То, что там, рядом крутился военный комендантский патруль, меня особо не заинтересовало, я дошел до тележки, где стояла небольшая очередь молодежи, человек пять пионеров и трое повзрослее, и встал в очередь, с любопытством наблюдая за тем, как идет продажа белого лакомства. Фактически так же, как и в моем родном мире, разве что цены другие были. Когда подошла моя очередь, я вдруг услышал голос позади. Неожиданным он не был, «Глаз» все так же висел наверху, поэтому, попросив продавщицу сделать мне два пломбира, я с интересом обернулся. – Лейтенант Кривошеин, комендантский патруль Красноармейского района, – козырнул старший. – Попрошу ваши документы. – Не имеется, по причине ненадобности, – как можно шире улыбнулся я, роясь в карманах и отсчитывая мелочь продавщице. Трофеев у меня было много, включая советские деньги, так что я легко расплатился и взял два только что выдавленных специальным инструментом кругляша. Мороженое тут продавали в виде шайбы, с круглыми по размеру бумажками с обеих сторон, шайбы делали ручным инструментом, которым продавщица пользовалась с немалой сноровкой. – Попрошу в таком случае пройти с нами, и сдайте оружие. – Ага, сейчас, делать мне больше нечего, – хмыкнул я и попробовал один кругляш, пробормотав: – А ничего так, нормально, но у тети Дилы все же вкуснее получается. Видя, как красноармейцы снимают винтовки с плеч, я наложил на себя заклинание невидимости и, отойдя в сторону (патруль уже бегал в поисках меня), наложил на себя иллюзию юной школьницы с беретом на голове и в коротком платьице, направился дальше по улице, с удовольствием лакомясь мороженым. Ну и что, что другое, не такое вкусное, как я привык получать от поварихи, главное в руках и можно пробовать. Лето, жарко было. Всё, намек местным я дал, что появился, можно пару часов погулять и появиться у Кремля или наркомата Берии, скорее всего лучше ко второму, где меня уже будут ждать, уверен в этом. Главное, чтобы информация быстро дошла до нужных людей, а те передали дальше. Таких тележек с мороженым я встретил три, более того, обнаружил три столовых, где смог заказать по десять пирогов, сказав, что на поминки, и пообещав прийти через пару часов. Действительно пришел и взял их еще теплыми, заодно все пирожки, кексы и другие выставленные на продажу мучные изделия прикупил, сделав пока небольшой запас. Ну и десяток ящиков яблочного сидра взял и лимонада. Тоже пригодятся. Тетя Дила, используя муку и все, что было на захваченных мной армейских продовольственных складах, успела за то не долгое время испечь около полутора сотен пирожков и три десятка пирогов, но все же я пользовался любой возможностью пополнить свои припасы. Когда я вышел на площадь у Лубянки, то невольно засмеялся. Одних наблюдателей прогуливалось на площади десятка полтора, но рассмешило меня не это, а две знакомые тележки с мороженым, стоявших с двух сторон улицы. Намек был слишком жирным, чтобы его не заметить. Сбросив маскировку, я неторопливо дошел до ближайшей тележки, по-моему, за каждым моим движением следило около сотни человек, и купил один пломбир, два не брал, уже не лезло. – Добрый день, товарищ граф, рад вас поприветствовать в столице Советского Союза в Москве, – подошел ко мне крепыш в звании капитана, знаки различия и колер формы был учреждения, что находилось рядом. – Ваша идея с тележками? – спросил я у него с улыбкой, после чего на секунду задумался и, купив еще три десятка шайб, убрал их в баул. У продавщицы был только такой запас готовых «шайб». – Моя, – не стал скрывать капитан. – Вы три раза в этой форме подходили к продавцам мороженого, привлекая всеобщее внимание, трудно было это не заметить. Разрешите представиться, капитан Соколов, Сергей Вениаминович. По приказу своего начальства приставлен к вам гидом и помощником. Я на несколько секунд замер, пристально его разглядывая, отчего капитан превратился в статую, и только дернувшая щека намекала о его внутреннем напряжении. Расслабившись, я улыбнулся и сказал: – Капитан, вы знаете, что являетесь одаренным? В смысле у вас есть непробужденный Дар? – Мне это не известно, – покачал тот головой и, указав в сторону наркомата, сказал: – Если вы не