— Будешь? — спросил подошедший Меркулов, протягивая мне пачку папирос «Казбек». — Нет, не буду, вы же знаете, я не курю, — отказался я, провожая взглядом бойцов, быстро удаляющихся в направлении вещсклада, где находилась одежда моего мира. — Как дела у Павла Анатольевича? — спросил я с интересом, дыша свежим ночным воздухом. — Готовятся. Главное успели вовремя, за это он просил передать тебе огромную благодарность. — А вообще что там происходит? — Я точно не знаю, отчетов еще не было, но происходит передел влияния криминальных структур, как сказал ваш друг Константин Соловьев. — Он еще не так может завернуть. Я как-то пришел к нему на работу. Посидел рядом на диванчике. Так там такие страсти!.. Первая заповедь — подставь ближнего своего. Улыбочки с волчьим оскалом и желание пропихнуть наверх своего родственника. Я вообще не понимаю, как Костя там работал. — Гнилая у вас тут система правоохранительных органов. — Они и слова-то такого не знают… правоохранительные. Только бы деньги содрать с рабочего народа. Как говорится, не заплатишь — не поедешь. — М-да. — Мы, кстати, насчет товарища полковника не закончили. Как там у него идут дела? — напомнил я майору. — Ну всего я тебе рассказать просто не могу, сам понимаешь, но как служащему нашего отдела с полным допуском могу сказать, что дела идут. И как идут! Даже меня, честно говоря, удивляет. — Тут главное не зарываться, а то быстро съедят, — немного подумав, сказал я. На этом тема заглохла, поскольку желания обсуждать ее у Меркулова явно не было. Да и меня, если честно, касалась лишь постольку-поскольку. Дождавшись, пока осназовцы переоденутся в непривычную им одежду, я распрощался с майором и, открыв портал, перешел в свой мир, заодно пропустив обратно бойцов с лейтенантом, стороживших проход, пока мы готовились. — Там был слышен шум мотора и сигнал клаксона, — успел мне шепнуть лейтенант, пробегая мимо. — Батя приехал, — кивнул я, принимая информацию к сведению, закрыл портал и повернулся к бойцам: — Давайте знакомиться. Александр. — Сержант Моргунов. Виктор, — представился худой жилистый парень с коротко стриженными русыми волосами и невозмутимым лицом. — Красноармеец Мазаев. Александр. — Второй выглядел лет на двадцать пять и отличался плотным телосложением. — Красноармеец Зайцев. Владимир. — Лицо третьего было мне смутно знакомо. — Хорошо, теперь топаем до выхода и садимся в машину моего отца. Он о нас ничего не знает и думает, что вы мои знакомые, так что при нем молчок, — на всякий предупредил сказал я, хотя понимал, что парни не лохи и глупости делать не будут. Дойдя до машины, где нетерпеливо возился батя, и поздоровавшись с ним, мы поехали к родителям, на ходу пытаясь как-то объяснить, какого хрена мы делали в два часа ночи на стройке в лесу. — Сынок, просыпайся, уже восемь утра, — послышался ласковый голос мамы. — Ну мам, еще минуточку! — попытался я по-детски зарыться под подушку, однако это не помогло. — Сынок, сейчас водой из чайника полью, — все тем же ласковым тоном сказала мама. Недовольно бурча, я сел на кровать, с трудом открыл один глаз и мрачно уставился на маму, пытаясь понять, где очутился. — А, вспомнил. — В памяти наконец-то всплыли ночные события и планы. Действительно, нужно было вставать, одеваться и тому подобное. — Как у вас дела? — спросил я охранников, во дворе на лавочке рубившихся с отцом в карты. Играли в дурачка, причем отец отчаянно мухлевал, вешая погоны, так как являлся асом в этом деле. Вот и при моем появлении он с размаху прилепил Виктору на плечо восьмерку со словами: — Ниче, еще генералом станешь, а пока побудь сержантом. — На это оба бойца синхронно усмехнулись. — Сейчас завтрак будет, а потом на мою квартиру съездим, — предупредил я парней, вызвав тем самым вопрос отца: — Долго у тебя еще эти гости жить будут? А то я в Интернете про рыбалку посмотреть все хочу, а как ни приеду, там эти рожи непонятные. — Да долго, пап. Это теперь их квартира. Обменялись, — пояснил я и, заметив, что отец изумленно открывает рот, быстро сказал: — Мама все объяснит, — ставя на этом точку, припомнив, что батя свой комп расфигачил, из-за чего