«Шереметьево» встречал нас дождём, из-за чего не дали разрешения на посадку и отправили на запасной аэродром. Остановив проходившую мимо смуглокожую стюардессу, я поинтересовался: – Мы должны уже заходить на посадку, а сейчас кружим на высоте. Что случилось? – Непогода, – улыбнулась та. – Как вы видите, грозовой фронт накрыл Москву, и нам не дают разрешения на посадку. Запасной аэропорт тоже закрыт. Нас направляют в другой аэропорт. – Но подождите, я специально летел посмотреть на Москву, – сообщил я возмущённым тоном. – Я хочу увидеть Красную площадь, Кремль. Я не для того платил такие деньги за билет, чтобы лететь в какой-то другой город. Я не хочу добираться до Москвы на лошадях и телегах. На губах стюардессы мелькнула улыбка, но она сдержалась. – Мистер, Советский Союз не такая дикая страна, как описывают в газетах и книгах. Там есть и железнодорожное сообщение, и дороги. Они даже машины выпускают. Сидевшие в соседних креслах двое парней окинули меня откровенно презрительным и недовольным взглядом. Они, как и я, вылетели из Нью-Йорка в Москву и точно были из Союза. По мелким деталям можно было определить русского человека, того самого совка. Как их ни маскируй, всё равно выдают себя. Стюардесса, убедившись, что я получил то, что хотел, то есть информацию, с гордо поднятой головой направилась дальше, в сторону хвоста, а я ещё долго сидел и бурчал, чтобы соседи-пассажиры слышали. Там я по всем прошёлся, по авиакомпании, по обеим странам и под конец по непогоде. Терять лишние дни, которые я мог провести в Москве туристом, мне сильно не хотелось. Мы действительно прилетели в Ленинград, в будущий «Пулково», который не был закрыт обширным грозовым фронтом. Мне уже казалось странным, что в моменты моих посещений Союза, ну или прибытия, это происходит всегда через Ленинград. Уже традицией становится. После всех таможенных процедур, подхватив портфель и взяв за ручку чемодан, я направился к стоянке такси. Чемодан был на колёсиках, поэтому я катил его за собой. Таксист, увидев явного иностранца, тут же выскочил и принял у меня из рук чемодан, убирая его в багажник, пока я садился в салон на заднее сиденье. Сам я был одет в дорогой костюм, имел заметный округлый живот, жидкую бородку и откровенно волосатую бородавку на носу. Тёмные очки скрывали глаза, но были видны кустистые брови, фетровая шляпа на голове. На шее висел фотоаппарат «Кодак», новенький, так и блестел. Он в чехле был, не открыт. – Куда едем, сэр? – немного повозившись на сиденье, спросил таксист, обернувшись. Спрашивал он на чистом русском, так как, видимо, других языков не знал. Посмотрев на него, я достал русско-английский разговорник, открыл последнюю страницу, где от руки было написано несколько часто употребляемых слов. Это я перед посадкой готовился. – Отель «Интурист». Москва. – Чего? – удивился тот. – Какая Москва? Мы в Ленинграде. Может, в нашу гостиницу? Она тоже «Интурист». – Москоу, – нетерпеливо сказал я. – Слушай, дядя, я только по городу езжу. Чтобы в Москоу ехать, нужно междугороднее такси вызывать. Заказывать по телефону. – Москоу, – терпеливо повторил я, делая вид, что ничего не понимаю. – Вот блин, – простонал таксист. – Сейчас, сиди, я к регистратуре сбегаю, и те междугороднее такси вызовут. Таксист действительно выбрался из машины и скрылся в здании аэропорта, оставив меня в кабине машины. Отсутствовал он минут десять, после чего вернулся в сопровождении служащей аэропорта. Та на английском говорила свободно и пояснила мне ситуацию. Пришлось выбираться из машины и ожидать, когда подъедет междугороднее такси. Подъехало то минут через двадцать, водитель был как брат-близнец шофёра из первого такси, но немногословен. Он погрузил багаж, после чего мы сели в салон. Машина