- Ясно. А что в Москве делаете? - На постоянное место жительство еду. Минск захвачен немцами, решил в столице обосноваться, уж её-то они не возьмут. Здесь же призовусь в армию. Кстати, не знаете, восемнадцатилетних уже призывают? - Насколько я слышал, да, начали призывать. Мне вернули документы, справку о ранении я не показывал, уже не актуальна, шраму на вид год, не меньше, те отправились обратно, а я, развернув мотоцикл, тяжёлый для меня, запустил двигатель и покатил по тропинке к дороге, а потом и к окраине города. Да она тут рядом. Сначала был район с частными домами, а потом как-то внезапно пошли многоэтажные, пусть двух или трёх, редко четырех, но уже город. Изредка попадались на глаза высокие трубы предприятий и заводов. То, что тут нужно покупать дом, я уже решил, в пути было время подумать. Пусть я чисто городской житель, но я ведь в армию уйду, а вот после войны, будет видно. Мне прописка столичная нужна. В доме квартирантов поселю, пусть живут, так что недолгое проживание в таком доме я выдержу. В баньке буду мыться вместо ванной с холодной и горячей водой. Выдержу. Теперь стоит найти такое место. А кто может подсказать где-что можно найти? Правильно, старушки. Уж те насоветуют. Помощь старушек не потребовалась, да и с домом ничего не вышло. Точнее до него дело просто не дошло. Я купил в киоске Союзпечати газету с объявлениями, и найдя там телефоны или адреса тех домов что продаются, решил их объехать. Позвонил с телефона на углу по первому адресу и попал на местного риелтора. Точнее он нотариус, но занимается и продажей домов. В общем, тот меня ждал у себя в конторе, куда я вскоре прибыл. Купить карту города тут было практически невозможно, но язык имелся, поспрашивал, мне и объяснили куда ехать, вот так и добрался. У того клиент был, пришлось подождать, я воспользовался свободным временем и навестил парикмахерскую неподалёку, а то оброс за полтора месяца. В последний раз стригся ещё в Минске. Мне даже голову помыли и побрызгали одеколоном. Вернувшись, я прошёл в кабинет к юристу. - Значит желаете приобрести дом? С удобствами? - утонил тот. - Я бы конечно лучше квартиру выбрал, но раз это невозможно, придётся дом брать. - Почему же невозможно, милейший? - изумился нотариус, вполне себе еврейских корней. - Ещё как возможно. Правда, квартиры подороже домов будут, но вполне возможно. - Заинтересовали. - Скажите, товарищ э-э-э?.. - Максим. - Скажите, Максим, вы пришли по объявлению в газете, и никакой рекомендации не имеете, однако такие вопросы без рекомендации решить сложно. Вы точно не связаны с милицией? - Это незаконно? - не понял я. - Господь с вами, Максим, никакого криминала, всё честно. Но вы должны понимать, что для милиции главное, чтобы человек был, а дело найдётся. Могут мошенничество пришить. Кому нужны такие проблемы? - Я не связан с милицией. Я только сегодня утром прибыл в Москву. Кстати, удивлён, восемь утра, понедельник, а вы уже работаете. - А куда деваться, Максим, голодные дети хотят кушать, приходится много работать. - Понимаю. Кстати, чтобы развеять сомнения, покажу вам награды. Я у Минска не просто драпал, как наши славные воины, но и воевал, хотя и гражданский. Да так, что наша группа взяла в плен немецкого генерала. Меня наградили за это орденом, я орденоносец. Надеюсь это сломит ледок недоверия? - О, я читал об этом в газетах и видел фотографии. На жителей Москвы статья произвела большое впечатление. Можно посмотреть орден? Я достал орден и медаль, которые нотариус с детским любопытством изучал, те на моей ладони лежали. После этого я их убрал, тот и наградные книжицы изучил, то разговор уже перешёл к конструктивному диалогу. - Мне нужна отдельная квартира. Не коммуналка. С удобствами, желательно со свежим ремонтом. Просторная комната и кухня. Можно