Братишка
Часть 10 из 24 Информация о книге
— Тоже правильно, — задумчиво покивал я. — Значит только вы четверо?.. Сам-то как к ворам попал? Сидел?
— Нет, даже не привлекался. Платят хорошо.
— Чёй-то я тебе не верю. Наверняка причина есть… Молчишь, говорить не хочешь? Ну понятно. Ладно, теперь вопрос по тайникам и схронам. Где они?
Вот тут Бирюков стал действовать. Он не стал бросаться на меня, ноги-то связаны, что заметно влияло на подвижность, просто он тяжёлый дубовый стол с силой швырнул на меня, отчего тот прижал к углу вместе с табуретом, но «Наган» я не выронил, на что тот видимо рассчитывал. Сам хозяин дома на табурете не удержался, слишком много сил вложил в бросок, стол-то действительно тяжёлый, и упал на спину. Сразу же заворочавшись на полу чтобы встать. Однако замер когда грохнул револьвер, и пуля врезалась в поленницу у печи. Отчего та развалилась.
— Дебил, чуть рёбра мне не помял, — выбравшись на стол, я потрогал грудь и посмотрел, как тот пытается встать, всё ещё держа его на прицеле. — Слишком ты неуправляем. Лови нож, режь верёвки на ногах и иди к телам.
Когда тот всё это проделал, оставив нож на том месте, где лежал, я смог немного отодвинуть стол и, выбравшись из-за него, поднял нож.
— Вот и молодец, а теперь бери первый труп, а вот этого молодого, что под командира переодевался, и давай во двор. Уложишь его на заднее сиденье позади водителя. Потом следующих перенесёшь. Давай-давай, не филонь.
Теперь уже бывший хозяин дома подхватил тело на руки и отнёс его к машине, сделав всё как я и велел, после чего вернулся за водилой, усадив рядом. Следом и старого вора. Осталось только одно свободное место, рядом с водителем. Хозяин дома мне казался очень и очень опасным, поэтому я постоянно держал его на прицеле, слишком тот неуправляем был, любой выходки можно было ожидать. Как и ожидалось, своего шанса упустить тот не смог, когда укладывал тело вора в машину, воскликнул громко, чтобы я расслышал его сквозь шум ливня:
— Что это?
Заметив движение в темноте, лампа поставленная в сенях плохо освещала машину, но рассмотрел, что он указывает мне куда-то за спину, в глубь дома. Я было дёрнулся, чтобы машинально оглянуться, но всё же успел среагировать на его бросок в темноту. Прогремело один за другим два выстрела, и явно послышался вскрик. Значит попал. Выстрелы приглушённые из-за ливня были, так что не думаю что всполошил соседей. Вряд ли звуки хлопков вышли за пределы двора. Тем более стрелял я практически из сеней. Сам револьвер был не таким громким, как тот же «ТТ», поэтому я его и выбрал, да и если будет осечка, прокрутил барабан и стреляй дальше. С пистолетом тут могут быть проблемы, пока ещё выбьешь не выстреливший патрон, за это время десять раз убить смогут. Выбежав во двор, а я был в дождевике, нашёл бывшего хозяина дома. Тот возился на дорожке к воротам, пытаясь встать.
— Давай к машине, — строго приказал я. — Побегай у меня ещё.