отъехала от здания аэропорта «Шоссейная», и мы направились по улицам города к выезду. Там на шоссе и по нему уже в Москву. Откинувшись на спинку, я накрыл глаза шляпой и стал посапывать, изредка всхрапывая. Водитель первое время поглядывал на меня, а потом сосредоточился только на дороге, напевая себе под нос какой-то мотивчик, но едва слышно. Кажется, это была «моя» песенка про «Чёрного кота». Я же, убедившись, что дорога стелется нормально, действительно стал подрёмывать, но всё же немного пробежался по тем четырём дням, что прошли с момента, как я покинул нашу квартиру в Париже. В принципе особо рассказывать было и нечего. Ещё до того, как я начал отдых с детьми, еще на территории Америки, прежде чем вылететь из Нью-Йорка в Москву, я сменил облик на тот, в котором сейчас нахожусь, сделал фото и документы тридцатисемилетнего брокера из Колорадо. Заехав в посольство Советского Союза, я оставил заявку посетить Москву туристом, где собирался пробыть порядка месяца. Заявка была принята, на обработку и принятие решения у меня попросили дней десять, сообщив, что ответ отправят на адрес проживания. Вот этого я попросил не делать, якобы в ближайшее время возвращаться домой не собираюсь и буду ездить по городам этого штата. Мол, я сам заеду в посольство. Даже успел пообщаться с сотрудником, что принимал заявление, рассказал, как один мой знакомый с женой побывал туристом в Москве и очень хвалил этот красивый город. Фотографии показывал, а у меня тут как раз отпуск намечается, вот я и решил провести его в Москве. Да и почему нет? Вот примерно так и было. После того как отдых с дочками был закончен, я в Гавре сменил внешность, через пролив вернулся в Англию и вылетел в Нью-Йорк. Там снова сменил внешность на брокера и с его документами посетил посольство. К моей радости, ответ был положительный, я прямо там же поменял доллары на советские рубли, задекларировав их – думаю, трёх тысяч рублей хватит – ну и ближайшим рейсом вылетел в Москву. Все документы у меня были в порядке, так что особо внимания я не привлекал. Обычный такой турист из Штатов. А номер в «Интуристе» бронировал не я, попросил сделать это того сотрудника, что выдавал разрешение на посещение своей страны, он же подтвердил бронь. Конечно, форс-мажор с посадкой в другом аэропорте меня не порадовал, я терял время, а оно у меня по минутам было расписано, но что бы ни делалось, всё к лучшему. У меня такой жизненный принцип. Кстати, грозовой фронт не ушёл, мы как раз въехали в него, водитель сбросил скорость, включил фары, и заработали дворники, размазывая воду по лобовому стеклу. Из-за этой непогоды мы опаздывали, уже давно стемнело, но мы двигались по трассе в сторону Москвы. Была одна остановка на заправке, я в туалет ходил, меня таксист провёл, так как местных я «не понимал», да и туалет посетил с откровенно брезгливой миной на лице, под едва слышную ругань таксиста. Мол, буржуй недобитый, всё им золотые унитазы подавай. Грим с лица не стекал, зонтик помогал, который у меня был в багаже. К сожалению, грим водостойким назвать было нельзя, хотя я и купил лучший набор, всё же в Голливуде был, в городе Ангелов, поэтому берёгся. В город мы въехали где-то в час ночи, и уже к двум подъехали к зданию «Интуриста», могли бы и раньше, но таксист города не знал и шесть раз останавливался, чтобы спросить дорогу. С учётом того, что как раз на улице людей встретить было сложно, в основном коммунальные службы работали да патрули милиции ходили в плащах, осведомлённых людей встретить было сложно. Я же играл туриста, который впервые в городе, и показать не мог, да я вообще спал. – Мистер, мистер, – потряс меня таксист. Я действительно уснул. – Приехали, мистер. С вас двести шестнадцать рублей пятнадцать копеек. Непонимающе