однокомнатную, можно и двух. Центр города. - Такая квартира вам будет стоить довольно значительную сумму, - осторожно подбирая слова, сказал нотариус. - Не проблема. Я уничтожал немцев и у одного солдата в ранце нашёл русские рубли. Пачки. А право трофея для меня священно. Деньги есть. - О-о-о, так это совсем другое дело. Вдова комдива Виноградова, погибшего в Финскую, решила уехать к сестре в Омск, а квартиру сдавать ей жалко. Нужны деньги чтобы купить дом там, на месте. - Кстати, а как будет проведена процедура передачи? - Все квартиры принадлежали государству, это дома можно купить. Квартиры выдают по ордеру. Если вы получили её через завод, то придётся сдать, после увольнения или отъезда. В нашем случае будет проще, вас официально прописывают в квартире, а хозяйка выписывается, вот и всё, вы становитесь её хозяином. Или как правильно сказать, арендатором. Оплата коммунальных платежей оформлена на старую хозяйку, но я, это моя работа, оформлю на вас. Хозяйка с деньгами отправляется к сестре, а вы один проживаете в своей квартире, выписать вас смогут только по суду. - Или после смерти. - Можно и так. - Ясно. Что за квартира, есть описание? И есть ли ещё предложения. - Вы желали просторную со свежим ремонтом, на примете у меня только она одна. Это двухкомнатная квартира, спальня, зал, большая кухня, дровяная плита, но отопление паровое. Раздельная ванная комната и туалет. Имеются балкон и кладовка. Квартира продаётся со всей мебелью, она личная, а не государственная. Дом не военным принадлежит, там кто только не живёт, от художников до музыкантов и инженеров. - Что ж, остаётся посмотреть и узнать цену вопроса. - Двадцать тысяч, и без торга. Поверьте, вам понравиться то что вы увидите. - Хм, сумма солидная, но сначала изучим то что вы предлагаете. Я на колёсах, доедем с ветерком. Мотоцикл стоит у входа. - Буду через пять минут. Через полчаса, прогуливаясь по квартире я с интересом изучал её, слушая хозяйку что ту хвалила. А действительно хороша, светлая и красивая просторная квартира. Надо брать, сомнений нет. Я выдал половину суммы хозяйке. Та расписку написала, и дальше нотариус начал работать, сначала тот пропишет меня, я передам оставшуюся сумму, и выпишет хозяйку. Ну и дальше все дела, которое он будет делать. За работу ему платит хозяйка квартиры. И вот так через три дня я уже один проживал в квартире, нотариус сделал всё что должен, вдова уехала, сам сегодня её на поезд посадил, и всё, можно обживаться. А то два дня на съёмной комнате коммуналки жил. Мотоцикл я уже убрал в Хранилище и пользовался общественным транспортом. С управдомом меня вдова познакомила, так что тут тоже всё в порядке. Теперь военкомат, завтра с утра его навещу, нашего района, нужно самому идти, пока за мной не пришли. Шучу. После отъезда бывшей хозяйки в квартире был небольшой бардак, оставшийся после сборов, поэтому переодевшись в домашнюю одежду, майку и лёгкие брюки, я принялся за уборку, всё отмыл, переложил как мне удобно, после чего принял душ в ванной и устроившись на диване в гостиной, стал читать газету. Московскую. Тут было описание подвига, как его называли, с пленением вражеского командующего. Ни на одной из фотографий меня не было, только на одной общей половину можно рассмотреть. Видно плечо, ухо с виском и краешек губ, остальное в кадр не попало. Не страшно, главное дело сделано, дальше будем работать самостоятельно. Генерал Алавердов, бывший капитан Бабин, тоже был тут, о его награждении было написано в газете. Если новое назначение не получил, то думаю тот скоро тут в Москве появится. Вечер наступал, поэтому пройдя на кухню, я растопил печь, не совсем удобно по сравнению с газовой, но меня всё устраивало, и когда огонь стал достаточным, поставил полную кастрюлю воды, пусть вскипает, я хочу сварить уху. Буду