против. Товарищ Берия вас уже ждет. – Успели подготовиться? Я вроде дал вам достаточно времени. – Успели, – кивнул тот. Шагая рядом с капитаном, я с интересом на него поглядывал. Тот не знал, что имеет восьмой уровень Дара, и после обучения, вполне возможно, может поднять его до шестого, а это очень неплохо. Мы прошли в фойе здания, поднялись по красной ковровой дорожке лестничной площадки на второй этаж и по длинному коридору дошли до больших двухстворчатых дверей. Пропустили нас сразу, хотя в приемной сидело три человека в разной форме. – Добрый день, граф, – первым поздоровался со мной вставший из-за стола нарком, капитан сместился в сторону и остался в кабинете. – Добрый день, Лаврентий Павлович. Можете звать меня просто по имени, Арни, я не обижусь. – Пусть будет так, – кивнул тот головой и указал на удобный диван, предложив присесть. – Чтобы испортить вам настроение, скажу сразу. Пять дней назад я встречался с Гитлером, и мы пришли к некоторому соглашению. Первое вас особо не касается, но все же озвучу. Они заплатят мне драгоценными камнями весом в сто кило, за это я больше не буду безобразничать в их тылах и убивать их солдат. То есть в этой войне вам на меня можно не рассчитывать. Но только в боевых схватках, изготовление же амулетов и артефактов между нами не обсуждалось. Теперь по второму пункту устных договоренностей. Гитлер обдумывает мое предложение отвести войска и передать вам оставшуюся часть Польши в качестве отступного за их нападение. За это вы прощаете это нападение и не мешаете ему добить Британию, виновницу начала этой войны. Кукловода, что дергал вас, как марионеток, и заставил столкнуться лбами. Интересные я новости принес, да? Нарком не был бы наркомом, если бы не смог принять такой удар, минуты три он просто сидел и обдумывал все, что я сказал, пока, наконец, не озвучил свое мнение. – Все несколько неожиданно, однако все же прежде чем быть посредником между нами с немцами, вам нужно было предварительно заручиться нашей поддержкой и согласием. – Это все просто договоренности, и дальше должны работать ваши дипломаты, договариваясь об окончании войны, а вот то, что я больше не буду трогать немцев, это не обсуждается, предварительные договоренности достигнуты, и завтра в шесть часов я получу за это плату. Кстати, завтра в шесть часов вечера я должен прибыть в резиденцию Гитлера вместе с вашими людьми. То есть дипломатами. Их безопасность я гарантирую. В общем, у вас сутки, чтобы прикинуть хотя бы примерную схему первых дней переговоров. С собой взять я могу только трех человек. – Вот как? – задумался Берия. – Это все несколько неожиданно, и нам нужно все обдумать и принять решение. Спасибо, что сразу сообщили такие новости. Неожиданные они, и не сказать что неприятные, но все же нам нужно время. – Не проблема, – кивнул я. – Вас пока проводят в номер гостиницы, там вас встретят наши ученые. Они хотели бы с вами пообщаться на тему магии, если вы не против. – Да не против. Чего мне противиться? Только смысла в этом я не вижу. Это все равно, что объяснять слепому, что такое северное сияние. Понимания будет мало, тут нужно самому видеть. Вон, ваш капитан одаренный, слабенький правда, но одаренный. – Кстати, – очнулся от размышлений Берия. – Что вы скажете, если мы предложим вам открыть у нас школу и набрать учеников? – Ну не знаю-ю, – нехотя протянул я. – Как-то это неожиданно. Гитлер вон тоже предложил школу у них открыть. Мы даже пообсуждали эту тему, и я дал предварительное согласие… Заметив, как напряглись оба «гэбиста», ставшие сверлить меня пристальными взглядами, поэтому я закончил: – Учеников из немцев я пообещал набрать, за каждого будет внесена отдельная плата, но сразу их предупредил, если и буду где разворачивать школу, то только в Союзе. Я же русский в прошлом, а это, как ни крути, влияет на менталитет, мне тут будет проще устроиться. На осознание того, что я сказал, наркому понадобилось порядка пары секунд. Неожиданно он рассмеялся. – Провел нас, да? – В смысле то, что мне школа нужна не меньше, чем вам? – уточнил я и, получив согласный кивок, пояснил: – Не совсем так, мне ведь тоже обузу брать не хочется, так что если вы хотите, чтобы