Теперь нужно поискать крупный город, где есть ювелиры или лавки старьёвщиков, и посетить их. К вечеру я добрался до такого, тут даже железная дорога проходила, крупная узловая станция, и китайских солдат хватало, гарнизон немаленький был. В небе я, к своему удивлению, увидел пару И-16, барражировавших над военным аэродромом. Найдя гостиницу, я устроился в ней, оставив мотоцикл в каретном сарае, за сохранностью здесь следили, а вещи и бидон с остатками бензина поднял в номер, вещи ценные, легко увести могут. И, поужинав в ресторанчике внизу, снова рис с рыбой был, хотя соус понравился, отправился спать. Утром пойду по лавкам и ювелирам, пора начинать поиски. Я без амулетов уже как без рук. Привык к ним. Задерживаться же в городе я не собирался, даже проводить в нём две ночи подряд, помня, что, пока я двигаюсь, – жив. Шум и стрельба, начавшаяся в полночь, мне не мешали. Хотя бой был недолгий, но яростный, я лишь перевернулся на другой бок и продолжил спать. С утра, проверив своё имущество, за ним глаз да глаз нужен, я позавтракал и направился к ювелиру. Хозяин этой маленькой гостиницы был в курсе большинства дел в городе и дал адреса лавки, где продавали древние ценности, и парочки ювелиров, работавших на дому. Один ювелир жил буквально через три дома, и я первым дошёл до него. Он был дома, узнал, что мне нужно (английский он мало-мальски знал), и стал выкладывать, что имеет на продажу. Я даже не ожидал, что засветится аж два предмета, и ювелир, заметив мой интерес, явно взвинтил цену. Торговались мы долго, но оба предмета я купил. Русские рубли – а у инквизиторов было несколько пачек русских банкнот, видимо, для работы в Союзе приготовили, – ювелира не заинтересовали, а вот китайские и почему-то японские деньги здесь были в ходу. Один предмет был – женское украшение, что-то вроде подвески, деталь какого-то комплекта, а второй – медальон с зелёным камнем в центре. На вид украшения не самые дорогие, их можно ширпотребом назвать, поэтому, как бы ювелир отчаянно ни торговался, всё же я не считал, что переплатил. Тем более золотые царские червонцы его более чем устроили. Оказалось, они ему были известны, и он их ценил. Покинув дом ювелира, я направился к лавке старьёвщика, не забывая поглядывать по сторонам. У старьёвщика я нашёл шесть амулетов, которые засветились, и рубли он взял, хотя и неохотно, как я понял, их можно разменять в меняльном банке, что был в городе. Решив, что пока мне хватит приобретённого, его ещё изучать нужно, я вернулся в гостиницу, купил провизии на два дня, провёл обслуживание мотоцикла, заправил, докупил бензина с помощью хозяина гостиницы до полного бака и поехал дальше. Меняльный банк я не посетил, хотя часть денег обменять на местные стоило бы. Да что-то вещун разыгрался, а чуечка зря тревожить не будет, так что я снова погнал по дорогам. Гнал долго, пока бензин не закончился, километров сто проехал, пока мотоцикл не затрясся и мотор не зачихал. Вокруг были поля, дорога пустая, поэтому, скатившись на обочину, я достал бидон и поставил рядом с мотоциклом. Ну и погулял вокруг него, а то ноги дрожали от такой гонки. Пока мотор, потрескивая, остывал, я заправил бак и решил пообедать. А во время обеда, достав амулеты, изучал их. Опыта я наработал в этом немало, так что могу с уверенностью сказать, что среди амулетов с ходу обнаружил аж три пространственных хранилища. Один браслет и два перстня. Браслет имел хранилище довольно большого размера, у перстней поменьше – по две тридцатьчетвёрки лишь войдёт. Вздохнув, я отправил в один из перстней весь груз с мотоцикла, браслет и второй перстень, деактивировав их, ну и те амулеты, которые были при мне и попали в руки инквизиции. Я их потом в кожаном кошеле нашёл, всё с меня сняли, но всё было на месте. И сейчас разрядил их и убрал в перстень. Потом изучу и постараюсь понять, что с ними не так, починить и вернуть управление. Остальные пять амулетов были также изучены мной. Хватило поверхностного осмотра, чтобы понять, что они собой представляют. Четыре – обычные бытовые, массовый ширпотреб, и у меня таких в запасе множество, а вот один амулет – косметический, явно для женщин. У меня таких штук сорок в запасе. Ранее они для меня не представляли интереса, но сейчас я сменил колер, став платиновым блондином. Чуть поработал с глазами и типом лица – и стал китайцем. К сожалению, эффект временный: этот