держать в Хранилище и доедать горячую и свежую, когда желание появиться. Потом рядом чайник поставил и сковороду, на неё кусок сливочного масла, и стал взбивать яйца в тарелке. Сделал омлет с молоком, засыпал нарезанными перьями зелёного лука и пожарил. Отлично омлет с молоком пошёл, а потом и чайком дополнил. Уху я час варил, а когда закончил, накрыл крышкой кастрюлю, и убрал в Хранилище. На сегодня дел хватит. Одевшись, отправился гулять по ночной Москве, комендантского часа ещё не было, и я этим пользовался. А так я за эти три дня не только делами занимался, а и несколько комплектов одежды купил, от домашней, включая халат, до выходных костюмов в которых даже в Кремле не стыдно будет показаться. Вообще эти три дня пока всё оформление шло, а вопросы убрал нотариус, так что домоуправ ко мне обращался как к старому жильцу, я не сидел сиднем в снятой комнате. О нет, я искал клады, оставшейся с Гражданской, подвалы, печные трубы, чердаки, на последних больше всего, и за три дня вскрыл и прибрал только в нашем районе сорок восемь находок. Бумажными царскими деньгами всю квартиру можно обклеить, ну и других ценностей хватало, включая оружие. Я случайно нашёл в катакомбах под Москвой несколько заброшенных и спрятанных оружейных складов, в основном стрелковка, но были и пулемёты. Взор тут рулит. Это ладно, просто развлёкся, оружейные склады я не трогал, мне они не интересны. За эти три дня я не только поисками и добычей кладов занимался, о нет, я взял свои документы, фотоплёнку, распечатанные фотографии, сам печатал, фотолаборатория у меня была, трофейная, и вчера отправился в редакцию «Комсомольской правды». Вот там главный редактор, а дошло до него, с двумя журналистами и замом, и выслушали мою историю, осматривая фотографии. Их около сотни было, в основном меня запечатлели, тренога и замедление помогали. С два десятка трофейных фотоаппаратов и три фотолаборатории у меня было. Сам рассказ был длинный, за мной конспектировали, а фотографии вроде как доказательства. История о боевых интендантах, это конечно же сказка, сам ржу не могу, я бы даже сказал фарс. Причём такой, в который особо не поверишь. Однако описывая хотелки интендантов по трофеям, я дополнил рассказ. Не сами они по тылам ползали, хотя некоторые из них вроде как и были в боевых группах. Нет, те договорились с командирами разведбатов, и те создавали разведгруппы что и утаскивали всё к нашим. В общем, дополнил достоверностью, хотя тоже хрень полная. Однако журналисты, в отличии от военных, которые меня обычно слушали с насмешливыми улыбками на губах, а те попусту не верили, всё серьёзно восприняли. Тем более фото пленного генерала у меня было, меня с ним с фотографировали, когда я в форме немецкого ефрейтора сидел по-турецки у костра, и с ложечки кормил связанного генерала. На самом деле это постановка была, потом его развязали, и он нормально поел. Кстати, уже следующей ночью мы к нашим вышли. Я конечно выдумал боевые действия с этими якобы интендантами, но о том как «эти группы» атаковали немцев на дороге Кобрин-Минск, описывал подробно. Как часовых резали, машины на руках укатывали, пленных офицеров брали, миномётами места стоянок накрывали, мосты жгли и взрывали. Тем более немцы подтвердят, они там на дороге немало потерь понесли. Пусть разово, за одну ночь, но было же. Тут причина в таком моём поступке в том, что нужно легализовать вооружение и технику, которую я буду передавать РККА, одно дело когда сам рассказываешь, и видно что тебе не верят и готовы на смех поднять, другое дело серьёзное издание. А они напечатают. С этими отступлениями, потерями территорий и городов, позитивная информация нужна, и эта как раз из таких. Тем более не нужно стараться добывать её, источник сам пришёл, принёс, вместе с доказательствами, четыре вещмешка