Умань пролетал как раз когда светать начало, Давыдов там не задержался. Нет, подарок мой тот принял, и усиление за счёт освобождённых тоже, вооружить их ему действительно было чем, но главное склады с припасами. Всё же тут были тылы армий «Юг». Я не знаю как, но за трое суток тот всё вывез, как и большую часть населения, вглубь партизанского края. Так мало этого, он ударил в сторону Крыма, успел до того как румыны перекинули дополнительные силы, аж целый армейский корпус сняли с фронта, мне кажется там у них после того как я поработал, больше и не осталось войск. Тут уже немцы забеспокоились, они ещё блокировали Крым по перешейку. А Давыдов не один шёл, всё население, что согласилось оставить дома, вёл с собой. Они его тылы, и как оказалось — мулы. Да-да, большую часть продовольствия люди несли на себе, а грузовики перевозили раненых, боеприпасы. Телеги и повозки, впрочем, тоже на перевозку продовольствия были направлены. Так что почти пятидесятитысячный корпус Давыдова и около восьмидесяти тысяч гражданских, уверенно пёрли вперёд, сбивая немногочисленные заслоны. Румынский корпус окапывался, создавая двойную линию обороны в пятидесяти километрах перед перешейком Крыма. Так что на дозаправку сесть придётся. Давыдов уже двинул и расстояние до него увеличилось. Как я это узнал? А немцы особо и не шифровались, эфир забит был переговорами. Большую часть перебивали румынские передачи, но их языка я не знал. А то что корпус перекинули, это хорошо. Поработаю с батальонами карателей, займусь и им. Как удачно всё складывается. Уже пролетев Умань, я прислушался к переговорам, покрутил настройки рации, тут удобно сделано, лётчик мог сам работать с радиостанцией, вслушиваясь в информацию, что шла по одному из каналов, и уверенно повернул самолёт, возвращаясь к городу. Оказалось, один из батальонов карателей, в данном случае латышский, находился в Умани, помогал работать Гестапо и новой комендатуре. Не все жители ушли из города. Днём спрятать самолёт было трудно, но я всё же пытался, однако карта показывала наблюдателей на холмах, что видели на много километров вокруг. Повторения, чтобы их застали врасплох, немцы явно не хотели, поэтому полетел в наглую, и сел прямо на центральной улице. Её уже частично очистили, проводов или чего подобного не было, не помешали посадке. А сел на удивление хорошо, прокатился метров сто, и притормозил, остановив самолёт. Мотор я уже заглушил. Прихватив вещмешок и автомат, выбирался наружу, длинной очередью на весь рожок срезав латышский патруль из пяти солдат, троих наповал и двое ранены, и убежал за здание, тут был дворик, весь засыпанный кирпичом, второго этажа не было, остатки первого, вот и вызвал тут «КВ-2». Хороший танк, чего его все хаяли? Вторым «Т-34-85» и третьим китайца, «Тупе-58». Пока хватит, потом если потребуется, доберу. Ревя мотором мой «Клим» повалил остатки кирпичных стен и выкатился на улицу, за ним остальные, самолёт только хрустнул под гусеницами тяжёлого танка, полыхнув ярким огнём из раздавленных канистр, но огонь остался на месте, а тот что на гусеницах был, быстро погас. Погнав средние вперёд, они были однотипными, только покраска различалась, я сразу свернул к казармам. В прошлый раз я их расстрелял, но те уцелели, не горели, их естественно не восстановили, но если забить досками окна, то жить можно. Как я и думал часть батальона, где-то половина, находились именно в казармах, проводили ремонт здания и отдыхали. Остальные на постах, или в разгоне по деревням вокруг города. Зачистку проводят. Так как я пока не стрелял, на автоматную очередь явно внимания никто не обратил, в городе иногда постреливали, его всего сутки как снова оккупировали, то на появление моих танков уже точно обратили внимание. Зло заиграв скулами, на площади было три десятка виселиц, и повешены преимущественно женщины, разного возраста, два подростка лет четырнадцати, трое красноармейцев, судя по бинтам, раненых вешали, и старик был с длинной седой бородой, я сходу атаковал, мысленно подумав, что специальность инженера танкостроителя не такая и плохая. Чего мне не хватало? Да огнемётных танков. Они в городе самое то, вот такие машинки я бы спроектировал. В общем, стоит подумать насчёт инженера, может действительно пригодится. Уничтожив латышей у казарм, никто не смог уйти, один из танков зашёл с тыла, я прокатился до Гестапо, расстреляв здание, те другое использовали, какое-то новое, и покатил дальше, уничтожая всё живое и не наше, что видел. Один пост на въезде в город застал на месте. Там целый взвод латышских националистов стоял, вот остальные сбежать хотели. От танков смогли бы, но я четыре арты достал и работая парами по разным целям, те за час выбили весь батальон. Правда, и немцев тут хватало, что мне сортировать красные маркеры где латыши и где немцы? Всех валил. Я за ними охотился по городу, от меня не спрячешь, но главное, двух рот батальона карателей теперь нет. Осталось поискать где остальные. В этом мне помог пленный офицер. Жители, из тех что остались, вытащили того из подвала и передали мне. Подпольщиков в городе не оказалось. В этот раз меня встречали без цветов и улыбок, все старались спрятаться, да явно хотели покинуть город. Допрос прошёл быстро, после чего я пристрелил офицера. Я был прав, посчитав сколько латышей перебил, два взвод были направлены в крупное село неподалёку, и взвод к одной из деревень, по агентурным сведеньям там прятали раненых давыдовцев. По времени не успел, но хоть поквитаюсь. Так что я сразу же покинул город и покатил общей бронегруппой в семь единиц к тому селу. Вскоре арты мне его показали, и я заторопился, иначе упущу. Несколько хат горели, от шести остались одни дымящие угли. Видимо информация о моём появлении до тех дошла, а то что я охочусь именно за карателями, по немецким армиям, и самим националистам, информация уже растеклась. Да и войска «СС» я тоже не любил и бил. По сути всех, раз в плен никого не брал. Успел я благодаря артам, у латышей были грузовики, видимо по железке их доставили, тут всю технику Давыдов выгреб, даже повреждённую на запчасти уволок. Так вот, пара залпов арт, и пять грузовиков с одним шестиколёсным броневиком, это что-то французское, были снесены с дороги. Подкатив, я доделал работу. А сейчас придётся практически объезжать Умань, потому как деревня, куда отправили последний взвод этого батальона латышских националистов, находилась там. Когда я возвращался через село, к танку подбежала молодая женщина с девочкой лет двух на руках, видимо дочерью, и со слезами на глазах совала её мне, прося хотя бы дочь вывезти. Та ревела, цеплялась за мать, а я, посмотрев на них, стянул шлемофон и вытер им мокрое от пота лицо. И что теперь делать? Глава 18 «Либо человечество покончит с войной, либо война покончит с