из стен школы выходили полноценные маги четырех направлений, придется платить. И вам платить, и немцам. – Но немцы… – Не обсуждается. Если не согласны, чтобы немцы учились в школе у вас, на территории Союза, то я открою школу в Германии, и это уже ваши ученики будут ездить к ним. Причем изготовление и продажу артефактов я буду вести на их территории. – Тогда уж лучше у нас, – недовольно проговорил Берия. – Это все не в моей компетенции, поэтому решение будет озвучено позже, а сейчас извините, мне нужно проехать к руководству и обсудить с ним все, что вы только что сообщили. – Конечно, – кивнул я, – не проблема. Встав с дивана, я направился к двери, когда нарком спросил: – А какие, вы говорите, будут направления у вас в школе? – Четыре факультета. Природники, основное их направление сельское хозяйство, с ними вы забудете о засухах, и у вас будут только богатые урожаи. Второй факультет Конструирования, это изготовление артефактов и амулетов. Третий факультет Лекарей. Думаю, вы имеете представление, что они смогут сделать, ну и факультет Зельеварения. Последнее, как понятно из названия, заниматься приготовлением разных зелий, но магической направленности. – Молодильные яблоки? – забросил удочку Берия. – В принципе возможно, но не омоложение до возраста младенца, просто укрепление всего организма и повышение долголетия еще лет на пятьдесят. Больше ученики сделать не смогут. Я смогу, но это платная услуга за каждое зелье. Просто возиться с этим не хочется. Тупо лень. – Я не слышал о боевом факультете, почему его нет? – Потому что смысла его создавать я не вижу. Ваш мир очень беден на одаренных. Я смог пронаблюдать около десяти миллионов человек, включая Москву, и с уверенностью могу сказать, что фактически одаренных у вас нет, а те, что есть, это капля в море и особо на местную жизнь не повлияют. В одной только Москве мной обнаружено всего три одаренных, включая капитана, все три слабые в магии. Поясню, чтобы поступить на факультет боевой магии, нужно иметь не менее чем пятый ранг Дара, у капитана восьмой, у остальных вообще девятый. Слабые они у вас. – А у вас какой? – Безуровневый. Так вот, на четыре факультета, что я назвал, могут поступить слабые, остальные я просто убрал, смысла их открывать нет, так как учеников с нужным Даром я у вас не нашел. Вот и все. – Мы сможем выявить людей с Даром? – Артефактом разве что, – на миг задумался я. – У меня такого пока нет, но к вечеру могу сделать, если никто не помешает, работа довольно сложная. – Хорошо, я постараюсь сделать так, чтобы до вечера вам никто не помешал. – Цену за артефакт я вам после изготовления сообщу. Скорее всего, большого рубина хватит. – Больше пуговицами и красноармейскими звездочками брать не хотите? – С окруженцев больше взять было нечего. Кстати, я из этих предметов изготовил амулеты и артефакты медицинской направленности с возможностью заряжений. Две тысячи единиц, правда, с пустыми накопителями. Но зато собрал пятьдесят семь зарядных артефактов. Если интересна вам покупка этих предметов, я подготовлю список и примерные расценки. Еще я сделал около двух сотен амулетов защиты, такая защита удержит около двадцати пуль или осколков, ну или один взрыв стодвадцатидвухмиллиметрового снаряда в паре метров, потом накопитель разрядится. – Интересует все, – вздохнул Берия. – Обсудите это с капитаном Соколовым, я потом изучу его рапорт. – Понял, сделаем, – обернувшись к капитану, я хлопнул его по плечу и сказал: – Пошли, гид, будешь мне все тут показывать… Москва, Наркомат НКВД. Кабинет наркома Берии. Десятое июля, то же время Берия смотрел в спину этого странного парня, который столько раз его ошарашил за те полчаса, что они общались. Тот, приобняв аналитика, как раз выходил из кабинета, и до наркома доносилась его речь. – …в такой же Москве жил всю жизнь почитай, а в Кремле и в мавзолее Ленина не был. Как только дверь закрылась, нарком с облегчением сел в свое кресло и на несколько секунд прикрыл глаза, расставляя по полочкам все, что только что узнал от этого мага. Через несколько секунд он очнулся и стал быстро записывать на нескольких листах, стенографируя только что произошедший тут разговор. Через десять