– Странно это всё, не находите? – спросила дама, оглядываясь с некоторым подозрением. – Больно легко всё прошло. Да и не похож этот шахтёр на дом подобных извращенцев. – Да мне, наоборот, всё показалось логично, – пожал плечами тот пират, что был в лёгком бронескафе, оказавшийся техническим специалистом и сейчас с помощью дешифратора взламывающий Лао. – Здесь есть его краткое досье. Корабль он выкупил у наших коллег всего две недели назад, потратив все деньги. Вылет был первый, вот и ударился в панику. Вспомни, как мы в Рейко круизный лайнер брали с командами Рыжего и Пейсо. Если бы пассажиры тогда панику не подняли, чёрта с два мы этот приз взяли бы. Отбилась бы команда. – Но сам «Ан-Юго» почему не отбивался? Должен был. – Должен, – согласился спец. – Если бы был приказ, а тот его не отдал и сбежал. Единственное противодействие искина было – запереть шлюзовую, но мы её без его помощи преодолели. – Да, ещё дверь в рубку срезали, – покосившись на изувеченную дверь, буркнула дама. – Ладно, когда мы возьмём под контроль искин? – Через час-два. Как Малыш справится, погоним его на «Лимию»? – Да, тысяч за двести он точно уйдёт, продадим сразу. Тем более повреждений почти нет. У себя в схроне я даже подпрыгнул от радости. Именно так и называли «Трент», как я уже говорил, имя станции было «Лимия». Это хорошо, значит, мне попались пираты, что часто там бывали, а то бы они погнали трофей на свою базу, в другое место, и мне пришлось бы искать меры противодействия. Через полтора часа Лао был взломан – пришлось помочь пиратам для экономии времени. Те это даже не поняли. Два других искина ещё во время штурма были вытащены из своих шахт и оставлены рядом. Правда, к одному из них уже подсоединился дешифратор, начиная взлом, – и дамочка, которая, как оказалось, одна имела сертификат пилота среднего судна, повела крейсер к «Лимии», таща свой корабль на шлюзовой сцепке. Здесь недалеко, часов за семнадцать можно добраться на разгонных, даже не прыгая в гипер. Топлива у шахтёра было маловато, поэтому дамочка велела своему спецу обеспечить перекачку топлива с их корабля в баки шахтёра. * * * Пока мы тащились к станции, я успел выспаться, поесть и воспользоваться картриджами для отходов своего технического скафандра. А также посмотреть, как дамочка – кстати, обалденная фигурка – искупалась в бассейне, перед этим пропустив воду через фильтр, и заснула на моём ложе. Неплохо бы голышом, вид был бы эффектен, но нет, в комбезе спала, разметав по подушке свои роскошные волосы. Трое пиратов ушли на свой крейсер. Только здоровяк, явно любитель трофеев, всё ползал по шахтёру в поисках вкусностей. Он же и нашёл медбокс, в первый свой осмотр его пропустили, приняв помещение за одно из технических. Наконец к обеду следующего дня на связь вышел диспетчер «Лимии». Произошёл стандартный протокол опознавания, диспетчер, видимо, знал эту команду и поздравил их с ещё одним трофеем и сообщил, что шесть дней назад началась война между Люмером и Рейко, явно удивив моих пиратов. Похоже, они были давно оторваны от информационной соски и не знали, что происходит во Вселенной. Пока шахтёр приближался к станции по выданному вектору, проходя мимо боевых платформ, ощетинившихся ракетными пусковыми или минными полями, дамочка со спецом вышли на какого-то Фрага и тут же предложили ему «Ан-Юго». Так что остаток пути до шлюза, где и разрешили стыковку, мы двигались под азартный торг прожжённого торговца и двух пиратов, которые мало чем ему уступали. К моему удивлению, не успел я достигнуть станции, как шахтёр был продан за двести тридцать шесть тысяч кредитов и возможность отовариваться на складах этого Фрага с пятидесятипроцентной скидкой в течение недели. Платёжные переговоры меня не волновали, так, со скуки слушал, но дальнейшее мне очень не понравилось, отчего я возмутился: – Эй, мы так не договаривались! А всё дело