– Это мы ещё далеко, сейчас ближе подлетим, – невзначай похвастался я. На корабле зажигались бортовые огни, чтобы пассажирки могли оценить хищную грацию боевого корабля, и в центре корпуса появилась световая щель. Бронестворка начала открываться, чтобы впустить нас налётную палубу. Когда мы уже сблизились вплотную, я сбросил скорость, чтобы завести катер на палубу. Жанна спросила: – Откуда у тебя такой корабль? – Собрал из металлолома, – пожал я плечами, но заметив, что та продолжает на меня смотреть, объяснил более подробно: – Я ведь не только пилот или врач, я ещё и корабельный инженер, а в Содружестве эта профессия входит в десятку самых оплачиваемых. Про то, что обе империи ведут бои в космосе, я уже говорил. Так вот на местах боёв остаются огромные количества повреждённых и брошенных кораблей, такие места называют корабельными кладбищами. Даже сформировалась такая не особо почетная профессия, как мусорщик. Они снимают с кораблей немногие уцелевшие детали и продают. Флотские, конечно, там многое снимают, но знающие люди могут собрать там любой корабль, всё, что душа пожелает. Я нашёл кладбище, где происходили недавние бои, то есть там находились вполне современные корабли, которые в империи только-только вошли в свободную продажу. Главное, что их не успели разграбить, то кладбище охраняли флотские, пришлось постараться, чтобы на него пробраться. Вот там я собрал этот крейсер, и он теперь мой. Потом зарегистрирую его. Мы уже давно сели на лётной палубе, даже бронестворка успела закрыться, отсекая нас от холодного космоса, но пассажирки продолжали меня слушать. – Устали? – спросил я. – Идём, устрою вас. Сам устал, но отдохну, когда мы будем в прыжке. Пришлось помогать выбираться обеим. Конечности затекли, пока летели, восемь часов выдержать в одном положении – это нужно иметь силу воли и крепкое здоровье. Наконец обе рыжие порозовели и направились за мной, с интересом поглядывая на технического дроида, что нёс их вещи. По пути я указывал на то или иное помещение, объясняя его предназначение, пока мы не подошли к каютам. – Это офицерские двухкомнатные, устраивайтесь, – дистанционно открыл я две каюты, поэтому, когда мы подошли, дверь в каждую была открыта, тут ко мне подбежал дроид с двумя планшетами. – Это планшеты, вы будете с помощью них управлять всем оборудованием в каюте. Без нейросети это можно делать только так. Отдыхайте, я вам помогу, только кровать открыть, ну и покажу, как санузлом пользоваться. Принципиальной разницы там нет, быстро освоитесь. Обе рыжие действительно сильно устали, как-то не особо запоминая, что я говорил, выслушали, после чего выпроводили из кают, устраиваясь в них. Пожав плечами, я направился в рубку. Сам очень устал, поэтому как уйдём в прыжок, сразу отправлюсь спать. На то, чтобы вывести крейсер из укрытия и не попасть на экраны сканеров работорговцев, мне понадобилось почти четыре часа, наконец я оказался на краю системы и стал разгоняться. Ещё через пару часов крейсер ушёл в прыжок. Направлялись мы к той пиратской станции «Тонжир», с которой началось моё путешествие к Земле. Топлива в баках хватало – было чуть больше половины, поэтому заправляться из контейнеров я пока не стал, сделаю пару прыжков, там видно будет. Как только звёзды прыгнули мне навстречу, я покинул рубку и направился в свои апартаменты. Там уже на автомате – мозг практически спал – принял душ и завалился спать. Проснулся я в девятнадцать часов, судя по внутрикорабельному времени. Время было настроено на Москву, но с отлётом мои внутренние часы немного расстроились, поэтому так и получилось. Тем более мы восемь часов летели к крейсеру, а это практически всю ночь, потом я выводил крейсер из укрытия и совершал прыжок. На это тоже ушло немало времени, ну и подушку придавил на семь часов, вот семь вечера и выходило. Всё правильно. Потянувшись и зевнув со скулежом, я спросил Перуна: – Как там пассажирки? – Если бы