человечеством». Джон Кеннеди. Танк шёл на двадцати километрах в час. Мой «КВ» один не имел прицепа. Два других тащили на сцепках по десятку трофейных грузовиков. Водителей на них не было, автосцепки я в магазине купил. Да и грузовики немного побитые, но ходовая и шины в порядке, поменял, буксировать можно. Вздохнув я покосился назад, оба танка с прицепами шли сзади, я возглавлял колонну, для дозора вперёд пришлось французскую и немецкую арты отправить, ещё две замыкали строй. Арты иногда подавали «голос», находя интересные цели. В основном это были полицаи, пропущенные давыдовцами, да разные разведгруппы. Лишь однажды это были бойцы Давыдова, четыре раза встречались немцы и румыны. В результате присоединили к каравану ещё два слегка побитых осколками грузовика. Их уже к артам прицепил, «тридцатьчетвёркам» и наличных машин хватало. Приметив в кабине передовой машины ту девушку, её Глафирой звали, а дочку Настей, сидела с ещё тремя детьми, кивнул той, махнув рукой. Это те, кто решил остаться, когда давыдовцы уходили, а как картели прибыли и немало односельчан убили, многих заживо прямо в хатах сожгли, детей тоже не жалели, как-то резко захотели покинуть село. Ну а я что? Ну не мог отказать. Никак. Этим умоляющим глазам не откажешь. Так что дал твёрдое слово забрать их с собой, и скатавшись к тому взводу, что остался, добил латышей. Мосты тут не навели, они на лодках переправились, без машины были, накрыл их с гарантией. Часть деревни немного пострадала, я их застал на выходе, но вроде жертв не было от моих действий. Вот латыши позверствовали, виселицы были, народу изрядно повесили, а на площади кто-то на колу сидел. Обнажённый. Парень, явно наш. Потом покатался по городу, собрал караван из грузовиков, что-то мало немцы и латыши привезли их, и взяв часть жителей Умани, в основном женщин с детьми, доехал до села. Машин еле хватало чтобы забрать всех, похоже покинули село все. Только три ветхих старухи остались, отказались, мол, им и так немного осталось, явно специально отказались чтобы места другим дать, я им в ноги поклонился, они как никто другой достойны, и мы двинули. Давыдовцы жгли все мосты и переправы, чтобы притормозить преследователи, но у меня были карты с бродами, так что дважды проезжал через них. Да и рек тут не особо много. Так и катили. Пусть скорость небольшая, но это не пешком идти. Останавливал я колонну на десять минут каждые два часа. Детей много, а им постоянно до кустиков надо. Да и кормить тоже требовалось. Вот тут я изрядно помог, снабдив все машины коробками с сухпайками. И предупредил, всю ночь будем идти, придётся также в кузовах машин спать. Я надеялся к утру нагнать Давыдова. Хотя бы тылы. Рация работала, я слушал эфир, пусть передатчик работал на небольшую дальность, но ловил чужие дальние передачи. Немцев плохо, однако кое-что было. Например, генерал перекинул грузовиками к позициям корпуса румын усиленную роту, с двумя батареями батальонных миномётов и батарею противотанковых пушек. Как я понял основная их задача беспокоить румын и активно маневрируя вести огонь миномётами по противнику, парируя ротой возможную контратаку. Работала та у дороги в сторону Крыма. В общем, одно беспокойство для румын под боком, хоть и мелкая, но злокусачая. Мин грузовики привезли немало, и укатили обратно. А я не понимал действий генерала, тот явно что-то задумал. Но что? Какой приказ тот получил от командования? Арты обнаружили впереди автоколонну, что шла навстречу. Как интересно. И кто это? Арта приблизила изображение. Похоже транспортная колонна в шестнадцать грузовиков. Преимущественно немецкие, но было шесть «ЗИС-5». Это противник, маркеры точек горели красным, поэтому я решил его брать. А что, грузовики генералу точно пригодятся, ему нужна маневренность. Это получается сорок грузовиков я ему приведу, не считая шести сотен гражданских, половина из которых дети. Оттянув роты назад, я направил вперёд свой «КВ», работать им буду. Арты закрыли корпусами остановившиеся грузовики, чтобы случайно пулей кого не побили. Правда, многие вылезли из машин, решив, что это очередная остановка до кустиков. Хотя это было не так, по времени ещё двенадцать минут до следующей остановки. Что хорошо в этом месте была высажена посадка с правой стороны и поворот дороги был, так что водители нас ещё не видели, а когда я выкатил из-за поворота, то увидели. Остановив танк, я стал короткими прицельными очередями бить по машинам. Тут метров триста было до передовой. Старался выше моторов бить, чтобы не повредить грузовики. Некоторые пытались развернутся, обочин тут по сути нет, так что вполне выходило, но замирали и глохли, когда водители погибали. Шли те без охранения, по паре солдат в передовой машине и замыкающей, это не охранение. Убедившись, что целых нет, три подранка, я двинул танк вперёд, подъезжая к крайней машине, колонна, чтобы не выйти за границу дистанционного управления, направилась следом. Уничтожив подранков, а я не дурак вылезать пока кто жив, наконец покинул и осмотрел машины. Порожние. Шли явно на Умань. И что важно, это не немцы. Венгры. Машины принадлежали батальону карателей, набранных в Венгрии. Это я удачно зашёл. Пока колонна не спеша подъезжала, я купил в магазине стопку сцепных устройств, и приготовил. Дальше попросил детей не выпускать, и с шестью добровольцами, два старика и четыре крепких женщины, быстро освободили карателей от всего ценного и тела свалили на обочине. Потом я один грузовик использовал как буксир, выстроили все машины в две колонны, накинули прицепные устройства, которые уже прицепили к двум артам. Остались французская без них и мой «КВ», так и покатили дальше. Когда Давыдовцы тут проходили, то повалили столбы, так что проводная связь нарушена. Осталась воздушная, самолётами, и пока я не видел ни одного самолёта за весь день, а уже полдень, видимо в других местах был их интерес, однако, когда узнают кто тут идёт, скоро налетят. Так что остаются посыльные. Трасса эта довольно обжитая, мы уже через два села проехали, и три деревни, набрав ещё пассажиров, набив кузова плотно, люди очень просились, детей показывали, теперь с новыми грузовиками стало полегче. Рассадили в них, и катили дальше. Так вот, по посыльным. За это время арта шесть мотоциклистов уничтожила и двух всадников. Причём, оба раза это были деревенские тех населённых пунктов, что мы проезжали, видимо из полицаев, горели красным. Да и кому лошадей могли оставить? Тут разграбление населения шло масштабно за прошедший год. Их тоже не пожалел. Нашли кого жалеть. Я предателей ненавидел больше противника. Авиация нас всё же нашла, но к моему удивлению к наступлению темноты. Успели всё же. Тот покрутился в высоте и улетел, а через полчаса стемнело. Колонна продолжала движение. Остановились через час, поели, я раздал