Дорога обратно в Сен-Тропе также заняла у меня около двух часов, но уже вечером я был на месте и, крутясь по узким улочкам, подъехал к нашему дому. По пути на соседней улице я заехал в кондитерскую и накупил сладостей. Свежих, ещё тёплых булочек и круассанов. Дочки их очень любили. Проходя мимо почтовых ящиков на первом этаже, я заметил, что там лежало письмо, видимо пришло от моих юристов, я им дал адрес своей квартиры на Лазурном берегу. Жаль, телефона в квартире не имелось, возможности установить не было. Обещали провести линию, когда расширят местную телефонную станцию и пробросят новые кабели. Работы эти уже начались, а так всё было занято. В квартире, к моему удивлению, никого не было, хотя в это время они уже возвращаются с пляжа. Уже час как дома должны быть. Странно, неужели Амели, их няня, просмотрела время и дала им ещё дополнительный час? Такая ответственная девушка, это на неё не похоже. Прежде чем идти на пляж, я оставил пакет со сладостями в буфете на кухне, и в гостиной, взяв ножницы с комода, вскрыл конверт. Оттуда выпала прядь волос и листок, сложенный надвое. Прядь точно Сашкина, я ей эту резинку завязывал, та сразу бросалась в глаза, из-за этого, наверное, и срезали. – Что за фигня? – усмехнувшись, удивился я, быстро пробегая отпечатанный на пишущей машинке текст. – Совсем страх потеряли?! Причина моего возмущения была в том, что в письме сообщалось о похищении моих дочек и их няни с требованием выкупа. Также требовали никому об этом не сообщать, особенно жандармам. Выкуп требовали солидный, триста пятьдесят тысяч франков. За няню, видимо, решили брать пятьдесят, по сотне за дочек. Деньги были солидные, и хотя такая сумма у меня была, даже в три раза большая, платить я не собирался, у меня были свои методы работы с такими упырями-киднепперами. Пора вспомнить свои следовательские умения и вычислить их. Что дальше, понятно: лодку нанять не проблема, а море умеет хранить тайны. В письме было указано, куда завтра привезти деньги. Что плохо, похитители знали мой распорядок, хотя никакой слежки я не заметил, и были в курсе, что снять сегодня такие средства я не успею, значит, завтра с утра требовалось снять деньги согласно их инструкции, выехать за город, в лес на пустынную поляну, где и оставить деньги под корнями упавшего дерева. Дочек вернут, как и похитили, то есть не на руки передадут, а видимо, где-то высадят в городе. Рисковать я не собирался, поэтому и решил действовать радикально. Тут пятьдесят на пятьдесят, что их вернут живыми, а в моём плане они не должны пострадать. Конечно, выглядел я спокойно, но внутри клокотали злость и ярость. Быстро проверив квартиру, я определил, что чужих тут не было, а если и были, то они ничего не трогали. Достав из тайника коробку, я открыл её и взял в руки «вальтер», после чего снарядил пустые магазины. Глушитель наворачивать не стал, а положил его в карман. Оружие за пояс брюк, сверху рубашку навыпуск. Ещё я взял моток верёвки и половых тряпок на кляпы. Одним словом, приготовился. Первая задача у меня стоит – это выявить наблюдателя. Он должен быть, покатаюсь по городу, делая вид, что ищу детей, в банк заеду, заодно проверюсь насчёт слежки. Если нет, значит, наблюдатель окопался рядом с домом, возможно, живёт рядом. Он должен быть, его не может не быть. Спускаясь по лестнице, я в холле встретился с мадам Дефоссе, та на меня взглянула мельком, но, расправив плечи, направилась к дверям своей квартиры. Судя по домашней одежде, она выходила ненадолго. Что мне не понравилось, так это то, как она посмотрела на меня. Конечно, соседка, сообразив, быстро отвела взгляд, но я смог распознать в её глазах превосходство, торжество и желание мести. Наблюдатель она? Вполне возможно, для похитителей идеальный вариант. Однако всё же трогать дочек ей не стоило. Я, конечно, думал о советском следе, но