вы заранее в планшетах инструкции по применению не составили, так бы и тыкались, как слепые котята. Они сейчас ужинают в кают-компании. – Освоили, значит, синтезатор? – принимая сидячее положение и пальцами очищая глаза, спросил я. – Да, поначалу мало что понимали, пришлось многое подсказывать, но потом освоились. Даже научились душ использовать как прачечную, постирали свою одежду, в которой прилетели. По полкам шкафов все вещи разложили. – На тебя как реагировали? – Испугались сначала, когда со всех сторон мой голос раздался, визжали, потом пообщались со мной и уже так нервно не реагировали. – Я ведь и говорил вчера, нужна помощь – просто громко попросите об этом корабельного искина, ответит. – Сонные были, вот и забыли. О вас спрашивали, сказал, что вы весь день работали и сейчас спите. Ещё сказал им, что мы уже летим. – Хорошо. Я в душ, сообщи пассажиркам, что сейчас присоединюсь к ним за ужином. – Сообщил, уже ждут. После душа я надел пилотский комбез и направился в кают-компанию. Это было небольшое помещение для отдыха офицеров, также для приёма пищи. Была ещё столовая, ниже этажом, для других пассажиров, если их много, но она была законсервирована, потому как надобности в ней не было. Пройдя в кают-компанию, я поздоровался с рыжими, чмокнул в щёку Жанну и, сделав заказ синтезатору, вернулся за их столик с подносом. Пока я принимал пищу, они лениво переговаривались между собой, Ольга пальцем листала страницы на лежавшем на столе планшете, что-то рассматривая там. Когда я утолил голод и откинулся на спинку стула, отхлёбывая травяной настой из стакана, Жанна задала первый вопрос: – Что это за одежда на тебе и та, что лежала у нас в каютах? – Это комбинезоны, созданы специально для космоса. Они универсальны. Подгоняются по фигурам, причём не только комбинезон, но и ботинки под ногу. Это необходимость носить такой комбинезон. Может быть авария, столкновение или повреждения в бою, и атмосфера с корабля улетучивается. Эти комбинезоны спасают экипажу жизни. Вы заметили, что у меня рукава комбеза доходят до пальцев и кажется, что на руках перчатки с отрезанными пальцами? Так вот, когда происходит разгерметизация, комбинезон автоматически превращается в подобие скафандра. То есть из воротника выстреливает плёнка, соединяется под горлом, и получается шлем, на пальцах отрастают недостающие части перчаток. Однако это всё же не скафандр, он даёт всего два часа, чтобы найти и надеть уже настоящий скафандр. Многим космолётчикам эти комбезы спасли жизнь. – А нам как быть? – растерялась Жанна. Они с дочкой обе были в своих земных одеждах, видимо проигнорировав ту, что я им дал. – Покажу и научу пользоваться, – успокоил я их. – Проведу инструктаж, что можно делать на корабле, что нет, куда можно ходить, а куда нет. Ну, и выдам остальное. Кроме тех комбезов закреплю за вами скафандры. Они находятся в специальных нишах дальше по коридору. Это по инструкции их там положено хранить, но офицеры обычно держат у себя в каютах в шкафах. Но это военные, не обращайте на них внимания. – У нас комбинезоны другого цвета, у тебя синий, а те серебристые были, – сказала Ольга, внимательно слушавшая наш разговор. – На Фронтире люди носят комбезы какие попадутся, что есть, то и носят, но в освоенных мирах, я про Содружество, каждый цвет что-то означает. Синий – пилот, светло-зелёный – корабельный электрик, тёмно-зелёный – корабельный техник. Коричневый – инженер, белый – медик или врач, ну и так далее. Серебристый – универсальный комбинезон для любых пассажиров в космосе. Флотские их обычно не используют, поэтому даже удивительно, что на кладбище я смог найти небольшой запас этих комбезов на одном из крейсеров. Это цвета для космоса, на планетах своя расцветка, но там и встроенных в униформу скафандров нет. Вот как-то так. Обе пассажирки задумались, после чего Жанна спросила: – Помнишь, когда мы летели, ты рассказывал про нейросети. Очень