косметический амулет относился к линейке иллюзионных, иллюзии делал, а не действительно что-то менял. Зато маскировка – то что надо. Ага. Нужно только получше этот амулет изучить, а то его схожих собратьев я особо не изучал, когда понял, для чего они были созданы, отправил в запасники. Пообедав, я переоделся в прыжковый комбинезон, тот, что по размеру подошёл, и погнал дальше. Если кто будет искать и спрашивать местных, то раньше-то ехал молодой европеец, а теперь блондин-китаец. Хе-хе. Жаль, среди японцев блондины большая редкость, но я и не говорю, что их нет. Лично я двоих в Гонконге видел, и вроде даже не крашенные. Дорога стала лучше, похоже, я приближался к местной столице, Пекину. И действительно, к полудню, проехав окраины, въехал в город. Задерживаться и здесь не стал. Закупил готовой провизии на неделю плюс ещё припасов и посуды, чтобы готовить можно было. Нашёл и купил небольшой шатёр. Всю пачку советских рублей разменял здесь на местные деньги и, посещая лавки старьёвщиков, особо не маскируясь в поисках амулетов, скупал всё, что светилось. За день немало побегал. Двенадцать лавок и шестерых ювелиров посетил до наступления темноты, и результат – сорок два амулета, которые я выкупил. И успел покинуть город до наступления темноты. Новый рывок, пока не был опустошён бак, уехал на сто тридцать километров, по пути дозаправившись, и встал на ночёвку под деревьями, чтобы с дороги не было видно. Поставил шатёр и завалился спать. Умотала меня дорога. Утром, завтракая китайскими пельменями с лепёшками – блюдо отличное, но, на мой вкус, со специями слегка переборщили, но бульон ничего, как родной, – я изучал амулеты, и – о счастье! – третьим после двух бытовых оказался лекарский. Причём диагност с расширенными возможностями. Я его сразу приписал к себе, зарядив, и стал проводить диагностику, полную, не только тела, но и ауры. Пришлось отложить изучение других амулетов, чтобы они не вносили помехи в работу диагноста. Потом минут десять изучал результаты. Так, с телом проблемы есть, но несущественные, на жизнь не влияют. Когда добуду лекарские амулеты, всё поправлю. А метка в ауре стояла чёрной кляксой, которая прилипла и переливалась цветными искрами, как голограмма. Думаю, это усиливало её, что и позволяло засечь на больших расстояниях. Хотя не всякий сканер на такую дальность работает, например, у меня таких не было, а вот у инквизиции имелись. Я бы тоже не прочь подобный амулет иметь, вещь нужная и, что уж говорить, желательная. А вообще, стоит от боевиков инквизиции подальше держаться. Ведь они меня пока только по метке могут найти, и если я её сниму, то сольюсь с массой жителей Китая, потому как мою ауру они не знали. Она была известна тем боевикам, что меня брали, но никто из них не выжил, я убедился в этом при допросе. Поэтому подпускать оперативников ближе, чем на километр, нельзя, снимут слепок с ауры, передадут коллегам и потом ещё по ней будут искать, что совсем хреново. Именно на километр, я у боевика уточнил, на дальних расстояниях амулет ауру не видит, мощности не хватает. После завтрака, закончив изучать данные амулета, я собрался и погнал дальше. Не стоило задерживаться, и так вон какое долгое время на одном месте просидел, часов десять проспал. Движение – жизнь. И по дороге часто менял направление, но постепенно двигаясь к Шанхаю, возвращаясь к побережью. Я посещал городки и более крупные города, искал и скупал амулеты, и деньги у меня таяли с огромной скоростью. Особенно крупную брешь пробила покупка бензина. Тот бидон дважды заполнял до полного. До побережья оставалось километров сто, когда я наконец нашёл то, что искал, – лекарские амулеты по работе с аурой. И убрал метку. А другими лекарскими амулетами – я нашёл полный комплект – вернул себе вид Джона Паркинсона. Это ещё не всё. Я также нашёл и амулеты комплекта мага-артефактора, даже три собрать смог, да и вообще количество магических амулетов на территории Китая сильно превысило приобретенных в других странах. Даже в Англии, которая ранее лидировала. На данный момент количество амулетов у меня равнялось семистам, и все я приобрёл здесь за эти две недели. Купил бы больше, да деньги закончились. Когда появились амулеты мага-артефактора и магическое «Око», их даже почти десяток, то первым же амулетом я осмотрел те, которые у меня при первой попытке захвата перестали работать. Магемы у них были в