Тот встал и, пошатываясь, прошёл к «фаэтону» где сел на переднее сиденье, не сдержав стон. Медлить я не стал, это сейчас из-за ранения тот такой покорный, придёт в себя, опять будет думать, как меня убить или свалить поэтому, перегнувшись, я с заднего сиденья приставил к его затылку ствол револьвера и спустил курок. Хлопнул приглушённый выстрел, и эта проблема была решена. Пуля осталась в голове, небольшая дырочка на затылке и всё. Никаких терзаний я не испытывал, это они меня сюда привезли и это он меня держал в подполе, он же и бил, отчего два дня голова болела. Заслужил. Правда я только начал задавать вопросы, и на многое тот не ответил, но главное что самые важные ответы были получены. Сбегав в ангар, снова замок пришлось открывать, забрал присмотренную бухту бечёвки и, вернувшись, привязал тела к сиденьям, чтобы не выпали на ходу. После этого вернулся в дом, где раздевшись, стал заниматься уборкой, не стоит показывать, что тут кто-то был убит. В мои планы это не входило. Так что всю битую посуду и испачканную еду в мешок, нашёл в сенях три штуки, в самодельном шкафу на верхней полке стопкой лежали. Скоро рассвет, стоит поторопиться, около двух часов осталось, так что я отмыл полы, даже отскоблил, не поленился, спустился в подпол и если где находил кровь, протёкшую вниз, смывал, более того, ножом между щелями досок прошёлся, зачищая кровь. Убедившись, что всё в норме, разделся и осмотрел одежду. Пятна крови были, но это с губы накапало, а в остальном чистый. Работал я аккуратно, когда бил, оружие из ран не вытаскивал, так что не обрызгался. Это хорошо. Осмотрев поленницу у печи, нашёл пулю, выковырял, а дрова снова ровной стопкой сложил. Подхватив дождевик, я осмотрел обувь, что стояла под вешалкой. Большие размеры. Когда я осматривал двор и строения, то надевал огромные сапоги хозяина, тяжело было в них ходить, свои туфли я жалел, сейчас же лучше одеть именно их, управлять машиной легче. Я так и делал когда её подгонял к крыльцу, так что всё равно те промокнуть успели. Надев туфли, я покинул дом, накинул на себя дождевик в сенях и убрал в ноги убитых на заднем сиденье мешок с мусором после уборки, и сидор. В сидоре было всё оружие из ящика шкафа, ну и трофеи с тел. Только документы я брать не стал. Тех троих сжёг в печке на кухне, где тлели угли, отчего в доме было достаточно тепло, и перемешал пепел с золой, а вот документы Бирюкова сунул в карман его пиджака. Вот его милиция должна обнаружить, чтобы я дом на себя мог переписать.
Заперев дом, замок лежал тут же на небольшой полке у дверей на крыльцо, убрал ключи в карман и побежал открывать ворота. Потом завёл машину, выгнал её, ливень, кажется даже усилился, хлестало со всех сторон, запер ворота, приставив палку к калитке, показывая этим что никого нет и соваться не стоит и, вернувшись в салон тихо тарахтевшей машины покатил вправо по улице. Надеюсь, там будет выход. То, что я в Москве мне было известно из документов, более того, на какой улице, только вот эта улица, а вернее тупик, мне был неизвестен. Камерный тупик, что за название? В общем, где я нахожусь, мне было действительно неизвестно. Тут же выяснилось, что зря я поехал вправо, нужно как все нормальные герои идти налево. Чуть в овраг не сверзился. Ладно фары осветили мокрые перила пешеходного мостика, успел затормозить у края оврага. С трудом развернулся, узкие колёса скользили и машина была готова вот-вот застрять, ладно хоть из-за тел потяжелела и ещё шла. Во дворе дома что-то вроде битого кирпича было утрамбовано, так что машина там передвигалась вполне хорошо, но улица не асфальтирована, «фаэтон» что корова на льду, чуть не боком в некоторых местах ехал. Проехав мимо дома, тут берёза у палисадника приметная росла, мелькнула справа, я двинул дальше и буквально ещё через сто метров выехал на улицу, где была брусчатка и сверкали при свете фар трамвайные рельсы, и снова свернул налево. Хм, а этот тупик действительно небольшой, вроде десятка на полтора домов, то-то я о нём не слышал.