оказалось в том, что этот Фраг велел перегнать покупку на парковочную орбиту, какую им диспетчер сообщит, и ждать его человека, который примет судно, получив коды доступа к искинам, а также проверит саму покупку, прежде чем переводить деньги. Спустя два часа я сидел в остывающем крейсере, который стремительно терял тепло, совершенно один. Пираты передали крейсер продавцам, те проверили его, переслали деньги на счета продавцов, после чего отбыли. Пираты на своём крейсере, покупатель на челноке. А я остался на крейсере, на котором заглушили все системы, переведя шахтёра в режим консервации, и наблюдал за близкой, но такой недоступной станцией через оптические системы корабля. Как только покупатель, проверив шахтёра, отдал приказ искину начать консервацию корабля и покинул его, я стал выбираться из своего схрона. У меня была лазейка, спецкоды доступа к искину, с помощью которых я могу вернуть управление кораблём, но бежать пока не требовалось. Нужно придумать, как с остывающего корабля перебраться на станцию, а это не такое простое дело. «Трент» вёл мониторинг всей системы, осуществляя также её охрану многочисленными оружейными платформами. С помощью диспетчерских платформ вся система была перед ними как на ладони, муха космическая не прошмыгнёт незамеченной. Тот транспорт, который не так часто сюда заходит, «Берглут», имел обширные трюмы. Вон станция в свёрнутом виде вместе с верфью займёт там максимум две трети трюма, остальное пространство уйдёт под свёрнутые оружейные и диспетчерские платформы, а также «умные» мины. В будущем они мне пригодятся, наверняка нужно будет создавать оборону станции. – Чёрт, – буркнул я, глубоко вздохнув, отчего стекло скафа запотело. – Я не знаю, как на станцию попасть, а уже планы строю, как её вывезти. М-да, не продумал этот момент. На таких станциях предпочитают держать корабли подобной массы пристыкованными к станциям или на парковочной орбите, как это произошло сейчас. В док заводят только для ремонта… Хм, если на шахтёре ничего не сломано, сломаем. Войдя из технического коридора в реакторный отсек, я посмотрел остаточные показания на малом реакторе. Тот ещё не закончил глушение, поэтому, присев рядом, достал тестер и, подсоединившись к нему, задумался, после чего ввёл в комп реактора небольшой вирус и задал ему определённую программу. Через пару минут взревела тревога, которая быстро смолкла, а я поспешил обратно в схрон. Искин меня не видел и не фиксировал перемещения, поэтому я был спокоен. Через двадцать минут на борт вернулся тот мужчина, что принимал покупку, и ещё двое. Один раб, другой техник, судя по комбезу. От шлюзовой они сразу направились в реакторный отсек. Раб оказался корабельным инженером, именно он и проводил проверку выданным ему тестером. После короткого раздумья он сказал: – Похоже, произошло внештатное глушение реактора, господин, которое привело к выходу его из строя. Удивительно, что он не рванул, господин. – То есть он сломан? – спросил тот. – Требует замены, господин, – кивнул раб. – А ты что скажешь? – спросил старший у техника. – Нужно заводить шахтёра в док. Я отдал приказ на прекращение глушения реакторов. Через полчаса корабль будет готов к движению. Нужно загнать его в док и провести полный осмотр, может, ещё какие сюрпризы есть. – М-да, купили чёрт-те что, – недовольно скривился старший. – А ведь искин выдавал девяностошестипроцентную работоспособность корабля. Износ всего четыре процента. – Бывает и такое, нур Григори. И железо, бывает, устаёт. – Нужно быстрее продать эту развалюху. Значит, так, через два дня мы закончим с ремонтом рейдера Пила, а то он мне уже надоел своими звонками, после этого загоняйте в док шахтёра. Проведите его полную проверку и замените реактор, я распоряжусь, чтобы вам выдали его с резервного склада. Всё ясно? Всё должно быть комплектно для продажи, чтобы у покупателей