немецких удостоверений личности предъявил, порядка двух тысяч, там же солдатские письма были, и фотографии что немцы на местах боёв делали, можно перепечатать, да ещё мои фотографии. А на них я на фоне горевшего танка, пламя из люка башни «четвёрки» вырывается. На броне лежит танкист, его комбинезон горит, и я стою с «СВТ», лежавшей на локте, смотрю в объектив. Позади ещё видно, как встают разрывы снарядов. Хорошее чёткое фото. Это я на Украине снял. Я был не в военной форме, на всех фотографиях в гражданской, но вооружён, с подсумками. На другой я лежу и стреляю из ручного пулемёта по колонне пехоты, что шла по дороге метрах в ста от позиции, открыл я огонь за секунду как щёлкнула камера, там замедление стояло. Поэтому в кадре было хорошо видно, как вырывается дульное пламя из пулемёта, отлетают гильзы, а на дороге падают убитые немцы, остальные ещё не успели отреагировать, и пехотная колонна была отчётливо видна. Жаль лицо не полностью попало, практически со спины снимок сделан, лишь чуть сбоку видно и можно понять, что это я. Потом трое фельджандармов, которых я держу на прицеле «МП-40», с поднятыми руками, встав у своего мотоцикла, складывают оружие. Четыре дубля пришлось делать пока нормальное фото не вышло, так что знаю, что говорю. Таких фотографий у меня хватало, их я и показывал работникам газеты. С руками оторвали, им такие статьи как воздух нужны, как советские граждане бьют немцев. Также были фотографии зверств немцев, что я запечатлел, расстреливаемые с воздуха беженцы, рвы с расстрелянными красноармейцами, колонны пленных, лагеря военнопленных с жуткой теснотой, с описаниями как там содержат их и чем кормят. Для подъёма патриотизма это всё нужное, так что меня поблагодарили и отпустили. Завтра газета должна выйти. Утром, позавтракав, я собрался, награды на рубаху прикрепил, и направился к военкомату, документы все при мне были. Поспрашивал у управдома, оказалось наш район закреплен за центральным городским военкоматом столицы, так что двинул туда. Как дойти я уже получил информацию, это тут недалеко, минут десять пешком. Народу тут было немало, тысячи две, не меньше. Даже трудно было пробраться к дверям здания. Призывники собрались, но больше всего гама от их родственников и других провожающих было. Подойдя к затурканному уже с утра уставшему дежурному, я поздоровался и сказал: - Я в Москве недавно, живу на улице Советская. Мне к какому работнику обратится по поводу призыва. Сам я в Минске раньше жил. - Прописан? - спросил дежурный, с интересом глянув на награды, при этом давая ответы в трубки сразу двух телефонов. - Да, всё как положено. Улица Советская, дом сорок два, двадцать шестая квартира. - Кабинет номер восемь, первый этаж. Капитан Власов, это его район. - Благодарю. Кажется, дежурный этого уже не слышал, положил одну трубку и стал отвечать на звонок другого телефона. Быстро найдя нужный кабинет, тут очередь в шесть человек была, тоже призывники, и занял очередь. Двигалась та довольно быстро, так что уже через час, постучавшись, я зашёл в сильно прокуренный кабинет, даже настежь открытые окна не спасали от клубов дыма что тут висели. - Кто такой? Где воевал? - спросил хозяин кабинета, судя по табличке на двери, это и есть капитан Власов. - Максим Тихонович Гусаров. С недавних пор прописан на Советской улице города Москвы, дом сорок два, двадцать шестая квартира. Ранее проживал в городе Минск, был комсоргом завода. Награды получил за боевые действия в тылу противника месяц назад и участии в пленении генерала вражеских войск. Как только устроился на новом месте решил попытать счастья вступить в ряды Красной Армии. - Даже так? - заинтересовался капитан, и велел сидевшему за соседним столом лейтенанту. - Оформи личное дело на призывника Гусарова, а потом ко мне, хочу услышать, как