Где я нахожусь, представления не имел, а убывшего хозяина дома не спросишь. Самому опознаться, так это сложно, снаружи как из ведра лило, низвергали небеса воду. Это какой уже день так льёт, вроде ещё вчера под утро начало шуметь. Остановившись на перекрёстке, подбежал к угловому кирпичному и даже трёхэтажному дому и попытался осмотреть название улицы, вроде была там табличка. Да куда там. Хоть какой бы завалявшийся фонарик был, но в доме я его не нашёл. Пришлось ехать дальше. Топлива полбака было, для дел моих хватит, так что насчёт топлива я особо не переживал, а вот то что скоро рассветёт, это да, беспокоило. У следующего перекрёстка я поступил умнее, поставил машину так, чтобы фары освещали угол дома, так что, подбежав я смог прочитать название. В этот раз улица мне была знакома, даже очень, я тут не раз на трамвае проезжал. Кстати я ехал по ним, те отражались при свете фар, ориентировался по ним, а то не понятно где стороны улицы. Не хватало ещё въехать в какой дом или забор. Щётки на лобовом стекле хоть и работали, но помогали слабо.
— Так это я в центре? — удивился я. — Значит и дом располагается где-то рядом с центром. Во ворье хитрое, нычку сделали не на окраине а там где вряд ли будут хорошо искать.
Сориентировавшись, я вернулся к машине и покатил дальше. Тут уже стали попадаться знакомые места. Всё, разобрался. Уехав в промышленный район, остановился у автомобильного узкого моста и, развязав Бирюкова, толчком ноги выбросил его из машины и тот покатился вниз по склону, я у края машину поставил. Всё, от одного тела избавился. Надеюсь, утром его найдут. Документы во внутреннем кармане пиджака были. Тут люди на заводы ходят, должны найти. Причём я их не просто так сунул, тушь потечёт, не разобрать будет, а убрал паспорт в портсигар, что тот носил. Хороший, не протекаемый. Причём не простой портсигар, а именной, Бирюкову принадлежал, как ответственному и лучшему мотористу порта. Тот оказалось в порту работал. Хм, а почему дома сидел? Наверняка взял больничный, чтобы меня охранять, отгулы сейчас не дают, война. Наверняка и бронь имеет.
Дальше проехав мост, постучав колёсами по настилу, я спустился чуть ниже по реке. Патрулей или постов тут не было, да мне вообще никто не попадался пока ехал, ни людей, ни машин, льёт как из ведра, я поставил машину у берега, сложно было определить, где мокрый берег, а где сама река, слишком сильный поток сверху шёл. Пришлось выходить наружу, осматриваться, чтобы подогнать к краю. В трёх метрах от кромки машину поставил, ближе нельзя, не выйдут, склон дальше крутой. Вернувшись в машину, задрал сначала брезент с передних сидений, бросив его назад, и прямо в машине стал раздеваться, скинул всю одежду, даже трусы, положив на сиденье рядом. Сиденье чистым было, кровь не натекла, брезент помог. Нужно лишь пол отмыть под ногами и всё. Дальше, отвязывая тела, выкидывал их наружу и, переворачивая сбоку набок, сбрасывал в реку. Волоком тащить у меня сил не было. Не испытывая брезгливости, наносил несколько ударов ножом в живот. Правда и груз не привязывал, река текла дальше прочь от Москвы, пусть гадают, чьи это тела. Избавился, в общем. Измарался весь в глине, но тела стало сносить течением, давно уже из вида скрылись. Потом брезент с мешком мусора, тоже в реку сбросил, утяжелив их камнями. Камни были, большой палец левой ноги зашиб об один сослепу. Отмывшись под ледяной водой бьющей сверху, дрожа от холода, я вернулся к машине и тряпками, то есть пиджаком вора стал отмывать машину. Кровь вроде хорошо отмыл, трижды прошёлся. Сзади и так чисто было, после хозяина дома всё отмывал. Нормально, проверил, следов нет. Правда нужно ждать пока не высохнет, чтобы убедиться, что с ливнем было нереально, но и так мыл хорошо. Выкинув пиджак в воду, взял приготовленное полотенце, чистое, из шкафа в доме прихватил, и в машине вытерся, суша волосы. Оделся и, запустив движок, поехал обратно. Направлялся я к дому старшего лейтенанта Павлова, нашего участкового. Из всех сотрудников милиции он мне больше всех нравился, той же надёжностью.