порядке, не повреждены и не затёрты, но на них появились лишние одинаковые плетения, которых раньше не было, что и блокировали работу амулетов. Я их так и назвал – плетения-блокираторы. Видимо, дистанционно их накинули. Когда я их удалил и амулеты у меня снова заработали, давая доступ ко всем моим запасам, я изучил их более обстоятельно и понял, что там была возможность дистанционной активации, но устанавливали их при прямом контакте. А контактировал я только с той девицей-минетчицей. То-то она по моему телу ручками шаловливыми шарила, вот и наложила их, а уже перед захватом их активировали и отрезали от тех запасов, что хранились в них. Но сейчас я всё восстановил, всё имел и теперь готовился встретить преследователей. Чуечка у меня все эти дни свербила, потому я и был постоянно в дороге, мотоцикл на ладан дышал, но пока мог передвигаться, и я был в пути, а теперь пообщаемся. Метку я убрал, облик сменил да и переоделся, защита активна, амулет отвода глаз работал, он тоже мог обмануть сканеры. И вот к вечеру этого дня, когда я остановился и ожидал преследователей, они и появились. Точно они, не спутаешь. На моём сканере отображён такой же мотоцикл, как и у меня, в коляске спал один из оперативников, другой за рулём. Только видел я преследователей визуально, а на сканере отображалось, что мотоцикл двигался самостоятельно. Они были под маскировкой, и сканер их не видел. Впрочем, я тоже находился под маскировкой. Поправив кусок маскировочной сетки, который накрывал меня, это моя самоделка, и проверив свой маскировочный костюм снайпера, а у меня их несколько разной расцветки, этот отлично подходил под местную растительность, я посмотрел в прицел, подкрутил его и, положив палец на спуск, мягко нажал. Местность тут открытая, никуда не денутся, и дальность такова, что и достать не смогут. Ситуация для них патовая. Остаётся только бежать, вот только кто сказал, что я дам им это сделать? Грохнул выстрел, и мотоцикл, получив пулю в мотор, дёргаясь, стал останавливаться, а оба оперативника, показывая изрядную прыть, стали перекатами уходить в стороны, ища укрытия на обочинах. А нет его, местность для засады я подбирал тщательно. Эх, что тяжелее бы использовать, но нельзя, они мне живые нужны, поэтому в руках моя любимая СВТ, и пора вспоминать свои навыки снайпера. Брать буду живьём. Амулет-помощник у меня работал, но прежде, чем им вырубать, нужно деактивировать их защиту. Поэтому перед тем, как выстрелить, я попытался нанести удар, сложив в кулак сразу несколько «рук», но они соскользнули по их защите, видать, амулет защиты тревогу поднял, поэтому я выстрелил по мотору. Так что теперь буду просаживать их защиту, отстреливая этих попрыгунчиков, ну и проверять «руками», на месте ли защита. Что было на моей стороне: уровень зарядки их амулетов защиты конечен, я проверил те, что с трёх боевиков ранее снял. Заряжают их дистанционно, но не побегут же они на свои базы получить подзарядку. Так что разряжаю, а дальше вырубаю противника «руками», дальности хватит, восемьсот метров, ну и пеленаю, деактивирую амулеты, включая самоуничтожения, и допрос. Вот такой план. И сейчас я активно претворял его в жизнь. Оперативники уже определили, откуда я веду огонь, и залегли за мотоциклом, успев словить по пять пуль на каждого, но защиты держались. Я это учёл, более того, я это и спланировал, и в стороне, метрах в тридцати от них, в разных местах поднялись в воздух три МГ с лентами на сто патронов и затрещали очередями. Бил я прицельно по конечностям. Поэтому, увидев, как пули рвут штанины у обоих, я вырубил их и, достав мотоцикл, свой, который такой мотопробег выдержал, рванул к противнику, одновременно дистанционно пеленая их. Потом всю технику убрал в хранилище, чтобы следов не оставлять, отъехал на грузовике в сторону и стал готовить допросную. Раненых я перевязал, а дальше недолгие операции. Сложнее всего с амулетами самоликвидации было. С трудом, но нашёл, какие линии магем нужно затереть, чтобы они не сработали, и удалил. Так что оперативники лежали распотрошённые, в бинтах, но живые. Я их подлечил лекарскими амулетами, чтобы подольше протянули – допрос предстоит долгий. Через сутки, подняв в небо «Каталину», ту, что мной дооборудована в комфортабельный самолёт и вооружена, я полетел к испанскому судну, стоявшему в порту Шанхая. Пользуясь ночью, я ликвидировал его команду и, сбросив