспех успели снять с консервации, привести в порядок, вооружить и пополнить всем необходимым, ну и разных торпед множество к ним добавили. Ну и всё. Хотя нет, не всё. Я тоже заказы сделал флотским. Помните тот мой лёгкий авианосец из сорок третьего года? Через две недели нашего активного сотрудничества, я отправился в Архангельск и передал авианосец на судоремонтный завод с заказом переделать его в вертолётоносец, благо вертолётов морского и палубного базирования у меня хватало, уже первые партии получил снятых с консервации. За два месяца необходимые работы были проведены, установлены современные системы наведения, радары, зенитные установки, несколько пусковых с ракетами. Сделан ангар с подъёмником, в общем работа проведена огромная, и она стоила тех денег, что я заплатил. Кстати, мне понравилось усовершенствование зенитной обороны вертолётоносца, и я, достав два американских эсминца, заказал тут же заменить все зенитные средства на современные. По проекту получалось, что я фактически заказывал зенитные корабли ПВО. Так что параллельно и тут велись работы, и тоже всё успели, радары поставили, рубку управления видоизменили и модернизировали. То есть что смогли успеть сделать, то и сделали. А ещё я узнал о судьбе местного Олега Крайнова. Он был убит в криминальной разборке в возрасте семнадцати лет. Тоже киллером был. Вроде всё шло как надо, но я смог протянуть в том мире только три месяца, а потом почувствовал, что медленно схожу с ума. Похоже, энергетика этого мира так влияла на магов, даже магов стихий. Это я объяснял представителям русского правительства, которые очень хотели продолжить сотрудничество, мол, долго я у них не проживу, просто умру, видимо, для магов этот мир чумной. Договорились, что останусь до рождения детей, а потом ухожу, и свою сторону договора я выполнил. Как, впрочем, и Россия. О переходе малышей я не опасался, он физически безопасен, неприятности нужно ждать с той стороны, и я был во всеоружии. Всё, что хотел, я за эти три месяца закупил. Однако срывы всё же были. На наложницах я не мог срываться, девочки умницы, сам потом жалеть буду, поэтому, когда флот НАТО, собрав большие силы, вошёл в акваторию Чёрного моря, это было за две недели до нашего ухода, я решил сорваться на них. То есть скинуть всё негативное на тех, кто этого вполне достоин. В результате президент России осторожно, зная мой характер, попенял мне, что из ста двадцати боевых кораблей и шестнадцати субмарин, двенадцать из которых атомные, я оставил только откровенную рухлядь, но оставили всё без последствий. Я выступал третьей стороной, и никакого рычага давления на меня не было. Пусть вообще спасибо скажут, что я историю своего мира рассказал на несколько лет вперёд, и они теперь знают, что может быть у них, и подготовятся к этому. У меня же было три дня активной работы без сна и отдыха, на зелье-энергетике, – и флота у ударной группировки не стало. А там два американских линкора, шесть авианосцев, три вертолётоносца «Мистраль», принадлежащие Франции, как члену НАТО, ракетные крейсеры и довольно много разных эсминцев да противолодочных кораблей. Избежали экспроприации, пожалуй, украинцы и турки, их корабли мне не понравились. Хотя флагман у Украины я всё же увёл. Она отправила четыре корабля, решив поучаствовать в этом деле, но три из них совсем хлам. Нет, привести их в порядок я могу, будут как новенькие, как только что сошедшие со стапелей, но к чему? У меня кораблей подобного типа захвачено изрядно. И корабли турков, украинцев и ещё пары стран я элементарно утопил. Перед вводом кораблей в Чёрное море истерия в прессе превысила все пределы, на волне которой было принято решение показать России, где раки зимуют. А когда я закончил работу, наступила странная, испуганная тишина. Из всех боевых кораблей, включая десантные, не вернулся ни один, и всего лишь семь процентов от всего состава флота упокоились на дне, остальные исчезли. Может, причина в том, что в этот раз милосердие я не проявил. Корабли топил вместе с командами, на берег никого не доставлял, просто сбрасывая всех за борт, утонут они или нет, мне плевать. Поэтому трупов в водах Чёрного моря, особенно у турецких берегов, было очень много. Я же вернулся в Россию довольный и продолжил приём вооружения и боеприпасов. Американцы затихли, и только разведку в Россию засылали выяснить, как всё вообще произошло и кто виноват. И даже запросили у России разрешения на вход в акваторию Чёрного моря шести военных транспортов, чтобы забрать тела моряков. Их турки собирали и другие волонтёры, присылавшие суда в те места. Разрешение было выдано. Если у кого возник вопрос, как я столько моряков, а было их шесть тысяч, в прошлый раз с авианосца и субмарин отправил на берег, это же уйма работы, то сейчас поясню. Всё же, оказывается, некоторые хранилища могут принимать живое. Да-да, именно так. Два амулета я обнаружил в Америке прошлого мира, когда там акции устраивал, и один в Китае, все они могли брать по тысяче человек. Я провёл их исследования и вот к какому выводу пришёл. Скорее всего, они принадлежали военным лекарям-магам. Тех, кого долго лечить и на поле боя они не успевали это сделать, то помещали в это хранилище в стазисе, и, когда доходили руки, доставали, лечили и отправляли в строй. Отличная задумка, хитрая. Вот