одеяла всем, по одному на голову, пусть там даже младенцы, и мы покатили дальше. Только к полуночи мы нагнали тылы Давыдова. Шустро местные идут. Ито не их самых, а заслон что удерживал батальон венгров. Тот встал в крупной деревне на перекрёстке дорог, заслон за ним, там овраги, неплохое место для обороны. Рота была, не больше, но усиленная ручными пулемётами и «ПТР», судя по трупам на поле, которые никто не убирал, венгры сунулись в атаку, да их умыли, взвода два там лежало. И ещё, я удивлялся как не мог тылы Давыдова нагнать, те же пешком идут, пусть вышли трое суток назад из Умани, но не думаю, что успели бы пройти больше сотни километров, а тут нет и нет, а оказалось они не по трассе шли, тут заслон сдерживал немцев. В стороне я видел полевую параллельную дорогу, километрах в десяти, там сплошным потоком и шли гражданские. Хорошо гружённые. Их сопровождали редкие телеги и повозки. На них припасы везли и детей. Даже сейчас, ночью, движение не стихало. Не так и далеко до того городка где Давыдов бой с двумя румынскими дивизиями принял. Там уже партизанский край. Интересно что стало с теми ранеными что находились в городе? Их тоже эвакуируют? Остановив колонну, я изучил диспозицию венгров, те расположились в деревне как хозяева, но не были такими остолопами, как те же украинские батальоны. Не забывали часовых выставить и усиленные пулемётами заслоны. Правда, далеко от деревни их не выдвигали, на сто метров, не дальше. С тыла те фактически не прикрыты. Кстати, грузовиков было всего шесть, и два броневика. Оба наших, советские, что те получили в виде трофеев, пушечный «БА-10» и второй пулемётный «БА-20». Изучив что мне предстоит делать, я довольным видом кивнул, отметив что в некоторых домах видно венгров, маркеры которых мигали, раненые. Да немало, около тридцати насчитал. Почему их не отправили в Умань на грузовиках? Боялись растрясти или что в плен к разведгруппе Давыдова попадут? Те не пощадили бы. Впрочем, и я тоже. Похоже я это никогда не узнаю, потому как пленных точно не будет, мне они ни к чему. Вот так покинув танк, я начал отцеплять грузовики от арт и танков, будем атаковать. Женщинам объяснил, что впереди каратели, уничтожу их и покатим дальше. У шести наличных стариков германские карабины, подсумки, в моё отсутствие те пока поохраняют, машины и людей. Закончив отцеплять, не мешкая устроился в своём танке, а гаубица тут действительно здорово грохает, оглушает больше чем в других танках, и покатил к деревне. «Тридцатьчетвёрки» вырвались вперёд, арты за моим «КВ», так и катили. Венгры услышали, ещё бы, такой рёв двигателей километра за четыре слышно, особенно мой командирский шумит, больше всех. Они забеспокоились, но тревогу подняли, когда до деревни мне с километр осталось. Однако я пока не стрелял, в деревне люди были, жители, по сути заложники. Так что работать придётся вплотную, тем более технику я желал получить целой. Кстати, арты у меня девятого уровня все. Те отходить не спешили, видимо предположили, что подходит усиление, да ещё бронетехника, потому я поспешил развеять их уверенность. Надо чтобы те покинули деревню, пусть в панике будут, а в поле сработаю их быстро и чисто. Так что обе мои «тридцатьчетвёрки» хлопнули выстрелами. Осколочные снаряд рванули у стоянки машин, не подпуская к ним экипажи и водителей. Вот тогда те забегали, но деревню не покинули, пришлось вести бой в населённом пункте. Шансов у венгров не было, да и как солдаты те так себе оказались. Сдаться пытались постоянно, то тут то там встали с поднятыми руками, где их фары освещали, пока не поняли, что я их убиваю без каких-либо конвенций. Особенно Женевских. Подчистив подранков, остановил танки у домов где раненые лежали, хозяев там не было, выгнали, и выпустил внутрь по осколочному. Дома сложились, но пришлось снова стрелять по обломкам, выжившие были. Какие люди всё же живучие. А каратели тем более. После зачистки, хорошее слово в данной ситуации, я одним из танков помигал фарой в сторону заслона, уходить тот, пользуясь темной, явно не спешил, а внимательно вслушивался и всматривался во вспышки выстрелов и пожары, да две хаты загорелось. На сигнал те помедлив, всё же высадил двух разведчиков. Полчаса пришлось ждать пока те сблизятся, опознались, меня похоже уже все давыдовцы знали, и я покатил прочь из деревни, за машинами, а один из разведчиков за своими побежал, трофеи-то нужно прибрать, тем более бронетехника появилась не сильно побитая, на ходу, а она нужна. Вот так снова устроив автопоезда на прицепе, и вернулся к деревне. А там капитан, старший командир, сильно уставший, пообщавшись со мной, изучив машины и выглядывающих пассажиров, махнул рукой, и… отобрал у меня все трофеи. Понимая, как люди напрягаются, вынося от немцев припасы, капитан нашёл девять водителей среди своих, у их роты не только задача выставить заслон, но и добывать машины, и отправлять к основному отряду. А так как тот и людей на просёлочной дороге хотел освободить, то заберёт у самых немощных, то что те несли. Пассажиров моих высадят, те и так почти сто семьдесят километров проехали и были отдохнувшими, в отличии от других, что шли по дороге. Подумав, я согласился с ним, дело тот предлагает. Однако на его предложение разделить мой отряд, чтобы часть машин всё также буксировщиками поработали, я не согласился. Мой отряд не разделяется. Решили так, он трофеи принимает в деревне, чинит, там в основном колёсам досталось, ещё у одной машины что-то с двигателем, ищут причину, а сам доезжаю до дороги, его люди добегут и предупредят гражданских, чтобы со страху не разбежались. Ну и начнут принимать у людей груз, складируя. А когда я подъеду со всеми буксируемыми машинами, то загрузят их, и покачу дальше. Так что пока те трофеи чинили, я собрался было двинуть, как капитан снова меня остановил. То, что на звуки ночного боя одна из разведгрупп Давыдова подтянулась, я капитану сообщил и тот к ним посыльного отправил, а у разведгруппы оказалось рация с собой переносная была. Трофейная, естественно. Для партизан это редкость. Вот тот с вязался с самим генералом и всем дали отбой. К нам срочно высылали пару грузовиков с шофёрами, они всё и перегонят, а меня срочно попросили выдвинутся к румынам, а то те похоже поняли, что их дурят, и покинув выстраиваемую оборону, двинули навстречу партизанам Давыдова. Перед отъездом в один из грузовиков я доверху ящиками с советской свиной тушёнкой загрузил, ещё в две машины канистры с бензином, проблемы с топливом у Давыдова уже должны возникнуть. А капитан пару своих ребят к колонне гражданских всё же отправил, чтобы те на обочине складировали то, что им велели нести. Прибудут водители, загрузят это всё и вывезут. Тот явно страдал за гражданских и делал всё чтобы тем стало легче. А вот моих пассажиров выгрузили