потряся головой, я посмотрел на счётчик и полез в кошелёк за рублями. Достав девять двадцатипятирублёвок, протянул их таксисту, потом, посмотрев в разговорник, я сказал на русском с жутким акцентом: – Спасибо. Тот деньги взял, но сдачу явно давать не собирался, я нахмурился и постучал по спинке сиденья, указав на счётчик, отчего таксист скривился и стал, слюнявя, отсчитывать сдачу, пока я её не получил. После этого открыв дверь, потом, не выходя, зонтик, я выбрался под мелкий моросящий дождь. Изредка налетал шквальный ветер, бросая брызги сбоку, но было терпимо. Таксист тоже выскочил, натянул кепку на уши, кожаная куртка спасала его от дождя, подхватил мой чемодан – портфель я нёс на плечевом ремне, – и мы направились к освещённому входу. Не без удивления я отметил, что в гостинице активно велись работы. Ходили посетители, из какого-то зала доносилась музыка, мелькали слуги. Нас встретили прямо у входа, забрали чемодан у таксиста. Я слышал, как тот жаловался носильщику на скрягу-пассажира, и получил ответ, что они тут все такие. Администратор за стойкой регистрации проверила бронь и подтвердила, что одна такая на моё имя есть. Говорила она на английском почти чисто, так что общались мы не без удовольствия. Получив мои документы, она зарегистрировала меня в номере и сразу же получила оплату за номер на месяц вперёд, так как я ей по секрету сообщил, что хочу провести в Москве всё время отпуска, до последнего дня. Тем более билеты я приобретал сразу два, вылет обратно, когда заканчивается оплата номера. Всё рассчитано. – Привет, ты из Америки? – подошла ко мне пара у лифтового холла. Судя по одежде и говору, британцы, тоже, видимо, туристы. – Да, из Колорадо. Майк Кристофер О’Браун, из Денвера. Вот, прилетел на всё время отпуска в эту страну. Мне все друзья и знакомые обзавидуются, когда я покажу им фотографии, где был. Главное – шапку-ушанку купить, балалайку и матрёшку. Это мой друг советовал, что тут уже был. Сказал, их надо по базарам и магазинам искать. Англичане оказались не туристами, а решали торговые вопросы с торгпредством. Сами они были из частной торговой компании и заключали некоторые сделки. Какие именно, мне не сообщили, просто отделались туманными фразами. Ну, понятно, чтобы конкуренты не перехватили заказ. Общались мы где-то с полчаса, носильщик всё это время так и стоял рядом, дожидаясь, когда мы закончим. Англичане также пригласили вниз, в кафе, где имелся танцевальный зал, отметить встречу. – Конечно, как приму душ, так и спущусь. В этой стране ночь спутана с днём. Сейчас в Америке день, спать не хочется, а тут ночь, придётся привыкать. – Это да. У нас разница не такая большая, но мы тоже первое время привыкали. Не волнуйся, Майк, ты тоже привыкнешь. За время разговора мы стали общаться как старые знакомые и начали называть друг друга по имени. Они Льюис и Люси, а я, как уже было сказано ранее, Майк. В общем, договорившись, что я, обустроившись в номере, снова спущусь, мы расстались, и мы с носильщиком направился к лифту, а те в один из залов, где проходила вечеринка. Кстати, по словам англичан, основная масса туристов тут была из итальянцев, французов и испанцев, англичан и американцев было не так и много. То ли не сезон, то ли так сложилось. Носильщик проводил меня до номера, там уже встречала дежурная по этажу. Она же открыла номер и показала всё, что в нём было. Брал я с удобствами. Так что тут даже импортный холодильник был и советский телевизор. Приёмник стоял на столе. Когда дежурная предложила разложить вещи из чемодана по полкам шкафа, я отказываться не стал, понятно, что весь персонал в этом отеле работает на контору, сексот сексотом погоняет, поэтому и не возражал, тем более в чемодане ничего особенного не было, чисто