так я и набивал хранилища моряками, потом высаживал их на берег, две ходки – и готово. Так что работёнка была не такая и сложная. Ну а тут я просто наплевал на жизнь, сами пришли сюда с недобрыми намерениями, и в результате почти сто пятьдесят тысяч тел оказались в воде, из них девяносто девять процентов утонуло. За две недели я закончил дела в России, дождался рождения третьего малыша, и мы перешли в этот мир… Я настроил рацию на «Маяк». Там периодически давали точное время, и вот я услышал то, что нужно. Восемь утра, двадцать первого июня. Угадайте, какой год? Правильно, тысяча девятьсот сорок первый. Юко, покачивая на руках малыша Никиту, поинтересовалась: – Завтра начнётся война? Германия нападёт на Советский Союз? Я учила историю и помню. – Если история здесь идёт так же, как и у нас, то вполне может быть… – задумчиво протянул я, продолжая слушать новости из динамика. – А с этим могут быть проблемы. Значит так: сейчас летим прочь из этой страны. Сначала вас в безопасном месте оставлю, потом вернусь и буду решать дела. Мне ещё трёх будущих наложниц спасти нужно, надеюсь, они здесь существуют и доживут до моего появления. – Кирилл, – с очаровательным акцентом обратилась Юко, – а если они погибнут? Я понимаю, ты нами и детьми рисковать не хочешь, но разве тут нет безопасных мест? Россия такая большая. – Ты имеешь в виду найти какой-нибудь крупный лес, организовать там лагерь для вас и оставить? – Мы справимся. Ты же учил нас стрелять из пистолетов и винтовок. – Не так и много, как хотелось бы, – задумался я. Предложение Юко, а она говорила от лица всех наложниц, было не лишено смысла. Если прикинуть, я всё успею. – Но мы умеем. Да и свежий воздух нам полезен. – Да-да, – уже легко согласился я, продолжая размышлять. И, приняв решение, сообщил: – Ты права. Сейчас отвезу вас куда-нибудь в район Костромы, там леса обширные, на сто километров вокруг никого не встретишь, организую лагерь и отправлюсь. Сколько буду отсутствовать, не знаю, так что припасов оставлю побольше. Время терять не будем, вылетаем немедленно, пока война не началась и за обстановкой в воздухе смотрят не так строго. Убрав автобус, я достал вертолёт представительского класса, так как подходящей площадки для «Каталины» здесь не было, девчата расселись, держа детей на руках, и мы стороной стали облетать Москву. В воздухе я определился, где находимся, и уверенно взял курс на Костромскую область. Там тайга, есть где наложниц спрятать. Менять вертолёт на другой транспорт я не стал, у него скорость триста пятьдесят километров в час, тогда как уже привычная и полюбившаяся «Каталина» на сто меньше даёт. Пара часов – и мы на границах области. Когда пошли леса, я убедился, что тут местность пустынная, ни деревень, ни сёл, людей практически тоже нет, лишь охотники, браконьеры да лесорубы. И вот подальше от них, найдя полянку на берегу крохотного лесного озера с песчаным пляжем, я совершил посадку. Выпустив девчат, вертолёт я не убирал. Достал три разных автодома, чтобы попросторнее было, один для мамаш с детьми, и расставил под деревьями. Натянул маскировочные сети и тент. Поставил под ним столики и приготовил очаг, это если девчата надумают готовить не на кухнях в автодомах, а на открытом огне, выложил припасы чуть ли не на полгода. Лишку, конечно, но пусть будет. Ну и оружие выдал, каждой по пистолету и лёгкой американской самозарядной винтовке «гаранд», у них отдача не такая сильная, помягче. Да пару пулемётов. Девчата с ними вроде освоились. Поставил вышку, поднял антенну и проверил мощную радиостанцию, которая на шесть тысяч километров легко берёт, армейский генератор на полуприцепе, чтобы всё питал, запасы топлива к нему. Выдал Юко запасной амулет-сканер, она время от времени будет проверять окрестности на предмет чужаков, чтобы успеть подготовиться и меня вызвать. Убедившись, что лагерь обустроен, решил, что пора уходить. Времени действительно мало. Начать надумал от Кобрина, вылечу к нему. Помнится, Анна чуть ли не на второй день едва не погибла, когда был налёт на колонну. Тогда я был в колонне, а как тут дело пойдёт? Да и вообще может всё по-другому идти. Всё же в прошлый раз немцы, по моей, кстати, косвенной вине, напали раньше. А тут, вероятно, тот же срок, двадцать второе. А может, и нет, но скоро я узнаю, меньше суток осталось. У девчат в Севастополе шансов выжить больше, так что начну я с копии моей бывшей жены. Подняв вертолёт, я направился в сторону Белоруссии. Время – полтретьего дня, полёт проходил без эксцессов, тем более летел я, прижимаясь к земле и максимально маскируясь складками местности. Автожиры, предки вертолётов, здесь хоть и имелись, но их было мало, и до моего красавца им далеко, так что он точно вызовет нездоровое любопытство, поэтому я и следил за показаниями сканера и за небом, чтобы свидетелей не было. Они, конечно, были, например, путники на дорогах, но это всё мелочи. Я совершил дозаправку, так как дальность моего аппарата была едва восемьсот километров, и полетел дальше. Чуть позже сменил вертолёт на У-2, который в этих забитых войсками местах не особо привлекал внимание, тут таких связных машин много в воздухе, да и вообще насыщенность в этих краях авиацией была заметно выше, чем в той же Костромской области. Тут я то в одном месте самолёты видел, то в другом.