В машине сыро было, если был боковой ливень, то доставало, так что я сидел в дождевике, мне кажется, на сиденье уже лужа была, сиденье-то из дерматина. Скоро рассвет, так что я поторапливался. Мне ещё сидор спрятать надо. Съехав с дороги, я покатил по размокшей земле по одной из улиц к дому участкового. Не доехал всего чуть-чуть. Тут не в колеях дело, не застрял, а специально остановил машину, и пока та тихо тарахтела, прикрывая плащом сидор, побежал к амбару соседа участкового, запойного мужчинка, что работал на какой-то фабрике. У того амбар был большой, и не было собаки. Надежда оправдалась, калитка не была заперта изнутри, так что проникнув во двор, а потом в амбар, тут просто засов был большой, спрятал сидор на чердаке завалив мусором. Потом заберу. Судя по слою пыли, тот тут давно не был, не найдёт. Вернувшись в машину, перед этим постояв под струями ливня, чтобы те смысли налипшую пыль и паутину, забрался обратно на место водителя и подкатил ко двору участкового. Уже почти совсем рассвело, без фар можно ехать было, так что вовремя подъехал. Постучав в ворота, те закрыты были, услышал, как загавкал пёс на цепи. Не сразу, но я услышал шум со двора, и открылась калитка. Участковый сразу меня опознал, молча кивнул и мотнул головой, чтобы я шёл за ним. Правильно, не на улице же разговаривать. И так мокрый с ног до головы, плащ тут не особо спасал.
— Ты где пропадал? — спросил тот, зажигая на столе лампу, пока я, прижавшись к теплому боку печки грелся. Ещё не хватало простыть.
Мы на кухне избы были, в другой комнате было слышно шевеление, видимо хозяйка дома собиралась, сам Павлов был в исподнем. Лишь кожанка сверху коей тот от дождя во дворе прикрывался. Туфли я на пороге скинул, мокрые, в одних носках был. Дождевик тоже снял, но на вешалку не повесил, одежду хозяйскую опасался замочить, положил на скамейку у входа.
— Бандиты похитили, в подполе держали, — ответил я. — Ух как хорошо, тепло.
И тут же чуть не отпрыгнул, когда занавеска на печи отодвинулась и на меня сверху весело взглянула старушка, мать участкового. Понятно кто подтапливал печь, чтобы не замёрзнуть. Тут ещё хозяйка вышла в комнаты, довольно приветливо поздоровавшись, и стала собирать на стол. Потом участковый отправил их досыпать, мать свою тоже, помог ей спуститься с печи, и налив мне кипятку в кружку, велел рассказывать. Мол, такие силы на мои поиски были брошены, он даже сам удивился, а тут я сам неожиданно появляюсь. Половину притонов перевернули вверх дном, но ничего, никаких сведений. Лишь удалось выяснить, что я недалеко от входа в здание Всесоюзного радио сел в машину к военным. Единственная зацепка и то не сработавшая.
— Всё так и было. Командир из батальона, которому я оружие передал, лейтенант Соломин, судя по документам…
— Погоди, — остановил меня участковый и, вернувшись с планшетом от вешалки, достал блокнот. — Где тут у меня было?.. Ага, нашёл. Лейтенант Соломин, пропал четыре дня назад, объявили в розыск. Теперь понятно, куда он делся, убили, а форму сняли. Надо будет поискать его среди неопознанных, может, узнают сослуживцы.
— Согласен. Мне кажется, за мной следили, иначе, откуда бандитам знать, что я не особо доверчивый и пока документы не проверю, в диалог не вступаю? И ведь нашли командира из того батальона. Выследили что ли?