хорошо и подробно рассказывал, что это такое и для чего нужно. У меня вопросы насчёт них и тебя появились. Задам? – Давай, – согласился я, поставив пустую кружку на столик. Подбежавший дроид-стюард тут же убрал всю посуду и протёр наш столик. Обе рыжие без особого интереса посмотрели на работу дроида. Видно, в прошлые их посещения он так же шуршал, к чему они успели привыкнуть. – Ты говорил, что ставят симбиоты в восемнадцать лет, потом долго нужно учить базы знаний, сдавать экзамены и получать подтверждённую специализацию. Я всё правильно помню? – Так. – Тебе восемнадцать, и ты имеешь несколько профессий. Причём ты говорил, что все они подтверждённые. Это как? – Объяснить сложно, но я попробую. Напомню, я жил на Фронтире, а там всё не так, как в Содружестве. В шестнадцать лет я попал в плен, и меня продали на одну исследовательскую частную станцию. Там занимались незаконными исследованиями и опытами над людьми. Мне ещё повезло, попал в отдел, где занимались нейросетями. Установили экспериментальную, их разработки, а потом испытывали, закачивая базы и заставляя меня учить их, там же я сдавал и на сертификаты, там же получал подтверждение на сеть. Год там держали, пока налёт пиратов на станцию не освободил меня. Многих тогда освободили. И я видел, что делали с людьми в других отделах, жуткое зрелище. Один из пиратов был ваш земляк, он меня и освободил. Я с ним потом полгода в одном экипаже пролетал. Хороший парень… М-да… Да, кстати, мне действительно на днях исполнилось восемнадцать лет, и я теперь считаюсь вполне сформировавшейся личностью, то есть взрослым. Поэтому не только вы будете получать гражданство, но и я. Пригодится такое дело, чтобы свободно находиться на территории Содружества. Это я про все государства, кроме Центральных миров, туда только очень серьёзных людей пускают. Про полного гражданина я вам говорил? Вот только они могут посещать Центральные миры. – Понятно, – кивнула Жанна. – Помотало тебя… Я вот ещё что узнать хотела: что бы ты посоветовал мне установить из нейросетей? Ты говорил, что они разнообразны, стоимость разная, но без них никуда. – Что устанавливать, это от тебя зависит, чем ты в Содружестве заниматься захочешь. Кстати, а чем ты хочешь заниматься? – Наверное, тем же, чем и у себя, пошивом одежды, – пожала та плечами. Она ещё не была уверена в своих планах, потому как не представляла, что её ждёт на месте. – Тут ниша в принципе занята, фабрики по пошиву одежды всё перекрывают, а элитные одежды шьют модельеры, придумывая свои фасоны, туда очень сложно пролезть, да и конкурентов там не любят. – А ты бы что посоветовал? – Есть много профессий, если ты хочешь заняться несколькими, а это вполне реально, по мне можешь судить, то линейка сетей «Управленец» тебе подойдёт идеально. Лучше брать последнюю модель. В принципе тут я тебе могу помочь, но нужно сначала провести тестирование в диагностической капсуле. Кстати, идём все вместе, я вам язык загружу. – Общий который? – с любопытством спросила Ольга, тоже вставая. – Он самый. Мы покинули кают-компанию и направились в госпиталь. Там оборудование произвело немалое впечатление на пассажирок. Ещё не привычные к такому великолепию, они, широко открыв глаза, смотрели на помещения и оборудование. Ну да, госпитали были красивы, глаз не отвести. Всё белое: оборудование блестит в свете плафонов, пол, потолки, стены, – разве что обзорные стены были из стекла и не белые. Шуршали дроиды, подготавливая диагностические капсулы, в процедурной готовили кресло для обучения языку – смотрелось всё серьёзно и деловито. Когда мы зашли в камеру дезактивации, я сказал: – Глаза закройте, сейчас воздухом попшикает, иначе щипать будет. Те послушно закрыли глаза и, морщась, перетерпели неприятную процедуру очистки. Наконец мы пришли в сам госпиталь и дошли до бокса с диагностами. – Раздевайтесь донага и лезьте в капсулы, – велел я. Заметив, что Ольга на меня смущённо