походный набор. Я лишь один раз остановил дежурную, забрав из чемодана средства для бритья и гигиены, чтобы отнести в ванную. Бритвы не было, у меня же борода, а вот ножницы, чтобы её постригать, имелись. В общем, легенда была проработана тщательно. Кто-то, конечно, пальцем у виска покрутит, мол, зачем так подставляться, срисуют на раз, так я для того и готовился так серьёзно. Конечно, за мной будут наблюдать, но это если я буду на подозрении, а этого хочется избежать. Портфель я трогать дежурной не разрешил, у меня там документы и деньги, и после того как она покинула номер, якобы полез под душ. Этого, естественно, делать я не стал, хоть тело полотенцем и протёр, сняв накладной живот. Потом достал из портфеля набор косметолога и обновил грим. Пока всё было в норме. Ту одежду, в которой я приехал, дежурная забрала. Должны вернуть утром после чистки, поэтому достав из шкафа рубаху и лёгкие белые летние брюки, оделся и направился вниз. Уличную обувь я оставил в номере, в чемодане была лёгкая прогулочная, её-то и надел. Вечеринка, и чтобы я пропустил? Не бывать такому. Спустившись, я прошёл в зал, где шла дискотека, танцевали пары под ритмичную и, кажется, заграничную музыку, и, осмотревшись, направился к бару. – Что пожелаете, сэр? – спросил бармен на хорошем английском. – Виски и водку. Хочу сравнить. – О-о-о, стандартный заказ, все новички в первый день делают схожие заказы. – И кому что нравится? – заинтересовался я. Приходилось говорить, повышая голос, чтобы слышать друг друга, музыка если не оглушала, то была близка к этому. – В большинстве водка, но у кого-то свои предпочтения. – Посмотрим, – принимая два бокала с напитками, сказал я. Осмотревшись и приметив чету англичан, я обошёл танцпол и, спросив разрешение, сел на свободный стул. – О, ты тоже решил попробовать этот коктейль? – засмеялась Люси, посмотрев на мои стаканы. – Муж пил с ромом, он быстро опьянел. Больше он таких экспериментов не проводил, но русская водка ему понравилась… Эта… а-а-а… О, «Столичная». – Ну, нас американцев крепкими напитками не удивить, – ухмыльнулся я и, сделав два больших глотка виски, довольный замер, чувствуя, как вниз пошла тёплая волна. – Хороший виски, не «Джек Дениелс», но тоже ничего, а теперь водку. Пара глотков водки не остановили меня. С удивлением посмотрев на бокал, как будто спиртное, что находилось там, удивило меня своими вкусовыми качествами, я одним махом добил стакан и, поставив его на стол, расслабленно откинулся на спинку стула. Сфокусировав взгляд на Люси, я пьяным голосом спросил: – Потанцуем? Следующие три дня прошли для меня в работе, не той, для которой я приехал в Москву, хоть подготовительные мероприятия я и начал, а в изображении туриста. Уходил я утром, приходил вечером, делясь со всеми, кто попадётся под руку впечатлениями о Москве. Мол, я в шоке, как мне тут нравится, даже заказал у администратора плёнки для фотоаппарата, так как весь свой запас уже исщёлкал. Тот же администратор предложил проявить плёнку и наделать фотографий, мол, у них хорошее оборудование и материалы. Так что я не без удовольствия отдал им плёнки. Я их действительно потратил, гуляя по Москве, было много фото с простыми людьми, которые тем или иным своим видом заинтересовали меня. С милиционером фотографировался, с простыми людьми. В общем, ничего криминального. По фото было видно, что я выполнял всю запланированную культурную программу. Мне, когда я вселился, дали памятку со всеми достопримечательностями столицы Союза, вот я и начал с начала памятки и медленно, можно сказать педантично посещал всё, что было указано в ней. Сегодня я собирался посетить картинную галерею, так что работы было навалом. И прикрытие достойное обеспечить, и продолжить подготовку к делу. За