минут он встал, убрал три листа с мелким убористым почерком в папку и, приказав секретарю подготовить ему машину, направился вниз. Через сорок минут нарком был в Кремле, где все без утайки доложил Сталину и сейчас стоял у стола и напряженно следил за задумчиво вышагивающим по кабинету Хозяином. – Вот значит как, – усмехнулся в усы Сталин. – Он думает, что поступил по-своему, но он не понимает, что все, что делает, играет нам на руку… Вот что, Лаврентий, слушай, что я скажу… 1943 год. 22 июня. Подмосковье. Школа Общей Магии СССР. Кабинет ректора, графа Арни Ки Сона Весело насвистывая, я сидел в своем кабинете и, забросив ноги на стол, покачивался в кресле, разглядывая график поступления новых учеников. Сегодня был первый день приема в школу одаренных. Надо сказать, что немцы, что наши изрядно постарались. Немцы привезли двадцать семь человек, наши порядка тридцати, тридцать один даже, если считать пятидесятипятилетнего мужика. Тот на учебу уже не годился, так, на мелкие фокусы, но зато мог поработать «батарейкой» для зарядки накопителей многочисленных артефактов и амулетов, что расползлись по Союзу за это время. Шестимесячный курс и готовая «батарейка». Несмотря на то, что этот Савелий Прохоров, что год как стал дедом, еще не поступил в школу, на него уже было шесть заявок, от ментов, госбезопасности, врачей, военных, «колхозников» и чиновничьего аппарата. Это со всеми «батарейками» и магами так, не хватало их. Да, кстати, всего два месяца назад был первый выпуск одаренных, двенадцать магов-артефакторов, одиннадцать лекарей, восемь погодников и двадцать два алхимика вышли из ее стен. Правда, разделить их пришлось на две неравные части, та, что побольше, послужит Союзу, та что поменьше, служить отправилась в Германию. Все маги были нарасхват, однако это не помешало мне оставить на месте самых лучших учеников всех четырех факультетов, включая Соколова, который стал моим замом и в будущем должен занять это кресло, ректора Школы Магии. Он, кстати, с отличием закончил факультет Конструирования, и его амулет защиты третьего уровня, выше никто не мог сделать, я засчитал как дипломную работу. Он единственный из всех выпускников, кто мог создать артефакты со встроенным плетением «среднего исцеления», сняв с меня эту нагрузку. Теперь у нас при школе был цех, где ученики изготавливали разнообразные артефакты и поставляли их Союзу и Германии. Я тоже там изредка работал, но только по очень серьезным амулетам. Особенно тем, что поступали в госбезопасность и милицию. Польшу первый год от националистов о-очень долго чистили, но с артефактами справились малой кровью. Сталин после того, как изучил мои архивы из Мертвого мира, очень уж предвзято к ним стал относиться, чуть ли не на кол сажал. Так что вот уже как год Польша тихая и малонаселенная область, куда перевозятся из Сибири и других уголков Союза семьями разные граждане, заполняя пустые земли и наполовину опустевшие города Польши. Это я, конечно, загнул, хоть чистка и была проведена, потери были процентов двадцать пять, но все же русских действительно переселяли в Польшу. Она-то теперь, после того как Гитлер согласился на наши условия, перешла к нам. Да и много что за это время случилось, не без моего, конечно, участия. В это время раздался стук в дверь, и я, бросив лист бумаги на стол, велел войти. Это был Соколов с папкой в руках. Раньше его вид в мундире одаренного, а потом и полноценного дипломированного мной мага вызывал у меня улыбку, теперь нет. Когда я проектировал униформу для учеников и учителей, то проигнорировал балахоны, вроде тех, что ходили в Академии Магии Сауд, но форма должна быть, поэтому мой выбор пал на советскую униформу цвета хаки для учителей и джинсовые костюмы для учеников. За это время я уже привык, но все равно забавлялся, глядя на непривычную тут одежду. Синяя джинса у учеников, только по эмблемам на рукавах можно было понять, на каком факультете тот или иной студент учится, и униформа учителей. Пока только у пяти, не считая меня. – Что-то новенькое? – спросил я, кивнув на папку. – Да нет, пару приказов нужно подписать перед твоим уходом. Ты уверен, что я справлюсь, пока тебя не будет эти месяцы?