пока пользовался моим. — О, Сашка! А я тебя все найти не могу, ты где пропадаешь? — встретил меня во дворе Вадим, покачивая в руках ребенка-грудничка. Его жена Лариса в это время возилась с коляской, укладывая одеяло. Подождав, пока она закончит и уложит младшего сына, сосед попросил: — Ларь, ты иди, я к твоей маме попозже подойду. — Затем, когда супруга удалилась, повернулся ко мне: — То, о чем ты говорил, еще в силе? — Про военных специалистов? — Да, про них. — Ну да. Ты че, надумал? — Да какое там! Сам видишь, четвертый ребенок все силы отнимает. Нет, я не о себе. Тут, понимаешь, такое дело… У меня командир, подполковник Воронов, уволился со службы, там что-то с хищениями связано… Нет-нет, ты не подумай, он ничего не брал, просто отказался подписывать акты о порче имущества, не хотел с этим связываться, вот ему и припомнили. Короче, сделали службу каторгой, вынудили его уволиться. Так с ним ушли половина кадровых офицеров, не захотели служить, особенно когда появился ставленник этих козлов. В общем, их одиннадцать офицеров, все с семьями, у многих боевой опыт. Сейчас перебиваются шабашками, бригаду строителей сколотили, но сам понимаешь — то одно, то другое, солдаты они, не гражданские. — Ты это к чему ведешь? — спросил я, уже догадываясь, что он скажет. — Я созвонился с Вороновым, они согласны в советники, только если против своих воевать не будут. Там много мест, всем им хватит? — Хватит-хватит. Что, их так прижало? — Да, до края довели. Я в курсе был, поэтому сразу и позвонил. Ну так как? Белоруссия. Один из защищенных кабинетов президента. Через два часа после передачи послания Лукашенко с интересом наблюдал за проходящими в кабинет гостями. — Ну и что ты о них думаешь? — спросил он у Авдеева. — Не силовики, точно. Движения выверены, уверенные. Не простые они. Одностороннее смотровое зеркало давало возможность изучить гостей заранее, чем и воспользовались белорусы. — Смотри, сели и сидят уже пять минут. Не переговариваются, не переглядываются. — Похоже, все, о чем было нужно говорить, они уже проговорили, вот и исчерпали темы, — пожал плечами президент. — Пора, а то не так поймут задержку. Все-таки время назначали мы. — Да, действительно, — кивнул Лукашенко. Советник открыл дверь в комнату, вошел первым и, только осмотрев ее подозрительным взглядом, пропустил Александра Григорьевича. — Добрый день, господа, — сказал президент. Показалось или нет, но Авдеев приметил, как едва заметно поморщился один из гостей, ему явно не понравилось обращение. — Здравствуйте, ТОВАРИЩ президент, — чисто интуитивно выделил это слово советник в речи вставшего со стула одного из гостей. — Давненько ко мне так не обращались, — улыбнулся Лукашенко, проходя к большому креслу. Гости молча смотрели на президента, не делая никаких движений. Похоже они ждали вопроса. — Я вас слушаю. — Александр Григорьевич, с удобством устроившись в кресле, положил руки на стол. — Послание, что мы вам принесли, пока секретное. Вы доверяете своему человеку? Президент бросил взгляд на советника и достаточно уверенно ответил: — Да, я доверяю ему, и вы можете говорить при нем. — Хорошо. У меня такой вопрос. Что вы знаете о машинах времени? — Это что, шутка? Вы пришли ко мне задавать подобные вопросы? Я вас слушаю только из-за того, что за вас попросили серьезные люди, уважаемые мной люди, — недоуменно поднял брови президент. — И все-таки? — Ну машина времени позволяет путешествовать во времени, я так полагаю, — ответил несколько растерянно Лукашенко. — А что вы скажете, если подобная машина существует? — снова задал странный вопрос гость. Авдеев все понял — и странный говор, и движения. Они были чужими. — Вы хотите сказать, что есть действующая машина и она перенесла вас сюда? — опередил президента советник. — Можно и так сказать, — кивнул гость. — Мы действительно из другого мира, но не из прошлого или из будущего, а из параллельного, мы смогли в этом убедиться, — уверенно вел разговор старший из посетителей. Младший пока помалкивал. — Подождите, вы хотите сказать, что из другого мира? — сообразил наконец Лукашенко. — Да, именно так, — кивнул старший.