не возникло вопросов. – Вы его уже кому-то пообещали, нур Григори? – догадался техник, пока раб-инженер безучастно стоял у повреждённого реактора. – Рот прикрой!.. – рявкнул тот и через полсекунды нехотя ответил: – Да, как раз впаривал его Зигу, у него шахтёрская матка, вот он и заинтересовался кораблём. Тут как раз сообщение от искина этого корабля. Всё одно к одному. – Сколько у нас времени? – деловито спросил техник. – Четверо суток, потом прибудут покупатели с пилотом для перегона. Успеете? – Если выгнать из дока крейсер Пила, то успеем. – Ну уж нет, он мне и так проходу не даёт. Доделывайте, потом уж шахтёром занимайтесь. – Хорошо. Григори ушёл к челноку и улетел на станцию, а раб и техник ещё час управляли ручным глушением реактора, пристально следя за показаниями, чтобы он не рванул. Тот уже работал штатно, хотя и выдавал некоторые показатели завышенными. Но не рванёт, мне было невыгодно превращаться вместе с кораблём в небольшое солнце. Раб и техник на вернувшемся за ними челноке вылетели в сторону станции, а «Ан-Юго» остался в режиме ожидания, система жизнеобеспечения его работала, реакторы тоже. И я решил, что пора снимать скаф. В жилой модуль я не возвращался, как это ни странно, жил я в камере девушки-пленницы. Там была койка и санузел. Мне хватало. В эти два дня, пока шахтёр не загонят в док, который принадлежал местному дельцу Фрагу, правой рукой которого являлся Григори, я решил продолжить учить базу знаний. Но сначала вычистил отходы из скафа, снова заправив его, и подвесил в каюте на крючок. Потом накрылся одеялом, сверху той самой тканью, что экранировала облучение, мало ли, и начал в полусне учить базу. Жаль, что лечебную капсулу пираты за время полёта с ещё частью оборудования, включая мой дорогой кухонный синтезатор, перетащили на своё судно. Хотя это наглость – учиться в капсуле, лучше уж так. Быстрее отреагирую на внештатную ситуацию. * * * Два дня в учёбе пролетели как один час. За это время я успел поднять базу всего на семь процентов. Разница учить так и в капсуле была видна невооружённым глазом. Пока шахтёр перегоняли на станцию, в один из доков, я всё так же сидел в своём схроне и наблюдал за всем действом с помощью небольшого визора. Крейсер был осторожно помещён в док, на его стенах были хорошо видны огромные манипуляторы, и пилот покинул корабль. Почти сразу четверо рабочих, двое из них были рабами, включая прилетавшего инженера, приступили к своим обязанностям, управляя многочисленными дроидами. Внутренние отсеки крейсера наводнили дроиды-диагносты, которые довольно ловко проводили диагностику всего оборудования, а два огромных инженерных дроида начали снимать часть обшивки у реакторного отсека, чтобы вытащить повреждённый реактор. А он точно повреждённый. Сломал я его капитально, остаётся только выбросить, нужен новый. Но это я так, мысли вслух, местные, как я вижу, в теме, тоже это понимают. Приходилось лежать в схроне, стараясь не двигаться, чтобы не выдать своего присутствия, пока не прозвучал сигнал обеда, который я так ждал. Рабочие дисциплинированно прекратили все работы и направились кто куда: вольные – в кафе или столовую станции, рабы – в небольшую конторку, где им накрывали непритязательный стол. Осторожно приподняв крышку схрона, что находилась прямо у шлюзовой, под прицелом оборонительной турели я выбрался наружу. За мной последовали все мои четырнадцать дроидов, как диверсионные, так и дешифраторы. За это время я научился одновременно управлять ими всеми, поэтому мы направились к открытой нараспашку шлюзовой, находившейся с другого борта от обедающих рабов. Не хотелось, чтобы они были свидетелями, кто их знает, что у них в голове. Сидя на корточках у входа, я ждал, пока два диверсанта не дадут добро на выход с корабля. Я был в одном инженерном комбезе, скаф техника в свёрнутом виде был закреплён у меня на спине, чтобы не