и отправили к общей колонне гражданских. Мы попрощались, вполне тепло, и расстались, похоже навсегда. Ну а я покатил дальше. К утру я наконец засёк румын. Подразделений Давыдова тут было мало, чисто сдерживающие заслоны, усиленные артиллерией и миномётами. Мне кажется тут было всё, что у того могло стрелять более крупным калибром чем обычные винтовки и карабины. Вообще план генерала я уже знал, немцы воплями своими пояснили. Движение на Крым, как я и думал, это лишь обманный финт, а заслоны делали вид что ожидают подхода основных сил, а двинул тот на Одессу, которую на данный момент фактически взял. То, что это явно согласовано с командованием, было ясно, потому как Черноморский флот уже подходил к Одессе, сопровождая множество транспортов для эвакуации гражданских и бойцов генерала. Ну за раз вряд ли всех вывезут, но хотя бы часть гражданских с детьми. Тоже хорошо. Раненых немало эвакуировать нужно, чуть ли не полторы тысячи. Командующий у флота совсем уже другой, пару месяцев назад сменили, им командовал Кузнецов, совмещая работу наркома. Что прошлый натворил, мне пока неизвестно. Точнее знал, но в чём его местные обвинили? Тот попал под трибунал, понижен в звании на два ранга, и сменил должность. Вроде тылами стал командовать на Балтике. Те трофейные грузовики, что я пригнал, уже дважды обгоняли меня. Сначала тяжело нагруженные промчались в сторону Одессы, доставляя припасы, потом стал возить людей. Не бойцов, а женщин с маленькими детьми. Я с ними дважды бензином делился, Давыдов попросил, мы связь по рации держали, топлива грузовикам было нужно, а запасов уже не было, так и вывезли. Больше тысячи детей, и около пары сотен женщин вывезли, что вполне себе неплохо. Зная Давыдова, пусть и недолго, я сомневаюсь, что тот покинет Одессу. Это не Умань со всех сторон окружённая противником, тут можно морем помощь получать. Нет, будет удерживать, точно говорю. Румын из оккупационной администрации тот выгнал, большей частью уничтожив, боевых частей там не было, а те что в охрану города входили, были отправлены ему навстречу для создания котла, и биты во встречном бою, так что особо и сопротивляться было некому. На грузовиках к городу перекинули усиленный батальон, а усилен тот был автоматическим оружием, они и проводили зачистку, пока машины доставляли второй батальон. А тут как раз ещё грузовики подоспели, мои, ещё сил подвезли, что позволило начинать строить оборону у города, и начали доставлять гражданских. Жители Одессы, немногие выжившие, встречали освободителей с радостью. Вот пока такие новости. Румыны о моём появлении знали, слушали наше общение, так что драпали со всех сил, пришлось мне от «КВ» избавляться, что сдерживал нас и идти на сорока пяти километрах в час, по самой медлительной машине, вот наконец и нагнал замыкающие подразделения. В большинстве румыны были пешком, техники мало, да и та в тыловом обеспечении, при штабах, и артиллерии, последние и драпанули первыми, бросив свои войска. Давыдовцы и сообщили где оба оставшихся батальона карателей, разведка его постаралась. Румынский батальон с их корпусом драпают, причём достаточно успешно, вот как раз они техникой снабжены, так что удрали по сути, придётся искать где-то в районе штаба армий «Юг». Поляки оказалось в стороне остались, сейчас о них не слышно, тоже сбежали, как узнали, что я тут. О моей охоте на них они хорошо знали. Я же больше радиомолчание соблюдал, пару раз с генералом переговорил и на этом всё. Под утро подъехали десять грузовиков и их до полного загрузили канистрами с бензином. Как я уже говорил, Давыдову остронеобходимо было топливо. Надежды на запасы в Одессе не оправдывались, резервуары там оказались пусты, а то что нашли и на день не хватит с такими активными перевозками, тем более в городе захватили ещё два десятка автомобилей, треть из них легковые. Нагнал я их как раз у тех окопов, где те сами готовились встретить Давыдова. Румыны похоже использовали замыкающий полк как прикрытие, усилив того шестью разными артбатареями. Наверху уже крутился разведчик, километрах на трёх, где мои зенитки его не могли достать, появился ещё в сумраке, но не улетел, а контролировал все мои действия. Я уже купил «КВ», до прилёта разведчика, так что сходу атаковал, и… обе моих передовые «тридцатьчетвёрки», а я следовал за ними, подорвались на минах. Меня это не смутило, починил ходовые, и направился дальше. Те подрывались, а я с помощью них прокладывал дорогу. Один танк от взрыва мощного фугаса был окончательно потерян, но второй проложил маршрут. Мои «КВ» бил прямой наводкой по окопам этого полка, а арты выбивали артиллерию. Впрочем, к моменту, когда я атаковал, там уже ничего и не было, всё же четыре арты, это куда лучше, чем одна, как мне приходилось в Африке действовать. Чёрт, да я там бы за неделю всё сделал, именно то что арта одна, и замедляло меня. Ладно догадался по ночам все три использовать. Полк этот я за час раскатал, и то потому что те в окопах прятались, но справился, убедившись, что выживших нет, прокатился к артбатареям, и добил подранков из артиллеристов, арты в это время били по пехотным колоннам, которых прикрывал этот полк, рассеивая их. Я ушёл, а к окопам подошёл следовавший за мной на повозках заслон, его задача собрать трофеи, особенно среди пушек и боеприпасов к ним. Хотя бы что-то же должно остаться, пушки генералу явно нужны, значит, мои догадки насчёт обороны Одессы верны. Счётчик мой был включён к моменту, когда я столкнулся с заслоном этого корпуса. В результате на танках счёт две тысячи триста, на артах две тысячи семьсот уничтоженных. Догнав обстрелянных по дороге, стал по подранкам работать, ходячих тут не осталось. Были бы румынские медики тут, я бы мимо проехал, но такого не случилось, так что те моя законная добыча. Ещё тысяча на счёт капнула, пока я штаб корпуса догоню, думаю от самого корпуса ничего не останется, рванул дальше, и пусто. Дорога пуста. Румыны в сторону подались, пропуская меня. Ну-у-у… мы так не играем. Разверзнувшись стал нагонять тех что ушли вправо, плюнув пока на левых, и до них очередь дойдёт. Тут я обнаружил пусть разрознено двигающихся румын, но по факту на целую дивизию солдат и офицеров наберётся. Чем больше уничтожу, тем меньше «мамалыжников» вернуться на родину, и это правильно, их сюда никто не звал. При моём приближении те бросились в рассыпную. Да уж, это не ночью работать, где те ничего не видят и просто бегут от выстрелов и разрывов, тут днём поди их все собери, и под выстрелы направляй. Разбегаются явно осознанно, видимо по приказу, группами от тридцати до десяти солдат, бросая всё что при них было. Повозки, лошадей, немногочисленное тяжёлое вооружение. Надо сказать, что ушли бы все, но спасибо артам, пока за одними гоняешься, те других убегающих обстреливали по