— Ну в принципе я их понимаю. Все-таки поверить трудно в подобное перемещение. — Если правильно объяснить, то ничего подобного. Вот я своим объяснил, и никто даже не намекнул о том, чтобы вызвать санитарку. Просто спросили, чем они там могут помочь. — Ну сравнили! Вы для них отец и брат. Если уж вам не верить, то мир перевернется. Это в их понимании, — добавил я, когда Воронов удивленно повернулся ко мне. — Может, и так. Только ты не понял. Это контрразведка, уж я-то их узнаю. Богданов как всегда подстраховался, отправляясь сюда, — кивнул он на четырех парней, которые возвращались к группе офицеров, стоящих в окружении местных командиров и о чем-то расспрашивавших их. Отправив Воронова в палатку, где находилась местная служба приема переселенцев, оформляющая документы, я отправился в столовую. Там сидели пара семей, уже прошедших регистрацию, и подкреплялись поданным одним из бойцов наряда по кухне обедом. Устроившись с краешку, я с интересом прислушался к их оживленному разговору. — …и говорит, что мы теперь граждане Советского Союза! — с горящими от возбуждения глазами рассказывала девочка лет тринадцати. Сидящий рядом мужчина, судя по схожести, ее отец, заметил: — Лара, привыкай. Ты теперь из Кракова эмигрантка. И попробуй только слово сказать, откуда ты в действительности. — Ну, папа, они же сказали, что для нас в Татарской ССР строится поселок Будущее. Если что, можно сказать, я из Будущего! — Да, конечно, но все равно держи рот на замке! Хорошо? — Ладно, — явно недовольно согласилась она. Сидящая напротив мать с улыбкой посмотрела на дочь, с ложечки кормя при этом двухлетнего карапуза. — Пап, а ты теперь кто? Тоже прапорщик? — не унималась девочка. — Здесь нет такого звания. Так что я теперь офицер… то есть командир. Воентехник второго ранга. Или проще — лейтенант Иванов, — ответил отец и, достав из плотного конверта, где, похоже, лежали все их новые документы, удостоверение, показал его им. — Здесь фотографии нет, — заметила дочка. — Сказали, попозже их менять будут, там будет. — Дядя Женя идет. — Девочка показала на вошедшую пару. Слушая разговоры семей военных, которых в срочном порядке отправляли по местам будущей службы, я доел обед и направился к домику, где заседали Берия и генерал Богданов. Следующие три часа для меня пронеслись просто мигом. Во-первых, автоколонна переселенцев в сопровождении охраны отправилась к ближайшей железнодорожной станции, от которой они уедут на место службы. Во-вторых, закончились переговоры наркома и генерала. Собрав людей, Богданов вернулся в наш мир и уехал на автобусе. Артур, оставшийся пока на базе, завис у Берии, что-то постоянно объясняя. — Вас просят пройти в кабинет, — сказал мне подошедший дежурный. — Иду, — кивнул я. — Александр, садитесь, — указал мне на свободный стул Лаврентий Павлович. Присев, я кинул быстрый взгляд на Артура и вопросительно посмотрел на наркома. — Александр, я так понимаю, тебя интересует наш разговор с генералом Богдановым? — Да. Странно было бы, если бы не интересовал. — Я объясню, чтобы ты понял суть нашего разговора. С генералом у нас теперь полная договоренность. И все, что он сможет «достать» с ближайших мобилизационных складов, мы будем принимать тут. Но есть еще Белоруссия, и получается патовая ситуация. Ты нужен и тут, и там. — Опять летать туда-сюда? — спросил я с тоскою. — Скорее всего да. Поиски человека, который может тоже увидеть Аномалию, ведутся со всей возможной скоростью. Мимо портала на базе «Алексеевское-41», прошло уже более десяти тысяч человек, включая и всех твоих родственников как из вашего мира, так и нашего. И ничего. Никаких результатов пока нет, и получается, что вся нагрузка падает на твои плечи. Вздохнув, я ответил: — Я это прекрасно понимаю и помню о будущей войне. Так что можете располагать мной, как вам удобнее. Как у нас говорили: «Все для фронта, все для победы!» — Мне приятно, что ты все понимаешь. Спасибо, — ответил Берия. — Давай-давай! Проходит! — кричал один из портальщиков, показывая рукой, чтобы толкали самолет дальше. Compair-08 Turbo с неснятыми крыльями помещался в портал, но все-таки доставлял некоторые проблемы. — Давайте еще немного расширю, — предложил я, с интересом наблюдая за портальщиками, которые в количестве десяти человек перемещали свой первый груз. — Не, не