— Да, чувствуется, что тут поработал опытный вор, всё просчитал. Рассказывай что дальше было… Ещё чайку?
— Это можно, — пододвигая кружку, кивнул я. — Замёрз, ноги сырые.
— Ничего, отпоим, не заболеешь. Ты продолжай, продолжай.
— Да тут особо и рассказывать нечего. В машину к ним сел, поехали, что дальше было, не помню, очнулся привязанным к стулу в каком-то частном доме, и четверо что вокруг были. Этот лже-командир уже переодеться успел. Не били, что странно, пару оплеух дали, да и то больше для порядка. Очень их интересовались тем, что я не сдал государству из трофеев. Вот совсем не верили, что что-то да не оставил. Мол, людская суть такая, нахапать побольше и как баре сидеть на этом. А что мне говорить? Я ведь действительно всё, что было отдал. Бандитам же такое не скажешь, ножом по горлу и в землю, да и не поверят. Ну и жить хотелось, чего уж там. Ну я сходу и придумал историю что зарыл мешок в роще на въезде в Москву. Думал, пока ищут, как-нибудь сбежать сумею. Куда там, спустили в подпол, ведро поганое сбросили, да тулуп чтобы спать мог, да ещё на крышку люка что-то тяжёлое поставили. Кажется сундук, он там в помещении у стеночки стоял. А как я подниму люк, подпол глубокий, а лестницу те поднимали? Три дня обо мне не вспоминали, так и сидел, лишь хозяин дома еду спускал, хлеб да воду, но и ведро поднимал возвращая. Вот вчера вечером те трое и вернулись, злые. Хозяин дома меня поднял, и снова связал, усадив на стул и привязывая к нему. Тут молодой забегает, тот что под Соломина переодевался, мне кажется бывший командир, форму лихо носил, сходу мне и заехал. Вон, губу разбил. Я так со стулом и упал назад, хозяин дома меня поднял. Тут и остальные зашли, остановили избиение. Я ведь им координаты рощи наобум сказал, приметное дерево на опушке, отсчитать столько-то на север и столько-то на запад. Они три дня эту рощу искали, а откуда я знаю, что её там и в помине нет? Я в той стороне ни разу и не был. В общем, ещё пару затрещин получил и всё, больше не трогали. Какие-то у тех свои дела были, не до меня. Они с хозяином дома сцепились, ругались, тот всё напирал на то, чтобы меня забрали поскорее, мол, большие поиски развёрнуты, а он на зону не хочет. Ну и остальное. Меня так и оставили на кухне к стулу привязанного, а сами ушли. Долго сидел, полночи, вон на руках какие синяки от верёвок. Мне кажется, звук мотора машины был. Потом снова появился. А я в туалет по маленькому хочу, уже сил терпеть нету, когда хозяин вдруг вваливается. Один. Мокрый весь. А я снова лежу, спинка стула сломана, развязаться пытался, да не смог. В общем, он меня снова усадил и давай на уши лить. Что, мол, он не виноват, что его заставили. Врал как сивый мерин. Разную бурду нёс, извинялся, и всё такое. Мне кажется, он чего-то сильно боялся, аж трясло всего, очень сильно и со мной или моими поисками это не связано. Наверное, с той тройкой поссорился. Ну он и давай вымаливать прощения, говорит что всё осознал, исправился… наверное за идиота меня держал. Говорит добровольцем на фронт уйдёт, снимет бронь, и уйдёт. Ну и всё такое. Ну а я только кивал, соглашался. Тот на нервах был, а таким слово поперёк скажешь, и ножиком потыкать могут, насмерть. Вот он вдруг говорит, что решил по дарственной подарить мне свой дом и всё своё имущество. Я чуть не упал там, где сидел, от удивления. Однако тот не шутил, я только потом понял, почему он с себя это ярмо скинул. Ну и под мою диктовку всё и написал. А что мне отказываться что ли? Вот, лицо