эти три дня я выявил, что слежки за мной не было, уже хорошо. Да и откуда будет столько людей, чтобы следить за всеми интуристами, а из рамок поведения туриста я не выходил, даже вёл себя так же нагло и раскованно, как и все американцы. Щипая дежурных за мягкие места и громогласно хохоча. Персонал гостиницы к этому давно привык, глаз набит, так что, похоже, из образа я действительно не выходил. Были интересы среди женского персонала ко мне, но быстро прекратились. Я не хотел, чтобы они видели накладной живот и грим, поэтому пришлось играть гея. Пару раз ущипнул носильщиков, чуть не получив в морду. Улыбался парням, так что от меня отстали и больше дамы не подкатывали. Моя ориентация им стала ясна, хорошо я интурист, могли и посадить, сведя с приманкой. В Союзе это статья. Хм, как бы под вербовку так не попасть, нужно осторожнее себя вести. В этот раз после посещения Третьяковской галереи я прогулочным шагом направился гулять по улицам. За эти три дня я во второй раз был в галерее, восхищаясь работами русских мастеров, и позавчера и вчера выделил себе по четыре часа на некоторые дела. Первое, я нашёл объявление, снял грим, благо набор у меня был с собой, фотоаппарат убрал в портфель и договорился о сдаче комнаты сроком на месяц на окраине столицы. В этот раз я играл командировочного с Урала. Это было позавчера, а вчера я посетил один из своих схронов, где хранилось несколько комплектов одежды для меня, всё для гримирования, деньги и несколько комплектов бланков русских паспортов, прав, командировочные, служебные удостоверения и остальное. В общем, всё это я перевёз в снятую комнату. Это не был частный дом, соседи приметят, что заходит один, а выходит второй, совсем другой, поэтому мне нужно было помещение, где встреча со свидетелями была бы минимальной. В объявлениях было много предложений о сдаче, три мне не подошли, а вот одна комната вполне. Это был трёхэтажный дом, частично были отдельные квартиры, но в большинстве коммуналки. Комната, которую я снял, находилась у входных дверей в тупичке, и прихожая не просматривалась из общего коридора. То есть я мог незаметно прийти, незаметно уйти, не тревожа других жильцов, что мне и было нужно. Если только случайно в дверях столкнёмся, но такое может быть только эпизодически. Замок на двери я сменил вчера, когда своё имущество в комнату завозил, ну и подготовился, конечно, как без этого. Хорошо помня, что я в розыске, был вынужден, снимая один грим, накладывать другой, иначе случайность – и всё насмарку. Вот и теперь, используя трамвай, я выбрался в старый район города. Слежки не было, и, убрав на ходу фотоаппарат в портфель, а то он больно внимание привлекает, не так, как одежда, направился к строению, где была снята у меня комната. Уже через сорок минут я вышел одетый как местный, то есть ничем от них не отличался, с новомодной причёской, парик, конечно, и очками с толстыми линзами на носу. В кармане кроме паспорта и прав было удостоверение «МНС», так что я теперь точно похож на одного из многих инженеров, младший научный сотрудник в одном НИИ, имел кроме удостоверения и пропуск. Всё поддельное, для проверки на улице годится. После этого я осмотрелся и направился к университету, где произошла та памятная драка, с которой всё и началось. Мне нужно было узнать данные того парня, который так подставил меня, будучи внешне очень схожим. Следующие две недели я, не выходя из образа, утром покидал гостиницу, на такси объезжал некоторые достопримечательности, чтобы сделать фото, вечером проделывал ту же процедуру перед возвращением обратно в «Интурист». Ну, а весь день я тратил на подготовительную работу. Что ж, за это время мной не только всё было подготовлено, но я и сам был готов, как физически, так и морально. Покинув