её за борт, прибрал судно. Это в отместку, нечего на инквизицию работать. И полетел в Токио. От обоих же мотоциклов, своего и повреждённого, я избавился тут же, в Шанхае продал, а деньги потратил на приобретение амулетов. Ещё три десятка нашёл и купил. Потратил на всё часа четыре, но не жалел. Пока летел, размышлял. Общение с оперативниками многое мне дало. Среди тех зелий, что у меня были испытаны на подопытных, была и сыворотка правды, вот я её и использовал и записывал показания. Что плохо: мотоциклисты, когда меня преследовали, в Пекине смогли отправить сообщение своим главным и даже получить ответ. Это их задержало, и они чуть не потеряли меня. Не зря я блондином-китайцем прикинулся, а то благодаря очевидцам быстро на след выходили. В общем, информация, что я в Китае, уже ушла, и часть других групп направили сюда, у остальных свои задания. Например, одна из них отправилась во Владивосток: агентам нужно узнать мои данные, чтобы собрать досье. Так что если и ловить где эту группу, то там, а где остальные мне неизвестно. С этих оперативников я и много других сведений собрал, задавая разные вопросы по их структуре, на которые они соврать не могли, сыворотка не давала. Много информации получил, так как эта парочка была не рядовыми членами, а командирами и многое знала. Есть ещё одна информация. По их служебным инструкциям требовалось захватывать одарённых детей, чтобы воспитывать их в любви к церкви, растить фанатиками. Значит, выяснив мои данные, они будут перетряхивать всё моё грязное бельё и проверять всех, с кем я имел хоть какие-то интрижки, и проверять детей на Дар. То есть сразу похищать их и держать в специальных приёмниках, где старики-инквизиторы будут заниматься с детьми от магов. Если Дара нет – в оперативники их, если есть… За последние двести лет всего двух детей им удалось заполучить из одарённых, но прожили они в качестве батареек по двадцать пять – тридцать лет. Я ни себе, ни своим детям такой судьбы не хотел, буду думать и искать варианты. Больше всего мне нравится тотальное уничтожение инквизиции и их последователей, лет десять спокойной жизни у нас будет, потом придётся провести повторную акцию. Всё же портал – на самый крайний случай. Дождаться бы того мага-профессора и уйти с детьми и наложницами в его мир. Надеюсь, дождусь, тоже неплохое решение проблем, тем более половина срока уже прошла и через пару лет он должен здесь появиться. Если доживёт, конечно. Старенький он. Поэтому и нужно иметь запасной вариант… Сейчас я летел за своими девчатами. Я не обольщался, вскоре инквизиция узнает и о Кирилле Крайнове, и о Джоне Паркинсоне, возможно, догадается, что это один и тот же человек. Но то, что рано или поздно в Японию прибудут их люди – ясно как день. Фора у меня большая: пока они группу направят, пока доберутся и найдут, где моё поместье, не одна неделя пройдёт, и за это время там никого не должно остаться. Один из оперативников ещё сообщил, что одна из их групп исследовала мои действия в Америке и по следам могла добраться до Японии, если она уже не там. Поэтому я тянуть не стал, лечу за наложницами, а потом на Чёрное море, насчёт Дарьи решу. Всё же, несмотря на то, как события вокруг меня закрутились, желание владеть ею у меня не пропало. Влечение до сих пор есть, и сильное. Интересно, а не проверить ли её на Дар к колдовству, может, приворожила? Я уже ничего не исключал. С Анной так же было, но после измены – как отрезало. Все проблемы будем решать по мере их поступления, но перехватить ту группу, что уже наверняка работает во Владивостоке, или только начинает, я был бы не прочь. Однако сначала девчат заберу, мне спокойнее, если они будут у меня под присмотром. Я помню, как оперативники пытались меня взять и как у них это чуть не получилось, но тут совсем другое дело. Я работал, не ожидая, что инквизиция ещё жива, а теперь я во всеоружии, подобраться ко мне очень сложно. Я не говорю, что невозможно, использовать ту же авиацию – и мало что спасёт, опыт у меня был, повреждённую ногу получил. Так что будем каждый раз менять местоположение и ночи проводить под охраной. Я принял вид Джона Паркинсона, восстановил ногу, убрал из слюны снотворное, залечил болячки, всё в норме. Амулет с телепортом в виде каменного бублика находился у меня в кошеле на поясе, а не в хранилище, заряжен и активен, чтобы в случае опасности его тут же привести в