надо. Нормально проходит, — отрицательно покачал головой бригадир, наблюдая за исчезающим в овале хвостом самолета. — Ну и ладно, прошел — уже хорошо, — ответил я и повернулся к подошедшему ко мне человеку генерала Богданова, подполковнику Лизюкову. Насколько я знал, он был из корпусной разведки. — Александр, к вечеру будут шесть танков и двенадцать машин с ЗИПами и боеприпасами к ним. Нужно будет пропустить. Ты как, успеваешь? Я посмотрел на часы и скривился: — Мне через одиннадцать часов надо быть на другой базе, там торжественное открытие. Час назад сообщили. — Черт, не успеваем. Трейлеры с танками будут через четыре часа, — досадливо хлопнул себя по колену Лизюков. — Так, может, пока попридержать выезд? — Не получится, они уже выехали. Мы начали потрошить мобсклады, самые отдаленные отсюда. Оставив ближайшие напоследок. Я усиленно зачесал затылок. Проблема действительно вставала остро. — Нужно составить точный график моих посещений баз и по нему работать. А не то, что наклепали. В нем даже нет этого торжественного открытия, и из-за этого весь график летит к черту. — Да, подсобили нам с этим открытием. Ты по графику тут должен был работать еще два дня. — Верно, — кивнул я и добавил: — Но кто же знал, что они так быстро закончат? — Ладно, что делать будем? — Да тут ничего другого не остается, как танки сгрузить в ангаре и оставить их внутри. Они ведь уместятся в ангаре? Покрутив головой, подполковник кивнул, добавив: — Тут не только шесть Т-55 уместятся, но и поболее. — А машины? — Нет, машины все не уйдут, максимум пять-шесть. — Тогда оставшиеся до моего приезда постоят на стоянке под охраной. Еще немного обговорив размещение груза, я с облегчением повернулся к Але, которая полтора часа назад слиняла на базу «Брест-41», сбросив на меня свои обязанности, а сейчас как раз вернулась. Это Аля отвечала за прием груза с этой стороны и переправку на ту. — Уф, я уж тут не знаю, что делать. К вечеру машины придут. Передав девушке подполковника, с облегчением откинулся обратно на спинку стула и погрузился в разгадывание кроссворда. После разговора с Берией прошло двое суток, и за это время мы успели отрепетировать многое для приемки груза, пока не сообразили, что нужна команда портальщиков, задача которых переводить грузы через Аномалию, и сегодня была их первая жертва. Самолет Compair-08 Turbo, который генерал Богданов достал для меня, чтобы время перемещения между базами заметно снизилось, был первой ласточкой будущих грузов. Подполковник Лизюков, доставивший аппарат к нам, теперь обговаривал с Алей планы на ближайшее время. — Сегодня уже десятое июня, — сказала Аля, присаживаясь рядом. Оторвавшись от журнала, я удивленно посмотрел на нее и задумался. — А ведь ты права, я как-то опустил этот момент. Перестал следить за временем. Получается, осталось всего двенадцать дней? — Да, это очень мало времени. — Слушай, ведь из Белоруссии мы можем таскать вкусняшки и после начала войны, все равно хотели за два дня до начала законсервировать базу с той стороны, так почему бы мне не оставаться в основном тут? То есть я хочу сказать, нужно высосать все ресурсы отсюда, пока есть время! — Похоже, ты прав. Пойду с Меркуловым поговорю. Жаль, что товарищ Берия улетел, — вздохнула девушка и скрылась в портале. — Товарищ подполковник, — окликнул я Лизюкова, который со своими людьми что-то обсуждал, расстелив карту на капоте машины, которую они тоже загнали в ангар. — Что? — обернулся он, но так как я двинуться не мог, держа ногой портал, через который постоянно кто-то туда-сюда ходил, то пришлось ему идти ко мне. — Что-то случилось? — Да нет, так просто интересуюсь. А почему самолет вместе с крыльями? Вроде их перевозят со снятыми? — Я тогда, когда его закатили в ангар, действительно удивился. Было такое впечатление, что он только с аэродрома, то есть в полном сборе. — Так мы его и не привозили. Неужто не слышали, как он пару кругов дал над ангаром? — Нет… А-а-а, так у нас музыка орала. Я «Любэ» врубил. «Комбата» там, «Солдата» и еще что-то. Подождите-подождите. Вы что хотите сказать, что он сам прилетел?! — Почему сам? С пилотом, — улыбнулся Лизюков. — Угу. И сели, я так понял, на недостроенную дорогу? — Ну да. Свидетелей там фактически нет, грибники если только, да и то вряд ли, — пожал плечами подполковник.