уже отработанной схеме. Тут главное даже не убить, от близких разрывов тяжёлых снарядов те получают контузию. Если кто пытается встать, добавляю. Вырубает надолго, потом подъезжаю и добиваю. Многие без сознания лежат, с потёками крови из ушей, есть и раненые, от лёгких до тяжёлых. В общем, дивизию эту я всё же всю загнал, а так как выбивал первыми тех, кто быстрее всех двигался, то никто не ушёл за зону тактической арты. Однако потратил на ту уйму времени, поди погоняйся за ними, поэтому наступил полдень, когда я закончил, и удаление до той трассы было километров тридцать. Про тех румын что влево подавались, можно забыть. Однако те двигаются к Крыму, может нагоню. Меня бомбят постоянно, отчего я днём и не люблю действовать, доставалось и румынам. Исступлённо бомбят, похоже сюда всю фронтовую авиацию перекинули, десяти минут нет чтобы налёта не случилось. Остановить во чтобы то ни стало. В результате сбил тридцать восемь самолётов противника, в основном немцы, румыны редко летают, большая часть авиации у тех повыбита, шесть раз танки и десять раз арты, были уничтожены прямыми попаданиями. А я их снова покупал и дальше делами занимался, за румынскими солдатами гонялся. Дошло до того что одиночки становились моей целью, но сказать могу точно, никто не ушёл. Я вообще педант и меня расстраивает… Нет, не так сказал. Бесит, если что не доделаю или не по мне. В этот раз я сидел в советской «тридцатьчетвёрке», та очень манёвренная, поэтому и удавалось избегать в мою машину прямых попаданий, близкие накрытия были, но к счастью выживал. Однако понять, что дальше мне работать так спокойно не дадут, смог. Поэтому, я всё же из принципа покончил с этими румынами, и под очередной налёт подставил свои танки, укрываясь в кустарнике. Все уничтожены были, успокоившиеся немцы ещё минут двадцать летали, и убедившись, что все мои машины развалились от внутренних детонаций, улетели. Вот разведчик остался. Немцы столько раз меня уничтожали, что похоже уже не верили, что и в этот раз получилось. И правильно делали. Пришлось так и лежать, накрывшись маскировочной накидкой. Заодно решил поспать, что и сделал, тем более вокруг никого, арты хорошо поработали, только деревенские из одной из деревень светились разными цветами. Свернулся клубком, шлемофон под голову и мигом уснул. Ночью работать буду. Заодно атакую немцев в спину, что перешеек крымский держат, передав по рации нашим, что можно атаковать, и если те ушами не прохлопают, глядишь повезёт расширить удерживаемую территорию. Тем более батальоны карателей мне ещё искать. Вот такой план. Проснулся я от шума, пошевелившись, схватившись за пистолет-пулемёт, откинул накидку, вокруг темнота стояла, и выглянул из-за кустарника и увидел несколько грузовиков, два бронетранспортёра и шесть танков, все «тройки». Немцы, ни одного румына не увидел. Те охраняли группу из нескольких офицеров, что осматривали те места, где погибли мои танки. Им освещали фарами машины, были видны вспышки фотоаппаратов. Я несколько секунд не без интереса наблюдал за этим. Да, немцы серьёзно собирают факты по моему подразделению, фиксируют следы гусениц, где те прерываются, оставляя горелое пятно и следы детонации, но ничего нет, до последних обломка всё исчезло. Тут и до тупого дойдёт что не всё так просто. Возможно даже, что те спецы что работают там, из той организации, что занимается всем сверхъестественным, название не помню, а кому как не им это расследовать? Интересно, как они объясняют Гитлеру и генералитету Третьего Рейха всё это? И были ли эти спецы в Африке? Я думаю да. Связать им мои похождения тут и там, не трудно, почерк-то один, и более чем уверен, они это сделали. Ну или сейчас делают. Дело-то не быстрое, это я тут как сайгак с континента на континент прыгаю-летаю. Да и свидетели из семейки Шульц меня уже наверняка по фотографиям опознали. Вот, наверное, у них мозги скрутило, противник, а воевал за них, а ещё такое стратегическое наступление как захват каналов провёл. По сути Роммель со своей армией пришёл на всё готовое, я ему путь чуть ли не красной ковровой дорожкой проложил. А если кого из дивизии Песочина взяли, и допросили, то вообще могут свихнутся, пытаясь понять, что я им там наболтал. Это всё конечно интересно, однако, что делать будем? После недолгого размышления я решил эту группу не трогать, пусть спокойно работают и уматывают. Где они находятся, уверен, известно немцам хорошо, как связь пропадёт, сразу станет понятным в каком районе я нахожусь. А сейчас все штабы, думаю, да уверен даже, в тихой панике. Где я снова вынырну и кому не повезёт. Пусть дальше паникуют, пока своё местоположение я выдавать не хотел. Мне карателей найти нужно, а эти войска тут так, прихлопну если под руку попадутся. Так что задача передо мной стоит такая, найти самолёт, и координаты карательных частей. Чтобы до них добраться. От воздушного перемещения даже и не думал отказываться, для меня это именно то что и нужно, быстро и качественно. Никаких дорог, рек и других препятствий. Единственно что может помешать, непогода, но та как раз стоит на загляденье. Я с момента прибытия сюда ни разу под дождь не попал. Тучи видел, молнии были, громыхание, но в стороне от меня. Пока те собирали материалы, два часа на это потратили, хотя тот кто их охранял, а он попал в свет фар, гауптманом оказался, танкистом, и торопил их, явно нервничая. А знатно я попугал как румын, так и немцев, вон как трясутся. Знаете, приятно это осознавать. Так вот, пока те занимались сбором вещественных доказательств, или просто материалов, я всухомятку позавтракал, продолжая за ними наблюдать, даже бинокль использовал. Хотя тут было-то всего восемьсот метров. И знаете что ещё? Не сразу, но на тактической карте появилось восемь меток горевших зелёным. В километре от немцев расположились, явно высматривая что это тут происходит. Я пытался их разглядеть, но маскируются хорошо, тёмная сегодня ночь, небо заслонили облака. Как бы поминание дождя мне в отместку ливень не устроили. Кто это, я без понятия. Тут и партизаны могут быть, и разведчики крымских войск, как и давыдовцы. Может вообще фронтовая разведка? Поди знай. В контакт вступать я не буду, задача поставлена, нужно выполнять. Так что, когда немцы укатили, я покинул кустарник, и хотел было уйти, как вернулся на место и стал с интересом изучать что будет дальше. Те неизвестные, что горели зелёным, добрались до места работы спецов, ползая там и изучая, подсвечивая фонариками. Потом было несколько вспышек фотоаппаратов, довольно ярких, хотя и пытались их скрыть плащ-палатками, после этого те убежали. Я проводил их удивлённым взглядом. Мои предположения не подтвердились, похоже, это коллеги тех спецов из Германии, что только что тут работали, но уже из Союза. Хорошо британцев или пиндосов