действие. До Токио я добрался засветло. Опознался с диспетчерами и сел на поле рядом с поместьем, откуда за мной уже выехала машина с личным шофёром. Встретив его с лёгкой улыбкой, я сел на заднее сиденье, и мы поехали к поместью. Пока я заходил на посадку, сканером изучил поместье и окрестности. Девчата в порядке, чужаков не видно. Если они только под маскировкой не укрыты. Тут лишь визуально обнаружить можно, используя амулет дальнего видения. Сканеру и обычному взгляду люди под маскировкой не видны. Пока я не знал, как сканером взламывать магические системы маскировки, но надеюсь, найду решение. Девчата моему появлению обрадовались, всё же меня не было без малого шесть недель. Но так как задерживаться здесь я не планировал, то велел всем собираться – отправляемся в далёкое и долгое путешествие. Вот это им нравилось, и они бросились по своим комнатам укладывать вещи. Предупредил: как стемнеет – вылетаем. Привык я по ночам летать. Сходив в душ и потискав своих девиц, я вызвал управляющего и сообщил ему, что надолго улетаю со своими женщинами, а он, как обычно, остаётся старшим на хозяйстве. На все запросы на моё имя отвечать, что хозяин отсутствует, когда будет – неизвестно. В сумерках мы взлетели. Потрясло, конечно, поле всё же неподготовленное, и вскоре на меня снова вышли диспетчеры. С получением радаров японцы крепко держат воздушное пространство в своих руках. Сообщив номер борта, подтвердил, что убываю, выдав маршрут. Но как вышел за зону работы радаров, я его сразу изменил. Ещё не хватало сообщать, куда я лечу. Полетел же я во Владивосток. Внизу промелькнул авианосец, тот, что я повреждённым захватил на американской базе на Соломоновых островах. Японцы провели ремонт и продали нашим. И сейчас он явно проходил ходовые испытания в сопровождении двух эсминцев, тральщика и подводной лодки для охраны. К кораблю японцы дали двойной запас палубной авиации четырёх типов – истребители, разведчики, торпедоносцы и бомбардировщики. Вряд ли этот корабль отправят на основной театр боевых действий, беречь будут, но могут и перегнать для охраны арктических конвоев. Кстати, на авианосце радар есть, могут обо мне и сообщить, поэтому я снизился и дальше полетел на бреющем, оставив Владивосток далеко в стороне. Нечего там мелькать. У меня был свой авианосец, новенький, я захватил его в Америке. Назывался «Эссекс». Это был головной корабль и считался тяжёлым ударным авианосцем. На момент захвата он был не в полной комплектации, я уже сам планировал его укомплектовать самой современной техникой и усилить зенитное вооружение. Всё необходимое у меня было, осталось только найти свободное время, чтобы этим заняться. Вы думаете, это единственный авианосец, который у меня был? Как же! В тот же период я захватил ещё один, что относился к классу лёгких авианосцев, тип «Инденпенденс», головной корабль с тем же названием. Я его застукал у причальной стенки порта, где он после ввода в строй флота готовился к походу к Панамскому заливу. Это было за пару дней до захвата японцами шлюзов. Вот он был полностью укомплектован, все склады полны, как и авиационная группа… Береговая полоса осталась позади, и, найдя подходящее озеро, я пошёл на посадку. Подогнав самолёт к берегу, заглушил двигатели. Используя «руки» амулета-помощника, я расставил палатки, поставил там койки и расстелил постельное бельё, а над самолётом растянул маскировочную сеть, натянув на ветвях деревьев верёвки. Маскировка хорошая. В сторонке поставил кабинку туалета и рядом рукомойник. Небольшой очаг, длинный стол со стульями – и полевой лагерь готов. Теперь пора будить моих наложниц. Девчата пересели в лодку, и я отправил их на берег в койки. За старшую – Юко, она всегда старшей была, и эта роль ей подходила: любила покомандовать и всегда замом у меня на яхтах была. Первый помощник. Живот ей нисколько не мешал. Убедившись, что в палатках заснули, ночь всё же, я с помощью сканера «осмотрелся». Вокруг ничего опасного. И побежал в сторону лесной дороги. До неё километра три. Там достал «додж», переоделся в форму интенданта, документы в порядке, качественная липа, и погнал к городу. До него километров сорок. Добрался с рассветом и начал слежку за квартиркой, той, служебной, где я ранее жил. На третий день есть сигнал. Засёк наблюдение. Опять сканер помог. По нему в подъехавшей машине только водитель, а с помощью другого амулета я видел