быстро откинул его, наши так не действовали, да и зачем им мои дочки? Меня взять куда проще. Особенно в те моменты, когда я этого не ожидаю. Заставить так что-то сделать, чего я не хочу? Так это не делается, писульки не подкидываются. Нет, тут явно дилетанты, которые строят из себя профи, работают. Видно по их действиям. Проводив соседку задумчивым взглядом, я вышел на улицу и посмотрел вслед машине, что только что отъехала. Похоже, соседка как раз и общалась с водителем этой машины. Я на всякий случай запомнил марку, цвет и госномер этого автомобиля. Кстати, это был типичный такой «Жук» красного цвета с белой крышей. Бабский цвет. Подойдя к своей машине, я глянул на два спущенных колеса. Оба пробили с левой стороны, с проезжей части, чтобы из подъезда не было видно. Огорчённо покачав головой, я пробормотал: – Грязно работаете. Сходив к телефону-автомату на углу дома, я вызвал такси. То приехало достаточно быстро. За это время я успел поставить запаску вместо одного и поддомкратить второе. Таксист помог, мы оставили машину на домкрате и поехали в сервис, где за час колёса привели в порядок, я вернулся на другом такси и поставил резину на место. Кстати, когда я возвращался, то приметил знакомую припаркованную машину на одной из улиц, ту самую, что отъезжала от моего дома. Когда «Ситроен» снова встал на все четыре колеса, запаска вернулась на своё место, я отъехал от дома и направился к тому, где стоял «Жук». Слежки я за собой так и не обнаружил, поэтому уже твёрдо был уверен, что соседка как раз и являлась наблюдателем и, вполне возможно, наводчицей. Отъехал я на глазах двух других соседок и соседа, делая себе алиби, после чего, оставив машину у банка, пешком вернулся и незаметно, через задний двор, то есть через чёрный ход, открыв замок, прошёл в фойе своего дома. Тут было пусто, лишь с улицы доносились голоса соседок, так что я спокойно постучал в дверь мадам Дефоссе, а когда та открыла, ничуть не опасаясь, нанёс ей лёгкий удар в горло ребром ладони. Такой удар не вырубает, но крикнуть она теперь не могла. Развернув её, я дал пинка, и та засеменила в гостиную, видную от входной двери, и упала на диван. Я же закрыл дверь и пробежался по комнатам. Пусто, тут никого не было. Подойдя к старухе, я взял её за волосы и, задрав голову, сказал, глядя с ненавистью ей в глаза: – Ну что, тварь, или ты говоришь, где мои дочки и кто ещё участвует в похищении, или я порежу тебя на мелкие кусочки!.. Подхватив ещё два пакета с расчленёнными частями тела соседки, я уложил их в багажник угнанной машины, стоявшей у чёрного хода. Всё же соседка оказалась ни при чём, к похищению она не имела никакого отношения, но я слишком много выдал информации, чтобы оставлять её в живых, да и не выдержала она пыток, сердце остановилось, вот и пришлось расчленять в ванной, подобием хлорки всё замывать и выносить части тела. На самом деле тот взгляд, что я уловил тогда в фойе, был действительно направлен на меня, но он не касался дочек. Всё оказалось куда проще и мелочнее. За последнее время мы не общались, вообще, как будто друг друга не существовало, но мелкие пакости она делала. То замок почтового ящика сломает, то ещё что, а тут, общаясь с племянницей, это её «Жук» тогда отъезжал, пожаловалась, как я несправедливо с ней поступил, и ещё сказала, что это моя машина стоит перед капотом «Жука». Вот племянница и схулиганила с одобрения соседки. Шилом проколола мне два колеса. Племянница уехала, а довольная соседка направилась к себе, тогда же мы с ней и встретились, и она ещё не избавилась от чувства мести, которые я уловил и понял неправильно. Блин, я из-за этих двух дур столько времени потерял, а ведь уже мог бы выйти на похитителей. Избавился я от соседки просто: покидал части её тела с обрыва в море. Сейчас отлив, унесёт в море, а там рыбы всё доделают. Машину тоже загнал в