генерала взяли, а то в газетах всё в общих чертах. Оформление много времени не заняло, тем более две фотографии нужного формата при мне были, их вклеили в личное дело. Потом мы и с Власовым пообщались, описал я ему свои приключения, про боевых интендантов тоже, что заставило его неверующе похмыкать. Кстати, номера наград в личное дело внесли. Ну и сообщил что хочу стать интендантом, хотя бы начать с ротного старшины. - Тут я тебе помочь не могу, - пустив в потолок очередное облачко табачного дыма, а курил тот ядрёный самосад, сказал Власов. - Мы лишь призываем и отправляем в запасные полки на учёбу если призывник не служил, или в боевые части, если ранее служил и имеет специальность. Есть ещё учебные военные училища. Могу туда отправить. Ты грамотный, десять классов, комсоргом был, учёбу вытянешь. - Нет, товарищ капитан, это не вариант. Мне бы побыстрее в часть попасть, а так постараюсь выбить должность ротного старшины. Начну карьеру с низов. Тянуть два года находясь в училище, я тоже не хотел, пока вся техника и оружие в Хранилище современное, нужно использовать, а через два года там новые системы будут. Тем более становится профессиональным военным, что и предполагает обучение в училище, я не собирался. После окончания войны сразу демобилизуюсь, так что никаких училищ. Это я и сообщил Власову. Кстати, пока мы сидели, очередь из призывников снаружи не скапливалась, ими лейтенант занимался, тут же в кабинете. Он нам общаться не мешал. Почти час мы с капитаном пообщались, тот сказал, что раньше чем через неделю меня не призовут, выдал бланк для прохождения медкомиссии, номер больницы где её проходят, и на этом мы попрощались. Я немедленно отправился в больницу и к двум часам дня прошёл всех врачей. Исписанный бланк отнёс обратно в военкомат, у меня там годен без ограничений стояло, и отправился домой. По пути забежал на рынок, купил комплект инструментов, ящик для него, и два врезных замка, размеры я уже посмотрел. Добравшись до квартиры, я пообедал, и начал менять замки на входной двери. Мало ли у кого ключи от моей квартиры, а должны быть только у меня и управдома, так положено, мало ли пока меня не будет, воду прорвёт или ещё что, он отвечал за это дело. Я как раз сменил верхний замок и извлёк нижний, когда послышались шаги и ко мне на лестничную площадку третьего этажа поднялись двое. Оба в форме НКВД. Оба сержанты госбезопасности. - Товарищ, не подскажите где проживает гражданин Гусаров? Выплюнув два шурупа на ладонь, я ответил: - Гражданин Гусаров, это я. - Вам придётся проехать с нами. - Это так спешно? Мне минут десять нужно замок сменить. - Время есть. Работал я быстро, вставил новый замок, закрепил, замазал щели оконной замазкой, прикрепил накладки, ручки закрепил, проверил как работает и замки закрываются. Потратил не десять минут, все пятнадцать, потом ещё переодевался в костюм, но вскоре мы выехали на чёрной «эмке» и доехали до Лубянки. Я был спокоен, если что сбегу, однако сопровождающие себя вели корректно, были вежливы, так что проблем я не видел. Проблем действительно не было, хотя задержался я у следователя на четыре часа, пока меня вечером не отпустили. Тут пешком прогулялся, рядом всё, и полвосьмого был дома. Даже успел сходить к управдому, сменить ключи, сообщив что поменял замки. Адрес мой сдали работники «Комсомолки», и первую статью из ряда таких статьей обо мне, что планировалось, пока попридержали, приказ сверху. Заинтересовал их мой рассказ. Вот следователь в чине капитана госбезопасности и решил со мной пообщаться. Я ему описал тоже самое что и журналистом, только тут ещё подписи ставил на бланках опроса. Все удостоверения военнослужащих Вермахта и Люфтваффе, что я оставил журналистам, были тут же, стопками на столе сложены, и фотографии мои. В общем, всё это изучали