в ней двоих. В который раз замечаю подобное несоответствие. Значит, есть здесь эта группа. Ночевал-то я в лагере с девчатами у озера, а на день сюда перебирался, слежку вёл. Найдя отличную квартиру, снял комнату, и не зря. Дальше дело техники: отследил, где у них база, за городом была, и нагрянул. Девять оперативников, девушка-секс-бомба и трое помощников. Похоже, комплектация групп у них стандартная. Вытащил у них амулеты, но они на уничтожение, хреновые поделки, не интересны, и допросил под сывороткой правды. Новости неприятные – информация уже разошлась. Пока о том, что я Кирилл Крайнов, но о Главном в наёмной бригаде уже в курсе, пытаются узнать, кто он. И о том, что я был женат и у бывшей есть ребёнок, они выяснили. Ко мне на квартиру ездили посмотреть, осталось там что магическое, какие амулеты, или нет. Взяли и по-жёсткому допросили моего куратора, тело потом спрятали. Придётся поторопиться. Ликвидировав ликвидаторов, я забрал девчат, и мы полетели на Чёрное море. Но скорость моего полёта несравнима с истребителем, поэтому я начал заходить на дозаправку на озере Балхаш в Казахстане и там же решил передневать. Я поставил две палатки с восемью койками и… Плюнул, подозвал наложниц и на русском сообщил: – Значит так, девчата, я решил вам сказать правду. А то я смотрю, многие из вас заинтересовались разными необычными случаями, что со мной происходят. Я маг, колдун, волшебник. Можете называть, как хотите. В общем, я многое умею. Подняв руку, я призвал огонь, и кисть охватили языки пламени, не жаля кожу. Я могу защитить себя от огня, я же стихийный маг. Например, без проблем могу войти в горящую избу… Потом я показал ещё пару фокусов. Типа: на каменистом берегу, куда приткнулся носом гидросамолёт, используя стихию Земли, я сделал каменные лавки, столики, и не просто грубые поделки, а с узорами, превратив их в настоящие произведения искусства. Девчата были шокированы. Затем я достал из хранилища готовые лёгкие салатики и другие блюда, и, пока девчата всё расставляли на столике, я «руками» проводил обслуживание самолёта. Наконец-то можно не скрываться. А насчёт нашего общения… Уроки русского языка, чтобы он был универсальным между нами, я начал ещё с японочками, а потом и с остальными. Так что понимали они всё прекрасно, уже и худо-бедно говорить могли. С наступлением темноты я свернул лагерь, и мы, погрузившись на борт воздушного судна, полетели в сторону Чёрного моря. Интересно, что подумают местные, найдя каменные лавки и стол на месте нашего лагеря? Кстати, когда я в лагере выполнил свои мужские обязанности, то пояснил, почему лечу в Советский Союз: хочу спасти своего возможного ребёнка, и, возможно, у них будет пополнение, ещё одна наложница. Это если Дарья меня дождётся. Да и вообще азиаточки – это, конечно, хорошо, но и своих русских в гареме тоже хочется иметь, и я буду их иметь. Во всех смыслах. Восприняли моё сообщение спокойно: я мужчина, и раз хочу, то это моё решение. А молодцы девчата, уже начали понимать, что такое гарем и что мужчина – старший. Может, ещё девушек арабских кровей и негритянских найти, чтобы довести до ровного счёта, до десяти? И разнообразить гарем? Надо подумать. Идея забавная. После взлёта я оставил кабину, дистанционно управляя самолётом, и, достав из лекарского комплекта амулет-диагност, начал работать со спящими девчатами. Я и раньше их проверял, делая это незаметно, и подлечивал, а сейчас решил заняться уже серьёзно. Пол детишек не смотрел, я и так это знал: у Юко – мальчик, у китаянок – мальчик и девочка. Пока летели, я и возился с ними, и к концу полёта, до наступления рассвета, когда мы уже были над водами Чёрного моря, я закончил. Сложнее всего с зубами было, эти малолетние любители сладкого успели их подпортить. Восстановил. Даже выровнял их, и девчата могли теперь сверкать ослепительно красивыми улыбками. На момент работы с зубами, я вводил их в более крепкий сон, лучше им работу не чувствовать. Я вполне логично предположил, что, если мать сестёр работает в госпитале Черноморского флота, значит, после освобождения Крыма, что произошло около полугода назад, его снова перевели в Севастополь. Вот в сторону полуострова мы и летели. Приближаясь к Севастополю, я стал искать место для посадки. Их было немного и все со свидетелями, поэтому я ушёл в открытое море и там приводнился. Глубина под нами порядочная, пятьдесят семь