смотрит, я отвернулся. – Обязательно всё снимать? – уточнила Жанна. – Для сканирования интеллекта и других показаний не обязательно, но я вас полностью обследовать хочу. Чтобы в Москве жить, нужно иметь крепкое здоровье, так что скорее всего ваши организмы придётся изрядно подчистить. Тут уже были земляне. Я их исследовал и лечил, одному ноги заново отращивал. Так вот, у обоих пришлось чистить организм: почки, печень, лёгкие – да всё. – Мы легли уже. – Хорошо, – оборачиваясь, сказал я, дистанционно запуская закрытие крышек капсул. Диагностировал я их минут двадцать, после чего поднял крышки и велел им самим подниматься. – Не получилось? – разочарованно спросила Ольга, прикрываясь руками. – Почему? – удивился я. – Двадцать минут длилась процедура. Просто капсулы вас усыпили, и процедура пролетела в мгновение. Нормально всё, но чистить всё-таки придётся. Держите комбинезоны, их дроид доставил из ваших кают. Раз вы на корабле, нужно носить их, учитесь. Сперва на Жанне показал, как нужно надевать и, приседая, двигать конечностями так, чтобы комбез удобно сел и нигде не стеснял. Жанна была восхищена, да и Ольга, на её примере одевшись, тоже была приятно удивлена удобством этой внепланетной одежды. – Каждый раз так нужно делать? – уточнила Ольга, когда комбез подогнался по её фигуре. Кстати, довольно развитой, комбез это ясно показывал, смущая хозяйку. – Нет, если только обнулишь настройки, а так он подогнался под тебя и будет в таком виде постоянно… Всё, привыкли? Тогда идём за мной в соседнее помещение, сразу проведём процедуру обучения, благо всё необходимое оборудование у меня имеется. Вот это вот я снял с разбитого разведывательного крейсера. У него вся мед секция была забита очень специфичной аппаратурой, и это кресло ещё ничего, вполне нормальное оборудование. Мы прошли процедурную, где я сперва посадил Жанну на пятнадцать минут, потом и Ольгу. – Вот и всё, – сказал я. – Чуть позже я буду время от времени задавать вам вопросы на общем. Как начнёте понимать, сразу скажите. – Ты проверил, какие показания по интеллекту? – уточнила Жанна. Она уже знала, что чем выше, тем легче устроиться в новом для них мире. – У тебя сто тридцать шесть единиц, что очень не плохо. У Ольги сто двадцать девять, но она ещё растёт, так что может поднять его выше. Есть специальные развивающие программы для этого. – То есть сеть «Управленец» мне поставить можно? – Ну, не всё в линейке, некоторые минимум сто пятьдесят единиц интеллекта требуют, но есть очень неплохие прототипы этих сетей. Кстати, так получилось, что у меня есть пара десятков сетей модели «Управленец», могу помочь с выбором и установкой. Я же врач как-никак. К тому же у меня и имплантов усиления хватает. Поставлю всё бесплатно, а в Содружестве за всё надо платить. При получении гражданства тебе в документы просто поставят метку модели и типа сети, вот и всё. Правда, эти сети имеют военные обозначения, у гражданских они носят другие названия, и при проверке это покажет, но так как они в свободной продаже, вопросов это не вызовет. Базы знаний нужно покупать отдельно, у меня есть несколько сотен кристаллов, но всё это военные базы. Тебе их не признают, да ещё на заметку возьмут, интересуясь, где ты их приобрела. Зато есть несколько баз «Юрист». Немного устаревшие, но зато выучив базу, начнёшь понимать, что такое Содружество, вернее какие там законы и как жить. Есть ещё несколько невоенных баз, сама выберешь, нужны они тебе или нет. – Откуда эти нейросети? Из того исследовательского центра вывез? – полюбопытствовала Жанна. Беседуя, мы покинули процедурную и прошли в кабинет главврача, обе рыжие устроились на роскошном кожаном диване, а я в кресле напротив них. – Нет, у меня только вторичные сети, – подумав, я не стал скрывать этот аспект. – Что это такое? – Объяснить сложно, но можно. Я был на кладбище. Там в пустоте плавают не только мёртвые туши кораблей, но и человеческие тела…