следователи НКВД. Кстати, отметили что часть военнослужащих, документы которых тут были, служили в частях, воюющих на Украине. Я подтвердил, группа капитана Минска была и там, ну и я с ними. На вопрос какого мы там делали, пояснил, что спасали семью командарма, подготовили аэродром и ночью самолётом их вывезли. Ну и на попытки выйти на тех с кем я воевал, всегда объяснял, связь с группой капитана Минска потеряна, больше никого не знаю. А первую статью обещали выпустить через пару дней, когда закончат изучение предоставленных мной документов и фотографий. А насчёт группы капитана Минска, то следователь мне сказал, что надо мной зло подшутили, скорее всего работали профессиональные диверсанты и выполняли какие-то свои задачи. Боевые интенданты – это миф. На этом меня отпустили, сообщив что всё что нужно они узнали, больше я им не требуюсь. После душа, сидя на кухне в одном халате на голое тело, а я ужинал, картофель-пюре с котлеткой, и размышлял. Главное слух пущен, газеты их ещё больше разнесут, так что под прикрытием этого дела работать мне станет легче, как я понимаю. Чем дольше ложь звучит, тем охотнее люди в неё верят. Это ещё Геббельс заметил. Так что лет через двадцать боевые интенданты будут восприниматься как реальный факт. В военкомат соваться больше не нужно, как придёт повестка, так и отправлюсь, а пока стоит предложить свои услуги каким командирам. Рокоссовскому, например, буду его интендантом. Скоро меня разрекламируют, думаю проблем с этим не возникнет. Ну к известным генералам попасть сложно, нужно узнать какие тут части под Москвой и в Москве формируются, и попробовать устроиться туда. Тут как повезёт. Ещё судя по газетам уже сформировано несколько отдельных полков и дивизия народного ополчения, и похоже заканчивать с этим не собираются, ещё две дивизии начали формировать. Можно туда устроится. Опять-таки смотря кем. Вот на таких размышлениях закончив ужин, я завёл патефон, поставив пластинку с Утёсовым, и стал слушать неплохие песни, продолжая размышлять. Похоже завтра придётся побегать. Утром, я к десяти часам дня направился к зданию Генштаба РККА, где пройдя проходную, а я был в лучшем костюме, с наградами на пиджаке, обратился к дежурному, что сидел у входа, тут конторка была. Описав что хочу, вызвав у того удивление, был направлен к дежурному командиру по Генштабу, имевшему звание генерал-майора. Апраксин его фамилия. Тот меня внимательно выслушал, мол, хочу стать интендантом в любой боевой части, достану всё, посмеялся, сообщив что интендантское управление вполне справляется со своими задачами, и выставил. Хорошо с лестницы не спустил. Та же ситуация в Главном управлении ВВС Красной Армии. Тут даже слушать не стали. Пообедав в ближайшей столовой, пусть поздно, время два часа дня, отправился в Главное интендантское управление Красной Армии. И чего я сразу сюда не сунулся? Пообщался с дежурным по управлению в звании интенданта первого ранга, это вроде подполковника. Когда объяснил, что я хочу, тот задумчиво на меня посмотрел, поиграл пальцами по столешнице рабочего стола и сказал: - Ты сюда парень не за должностью пришёл, работа ротным старшиной тебя вряд ли прельстит, ты за званием пришёл, не так ли? - Допустим, угадали. - Конечно. Если ты так стремишься к чинам, это можно устроить. Ты говоришь вы там у немцев трофеев много взяли? - Было дело. На любой вкус. - «Мерседес» с откидывающимся верхом, генеральский, есть? - Есть, - с протяжной ноткой задумчиво ответил я, и добавил. - И не один. На любой вкус. - Ну вот видишь, парень ты понимающий. За одну генеральскую машину звание дадим, за вторую, хорошую должность. На выбор, на любой вкус, -усмехнувшись, вернул тот мне моими же словами. - Я только за. Когда всё устроим? - Погоди, не торопись. Ты каким военкоматом призываешься?