Часов в десять, после плотного завтрака я вышел со щенком на поводке, что купил в Цюрихе, и направился легким прогулочным шагом гулять по улицам столицы Швейцарии. Гулял я не просто так, мне требовалось купить машину. Да-да, это не ошибка, для мобильности мне была нужна машина. Согласно документам я богатенький наследник, так что могу себе это позволить. В это время просто не существовало автосалонов, кроме специализированых магазинов заводов брендовых марок, а машины, хоть новые, только с завода, хоть подержанные, продавали в автомастерских. Там всегда во дворе стоят по две-три выставленных на продажу машины или мотоцикла. Я еще в Цюрихе разведку провел, как раз в соседнем магазине ошейник и поводок купил, а сюда прибыл, чтобы познакомиться со столицей и официально прикупить машину. Мне нужно потянуть день-два, и можно заявиться к тому хозяину, что продает дом. Конечно, кота в мешке брать не хочется. Съезжу, посмотрю и окончательно решу. Но в принципе дом меня своим местоположением устраивал, да и то, что от него к шоссе вела гравийная дорога, было в плюс. А так осталось посмотреть на месте, что там и как. Дольше ждать не следовало, хозяин мог узнать о гибели своего потенциального клиента и начать продавать дом. Вот к этому моменту мне и нужно быть на месте, когда в газете появится первое объявление. Иначе как я узнал о нем? Шагая по улочкам старого города и изучая архитектурное великолепие с множеством каналов и мостов, я размышлял. С того момента, как я прибыл в Швейцарию, гонка со смерть закончилась, и я почувствовал некоторую пустоту внутри, как будто делаю что-то не то. Важное, но не то. Возможно, чуть позже я приду в себя и перейду на мирные рельсы, но два месяца у меня было, и я решил использовать эти два месяца по полной. Не догадываетесь, о чем я? Правильно, я решил после покупки дома и обустройства вернуться на Украину. Двух месяцев мне вполне хватит пройтись по гарнизонам, где стоял полицаи и всякие националисты косой смерти. Двух месяцев достаточно, чтобы взвести внутреннюю пружину, которой хватит на полгода, не меньше. Я узнавал в транспортной конторе в Цюрихе, работавшей с банком, где я открыл счет, что попасть в Америку или тем паче в Канаду можно в любое время, сейчас не времена парусников, и современные суда ходили и в непогоду. Так что с той информацией, что я получил, я решил немного изменить планы. А то, честно говоря, с тех пор как началась война, я и не занимался работой по искоренению тех нелюдей, что сейчас ходили в приспешниках у немцев. Пора, пора отвести душеньку. Набраться, так сказать, позитива после пары сотен уничтоженных западенцев. А потом всю зиму можно потратить на поездку в Канаду и на обустройство там, а вернуться к весне. Дальше можно продолжить с новыми силами. Это все, конечно, предварительные планы, но схема возвращения на Украину уже вырисовывалась у меня в голове. Все хорошо, но снова на все время пути придется «покупать» топливо. Нужно узнать, есть ли возможность тут купить его, да и дополнительный бак для моего «Шторьха»? Тот двухсотлитровую бочку и еще пяток канистр спокойно поднимет. Тяжеловато будет, но нужно подсчитать, докуда мне хватит топлива. Темп у меня упал, и мне это не нравится. Да я понимаю, что нужно сперва нормально тут обустроиться, но желание вернуться пересиливало. В общем, неделю тут, максимум десять дней, получу загранпаспорт, и можно возвращаться. — О, — пробормотал я, заметив справа посольство Австралии. — Тут где-то и посольство Канады есть. Почему сейчас заявление на получение еще одного гражданства не подать? Вроде в обоих государствах разрешено двойное гражданство. Как раз времени пройдет достаточно, пока рассматривают и принимают решение. Рядом я нужного посольства не обнаружил, потом этим займусь, а сам повернул на следующем перекрестке. Тут недалеко осталось, судя по карте, купленной в киоске: две улицы, направо и через три дома будет нужный гараж. Судя по пояснению, он находится во дворе жилого дома, вход через арку. Посмотрим. Повернув на довольно широкую засаженную аллеями улицу, я удивленно замер, и чтобы не выдать себя, стал искать платок, а потом сморкаться в него. Из довольно прилично выглядевшего особняка, что виднелся за