через парадные двери гостиницу, я поднял руку, останавливая машину такси. Они тут постоянно стоят, ждут клиентов-интуристов. Сев в машину, я по подсказкам в разговорнике велел везти меня к Покровскому собору. Не довёз, естественно, но высадил рядом, за что я расплатился с ним строго по счётчику. За час я сделал несколько снимков, попросил гуляк сфотографировать меня на фоне собора и, заметив скомороха с медведем в стороне, видимо артисты туристов развлекали, направился туда, где сделал несколько фото с живым медведем и скоморохом. Пройдя программу-минимум своего прикрытия, я покинул Красную площадь и, проверившись – слежки не было, – на троллейбусе поехал в сторону своей комнаты. Там произошла смена личности на совершенно другую, в этот раз я был в образе сотрудника милиции в штатском. Так что всё, что необходимо, было у меня с собой. Дальнейшее у меня было разработано чуть ли не по минутам, поэтому покинув дом в новой личности, я энергичным шагом направился через дворы в соседний квартал. Там открыл кирпичный гараж, выгнал старую «Победу» и, закрыв гараж, поехал по одному адресу, жильцы которого мне были должны. Должны свои жизни. Ведь из-за них не только я пострадал, но и моя семья. Как и ожидалось, к обеду у одного из подъездов показалась странно знакомая фигура. Всё в ней напоминало меня, того, что настоящий, даже походка была очень схожа, что уж говорить о лице. Вот фигура была более худосочной, всё же этот паренёк мало тратил времени на физкультуру, вернее вообще не тратил. Я за этим парнем следил последнюю неделю, так что теперь хорошо знал все его привычки и увлечения. Покинув машину, я направился к нему и перехватил у подъездных дверей. – Гражданин Востриков? – поинтересовался я, мелькнув красным удостоверением. – Д-да, эт-то я, – заикаясь от волнения, ответил он, ещё и кивнул, несколько подобострастно. – Меня уже три раза задерживали. Опять, да? Я же просто похож. – Нет, я по другому делу. У меня есть к вам несколько вопросов. Нужно проехать к нам в отдел. – Хорошо, если это так необходимо, то конечно. – Пройдёмте за мной в машину, – придерживая его за рукав, указал я на бежевую «Победу», что стояла в глубине двора. Так, контролируя его, я довёл свою почти полную копию до машины и посадил на заднее сиденье и, пользуясь тем, что на нас не обращают внимания, вырубил и пристегнул наручниками к ручке двери. Дальше нужно было спешить. Мы покинули территорию Москвы и заехали в одно садовое товарищество, где у меня была куплена дача. Снять не получилось, но повезло найти удачное объявление о продаже, вот и оформил всё на свои липовые документы. Ну не суть. Парень ещё был без сознания, поэтому пока никого в прямой видимости не было, загнал машину во двор, чтобы любопытные соседи его не видели, всё же конец лета, все на участках, сбор урожая как-никак. В общем, я на руках отнёс парня в дом, спустился в крепкий каменный подвал и приковал того к трубе. Всё, теперь осталось изолировать его мать. Та баба одинокая, он один у неё, и она становилась несколько нервная в заботе о сыночке. Я успел вернуться вовремя. Уже через пару минут декан университета, у которого происходила та памятная драка с моим участием, вышла из подъезда. Обедала она обычно с сыном, они рядом работали, что позволяло им ходить домой. Я за ними уже неделю следил, так что их расписание знаю. Сегодня дамочка вышла на минуту раньше, была она несколько не в себе. Ещё бы, её дитятко не пришло на обед, да ещё и не предупредило, как тут не волноваться? Осмотревшись, она быстро зашагала прочь со двора, изредка здороваясь с соседями. Не со всеми, со многими она враждовала из-за склочного характера. Машина стояла в соседнем дворе, палить её не хотелось частыми заездами во двор, поэтому