метров, так что я на моторке отошёл от «Каталины» и достал подводную лодку типа «Гато». Перевезя на неё девчат с их багажом и расселив их в офицерских каютах, показал им, где камбуз, гальюн, душ, и распределил обязанности: Юко – старшая, я показал ей, что нужно делать, чтобы субмарина всплыла, это если я вдруг не вернусь. Контрольное время – пять дней, воздуха и заряда батарей для освещения на этот срок хватит. Мана – на кухне, я забил кладовку разнообразными свежими фруктами, а то мои пузатики постоянно что-то хотели пожевать. Попросив всех не шуметь, а если услышат гул винтов, соблюдать полную тишину, я положил лодку на грунт и покинул её через торпедный аппарат. Убрал самолёт, заправив и обслужив его, и, убедившись, что воды и небо чистое, погнал на моторке к городу. Солнце светило, настроение отличное, бутерброд в руке, чем не радоваться жизни? При приближении я сменил моторку на парусную лодку и дальше шёл под ветром, благо был попутный, стихию применять не требовалось. Это меньше внимания привлечёт. На берегу, используя амулет отвода глаз, добрался до дороги, достал эмку и покатил к городу. Въезжать не стал, пешком дошёл, убрав машину, по пути выискивая сканером сестёр. Нашёл, обе здесь. И что-то аура Дарьи показалась мне странной… Я только скривился. М-да, надежда умерла. Анна сейчас находилась в госпитале, где их мать – не знаю, мне её аура незнакома, а вот Дарья с ребёнком – на квартире, скорее всего служебной. До обеда оставалась пара часов, и я стал выискивать боевиков инквизиции. Пока никого нет. Поэтому, когда на обед пришли Анна с матерью – однако она даже сейчас производит впечатление, ах, какая женщина! – я решил не тянуть. Облик на Крайнова я уже сменил, форму капитана ВВС со всеми наградами надел, повреждённый орден давно починил, ещё когда во Владике работал, и теперь уверенной походкой направился к нужной квартире. Если боевики здесь, то спровоцирую их. Кстати, офицерского удостоверения при мне не было, сдал ранее, но имелась отлично сделанная липа. По ней я прохожу службу в частях Московского ПВО. Сейчас в командировке. Пока я поднимался по лестнице на третий этаж, боевиков не заметил. Может, их нет? Или работают тоньше, оттого и не вижу. Я постучал в дверь, и сканер показал, как Анна встала из-за стола и направилась к двери. Открыв её, она вытаращила на меня глаза и выдохнула: – Ты-ы?!. – Ага. Пустишь в квартиру или на лестничной площадке оставишь стоять? – поинтересовался я. – Не волнуйся, я здесь по делу. Хочу узнать: мой ребёнок или нет. Она молча посторонилась и сопроводила в зал, где все сидели за общим столом, обедали, даже ребёнок был на специальном высоком стульчике. Под «ах» Дарьи Анна обратилась к матери: – Мама, познакомься, это мой бывший муж Кирилл. – Я его узнала, – зло откликнулась та, с ненавистью глядя на меня. Она была в форме полковника медицинской службы, впрочем, как и Анна. – Не стоит так глазами сверкать, дорогая бывшая тёща, – с улыбкой сказал я. – Это ваша дочь мне изменила и довела дело до развода. Я сюда пришёл посмотреть на ребёнка. Можно провести экспертизу на отцовство, но этого не требуется, я уже и так вижу, что ребёнок не мой. Все характерные черты Евгения налицо. И нос, и разлёт бровей, не спутаешь. Однако я всё же проверю. Подойдя к ребёнку – Анна не успела заступить мне дорогу, – я прижал к ручке малыша диагностический амулет, потом приложил его к своей руке и пояснил свои действия: – Последняя разработка американцев, проверяет отцовство по коду ДНК. Если загорится оранжевый огонёк, ребёнок мой, если синий – нет. – И показал синий огонёк на амулете: – Что и требовалось доказать. – И ты влюбилась в этого подонка? – сказала бывшая тёща Дарье. – Да так, что связалась с лётчиком, похожим на него. И тот подлец тебя бросил. Мне стыдно за тебя, дочь. Я с интересом переводил взгляд с тёщи на покрасневшую, опустившую глаза Дарью и хмыкнул: – А ведь я, Дарья, за тобой летел, но, как вижу, ты занята. Что ж, совет да любовь, как говорится. Тут я на мгновение замер и затем быстро подошёл к окну, выглянул наружу и отрывисто сообщил: – У меня неприятности, убийцы по следу посланы. Это иностранцы работают. Из Италии. Мог пострадать мой ребёнок, поэтому я здесь, но раз он не мой, то это уже не волнует. Когда ликвидаторы к вам придут, расскажете о проверке, возможно, ребёнка они не тронут. А сейчас все на пол, накройтесь