– Это твоему отцу. Только уже не люггер, а вальтер. Твой подарок – это твой подарок. У отца пусть свой будет, держи. Насчет денег не беспокойся, мне это всё по халяве досталось, даром. Миха не был бы Михой, если бы тут же не распаковал другую зажигалку и не проверил ее. Теперь он стоял, как ковбой в вестерне. Правда, лицо его было задумчивым, он явно прикидывал, покачивая зажигалки в руках. Что лучше, вальтер или люггер? Подумав, он решил оставить люггер себе как больший по размеру и брутально смотрящийся. Закончив все дела, подарки Миха убрал в машину, только футболку и очки не стал снимать, да и продолжал приятно пахнуть французской парфюмерией. Мы нашли тенек и сели там, ожидая приезда Роземблюма. Ждать пришлось долго, но когда машины наконец появились, я понял, почему их долго не было. Розем-блюм ехал на своей личной «Волге», в которой сидели Иван, Андрей и Роман, только Кирилла не было. К тому же за «Волгой», тихо порыкивая мотором, двигался ГАЗ-51 с закрытым кузовом. – Они? – поинтересовался Миха, кидая очередной подобранный под ногами камешек в большую лужу неподалеку. С бульком тот исчез в воде, но лягушка, в которую тот целился, даже не шелохнулась. – Они, – подтвердил я и добавил: – Моя очередь. Бросок – и небольшой камешек плюхнулся в воду рядом с лягушкой. Фактически рядом с правой лапой. Отчего та забеспокоилась и ушла на глубину. – Опять ушла… Пошли, – я отряхнул штаны и направился к остановившейся «Волге». – Добрый день, Капитон Апполикарпович. Андрей. Иван. Рома. Поздоровавшись со всеми, представил Миху и указал на отрытый контейнер: – Как и договаривались, всё на месте. Свое я уже достал, там только ваше. К моему удивлению, Роземблюм, быстро поздоровавшись, нырнул в контейнер, пока остальные со мной общались. Через минуту он вышел обратно с каким-то приспособлением в руках. Не сразу (он держал его вверх ногами), я опознал в нем обычный автомобильный фаркоп. Это же подтвердили дальнейшие действия бывшего начальника. Он присел позади своей машины и приложил фаркоп, проверяя, как он будет стоять. – Вы пока тут перегружайтесь, а я съезжу и установлю, – сказал он и, сев в машину, завел двигатель. Проводив взглядом отъезжающую «Волгу», я удивленно спросил: – Думаете, он успеет? – Успеет, – отмахнулся Иван. – Он тут недавно следствие вел по хищениям, всё знает. Сейчас ему в железнодорожных мастерских всё быстро сделают, он успел договориться. Через полчаса вернется. Так действительно и произошло, мы вытащили все ящики (кроме моего пустого) и закинули их в грузовик. Также выкатили прицеп с лодкой, и я запер контейнер. Буквально через пять минут перекура вдали послышался знакомый звук мотора, и показалась «Волга» Роземблюма. Подъехав, он развернулся, явив нам установленный фаркоп, и задом, под крики советчиков, подъехал к лодке. Иван и Андрей быстро накинули на фаркоп держатель прицепа и проверили, как он держится. Стоял намертво. Посмотрев на прицеп и на грузовик, что, развернувшись, выезжал с территории складов, Роземблюм подошёл ко мне и, протянув руку, сказал: – Ну, спасибо тебе. Антон. Большое спасибо. Извини, что не успел поговорить, да видишь, торопился, время не хотел терять. – Да я понял уже. Как у вас всё прошло? – Да на удивление прилично. Осыпали наградами и благодарностями. Даже в звании и должности повысили. Я только удивлен, что о тебе так и не услышал и не узнал. – Так и должно быть, – грустно хмыкнул я. – Ведь я не должен был мелькать на людях, сами знаете почему. Ладно, в общем, не будем расставаться. Если что, номер моего телефона у вас есть. Как я понял, мои настоящие данные вы уже