кованым, крашенным черной краской забором, вышли двое мужчин в темных брюках и белых рубахах. И направились по улице в противоположную от меня сторону. — На ловца и зверь бежит, — зло усмехнулся я в платок и, сделав простоватое выражение лица, убрал платок обратно в карман. Все дело было в том, что я опознал в одном из мужчин лидера украинских националистов Ярослава Семеновича Стецько, зама убиенного мной Бандеры. Что он тут делает? Посмотрев на особняк еще раз и приметив британский флаг, я скривился и прошел мимо входа, где висела табличка, сообщавшая, что это посольство Великобритании. Шел я за двумя заинтересовавшими меня мужчинами. Очень заинтересовавшими. Со щенком, конечно, неудобно вести слежку, ему зачастую хочется пойти в другую сторону, на что он намекает возмущенным скулежом — не дали, там, с дамочкой познакомиться или угол обнюхать, — поэтому я подхватил его на руки и так шел. Кстати, пока вел слежку за теми двумя типами, один из которых был Стецько, то обнаружил, что я не один проявляю к ним интерес: было три топтуна и неприметная машина, видимо с координатором. Они мне не мешали, так что работал я спокойно, следил за ними, а они за нужными мне людьми. Те пообедали в небольшом открытом кафе, летнее время позволяло это сделать, а потом разошлись, неизвестный направился в сторону, за ним та слежка, которую я обнаружил, а Стецько свернул в ближайший доходный дом. В этих домах сдавали квартиры, то есть это не гостиница, а именно съемные квартиры, которые можно снять не на неделю-две, а жить годами. Именно в такой частный дом и прошел Стецько. Как оказалось, жил он на третьем этаже в трехкомнатной квартире. Жил не один, со своей жинкой, такой же ярой националисткой. Я это понял, когда та встретила мужа в дверях и крепко обняла. Понял не то, что националистка, эта информация еще из того времени, а то, что жена. Оставив супругов в квартире, где, я теперь знаю, они живут, и изредка проверяясь, направился обратно. Пройдя мимо британского посольства, я уточнил у прохожего, где находится канадское, удивился дальнему расстоянию и поспешил на нужную мне улицу. Покупать машину я не передумал, тем более, похоже, она в скором времени может пригодиться. Когда показалась нужная арка, я заметил в глубине двора часть капота какого-то автомобиля и сваленные грудой запчасти. В общем, типичный дворик автомастерской. Пройдя арку, я оказался в довольно приличном дворе, треть которого занимала нужная мне автомастерская. Механик, обнаружив, что я свернул не к подъездам, а к ним, оторвался от задумчивого созерцания мотора небольшого грузовичка и, закрыв капот, стал вытирать руки тряпкой, с интересом разглядывая меня. Машину он осматривал у открытых ворот мастерской, ремонтная яма была занята другой поломанной техникой, и в яме возился кто-то еще. Видимо, помощник старшего. Двор был зелен и тенист — от небольшой аллеи. Имелись три подъезда, что вели в дома, видимо это были черные ходы, и большой гараж, у которого стояло одиннадцать единиц автотехники. Может, были и мотоциклы, но я их не увидел. Четыре машины блестели краской, видно новенькие, только с завода, остальные или проходили ремонт, или были выставлены на продажу. Замечу, три машины были небольшие двухдверные «рено» и одна итальянская, марку никак разобрать не мог, а мне нужен был пикап. Кроме этого, привлекал внимание своими большими формами явно армейский грузовик пустынной раскраски. Стоял он задом, капотом от меня, и что это за модель, было не понятно, но вроде британец, видимо трофей немцев. — Добрый день, — подойдя, поздоровался я, закончив с изучением техники. — Добрый, — кивнул механик. — Ремонт, или так просто интересуетесь? — Машину хотел купить, пикап, но как я вижу, в продаже у вас такой модели нет. — Почему нет, есть, — ответил механик. — У нас три магазина, могу позвонить, пригонят из другой мастерской, если желаете. — Если их у вас несколько, то лучше сам доберусь, если одна машина, пусть пригонят, — согласился я. Механик оставил меня у входа в гараж рядом с грузовичком, а сам ушел внутрь, что позволило мне более подробно рассмотреть выставленные образцы. Грузовик все же оказался французский, безкапотный армейский, построенный на заводах «Рено». Тонн шесть, по-моему, точнее