разбили, похитили, должна же быть какая-то моральная компенсация, вот я и решил, что дом пойдёт, тем более сам предлагает. Правда я кроме кухни и подпола ничего не видел, но дом каменный. Без водопровода правда. Да и почему нет? Кстати, вот оба листа написанные им. Пока писал, тот говорил, что он только охранником работал, за это деньги получал, какие-то вещи сложены бандитов в сарае, но что там он не знает, ключей от замков у него не было. Тоже явно врал, я в его куртке их потом на вешалке нашёл. После этого тот собрался, вроде документы забрал, он при мне их в портсигар прятал, ну и, резанув веревки, подхватил сидор с вещами и быстро ушёл. А у меня руки-ноги затекли, я даже встать не мог. Разработал и сразу за печку, там умывальник и ведро. Очень хотелось. Потом бегом за хозяином. Да куда там, только тот «фаэтон» во дворе стоит, на котором меня похитили. Силуэт рассмотрел. Я дождевик накинул, потрогал капот. Точно на машине только что приехали, тёплый мотор ещё был. Вернулся в дом, изучил эти листы, что вы читаете, он на столе их оставил, ну заперся и стал дом обыскивать. Нашёл в шкафу два ящика, в одном разные документы, включая на дом, они тоже тут, во внутреннем кармане куртки держал, чтобы не промокли, а на соседней полке форма командира и документы Соломина в кармане гимнастёрки. Как ключи нашёл, так я все ящики открыл, всё изучил. Потом во двор и стал осматривать строения. Оружия кроме кухонного ножа у меня никакого не было, опасался немного, но всё же осмотрел. Сперва амбар нашёл, почти на ощупь, ночь, тут ещё ливень этот. В амбаре, а он на два замка закрыт был, нашёл «полуторку», армейскую. В ней ящики с пулемётами и патронами.
— Погоди, — остановил меня участковый, взявшись за блокнот, листы с документами на дом, дарственной и заявлением тот уже отложил в сторону, изучив. — Есть такое дело, пропала машина с пулемётами месяца полтора назад. В розыске она и водитель.
— Наверняка она. При мне лампа керосиновая была, сразу в кабину. Есть, винтовка водителя. Вооружился, проверил, патроны в магазине были, ну и дальше осматривать. Интересно же. Залез в кузов, точно пулемёты, открыл один ящик. Вроде десять ящиков было, да ещё десять с патронами.
— Хм, у меня указано одиннадцать ящиков с пулемётами и двенадцать с патронами. Значит, успели часть куда-то отправить. Продолжай.
— В амбаре ещё нашёл три мотоцикла, два с колясками, чёрный и зелёный, и лёгкий одиночка. Последний синего цвета. Ещё бочки с топливом были. Хватало там запасов. Следом изучил сарай, там всё заставлено мешками с продовольствием и ящиками с консервами. Видимо какой-то склад ограбили, ну или магазин. Хотя для магазина много что было, наверно склад. Следом скотник изучил, тоже забит под завязку, мыло ящиками, рулоны ткани, и ещё что-то. Я внутрь не заходил, осветил лампой и снова запер. Дальше запер дом, выгнал машину на улицу, а водитель я хороший и поехал к вам. Разве что стоит упомянуть о винтовке, я её на место вернул, в кабину машины. Вот и всё.
— М-да, интересно ты время провёл. Мы тут тебя действительно с ног сбиваясь искали, особенно НКВД усердствовало. Оружие с поводом и без повода в дело пускало. Жёстко работали.
— Как мои там?
— А ты знаешь, как ни странно вполне нормально. Вчера у них был. Обеспокоены, конечно, но настолько в тебе уверены, что просто ждут, когда ты сам вернёшься. Я их застал, когда они перед самым началом дождя возвращались с вещевого рынка. Что-то закупили, на наёмной телеге привезли. Кажется зимнюю одежду, тюки были.