воду, но дальше, километрах в трёх, не здесь, у места захоронения. Потом искупался и бегом вернулся к машине, после чего заехал к родителям няни. Те не спали, телевизор смотрели, когда я появился, из-за чего мне пришлось их успокаивать. Мол, их дочка с моими уехали на двухдневную экскурсию в Ниццу и прибудут только завтра. Я должен был сообщить им, да забыл, вот только сейчас заехал. В ответ я услышал, что ничего такого дочка им не говорила, они думали, она снова ночует у своего парня. Вроде родителей я успокоил, поэтому вернулся в квартиру и, посмотрев в почтовый ящик – тот был пуст, – направился к себе. После душа и замены одежды я снова на машине покинул этот район. Избавился от одежды, на ней могли остаться капли крови, ну и обувь тоже выкинул, как и остальное, просто утопив в море. Была уже полночь, когда я покинул территорию города и направился смотреть то место, которое похитители выбрали для передачи суммы выкупа. То есть мне нужно было визуально осмотреть, где я собираюсь оставлять деньги, и сразу прикинуть удобные места для наблюдения. Меня беспокоило то, что слежки я так и не заметил. Или похитители были уверены, что я заплачу, или их было так мало, что просто некого было посылать. Хм, гадай не гадай, а фактов мало. Кстати, соседка перед смертью сказала, что няня с дочками сегодня так с пляжа и не возвращалась. Ей можно было верить, окна её кухни выходили на улицу, и всегда видела, как мои возвращаются по вечерам с купания, так как проводила на кухне большую часть времени. Я был в курсе, что у девушки был парень. За неимением других следов – я даже не знал, где произошло похищение и как, – решил проверить эту версию. Парень часто проводил время с няней на пляже, так что, может, что видел, ну или тоже похищен. Нужно проверить. Проблема была только в том, что адреса я не знал, будить родителей Амели не хотелось, это их насторожит, поэтому решил выяснить другим путём. Парень был местный, значит, должен быть в справочной. Звонок из телефона-автомата дал мне два адреса, а не один. Оказалось, по таким данным в городке проживало двое. Первый адрес оказался пустышкой, не тот, да и не было его, служил в армии, а вот со вторым адресом я попал в яблочко. Проживал парень в собственном домике, каменном, на пять комнат. Достался по наследству от бабушки. Он находился далеко от моря, можно сказать с другой стороны города, и для сдачи отдыхающим не годился, никто сюда не будет заселяться, поэтому парень жил один. Как я понял, несмотря на то что с Амели у него всё серьёзно, она всё ещё жила с родителями, отказываясь переезжать. Причина была проста: её парень должен встать на ноги, да и училась она ещё. Разбогатеть должен, за нищего выходить она не хотела. Это не агентурная информация, дочки разболтали, они ведь тоже уши имеют. Так вот, надеясь выйти на след, я случайно вышел на похитителей. В доме горел свет, поэтому проехав мимо и оставив машину подальше, я вернулся пешком и заглянул в окно. Несмотря на задёрнутую штору, щель позволяла рассмотреть Амели, что верхом скакала на своём парне, том самом. Причём по вздохам и ахам было ясно, что они этим занимались уже давно. Ненасытные какие. Теперь ясно, кто был похитителем. Пробежавшись по пустым постройкам, я дочек не нашёл, значит, они в доме. Проволочкой откинув щеколду, я проник в дом. Осмотрев весь первый этаж, кроме спальни, где продолжался секс-марафон – я уже с уважением поглядывал на дверь, – крышку входа в подвал. Все три дочки были там, даже не связанные, да и куда они денутся? Спали они на одном матрасе в одних купальниках, прижавшись друг к другу, а сверху было наброшено одеяло. Проверив пульс, я убедился, что мои крохи живы. Амели – девушка умная и хитрая. Она понимала, что мои дочурки сразу расскажут, с кем они сели в машину и куда их увезли, а этого ей было не нужно. Думаю, дочки были