не скажу. Они встречались в немецкой армии, но трофеем ни один взять не удалось, только как перекрученные и обожженные огнем железки. По легковым скажу так. Настоящий зверинец, «опели», одна «альфа-ромео», «рено», даже «мерседес» был кабриолет. Я его сперва из-за грузовика и не рассмотрел, крыло заметил, а что за машина, понял только сейчас. В это время вернулся механик. Сообщил, что машина одна, зеленого цвета, на спидометре и в реале пробег всего семьдесят километров, пробный и перегонный. Через пару минут она будет тут. — А марка какая? Модель? — уточнил я. — Да обычный «рено» двести второй модели, хорошо обкатанная за эти десять лет машинка. Все детские болезни у нее удалены, так что простой и надежный автомобиль, продается с открытым кузовом и закрытым, в основном тентованным. Кстати, тент и дуги в комплекте идут, сейчас они стоят. — Ясно, а цена? — Пять с половиной тысяч франков, пока цена не падала. — Замечательно. А как топливо? — Да у нас все есть, хоть дизельное, хоть авиационное. — А авиационное вам зачем, самолеты заправлять? — искренне удивился я. Отсмеявшись, механик пояснил, что еще встречаются моторы, которые работают только на этом топливе, включая некоторые немецкие тягачи и трактора. Конечно, это не чисто авиационное, присадки там специальные имеются, но все же считается оно авиационным. Поспрашивав об этом топливе, я с удивлением узнал, что бывает, покупают бензин владельцы самолетов. Это топливо им не совсем годилось, но после небольших химических манипуляций горючее становится чистым авиационным топливом, только оно усыхало после этого на двадцать процентов. Механик охотно мне пояснил, как сделать топливо стоящим для авиационных моторов. Действительно все просто. — Пару бочек я бы взял, трактор я вместе с фермой купил. — Две бочки есть, — кивнул тот. — Еще что-то интересует? — Мототехника. — Одиночка или с люлькой? Они у нас в гараже стоят. — Одиночка. — Идемте, посмотрите. Пока машину перегоняли в эту мастерскую, механик открыл второй гараж, и я действительно увидел довольно приличный выбор мотоциклов, даже велосипеды и мопеды были. — Вон тот, — указал я на одиночку, покрытого зеленой краской. — Итальянец, — одобрительно хмыкнул механик. — Они их даже в армию поставляли, очень надежная машина. Будете брать? — Проверить сперва надо, на ходу попробовать. — Мы их собираем и заправляем, этот уже обкатан. Сейчас выкачу. Эта модель мотоцикла мне была знакома, взяли такой трофеем. Я на нем неделю гонял, пока Диего не разбил, укатив в соседнее село к девочкам. Как он там с напарником только не убился, мотоцикл в хлам, а этим двум раздолбаям хоть бы хны. Как только механик выкатил мотоцикл во двор, я передал ему поводок со Смелым, сел в седло и со второго удара запустил давно не работавший мотор, немного погонял его на холостых оборотах, слушая, как работает мотор, после чего спустил сцепление и покатил на небольшой скорости. После двух кругов я выехал через арку на улицу, попробовал разогнаться до пятидесяти, но доехал только до ближайшего перекрестка, на котором как раз поворачивал зеленый новенький пикап, развернулся, обогнав его, и первым вернулся к мастерской. Механик, увидев меня, с заметным облегчением улыбнулся. — Пикап едет, сейчас его на ходу проверять буду. А мотоцикл беру. Цена какая? — Тысяча восемьсот шестьдесят франков. Если с запчастями, дополнительными камерами и инструментами, то тысяча девятьсот. — Все беру, — кивнул я, наблюдая, как во двор вкатился пикап. Управляла им, как ни странно, женщина, довольно молодая, блондинистая, с правильными чертами лица. Я пока по городу гулял, много девушек видел, свежих и молодых, а вот красавицы наперечет. Пожалуй, эту женщину можно отнести к ним. Покупка машины не затянулась. Я взял пикап и мотоцикл. Регистрация прошла быстро в ближайшем дорожном комитете, и скоро на обоих моих транспортных средствах красовались новенькие регистрационных номера. Так что к четырем часам дня я подкатил к гостинице, где жил, на своей машине, в закрытом кузове которой стоял еще и мотоцикл, он там как раз умещался. Еще там было две полные канистры с бензином, одна с машинным маслом, инструменты, включая качок, домкрат и два запасных колеса для