— Ну да, за время пути к Москве я успел в семье стать человеком с определённой, скажем так, репутацией. А на рынок они действительно за зимней одеждой ездили, у нас на воскресенье это запланировано было, чтобы все могли подобрать себе всё что нужно.
— Хорошо. Я сейчас соберусь, и поедем. Если все, так как ты говоришь, а не доверять мне тебе не в чем, то нужно как можно быстрее всё там под охрану брать. Мало ли бандиты вернуться.
— Хорошо. Моих бы предупредить, успокоить.
— Дочку пошлю, она с поручениями к тебе не раз бегала, сообщит.
— Спасибо.
Участковый о чём-то пошептался в соседней передней комнате избы, и чуть позже вернулся полностью одетый в форму, тут же на кухне сел рядом с дождевиком и, наматывая портянки, стал натягивать сапоги.
— Скажите, а есть шанс, что дом мне оставят?
— Знаешь, Саша, я тут ничего определённого сказать не могу. Хотя документы есть, дарственная оформлена как надо, даже странно. Шанс есть, я постараюсь помочь тебе. Сам дом не пугает?
— Из-за того что меня там держали? Да нет, не особо. Разве что те трое вернуться могут, ну или остальные их подельники. Сомневаюсь, что они такой небольшой группой такие дела проворачивали.
— Это точно. Идём. Жене я сказал, как дочка проснётся, сейчас ещё рано, отправит её к твоим, сообщит, чтобы сегодня ждали.
— Вот за это больше спасибо.
Мы укрылись одним дождевиком и направились наружу. Я устроился на сиденье и пока запускал мотор электростартером, участковый обошёл машину, всё так же прикрываясь плащом, и сел рядом.
— Давай к отделению, дежурную группу прихватим.
— Хорошо.
Стронув машину с места, смог её развернуть, и по своим следам, чуть в стороне от глубокой колеи, что шла по центру улицы, покатил к перекрёстку. День предстоял тяжёлый, но несмотря на бессонную ночь, я собирался побороться за своё имущество.
На перекрёстке, когда передние колёса уже были на брусчатке, мы чуть было не застряли, даже немного в бок повело, но ничего, сдал назад и снова вперёд. Инерции хватило выехать из глубокой лужи, и мы покатили дальше, покачиваясь на брусчатке. Осветив светом, а я ехал с включёнными фарами, мокрый мотоцикл с коляской у входа, остановил технику, но глушить не стал.
— Я быстро, — сказал участковый, и так же прикрываясь дождевиком, быстро скрылся в здании отделения полиции, лишь дверь входная хлопнула. Там пружина тугая стояла.
Отсутствовал тот действительно недолго, буквально минут через пять из здания высыпали милиционеры дежурной смены. Все в форме и в шинелях, это участковый один в кожанке. Кроме участкового было ещё трое. Один хорошо знакомый лейтенант, он рядом со мной сел, командир всё же, сразу поздоровался, крепко сжав кисть правой руки, сверкая белозубой гагаринской улыбкой.
— А ты молодец, — хлопнул тот меня по плечу. — Мы уже надежду начали терять тебя найти.
Двое милиционеров, поставив карабины между ног, сели позади, участковый между ними. Хитрый, там теплее. Один из милиционеров был знаком, участвовал вместе со мной и лейтенантом в бою с диверсантами, когда мы только в Москву прибыли, поэтому тоже приветливо поздоровался. Второго я не знал. Почему-то мотоцикл брать они не стали. Ливень не закончился, но начал переходить в дождь, скоро, похоже, станет моросящим. В принципе и на мотоцикле ехать можно, если дождевики или плащи есть. Однако раз я на автотранспорте подъехал, то действительно, почему и нет? Так что мысли милиционеров были понятны. Мы сразу отъехали и покатили по улочкам. Стало лучше видно, поэтому я более-менее ориентировался. Где нужный тупик никто из сопровождающих не знал, это был не их район, так что приходилось самому искать как тупик, так и дом.