знаете? – Случайно. Получилось так, – улыбнулся Роземблюм. Пожав руку старшому – я привык его так величать – попрощался с остальными и кивнул Михе на его машину: – Поехали. Пристроившись за «Волгой» Роземблюма, мы доехали до КПП, но не проехали через него, а остановились у конторы. Там я нашел начальника и сообщил, что можно не ждать и перевозить контейнер прямо сейчас. Я потом проверю, как он, и если потребуется, загружу его нужными вещами. На складах мы пробыли почти пять часов со всеми своим делами. Поэтому на часах уже было два часа дня, когда мы выехали со складских территорий местной товарной станции и поехали ко мне. Сперва завезем домой всё, что я себе набрал, а потом прокатимся по нашим, кто дома, и раздадим остальные подарки. А то был во Франции и не привез ничего в подарок – люди не поймут. Сувениры все любят. Так мы и сделали. Времени у нас было достаточно, так что мы перетаскали из машины пакеты, коробки и другие французские покупки ко мне, сложив всё в кабинете. То, что я определил в подарки, было частично сложено в багажнике, а салон мы полностью освободили от вещей. Заехали к Михиному отцу – он еще был на работе и вручили презенты, было видно, что подарки его удивили и были действительно приятны. Духи матери Миха вручит сам. Заехали ко Льву (он отдыхал), Натальи не было, хотя они жили вместе. Она была на съемках. Вручили всё Льву, он ей передаст. Одним словом, до семи вечера так и катались, но всех, кто был в городе и не отдыхал на курортах или дачах, мы объехали. Где-то в полвосьмого Миха завез меня домой и, отказавшись подняться попить чайку, поехал к себе. Дарья Михайловна еще не ушла, хотя в прошлый наш приезд ее не было, видимо ходила по магазинам. Она мне сообщила, что ужин и завтрак приготовила, и спросила, надо ли еще что, явно собираясь домой. Я попросил ее обождать и вручил некоторые подарки. Это была красивая материя для платья, отрез одним словом, и парфюмерия с косметикой. Домработница, конечно, очень удивилась, но подарки взяла, искренне поблагодарив. После ужина она помыла тарелки и, попрощавшись, ушла. Я же принялся сортировать всё, что было свалено кучей на ковровой дорожке кабинета и на диване. То, что детям – в детскую, в основном игрушки и некоторая одежда. Десяток коробок с зажигалками ко мне в нишу шкафа. Остальное тоже разошлось по полкам шкафов кабинета. На следующее утро я поехал уже по сослуживцам, взяв такси. Первым делом заехал к Семичастному. Он был дома, так как находился в отпуске. Консьерж внизу уже сообщил обо мне, и генерал встретил меня в прихожей, явно показывая свое расположение. – Добрый день, товарищ генерал, – поздоровался я, проходя в квартиру и протягивая коробку. – Это вам подарок из Франции. – Что это? – поинтересовался он, принимая коробку, в которой была скрыта шкатулка с зажигалкой. – Зажигалка в виде пистолета «Вальтер». Сделано красиво и хорошее качество. – Спасибо, не ожидал. Пройдем в гостиную, там посидим. Хозяйка моя в санатории, домработница ушла пополнять запасы продуктов, так что я тебя сам обслужу. Сейчас чайку сделаю. Через десять минут, когда мы пили чай в гостиной Семичастного (горничная вернулась и, сменив на кухне генерала, приготовила просто изумительный чай), я отставил пустую чашечку с тарелочкой и сказал: – Я пришел не только из-за этого, Владимир Ефимович. Мне нужно было доложиться об успешной работе во Франции. Так как это именно вы меня отправляли в командировку, доложусь именно вам. Маньяк пойман точно в озвученный мной срок. Французы в восторге. Также мной была ликвидирована британская резидентура в Париже. Старший резидент раньше работал