нет, уж эти точно должны заинтересоваться, и свою агентуру напрячь. Блин, и что тут делать? Если другие игроки действительно существуют, то они точно умнее меня, тихо играют и воюют, не привлекая внимания. Это я по характеру своему, просто не создан для роли разведчика. Не моё это, а вот ворваться и всё покрушить, это в моём характере. Мне потому и не наливают в гостях, буйным становлюсь. Может потому меня и выбрали? Тоже поди угадай. Глава 19 «Генералы — поразительный случай задержки в развитии. Кто из нас в пять лет не мечтал быть генералом?» Питер Устинов. Быстро шагая в сторону трассы, я там надеялся транспорт добыть и языка взять, размышлял о своих действиях. Много ошибок было, признаю, но извините, в первый свой заход в эту игру я тут пробыл меньше десяти дней, и всё, убили, и я оказался дома. А тут я больше двух месяцев, а это срок. У меня усталость начала накапливаться, и если физическую я снимал аптечкой в танке, то моральную вот так просто не снять. Если проще, мне передышка нужна. Я тут прикинул, море рядом, начался самый купальный сезон, вот и стоит отдохнуть. Вот только эти два батальона карателей уничтожу, поляков и румын, и отдыхать. Пять дней конечно немного, но я надеюсь мне хватит. А где, я ещё подумаю. Тут зона боевых действий, перелечу ближе к Сочи, там тыл, вот и отдохну. Пока же побежал до трассы. Да уж, далеко я укатил, гоня румын, трупы их и разбитые повозки и тут, и там встречались. В одном месте я приметил лошадей, два коня с сорванными постромками, скорее всего те ранее пушку буксировали, но те испуганы были, я пытался нагнать, да убежали, так и добрался до трассы пешком. Правда, ближе к утру. Светать начало через несколько минут как я вышел на обочине. Пришлось укрыться в стороне, снова накрывшись маскировочной накидкой, что отлично повторяла цвет местной травы. На дороге всё пришло в движение, пару посыльных на мотоциклах я приметил, но те в составе колонн шли, никак не перехватить. Я уже подумывал переодеться в немецкий мундир, купив документы фельджандарма, да не успел. А сразу же купил танки, семь штук, все пятого уровня, и атаковал. Причина веская так светиться, по дороге как раз шёл батальон «СС» с выходцами из румын, тот самый что являлся одной из моих целей. Эмблема на дверцах машин была, характерная, а я знал, как тот отмечен, и какие шевроны носит. Языки сообщили. Видимо посчитав что меня тут нет, немцы начали кидать войска к Давыдову, направляя их к Одессе. Тут прямая дорога в её сторону была. Как раз на ближайшем перекрёстке поворот. Батальон я мигом уничтожил, семи минут хватило, его наименование пропало из списка квеста, осталось шесть их, а я гнал по трассе в сторону Крыма всё снося с дороги. Паника уже разносилась, драпали от меня. Ну, грузовики мне нагнать сложно, но у моста через глубокий овраг авария произошла, и пробка возникла, закупорив проезд. Все бросали технику и бежали прочь, а тут я. Больше сотни грузовиков подавил, трактора и тягачи расстреливал, орудия, ну и солдат не забывал. Немцы тут в основном были. Румын я ранее побил. Прорвавшись дальше, вышел к укреплениям частей, что блокировали Крым, с тылу. Тут оказывается уже оборона была развёрнута, так что немцы вполне спокойно встали в круговую оборону, и… по моим танкам, по каждому, било похоже по полсотни стволов. И серьёзного калибра. Вот и ответ на такие дневные атаки. Сожгли мне все машины мгновенно. А арт не было, иначе всё вышло бы по-другому. Я говорил, что отдохнуть нужно? Так я повторю. Блин, обрадовался, что румынских карателей встретил. Выбираясь из «КВ-1», в люк, что я открыл, звонко пришлась очередь из пулемёта. Рядом было гнездо, а я успел скатиться на корму, и из люка вырвался столб пламени, сгорали снаряды, сейчас рваться начнут, по колее от танка, я пополз подальше. Надо «ИС-7» вызывать и три танка десятого уровня, больше не было, остальное артами добрать, и расхерачить всё тут. Меня разозлили. Так я и сделал, прополз под танком. Пока тот стрелял своим мощным орудием, выбивая замаскированные орудия немцев один за другим, я параллельно вызвал ещё три тяжёлых танка, что разъехались от «ИСа», и тоже били по орудиям. Им ответный огонь что слону дробинка был. А в танк я проник с кормы, прополз под танком, тут не было эвакуационного люка снизу, забрался сзади на корму, командирский люк уже был открыт, так что разогнавшись, нырнув внутрь вниз головой. — Твою мать! — заорал я. Пулемётной очередью мне перерубило ноги. Сразу сработала аптечка, ругаясь, ноги восстановились, ожоги пропали, только боль фантомная осталась, это всё привычно, но я больше сапоги жалел. Редко, когда такие отличные сапоги подходят, тридцать километров в них пробежал и никакой потёртости, на ногах как вторая кожа сидели, как будто по ним и шили, и вот разорвались. Даже особо не успокоило что зенитный пулемёт на моем танке снёс это пулемётное гнездо и немцы погибли. Так что я стал менять униформу, помылся мокрым полотенцем, и заменил, хотя вроде новые сапоги тоже неплохи, я ревностно проверил это. Ничего, отличные сапоги. А пока всё шло к тому, что моя берёт, уже половина орудий у немцев выбита и эта артиллерийская засада выходит им пшиком. Купив две арты, что встали за моим «ИСом», отвёл их метров на триста, и те открыли огонь. Первым залпом накрыли наблюдателей, что в бинокли следили за боем. Там было много генералов, кинематографисты с двумя кинокамерами, да и парочка тех спецов, что изучали следы на месте уничтожения моих танков прошлым днём, тоже присутствовали. Накрыл наглухо, вторым залпом добил выживших. А потом перемешал там всё с землёй, особенно кинокамеры, этого ещё не хватало. Специально всё вокруг проверил и ещё две точки обнаружил с разных сторон, где съёмка велась, и их накрыл. Жаль разведчик в небе всё крутился, там тоже наверняка съёмка идёт. Но какая, фото или кинокамерой, не знаю. А после, выбив орудия, двинул вперёд, засада не удалась, несмотря на попытки немцев отойти, оторвавшись от меня. Причём, между нами ещё и минное поле оказалось, у них это не вышло. Один из танков двигался впереди, за ним остальные по его следам. Если подрывался, чинил ходовую, и тот дальше катил. Если погибал от детонации, то следующий за ним уже шёл впереди. Так и прошёл минное поле, арты за нами, так что нагнали, никому не дал уйти. Да и тех, кто на одиннадцать километров были, накрыл артами. Кстати, в восьми километрах находилась линия фронта, за ней в километре уже наши стояли, я их видел. В этот раз самолётов тоже изрядно нагнали, штурмовики, бомбардировщики, даже истребители старались отметится. Только я один сбил сорок два самолёта противника. Однако тут и крымские лётчики отметились, тоже спустив с три десятка немцев. Да разведчика прогнали. Бои надо мной воздушные стояли страшные, сбитые то там тот тут