приговорены, и их держали на всякий случай до получения выкупа. Присев рядом с дочками, я стал гладить их по головам, отчего Максим сразу проснулась и хотела было с радостным воплем броситься мне на грудь, но я положил ей палец на губы и прижал к себе, нежно поглаживая по спине. – Говори тихо, хорошо? – Ага. Ты нас нашёл. Амели сказала, что мы играем, и ты должен нас найти. – Видишь, нашёл, – тихо шепнул я ей, поднимая и остальных. Те тоже, просыпаясь, радостные прижимались ко мне. Договорившись, что они будут вести себя тихо, я помог им подняться из подвала, и мы прокрались к двери, после чего вышли на улицу, и я той же проволочкой закрыл щеколду. Только после этого мы прошли к машине, сели в неё и уехали домой. Честно говоря, у меня было острое желание открутить обоим похитителям голову, однако на месте я не мог этого сделать. Нет, желание оставалось, и я собирался это проделать, но не прямо сейчас, иначе их пропажа приведёт ко мне. Вон, и так соседка пропала, хотя я и сделал вид, что она ушла ночью купаться и утонула. Даже вещи и полотенце на пляже аккуратно сложенными оставил. Там был среди вещей платок с инициалами, она их на всех платках шила, так что вещи должны опознать, когда обнаружат её пропажу. С этими двумя недорослями совсем другое дело. Родителям девушки я сказал, что сам отправил её на экскурсию в Ниццу, а будут проверять, выяснят, что экскурсии не было, и меня возьмут на карандаш, чего мне было не нужно. Нет, пусть они перепугаются до мокрых штанов и уйдут в бега. Амели не может не предупредить родителей об этом, а это уже уведёт подозрение от меня. Так что в принципе я не против подождать и совершить месть чуть позже. Если те вообще меня опасаются и побегут. С виду я вёл жизнь простого гражданина, особо ни во что не вмешиваясь и не суясь. Можно сказать, такой невысокий живчик, которому, кроме детей, нет ни до чего дела. Не думаю, что они меня опасаются, нет, не думаю. Утром я даже удивился той наглости, что произошла. Просто Амели как ни в чём не бывало пришла и, невинно глядя на меня, спросила, вести ли детей на пляж. – Что это было за странное письмо, и почему дочки вернулись одни домой? Где вы были? А то они какую-то белиберду несут, – нахмурившись, спросил я. – Не знаю, меня оглушили и, кажется, затащили в машину. Я очнулась в лесу одна. Поскорее побежала к вам, но сначала забежала к родителям переодеться, – вдохновенно врала та, внимательно глядя, как я воспринимаю её слова. – Вы не справились со своей работой, подвергли жизнь моих детей опасности. Вы уволены. Попрошу покинуть мою квартиру. Мне показалось, что та даже вздохнула с облегчением, когда я её выпроводил, кстати говоря, не уплатив за последний день работы. Та ушла, а я вернулся на кухню, поднявшись в мансарду, где мы, как всегда, вместе завтракали. Общался я с Амели в прихожей, так что дочки не знали, кто пришёл. Потом мы собрались, я убрался на кухне, помыл посуду и, прихватив пляжные принадлежности, направился с детьми на пляж. Мои предположения оказались верными, я дважды засёк парня Амели, он следил за нами, проверяя, как мы себя ведём и не бежим ли в жандармерию. Видимо, они поверили тому, что дочки смогли сбежать сами из подвала, а теперь пытались понять, что я буду делать, вот и приходилось изображать, что совершенно беспечен, для их спокойствия. А в обед, когда мы с пляжа направились в одно кафе, в которое постоянно ходили, зашли в кассы, где купили билеты в Италию. Вернее, я их забронировал. Судно будет проходить вдоль побережья с заходом в порт Ниццы через три дня, вот я и взял одноместную каюту, но с большой кроватью. Нам с дочками не привыкать. А до Ниццы мы и на такси доберёмся, свою машину брать я не хотел. До самого вечера всё свободное время мы провели на пляже, так же прошёл и второй день. До обеда парень Амели ещё мелькал в прямой видимости, но