— Вроде здесь. Ночь была, непонятно, — притормозив на перекрёстке, неуверенно осмотрелся я.
— Вон у той гражданки с зонтиком останови, спросим, — велел лейтенант.
Остановил у края проезжей части как тот и просил, так что не выходя из машины, он и поинтересовался у пожилой местной жительницы что в такую рань, около шести было, куда-то шла. Всё оказалось верно, он самый, нужный нам тупик, поэтому развернувшись, мы покатили обратно к перекрёстку, а от него уже к дому.
— Точно он, вон берёза, вон палка у калитки. Чужих не было, это я эту палку так наискосок приставил.
— Всё равно проверить надо. Вперёд!
Первым покинув машину, причем, не забыв накинуть мой дождевик, лейтенант следом за подчинёнными скрылся во дворе участка через уже открытую калитку. Участковый с ними ушёл, держа пистолет в руке, он тут не командовал, хотя и был выше званием. Я так и сидел в машине, ничего, связка ключей у участкового была, сами разберутся. Чуть позже один из милиционеров открыл ворота, и я загнал машину во двор, подогнав к крыльцу, тут уже и заглушил хорошо поработавший мотор. Дверь в сени была распахнута, видимо кто-то дом осматривал, остальные в амбаре были, ворота распахнуты, видно задний борт грузовика, вот там они и мелькали при свете лампочек. Свет видимо дали, всю ночь его не было, лампой пользовался, а сейчас был.
Куртка у меня хоть и слегка утеплённая была, но всё же осенняя, не кожанка оставшаяся дома, так что шустро передвигаясь, я добежал до амбара. Следом за мной забежал тот милиционер, что открыл ворота, он их, кстати, уже закрыл, тоже отряхиваясь от капель на одежде. В принципе тот уже мокрый был, не поможет. Все кого я привез, были тут же, осматривали добычу бандитов.
— Всё как я и говорил. Машина, пулемёты, мотоциклы.
— Один наш, две недели назад ночью укатили от соседнего райотдела, — сняв фуражку и вытерев затылок, сказал лейтенант. — Номеров нет, но я уверен, что это он. Второй армейский, по пыли видать давно тут стоит. В сводках о нём тоже упоминание есть, у зенитчиков такой был, пропал вместе с посыльным. А про одиночку ничего не скажу, не припомню его в приказах на розыск.
— В соседних строениях тоже разного добра хватает, только в тот сарай не заходите, опасно.
— Заминирован? — насторожился лейтенант.
— Да уж лучше бы заминирован был. Там кошак-крысолов обосновался. Серьёзный такой и злой, наверное, никого кроме хозяина не признаёт. Я оттуда еле успел выскочить и створку закрыть. Порвал бы. Здоровый чёрт.
— Ну, мы уж с ним справился, — усмехнулся командир, и они продолжили работать.
— Я в дом, печь подтоплю, все мокрые, простыть не трудно. Воды запас там во фляге есть, чайник поставлю, горячего чая попьём.
— Трогать вещьдоки запрещаю, — вскинулся лейтенант.
— Ага, щаз-з. Это мой дом, это мой участок, — похлопал я по груди, где во внутреннем кармане лежали все документы. — Пусть бандита, но он мне его подарил совсем имуществом, так что всё, что принадлежит бывшему хозяину, это всё моё. А я, как новый хозяин, хочу вас горячим чаем отпаивать. Сыро, действительно заболеете.
— Ну это мы ещё посмотрим.
— Смотрите. Товарищ Сталин, когда мы с ним общались, предлагал заглядывать к нему в любое время. Думаю, он поможет. Документы в порядке, дарственная есть, какие проблемы?
— Ты мне поугрожай ещё, — хмыкал тот, но уже без особой злости. — Игнатов, Савельев, держите ключи, осмотрите сарай.