падали. Своих сбитых лётчиков мне спасти не удавалось, немцы их в воздухе расстреливали, те что в окопах сидели, я в отместку как обычно всех их перебил. В общем, окопы обеих линии обороны я зачистил за два часа, да так, что образовалось обширная брешь. Радиосвязь с местными командирами имелась, так что войска хлынули туда. Могло бы образоваться несколько мини-котлов, но немцы поспешили отойти, а наши за ними. Ладно, пусть РККА с ними разбирается, немцев я изрядно проредил, так что отогнав танки в сторону, арты продолжали ухать залпами, целей у них хватало, не давали немцам организованно отойти, а я обмяк в своём кресле командира танка и пытался прийти в себя. Тут в люк застучали, кто-то из командования подъехал. Осмотревшись в приборы наблюдения, поморщился. Так и есть. А присмотревшись, понял, какой-то генерал-лейтенант. Пришлось вылезать. А как вылез, меня мгновенно скрутили, и последовал удар приклада. Шлемофон сбили с головы, отправив в беспамятство. И что это такое было? Немцы? Очнулся я в самолёте, чувствовал вибрацию, гул моторов, их точно больше одного, и незаметно, стараясь не шевелится, чуть приоткрыл глаза, благо лежал на левом боку. Оказалось, я лежал связанный на полу, а на лавках сидели бойцы НКВД, все вооружённые «ППШ». Немцы? Это надо же какой финт провернули, чтобы только выкрасть меня, в расположении атакующих советских войск, в форме РККА и НКВД, найти меня и выманив генералом, взять в плен. Рукоплескаю стоя. Чуть позже, похлопаю, когда освобожусь. Глянул на тактическую карту, хотел определится с количеством противника, а все вокруг горят зелёным. Обалдеть, так это свои? В таком случае их сложно назвать своими. И как быть, убивать парней не хочу, они приказ выполняли, а бежать точно нужно. Общаться с правительством я не желаю. По карте понял, что это «Ли-2» был, восемь охранников моих, похоже два командира, и два лётчика, со мной тринадцать на борту. Ещё какие-то мешки были, но это возможно попутный груз. Карта показывала, что летим мы на трёхкилометровой высоте. По направлению, и положению солнца, куда-то в сторону Москвы. Рассчитать это было не сложно, я неплохой штурман. Теперь стоит подумать, что делать. Как освободится я знал, продам верёвки, что меня стягивали в магазин и свободен, а связали хорошо, не пошевелишься, но и тело не сильно затекло. Блин, ведь не хотел связываться с советским командованием, как знал что какую-нибудь подлость устроят. Ну может я не «понимал» намёки на встречи, на прямые просьбы побывать у начальства, все отказывался. А тут мне прямо указали, что встретиться всё же придётся. Не успел я об этом подумать, как пришёл файл от модераторов игры, вздохнув, открыл его: «Внимание, Игрок. Ваше прошлое задание отменяется с заменой. Так как вы его частично выполнили, вам полагаете награда. Вы награждаетесь специальностью инженер-конструктор. Новое задание, отмечено как «особое», сбежать от конвоя и вернуться за линию фронта. На выполнение даётся два часа. Список наград за выполнение. Первая — пять тысяч баллов на личный счёт и вам будет доступна опция «секретарь». Вторая — пять тысяч баллов на личный счёт, и вы получите способность задерживать дыхание под водой на двадцать минут. Третья — пять тысяч баллов на личный счёт и должность «Куратор». Мысленно ругнувшись, даже не обратив внимания как мне дали инженера, знания нужные, я уже понял, и то что задание впервые сразу описано, подтвердил, что готов выполнить его, выбрав в качестве награды первое предложение. Не потому что ценное, а потому что первое. Пофиг на награды, валить нужно. Так что мне подтвердили начало, кстати, начался отсчёт, в верхнем правом углу зрения висел таймер, и времени у меня всё меньше и меньше. Как я сделал, просмотрел магазин, и нашёл всё-таки парашюты. Не те что лётчики используют, а десантные. Так что продав верёвки, я сразу же продал часть самолёта, такое возможно, хотя я ни разу и не пользовался этой опцией, а точнее, в виде контура лежавшего тела, моего тела. Так что я провалился вниз, под удивлённые крики бойцов, и стал падать, а самолёт полетел прочь. Надеюсь долетит с таким отверстием и ничего я в конструкции машины не нарушил. Сейчас явно ранее утро было, солнце только-только показалось из-за горизонта, если сегодня восьмое августа, значит отправили в Москву на следующий день как захватили, а скорее ночью. Чёрт, а голова болит, не жалели меня, когда били. Шишка на темени. Это я так пытаюсь отвлечься от паники что подбиралась ближе. Чёрт, я не парашютист, ни разу не прыгал, а тут пытаюсь в полёте надеть парашют. Те экстремалы что так делают, психи. Как это смотрится со стороны? Вот и я думаю, что смешно, и страшно. В общем, надеть так и не смог парашют, метров пятьсот до земли осталось, так что накрутил ремни на руки, и зубами дёрнул за кольцо, с хлопком вылетел вытяжной парашют, а за ним и основной. Дёрнуло так, что я думал у меня руки выдернет из плечевых сумок, но к счастью обошлось, хотя суставы с мышцами и болели. Перекатившись, погасив скорость, я от радости обнял землю, и поцеловал ту, отплёвываясь от травинок и мусора. А приземлился я на заливном лугу, рядом несколько стогов стояло, явно недавно накосили и собрали. Посмотрев на возвращающийся самолёт, который один за другим, фактически надо мной, покидают бойцы, и над ними открываются купола парашютов, не люблю иметь дела с профессионалами, я сразу же решил, пора тикать. Купив «БТ-7», запрыгнув в башню, и на скорости рванул прочь. Заодно аптечку активировал, боль из рук ушла. Карта показала ближайшую дорогу. В какой стороне передовая, я примерно сориентировался, теперь бы успеть. На танке вряд ли, да и не знаю где эта передовая, слишком тихо тут. Значит, далеко, будем искать аэродром. Причём наш, советский, и угонять самолёт оттуда. А бойцам, что следом за мной совершали приземление на тот луг у какой-то речки, осталось только матерится, глядя мне вслед. По краю луга вилась дорога, малоезженая, но она меня вывела на довольно накатную, даже убитую дорогу, тут поля, леса есть, но по сторонам виднелись, так и гнал. Чтобы притормозить бойцов, да и помочь нашим раненым, я купил ящики с «пенициллином» в ампулах, на десять миллионов кредита, получилось немалый склад ящиков, который без охраны точно не оставишь, и погнал дальше. Покупки заняли минут пять, не больше. А доехав до ближайшей деревни, остановил машину у колодца центральной улицы. Я уже вернул оружие, ремень на пояс, пистолет-пулемёт, документы при мне теперь снова. Планшетка тоже, бинокль тот же. А то ничего не было, я больше скажу, комбинезона и шлемофона тоже не наблюдалось, и пока ехал всё это вернул. И вот сидя на башне, поинтересовался у ребятишек, что открыв рты глазели на героического танкиста и его героический танк. — Парни, не подскажите где я? — Это