к вечеру он окончательно пропал. Видимо, парочка похитителей пришла к определённому выводу и сняла наблюдение, успокоившись. Вот это они зря. Ночью, оставив дочек в спальне, те уже уснули, я тихо прокрался из квартиры через чёрный вход наружу, пробежал по тёмной улице и остановился у одной из машин. Завести её труда не составило, так что я поехал к дому парня Амели – она, кстати говоря, тоже там была. В спальне проходило то же мероприятие, кое я застал, когда освобождал дочурок. Я ещё в прошлый раз отметил, что грудки у девушки само совершенство, даже не качаются, когда она пребывала в позе всадницы, вот и сейчас это отметил. – Доброй всем ночи, – сказал я, проходя в спальню. – Вернее, всем злой ночи. – Как ты?!.. – дёрнулся парень и соскочил со своей напарницы. – Как ты нас нашёл? – Я здесь был, когда дочек из подвала освобождал. Тогда я убить вас не мог, а сейчас без проблем. Уже все в доме знают, что я выгнал няню за халатность. Особо те не дёргались, в опущенной руке у меня был пистолет с накрученным глушителем, понимали, что я легко им воспользуюсь. – Господин Анри, поймите, это была лишь шутка, всего лишь розыгрыш, – прикрываясь простыней, сказала Амели, в её тоне я явно расслышал панические и умоляющие нотки. – Так я тоже шучу. Сейчас вас убью, тела расчленю, мне это не трудно, всё же я хирург, ну а останки куда-нибудь спрячу, а потом имитирую, как будто вы уехали из города. А через несколько месяцев вас объявят пропавшими без вести. Видите, ничего сложного, обычный розыгрыш. – Мы не трогали ваших дочек, – сказал парень. – Просто не успели, – был мой ответ. – Я видел бочку в сарае с водой. Там как раз было по объёму, чтобы утопить моих девочек. Закон Архимеда. Для меня важно то, что вы вообще посмели подумать об этом, не то что воплотить свой план в жизнь. Одним этим вы подписали себе смертный приговор. А жизнь вы себе не купите, я пришёл для определённой цели и сейчас буду её осуществлять. Парень оказался смелым, дураком, что пошёл на поводу у своей подружки, но не трусом. Удар кулака сбил его с ног, второй вырубил. Ещё двумя ударами я вырубил Амели. Пока её парень пытался напасть на меня, та пыталась проскочить мимо к двери. Не получилось, я всё же был очень быстрым. Посмотрел на лежавшую на полу девушку. В своей естественной красоте и невольно соблазнительной позе она была прелестна, но я смотрел на неё брезгливо. Как на паучиху, мерзкую и противную. У меня было желание буквально порвать их, в лоскутки, и чтобы они всё чувствовали, но, к сожалению, в данный момент я не мог себе этого позволить. Их смерть должна быть хоть и случайной, но естественной. Положив оба тела на кровать, друг на друга, как будто они так и уснули во время соития, девушка сверху, после чего, побегав по дому, поджёг всё, что было можно. Я даже едва успел выскочить наружу, когда полыхнуло. Шансов выжить у парочки не было, вырубил я их капитально, и если не огонь до них раньше доберётся, то задохнутся в дыму. Я проследил в течение часа, как соседи и прибывшие пожарные тушили дом. Никого не спасли. После чего со спокойной душой – месть свершена – поехал обратно. Вернул машину на место и, снимая на ходу перчатки, направился обратно к дому. Поднялся наверх я беспрепятственно и незаметно для спавших соседей, всё же глубокая ночь была, потом, не принимая душа – шум может разбудить соседей, – так протёрся над раковиной и лёг спать. Да, кстати, соседку уже объявили утонувшей. Та племянница сразу обнаружила, что она пропала, пошла в жандармерию, и ей предъявили несколько комплектов одежды, в одном из них она и опознала вещи тётки. Та, бывало, ходила по ночам купаться, об этом весь дом знал, так что посчитали несчастным случаем, свело ногу, и кирдык. Потом начались мероприятия по осмотру дна у пляжа, естественно, ничего не нашли и посчитали, что её отнесло в открытое