я поспешил за ней следом, поглядывая по сторонам. К сожалению, многие шли в это время с обеда по своим рабочим местам, поэтому удобного момента никак не наставало, но я знал её маршрут до университета, и пара мест, удобных для контакта, имелись. Первое, а это была арка, мы прошли мимо, там свидетели были, а вот другое, глухой двор с кустами сирени, то, что нужно. Догнав женщину, я нажал ей на шее пару точек и подхватил безвольное тело. Та потеряла сознание. Дальше просто, уложил на утоптанную до состояния бетона землю, тронул её волосы, освобождая место для укола, взял кожу в щепотку и ввёл иглу, впрыскивая препарат. После этого я убрал его обратно в карман, быстро привёл внешний вид женщины в порядок и отошёл в сторону, укрывшись за кустарником. Этот препарат был куплен мной в Штатах, чем он привлекал, так это быстрым распадом, уже через четыре часа обнаружить его в теле невозможно. И ещё, он был противопоказан сердечникам, а эта дамочка как раз состояла на учёте. Я видел её медкарту в поликлинике. У меня было ещё несколько препаратов, привезённых с собой, но ей подошёл именно этот. Очнулась та не сама, прохожие появились, которые сразу подбежали и, хлопая её по щекам, заставили очнуться. Та, слабо улыбаясь, извинилась за доставленные неудобства, пожаловалась на солнце, что печёт сегодня, после чего, встав на ноги, сказала, что чувствует она себя хорошо и в помощи не нуждается. Ну да ладно, жить ей осталось не больше часа, а я поспешил в их квартиру, ключи у меня были в кармане. Там смыл грим, переоделся в одежду сына деканши, его документы были при мне, и направился к зданию НИИ, где стал оформлять документы на отпуск. Сперва зашёл, конечно, к заведующему отделом, тот подписал, а потом и в бухгалтерию. Особо я не привлекал внимания, держался неуверенно, как и хозяин документов, со всеми был вежлив, в общем, роль сыграна была хорошо, раз никто не обратил на меня внимания. Да и не было тут друзей у Вострикова. Я заранее выяснил, где работает парень, нашёл схему здания НИИ, чтобы не заблудиться, подпоил его сослуживца и у пьяного выяснил много подробностей. Особо Вострикова на работе серьёзно не воспринимали, что мне и было нужно, так что оформление отпуска много времени не заняло, но довести до конца его я не успел. Тут меня и нашли, заведующий сам зашёл в бухгалтерию, где я как раз был, и, отведя взгляд в сторону, сказал: – Миша, звонили с работы твоей матери. Она умерла, я сожалею. Сегодня можешь не работать, считай у тебя отгул. Бухгалтер, что меня оформлял, сориентировался сразу. Как я сгорбился, приняв такой удар, она быстро затараторила: – Ты иди, я всё закончу. А завтра зайдёшь в кассу и получишь отпускные. – Хорошо, – тихо пробормотал я убитым голосом. – Спасибо. Заведующий положил руку мне на плечо, сжал её, поддерживая и спросил, нужна ли какая помощь. – Нет, я сам, спасибо. Так же спокойно покинув здание НИИ, охрана меня пропустила, документы были в порядке, а пострижен я был точно так же, как и реальный сотрудник, поймал такси и поехал к университету. Там мне сообщили, что мать умерла от сердечного приступа прямо во время совещания при десятке свидетелей, она уже давно на сердце жаловалась. Милиция была, но лишь запротоколировала смерть, а тело уже увезли в больницу. В университете меня уверили, что берут похороны на себя, всё сделают, как полагается. Я же ходил с убитым видом и лишь молча кивал, едва сдерживая слёзы. Так что долго меня не мурыжили и отпустили домой. Понимаю, что со стороны всё это выглядит цинично, но такова жизнь. Если бы не эта семейка, я бы жил по-прежнему и бед не знал, а раз влезли в мою жизнь, хоть и невольно, имейте мужество отвечать. По крайней мере, я знал точно, в инсценировке моей смерти они играют первую роль.