пикапа. Авиационного топлива я пока брать не стал, позже. Оно бывало в дефиците, но во время посевной, сейчас ее нет, так что купить было можно. Это уже хорошо, можно сказать праздник. Похоже, все меня подталкивало к тому, чтобы вернуться на Украину. Так я и не противился. Кстати, при оформлении техники я посмотрел на дату и грустно констатировал, что мне сегодня исполнилось семнадцать лет. Да-да, сегодня было второе августа сорок второго года. Программа минимум выполнена, обзавелся колесами и каким-никаким имуществом. Был в посольстве Канады, где написал на английском языке заявление на предоставление второго гражданства. Обещали рассмотреть в течение трех недель. Если я покину город, требовалось известить и дать нормальный адрес, а не номер гостиницы. До самого вечера я спал, попросив горничную разбудить меня часов в семь вечера. После этого, поужинав, покинул гостиницу. Смелый остался в номере, а я прошел мимо своей машины, в кузове которой стоял мотоцикл — именно стоял, удерживаемый веревками, привязанными к дугам, а то иначе он мне тент порвет рулем, а лежа возить его не стоит, и направился в центр города. Мне за час нужно было добраться до района, где находилась квартира Стецько. На мне были темные брюки, темно-коричневая легкая летняя куртка, такая же кепка, на ногах коричневые туфли. Рубаха светлая, но она под курткой. Оружие, пистолет с глушителем и четырьмя запасным магазинами, два ножа, нарезанные веревки и тряпки для кляпов — это чтобы не возиться и все было под рукой. Для самого Стецько специально заготовил свои «сырники» — носки, которые носил последние четыре дня. Ох и духовитые, как раз ему на кляп. Прибыл я даже раньше срока, что позволило дополнительно провести разведку вокруг здания доходного дома. Наблюдателей мной так выявлено и не было. После этого я через соседний подъезд поднялся на крышу — по чердаку не получится, там все перегорожено мансардами, спустился в нужный подъезд. Прислушался, прислонив ухо к замочной скважине, и услышал полную тишину, вообще мертвую. «Уехали?!» — заметались у меня мысли, но я все же сунул проволочку в замок и стал осторожно с ней работать, пока тот едва слышно не щелкнул. Все же Стецько не было дома. Как оказалось, они просто пошли прогуляться. Вещи все были на месте, что позволило мне в них порыться и найти много интересного, особенно умилила большая пачка денег, завернутых в газету и перетянутых бечевкой. Там в основном были немецкие рейхсмарки, но встречались и швейцарские франки и советские рубли, две пачки червонцев было. Это требовало объяснения. Были и другие находки, особенно целый фотоальбом откровенно порадовал. Кроме фото, где Стецько позировал рядом с Бандерой, были и другие фото разных западенцев-бандитов. К сожалению, узнал я не всех, человек десять, а кто остальные — многие были в польской военной форме, — не знаю, и это следует выяснить. Часа мне хватило, чтобы полностью обыскать квартиру, обнаружить два тайника — в одном было оружие, — собрать трофеи, увязав их в удобный узел — это был мне подарок на день рождения от Стецько, спасибо им, — и даже пятнадцать минут посидеть в кресле, поскучать, ожидая загулявшую семейку нелюдей. Когда в замке зашумел, щелкая, ключ, я даже обрадовался, тишина давила, хоть я ее и любил. Спрятался я в большой комнате, и когда Стецько, сняв обувь у входа и заперев входную дверь, переговариваясь, направились на кухню, то супруг получил выверенный удар в основание затылка и упал, разбив очки, а жена осела со свернутой шеей. Мне она была не нужна. Убить ее следовало мучительно больно за все ее дела, да и будущие тоже, но с женщинами я не воевал, просто убирал с дороги, как сейчас. Чтобы привести Стецько в чувство, мне понадобилось десять минут, чтобы сломать и заставить рассказывать — чуть больше двадцати секунд, после чего я сидел за столом и записывал, что сообщала эта мразь. Почти все фотографии на обороте обзавелись данными на тех, кто там был изображен, треть — пустышки, так как уже погибли, но я все равно конспектировал. Кто, где с кем и так далее. Пароли, явки и воинский контингент. Особенно меня интересовали идейные вдохновители. Вместе с самыми ярыми, их было около двух десятков. Было больше, но многие погибли, один — Бандера — от моей руки. Этот вторым будет. Четыре часа не отрываясь, я записывал откровения этого подонка. Не стесняясь тот описывал, что творили их люди во время отступления наших войск из Западной Украины под ударами немцев. Выстрелы в спину, изнасилования жен и детей командиров, ограбления и убийства — именно так они боролись с большевистской чумой. Меня он принял за немецкого агента, но только под конец понял, что ошибся. Тела я решил не оставлять в квартире, а тихо избавился от них. Пропали приезжие, и черт с ними. В сокрытии преступления мне помогли два обрезка веревок длиной по три метра, чугунный утюг и связка кирпичей, замеченная еще днем у соседнего сдающегося дома. Была поздняя ночь, когда я закончил, все уже спали, так что мне не стоило труда вынести по очереди оба тела на улицу, пройти до ближайшего моста и утопить их с грузом в протоке. Это заняло у меня чуть больше часа, благо я был в отличной физической форме. Чтобы тела не всплыли, пришлось проделать некоторые манипуляции с их животами. После этого убравшись в квартире Стецько, я забрал трофеи и, стараясь быть неприметным, направился в сторону гостиницы. Берн был освещен, но я смог избежать внимания двух встречных полицейских патрулей и добраться до гостиницы. Трофеи я убрал в машину, развязал завязки тента, откинул полог, спрятал за мотоцикл и канистры, прикрыв промасленным куском брезента, что выпросил в мастерской, и снова завязав полог, незаметно прошел к себе в номер. Все, эта эпопея закончилась. Буквально через пару минут я уже спал крепким сном хорошо поработавшего человека. Утром, сдав номер, я заехал в мастерскую и купил одну бочку с авиационным топливом. Мы вместе с механиком погрузили ее в кузов, в принципе машина брала пятьсот килограммов, и можно еще погрузить, но нормально она еще не была объезжена, поэтому рисковать я не стал. Если что, еще одну бочку куплю в другой мастерской. Благополучно покинув Берн, я направился в Цюрих, а оттуда в Романсхорн. Неожиданным был довольно большой расход масла и топлива, но после размышлений я решил, что это из-за груза, нужно будет позже все подтянуть и посмотреть. К вечеру я был в Романсхорне, снял номер в гостинице и изучил газеты. Пока заявления о продаже нужного мне дома не было. Это не помешало мне на следующий день съездить к нему и незаметно провести разведку. Чтобы хотя бы изучить визуально снаружи. Дом мне понравился, да я в него чуть ли не влюбился, тут никак по-другому и не скажешь. Теперь понятно, почему Норис так отстаивал свое право на его покупку. Это был простой одноэтажный дом, находившийся в склоне зеленого холма. Не на склоне, а в склоне, то есть внутри. Со стороны дом казался обложенным кирпичом в виде арки гротом. Как я понял, у подножия холма был вырыт котлован, на склоне, не на ровной площадке, и там был построен дом, а когда возводили односкатную крышу, ее засыпали метровым слоем земли и покрыли нарезанным дерном. Теперь сверху дом никак не заметишь, склон и есть склон, разве что по грунтовой дороге, что к нему вела, и небольшой площадке с утрамбованным гравием. Сам дом находился в глубине холма, и чтобы «крыша» шла дальше, там стояли удерживающие подпорки из каменных столбов. Большая, в общем, пещера. Широкий проход к дому где-то пяти метров высотой и двенадцати шириной. Слева от дома я рассмотрел ворота, такие же были и справа. Видимо, гараж и мастерская. Труба тоже была, как без нее, но, видимо, ее вывели в сторону, на склон, и дымилось заметно в стороне. Я туда прокрался и обнаружил дымоход. Судя по запаху, пекли пирожки. В общем, мучное что-то, вполне возможно, и хлеб. Три часа крутился по округе, ближе здоровенный пес не давал подойди, ладно хоть на цепи сидел, да и я не позволял, чтобы ветер дул от меня в его сторону, всегда с подветренной был. В общем, дом мне понравился, нужно еще внутри посмотреть, что и как, а там дальше видно будет. Вернувшись к шоссе, где в кустарнике стояла моя машина и скучал Смелый, я покатил обратно в город. Осталось ждать объявления. Надеюсь, у хозяев нет больше на примете покупателей. Честно скажу, если за пять ближайших дней не появится объявление о продаже, сам поеду. Скажу, что заблудился, и как бы ненароком узнаю о продаже дома. * * *