море. Особо я не заметил, чтобы племянница огорчилась, она сразу заселилась в опустевшую квартиру. Даже успела познакомиться со мной и детьми, вежливая такая. Не подумал бы, что это она мне колёса проткнула. Кстати, я ей отомстил, в бак машины сахару насыпал, теперь её очередь по сервисам бегать. Рано утром мы начали собираться, в десять утра в порт Ниццы войдёт судно, грузопассажирское, и мы должны успеть подняться на его борт. Дочки с большим энтузиазмом встретили новость, что мы поплывём на пассажирском судне в Италию, а не как в прошлый раз, в тесном ящике без возможности выйти и иллюминаторов. В этом плаванье всё будет. В общем, проведя все необходимые процедуры временной консервации квартиры, перекрыв воду и отключив свет, мы с чемоданами и сумками спустились к уже ожидавшему нас такси. Как и говорил, машину я брать не стал, мы оставил её тут, припаркованной у тротуара. Погрузившись в такси, мы сразу выехали в сторону Ниццы, добрались до неё за полтора часа и сразу проехали в порт. Билеты мной были заранее выкуплены, ещё вчера это сделал, когда парень Амели за мной следить перестал, ну и направились к нужному пирсу. За нами шёл носильщик с грузовой тележкой, где был сложен наш багаж. Судно уже было на месте, и оно оказалось итальянским, это было видно и по названию, и по команде. После проверки документов и билетов нас сопроводили до каюты. Причём с собой разрешили взять большую часть багажа, остальное в багажный отсек. Я туда два чемодана отправил, остальное при нас было. Мы быстро освоились в каюте, разложили вещи по полкам и даже успели подняться на палубу, чтобы посмотреть, как отходим от пирса и выходим из порта. Было приятно ощущать едва заметную вибрацию палубы от работы мощного судового двигателя. Путешествие нам понравилось, но честно говоря, за пять дней мы испробовали все развлечения, которые были доступны, и если бы плаванье продлилось, то стало бы скучно. Мы даже на экскурсии бывали, если судно стояло продолжительное время в порту. Всё же оно оказалось не чисто пассажирским, а грузопассажирским, поэтому было такое, шла разгрузка, или загрузка, и мы в это время гуляли по городам. Гидов нанимали. Я тоже время зря не терял, познакомился со вторым помощником, и с ним мы проводили много времени, если тот был не на дежурстве. Он, зная, что у меня есть разрешение на вождение морских судов, делился своим опытом, у него было много практики. Правда, в рубку меня не допускали, капитан не разрешал, бывший военный моряк, вот и команду так же выдрессировал своими инструкциями. Зато в машинном отделении я был часто, механики меня за своего принимали. Тоже опытом поделились. Хорошие спецы, что тут ещё скажешь. Мимолётные свидания тоже бывали. Одно было с пассажиркой из первого класса, моей ровесницей. Та после нашей бурной ночи почти сразу сошла в следующем порту, даже не попрощалась, ну а мы пошлёпали по Лигурийскому морю дальше, пока не прибыли в порт назначения, то есть туда, куда у нас были куплены билеты. Благополучно пройдя таможню, мы на такси направились в отель. Там устроились, оставили весь багаж и почти сразу направились на причалы яхт-клубов. Дочки сопровождали меня везде, им тоже всё было интересно. Прибыли мы в час дня, в два уже заселились, так что времени на поиски яхты у нас было предостаточно. Тем более нас никто не торопил, не найдём тут, поедем в другой порт. Машину тут можно было взять напрокат без проблем. С поисками нам помог один из местных старожилов. Он выяснил, какой тип судна я ищу, и сказал, что тут таких всего три, принадлежат они двум туристам, стоят одно неделю, другое три дня, а вот третье уже местному, но продавать он её не будет. Поэтому старожил просто предложил съездить на верфь и купить на месте, ну или заказать, если не будет в наличии. К моему удивлению, никуда ехать не было нужды, отстойник и главный