одеялами и матрасами, чтобы выбитые стёкла и осколки не зацепили. Убийцы здесь, я решил принять бой. Жаль, что до этого дошло, но боевики инквизиции клюнули. Я выставил себя приманкой, и вот они подготовились к захвату. Хорошо, я снаружи у входа приклеил на стене амулет-камеру, благодаря которой увидел приготовления боевиков. Они пользовались маскировкой, прохожие их не видели, но что важно: казалось бы, обычный амулет-камера, а от него маскировка не скрывает. Надо будет изучить плетения, внедрить в сканер, усовершенствовав его, чтобы он видел людей под маскировкой. Да ещё помечал их, чтобы я видел, где находятся те, кто пользуется магическими артефактами. Отойдя от окна, я поинтересовался у бывшей тёщи: – Телефон подключен? – Да, – ответила она, пребывая в растерянности. Я подошёл к телефону, снял трубку, попросил телефонистку соединить меня с местным управлением НКВД и, когда дежурный ответил, сообщил ему об иностранных агентах на такой-то улице и велел выслать солдат, окружить квартал, чтобы не дать им уйти. Положив трубку, я повернулся к женщинам: – Я маг, волшебник. – И сделал так, что меня охватил огонь, сразу погасил его, а потом, вылив из графина воду на ладонь, не дал ей растечься, а сделал разные фигурки, заморозив их. Посмотрев на шокированных сестёр и их мать, пояснил: – Маги в этом мире уничтожаются, этим занимается инквизиция Ватикана. Именно их боевики снаружи. Если бы ребёнок Анны был моим, они его забрали бы себе и вырастили фанатиком, но, к счастью, моей крови в нём нет. Но они ещё будут засылать к вам своих людей. Если ребёнок пропадёт, значит, он в Италии. А сейчас прощайте. Я покинул квартиру, стремительно спустился, дробно стуча подошвами ботинок по ступеням лестницы, и, выскочив на улицу, с ходу атаковал, продавливая защиту стихией Огня. Как я уже говорил, именно эта стихия тут самая действенная. Семерых уничтожил почти сразу, в пепел. Причём по одному стрелял из пистолета, также продавливая защиту, а из боевого амулета-перстня посылал ледяные стрелы. Так что семеро заживо сгорели, а восьмой упал со сбитой защитой, нашпигованный стрелами. Остальные же стали отступать. Да так шустро, что я не смог догнать, ушли. Трое вроде. Но может, и четверо. Преследовать их я не стал, в укромном месте переоделся, сменив форму на одежду работяги, и направился прочь из города. Облава, устроенная НКВД, мне не помешала. За городом достал машину, добрался до пустынного берега и, дождавшись темноты, погнал на моторке к месту стоянки подлодки. Едва нашёл, пришлось покрутиться, пока сканер не показал субмарину на дне с девчатами на борту. Эти охламонки патефон завели и песни слушали. Сверху всё слышно, ну почти. Убрав моторку, я спустился на дно, прошёл снова через торпедный аппарат и оказался на борту. Девчата ещё не легли, вот и сбежались на шум. Расцеловав их, сообщил, что пополнения ждать не стоит, не дождалась несостоявшаяся наложница, и стал поднимать субмарину на поверхность. Там мы перебрались на вновь извлечённую «Каталину» и, убрав лодку и поднявшись в небо, полетели в сторону Турции. А дальше – как получится. Однако мы едва успели подняться на километровую высоту, как я засёк быстро нагонявший нас истребитель, опознав в нём Як-9. У меня такие были в запасе. Только кабина в самолёте была пуста. Или не пуста, а внутри находится боевик инквизиции. Опять на те же грабли наступают с системами маскировки. С их возможностями угнать истребитель нетрудно. И как только он меня нашёл? Догадка молнией сверкнула в голове. Проверил – и действительно на своей ауре обнаружил знакомую метку, которую тут же убрал. Вот гады! Предупредив девчат, чтобы не пугались, я открыл огонь с помощью крупнокалиберных пулемётов гидросамолёта. Боевик крутился, но я выстраивал перед ним стену огня, не давая приблизиться, любая попытка – и огонь на поражение. Да и пилотом тот был так себе, похоже, машина ему плохо знакома. Пилот, видя, что мой огонь точный, а сам сблизиться на дистанцию уверенного поражения не может, все его попытки меня сбить с дальнего расстояния мной игнорируются, я просто уходил в сторону, и снаряды пролетали мимо, и выпустил в меня нечто чёрное. Чёрное облако двигалось на удивление быстро, в два раза быстрее «Каталины», да ещё меняло траекторию, как и я крутил самолётом. То есть имело систему самонаведения. Не знаю, что это, но эта хрень мне жуть как не понравилась.