деревня Луки, — отозвался первым парнишка, лет десяти на вид. Кстати, они все тут босые были, что парнишки что девчата, успевшие набежать со всех сторон, от подростков лет четырнадцати, до карапузов что только встали на ноги. — А ближайший город какой? — Так Тамбов в двадцати верстах будет, — ответил тот же парнишка. — М-да, — протянул я. — До фронта далеко. — Далеко, — согласился тот. — Спасибо, вы мне очень помогли. Подождите минутку, — нырнув в танк, я быстро купил два вещмешка и набил их доверху вкусняшками. В одном банки со сгущёнкой, наши, советские, в другом тоже советские конфеты. И выбравшись, протянул старшему из парней, сообщая. — Это вам на всех сладости. Делите справедливо. — А можно нам танк посмотреть? — осмелев, попросила одна из девочек лет восьми. Подумав, я кивнул и спрыгнув на землю, приглашающе махнул рукой, и с рёвом радости те полезли на танк, облепив его. Другие не менее радовались, изучая что я им выдал. Поправив ремень «ППС» на плече, я осмотрел детвору. Несколько уже в танк нырнули через люки. Кто-то, изображая рычание мотора, сидел за рычагами, двигатель молчал, я заглушил его, так что было слышно. В танке осталось два шлемофона на сидениях экипажа, сейчас со спорами их мерили. Так вот, я поинтересовался: — Не подскажите, тут какой аэродром есть? — Есть, — кивнул парнишка лет двенадцати на вид, с пышной рыжей шевелюрой. — Только он далеко. — А у нас тут самолёт стоит, — пропищала маленькая девочка, облизывая пальцы, что испачкала, конфеты были шоколадные. — Да, — подтвердил тот же рыжий парнишка. — У нас там на поле самолёт сел, лётчик сказал, бензин закончился. Он уехал за ним, а наш Семён Петрович, участковый, охраняет. Самолёт там у посадки под деревьями спрятан. — Да? — заинтересовался я. — Отличная новость. Тут на тактической карте появились метки, которые быстро приближались. Похоже бойцы НКВД нашли где-то машину и гнались за мной, свежие следы от танка замаскировать сложно. Так что я поторопился покинуть деревню. — Ладно детвора, пора мне, служба ждёт. А шлемофоны оставьте себе, это подарки. Тут чуть ли не драка началась кому они достанутся, так что рассмеявшись, я нырнул в танк, его уже освободили, и стал кидать тем только что купленные шлемофоны. Точно по количеству голов, после чего заведя движок, покатил вниз по улице. Деревню перерезала небольшая речушка, по колено, дно песчаное, так что перебравшись на другой берег, погнал дальше, а вот и посадка с самолётом. Подкатив, пожилой участковый встав с травы, отряхивал галифе на заду, тот старшим сержантом был, я покинул танк, осматривая «У-2», и сообщил ему: — Извините, но мне нужна эта машина. Взяв того на прицел, заставил отбросить оружие, «Наган», после чего связал и оставил в стороне, танк отъехал в сторону чтобы мне не мешать, лётчик особо не солгал, говоря, что топливо закончилось, но не сообщал, что вытекло оно от пулевых пробоин. Если проще, то обстреляли связника, явно «мессера» постарались. Так что достал десяток канистр с авиационным танковым бензином, стал лить в горловину, а как потекло, срезая ветки и делая чопики, забивал в баки. Три раза проверял, капало, но уже не текло, шесть пробоин, так весь бензин и перелил в баки, а когда от деревни «полуторка» показалась, что мчалась во весь опор, то мотор уже работал, а я сидел в кабине, вот так разогнавшись, к счастью система управления и мотор не пострадали, и оторвавшись от дороги, потрясло, но взлететь можно, полетел в сторону передовой. Кстати, в кузове грузовичка и лётчик был, по шлемофону опознал, который что-то орал и грозил мне кулаком. Там же было двое механиков, бочка, инструменты какие-то, и те бойцы «НКВД». Пересчитал обнаружил что четверых нет. Значит у того склада с медикаментами остались. Я улетел. Танк немного сопровождал меня, но потом отстал и самоуничтожился, это чтобы никто не пострадал. Полёт был тяжёлым, чопики от тряски выдавливало, бензин вытекал, приходилось садиться, новые забивать, заправлять, и лететь дальше. А это всё время. Авиационный танковый бензин к нашим самолётам вполне подходил, в отличии от нежной германской техники. В общем, такое дело, не добрался я до передовой, не успел, прошли эти два часа. Вообще, мне кажется задание невыполнимым было в таких условиях, даже если потраченное на детей время взять, не успел бы, так что когда таймер закончил работу, а я был в воздухе, то пришло сообщение. Открыв, вот что увидел: «Внимание, Игрок. Вы не выполнили задание. Вам предлагается на выбор. Получить штраф, или новый квест без награды. Решение за вами. «Да-Нет». Вам выдано десять минут на раздумья». Времени мало, но я всё равно пошёл на посадку. А вообще фронт близко, тыловые подразделения стало видно, автоколонны, что доставляли к передовой всё необходимое. Где-то впереди ухали крупнокалиберные орудия, но я до них пока не долетел, значит до передовой тридцать-тридцать пять километров, вряд ли больше. Сел на поле и пока проверял затычки в баках, и заправлялся, размышлял. Что-то мне это всё не нравится. Времени поразмыслить хоть немного есть, вот и тратил его. Вообще, мне такие подставы не нравятся, а то что это подстава, было ясно как день. Не успел бы я за два часа всё сделать, значит, модераторам было нужно чтобы я или перестрелял всех в самолёте и угнал его сразу, или продул, и нарвался на штраф или отработку. Именно эту отработку мне и хотели подсунуть, но что это такое? Если так подумать, могли и раньше подсунуть, все задания для меня коты в мешке, узнаю после согласия. Значит, это что-то такое что к игре не относится и отчего я точно могу отказаться и на меня можно будет надавить штрафом, а то и выбыванием из игры. М-да, мысли как-то меня не туда уводят. Однако выбираю однозначно штраф, к чёрту задание. Вот я не особо и терзаясь сомнениями, и отказался от задания, и подтвердил, что выбираю штраф за срыв квеста. Почти сразу пришло новое сообщение, которое я не без интереса открыл для изучения. Даже если меня снова на дно кинут, всё отобрав, то это будет моё осознанное решение. Я Игрок, но играть под дудку модераторов не хочу, что и показал своим решением. «Внимание, Игрок. Вы оштрафованы за срыв особого задания. Ваше начальство отказалось вас прикрывать и вашу судьбу решает военно-полевой трибунал». Мигнув, всё что было вокруг исчезло, и я оказался босой в своём командирском обмундировании, не опоясанный, без головного убора, без всего, стоявшим перед столом, за которым сидели трое, причём я отметил, какими те были безмерно уставшими. В помещении стоял дух табака, кто-то не давно курил. А так, за столом, застеленным красной материей, сидели трое, военюрист второго ранга, политработник в звании батальонного комиссара и командира в звании капитана. Если на армейские звания переводить, судить меня будут два майора и капитан.