офис располагались тут же, в окрестностях Генуи, поэтому мы сразу же поехали на место. Нас встретил приятный такой молодой человек, менеджер по продажам, как я понял. Он внимательно выслушал, что я хочу, и подтвердил, что этот тип яхт строят в том числе и на их верфях. В небольшом количестве, от десяти до пятнадцати судов в год, но всё же они есть. Более того, он сразу лихо взлетел на свою любимую струю ездить по ушам и сообщил, что верфь выпускает три вида яхт, и предложил посмотреть все. – Извините, какая именно меня интересует, я уже озвучил. У вас есть, что мне предложить? – Извините, но такой тип яхт мы строим только по заказу и стопроцентной предоплате. Год назад было не так, но когда владельцы или отказывались, или не могли забрать, нам приходилось выкручиваться, закрывать долги и продавать их самим. При стопроцентной предоплате суда забирают сразу, или владельцы, или их наследники. – То есть вам нечего мне предложить? – спросил я, внимательно глядя на итальянца. Дочкам уже надоело рядом с нами стоять и слушать незнакомый говор, поэтому они отошли в сторону и сели на скамейку у входа в здание управления верфи. – Ну почему же, – сразу среагировал тот. – В отстойнике у нас стоят два судна этого типа. Одно вернули, почему, владелец не объяснил, только сказал, что оно ему не подходит. Второе не смог забрать владелец. Умер, а наследников нет. Сейчас наши юристы решают, что с судном делать. – Я могу посмотреть оба? – Да, но как понимаете, приобрести можете только то, которое вернули. Наши инженеры уже загоняли яхту в сухой док и не нашли никаких проблем. Да судну даже года нет, вернули три месяца назад, пока стоит в затоне под охраной. – Идём, посмотрим оба, – решил я. Мы сели в небольшой красный автомобильчик итальянца и поехали вокруг верфи на другую сторону, именно там и находились затоны и стоянки судов. Пока ехали, он вещал, описывая то, что я должен был увидеть. Сообщать о том, что я уже облазил одну такую яхту и о многом был в курсе, я ему не стал. – Подождите. Так это полувоенное судно? – «удивился» я. – Так и есть, проект-то сделан по чертежам фрегата, так что в случае войны предполагается сделать из этих яхт вспомогательные суда. Там даже палубы усилены для тяжёлого вооружения. На юте можно поставить зенитку, даже отверстия для крепления имеются, а на носу башню с пушкой. На корме оборудование сброса бомб и плавающих мин. Элементы конструкции мы не меняли, просто там, где погреба с боеприпасом должны находиться, теперь дополнительные каюты. Их легко переделать обратно и установить башни. Все переделки, включая покраску, займут около двух дней. После чего великолепная красавица яхта превращается в боевой корабль. Про борта тоже не забудьте, там металл, конечно, не как у боевого судна, но всяко толще, чем у простых яхт. Вот так мы и коротали дорогу, пока ехали. Дочки сзади сидели, а мы на передних сиденьях. Кстати, а машина у работника верфи оказалась классическая «Альфа-Ромео», я её почему-то сразу не опознал. Не до того было. Наконец мы прибыли на место и, оставив машину у ворот, прошли на территорию затона. Охрана нас пропустила без проблем. Так что мы сразу направились к двум однотипным судам, стоявшим рядом. Имени у одного, кстати говоря, не было, это, видно, то, которое некому забирать. Вот второе имело имя «Ласточка», причём на французском, видимо прошлый владелец был оттуда. Работник верфи подтвердил мои предположения, именно эти суда и стояли тут, те самые, которые мы обсуждали. – Красавицы, – широким взмахом указав на яхты, сказал Лучиано, мы успели познакомиться, пока ехали. – Оба судна в полном порядке, за ними следят специальные работники, хоть сейчас грузи припасы, заправляй топливом и хоть в кругосветное путешествие. – Заманчиво, – улыбнулся я. – Но сперва нужно посмотреть. – Оба судна желаете осмотреть? – Можно оба.