у нас, и поговаривают, рассказал много интересного нашим разведчикам. Некоторые наши офицеры задержаны по этому поводу. Бывший председатель КГБ тоже поставил стакан с тарелочкой на столик и задумчиво посмотрел на меня. – Как ты понимаешь, Игорь, я был отправлен в почётную отставку и назначен на малозначительный пост первого заместителя Председателя Совмина УССР. Сейчас я мало что решаю, но благодарю, что не забыл меня. Кивком принимая слова генерала, я добавил: – Причина моего прихода не только в этом. Понимаете, я хоть и работал, скажем так, неофициально, хоть и по приказу, но ничего с этого не получил. То есть даже спасибо за поимку маньяка и благодарности за британскую резидентуру я так и не услышал. Это противоречит логике и элементарной вежливости. Понятное дело, меня это, скажем так, обидело. Поэтому даже если новое начальство опомнится, ни на какие посулы я не пойду и помогать больше родной конторе не буду. Именно поэтому я пришел к вам, они вполне могут попросить вас посодействовать, так что отказывайте сразу. – Что-то ты не очень напоминаешь обиженного, Игорь, – задумчиво протянул генерал и, взяв ручку, что-то быстро написал на листке. Взяв его, я прочитал: «Для тех, кто нас слушает?» Подтвердив кивком, я продолжил: – Это не обида, а разочарование в новом начальстве, Владимир Ефимович, в его полной несостоятельности, которое уже никак не исправишь. Одним словом, я буду посылать в далекое эротическое путешествие всех, кому будет дело до моих умений. Отказом в помощи Родине они меня не уговорят, я ей отдал всё с процентами. Надавить тоже не получится. Я студент-медик. Пошли они куда подальше. У них есть свои специалисты-розыскники, вот пусть они и работают, а обо мне забудут. Еще недолго поговорив о разном, я попрощался и спустился, пройдя мимо цербера-консьержа. Такси терпеливо дожидалось меня, счетчик капал. После этого я поехал к полковнику Власову, который так же скоропостижно оказался на пенсии. Тот тоже принял подарок, кивнул в благодарность. Посидев с ним и уговорив стакан водки, заехал к Владимирову и в подмосковную базу к подполковнику Вихрю. Сахаровского на работе, по причине длительной командировки, не было. Зажигалки все принимали, роняя скупые слова благодарности. Парни понимали, что дарю я от чистого сердца, и благодарили так же. Только на базе у меня ушло пять коробок с зажигалками. Там было много знакомых, поэтому я спокойно прошел на территорию секретной части, хоть и с сопровождающим. По этому поводу, правда, был нанесен удар по моему здоровью с использованием спиртосодержащих жидкостей, но как бы то ни было, вечером я благополучно оказался дома и отсыпался от пьянки с офицерами. Все меня угостить умудрились, генерал, молодец, только чаем напоил. Отоспался я хорошо, а следующим утром позвонил в кассу аэропорта, забронировал на себя билет до Сочи и стал собираться. Дарья Михайловна получила инструкции на следующие недели и обещание известить о приезде заранее, после чего я, собранный и довольно бодрый, несмотря на остаток похмелья, не до конца выбитый зарядкой и большим количеством чая, поехал в аэропорт. Через пять часов на аэровокзале Сочи меня встретил отец, и я, наконец, попал в доброжелательные и теплые объятия своей семьи. Я был дома. Я был счастлив. * * * Придерживая шампур, я ножом стал стаскивать по очереди куски шкворчащего прожаренного шашлыка. Рядом пасся с тарелкой мой десятилетний племянник Руслан. Как только тарелка была наполнена, он сразу же понёсся в сторону других детей, что возились после купания на песке. – Хлеба возьми! – крикнул я ему вслед и, повернувшись к маме, сказал: – Сейчас опять мяса наедятся – и ужинать не будут. Это был мой третий пикник за три недели с момента возращения из Москвы. Наступил уже август, сегодня девятое. Еще неделя – и поедем в Москву, пора заняться подготовкой к учебе и устройством личной жизни. Дети крепко вошли в мою жизнь, и, как ни странно, без них я уже не мыслил своего существования. Мысли ехать на Брянщину я не отбросил, но пока не было желания. Было такое чувство, что ничего хорошего меня там не ждёт, а к своим чувствам я привык прислушиваться. Они часто помогали мне уйти от неприятностей. Я отдыхал, купался, катался с детьми по окрестностям и вообще беззаботно проводил время, как проводил бы его в детстве, которого меня лишили в прошлой жизни. Одним словом, возмещал утраченное. Дочки в этом мне хорошо помогали. С подарками тоже всё было хорошо. Мама слетала в Киев и, организовав родственников, получила груз и распределила его. Причем это заняло у нее не пару дней, как она рассчитывал, а все пять ушли. Уж больно много я всего привез. После этого она вернулась обратно с многочисленными благодарностями, как от родственников, так и от себя. Да и сейчас она была в одном из выбранных купальников. Жаль, их с отцом отпуск заканчивается, из-за чего мы и устроили этот пикник на нашем семейном тайном пляже. Завтра сажаем их на поезд и отправляем в Киев с частью детей, что наотдыхались за три месяца и загорели до черноты. Тот же Руслан раньше был бледнокожим брюнетом, сейчас негр с выцветшими до белизны волосами. Родители точно не узнают. Остальные пока с нами будут, их отправим с другими взрослыми-отдыхающими. Наконец, вторая порция шашлыков начала шкворчать над углями. Я сидел рядом и поворачивал шампуры, чтобы прожарка была равномерной, и посмотрел на подбежавшую младшую дочурку Максимилиану, всю мокрую от воды. – Папа, а мы сёня тут нотивать будем? – спросила кроха, не совсем правильно выговаривая некоторые слова. Подхватив ее и посадив на ноги, я ответил: – Нет, отдохнем и поедем домой. Сегодня без ночевки. – Ну-у-у, – протянула дочка и задёргалась, пытаясь вырваться из объятий. Со смехом сняв ее с колен, поставил на песок и шлепнул по попе. Та, взвизгнув скорее радостно, чем испуганно, сломя голову, разбрасывая песок ножками, побежала к другим купающимся детишкам младшего возраста. Подошедшая сзади мама ласково шлепнула по затылку: – Смотри, шашлык сгорит. – Смотрю, – ответил я, продолжив поворачивать шампуры. Через час после плотного ужина, когда все разбрелись по берегу – кто гулять, а кто всласть покупаться – я отошел чуть в сторону и подошел к отцу. Народу хватало: взрослых человек десять и молодежи с мелкотнёй около двадцати, так что шуму и гаму было достаточно. Рядом с отцом присел Толик, мой младший брат. Я договорился с командованием его части, и те пошли нам навстречу, отпустив его в увольнение на три дня. Завтра вечером отвезу обратно в часть. Присев рядом, я спросил, о чем идет разговор, и стал глядеть на удивительно спокойное море и белый теплоход, что шел в пяти километрах от берега. Чуть дальше была видна парусная яхта. – О жизни сынок, о жизни, – вздохнул отец. – Толя, расскажи Игорю, что ты мне только что сказал. Тот слегка помедлил и уверенно пробасил: – Жениться хочу. Я с одной девушкой встречаюсь, мы любим друг друга. Вот, хочу жениться – она согласна. Думаю просить руки у ее родителей. – О как? Неожиданно, – удивленно покачал я головой. – Что родители скажут, не знаю, но я лично думаю, что ты взрослый человек, хотя еще пацан пацаном – это твое решение. Но хоть посмотреть на нее дашь до свадьбы? – Конечно, обратно полетим – познакомлю.