мешал. На боку игольник, на поясе тестер и малый инструментарий, на груди в ножнах отличный штык, ну и гражданский шокер в одной из двух сумок. Вот и всё вооружение. Тут оно, скорее, для самоуспокоения, настоящее моё оружие – знания и умения. «М-да. Это не мой самодельный взломщик кустарного производства. За семнадцать секунд они нашли выходы технической связи местной службы безопасности, взломали коды и переориентировали картинки, чтобы камеры меня не видели». Получил сигнал от дроидов – моя нейросеть была активна. После того как я выучил базу «Нейросеть», узнал очень много о сетях, особенно об их тонких настройках, о которых обычные пользователи даже не подозревали. Так что сигнал моей сети очень трудно засечь, особенно после того, как я с ней капитально поработал. Я поправил две тяжёлые сумки, висевшие на плечах, осторожно вышел из крейсера, спустился по приставной лестнице на палубу дока и быстро направился в сторону лаза в технический колодец мимо дроидов, которые находились в ожидающем режиме. Им я был не интересен. Через пару секунд я со своими питомцами скрылся в одной из шахт станции. Что ж, могу сказать: я на станции, осталось самое простое – захватить её. Шутка, конечно, но с учётом того, как я добирался до станции, её захват мне уже казался не таким проблемным. Тут дело во времени: чем больше у меня его, тем чище и незаметнее я овладею станцией. А время зависит от прихода транспорта, ещё два месяца до его возвращения я ждать не собираюсь. В принципе, я могу уложиться в пять дней, чтобы захватить станцию незаметно для владельцев и обитателей, но это если поторапливать дешифраторов и диверсантов, что может привести к обнаружению, а так мне понадобится семь дней. Именно поэтому вместе с дроидами я полз по одной из шахт к административному корпусу, мои «глаза» разбегались по всем соседним шахтам и туннелям, возвращаясь с новой информацией, так что обнаружить меня было сложно, дроиды, если что, предупредят. Меня интересовали шесть огромных искинов, что находились в защищённом бункере, в который ещё как-то надо было запустить пять дешифраторов, и внутренние сети «Лимии», к которым необходимо было подключиться. Там должна была быть информация о времени следующего прихода транспорта, по которому смогу сориентироваться, торопиться со взломом или нет. Было видно, что это частная станция. К сожалению, я вынужден был констатировать, что особо о своей собственности местные дельцы не заботятся. Я добрался до административного модуля, где находилась администрация, диспетчеры, искины и реакторы, то есть в самое, должно быть, защищённое место станции, так и не встретив по пути ни одного активного датчика. Быть-то они были, но, видимо, никого не озаботило поменять вышедшие из строя сенсоры, поэтому мы с моими дроидами спокойно добрались до общего зала управления. Похоже, за тридцать шесть лет, что станция здесь находится, общий ремонт у неё так и не проводили. Для меня это проблемой не являлось, отремонтирую, я как раз на этом специализируюсь. Но если так дальше пойдёт, то с захватом я вообще проблем не вижу. Такое впечатление, что противодиверсионная защита просто отключена, чего не может быть в принципе: с лихими парнями, что пребывают тут на постое или развлекаются, нужно держать ухо востро. Местные воздуховоды, по которым циркулировал воздух, были узкими, станция-то малая, потребление не такое большое. Они очень напоминали те, по которым ползал Брюс в первом «Орешке». Работая локтями, я подполз к сетке выхода вентиляции, откуда был виден свет, и осторожно выглянул. М-да… Огромный зал диспетчерской с двумя десятками кресел, пультов и другого оборудования был практически пуст. Всё оборудование было выключено, кроме одного, за которым устроился на удивление полный мужчина, что-то жравший, по-другому не скажешь. Под ногами у него валялись обёртки, на пульте стояли тарелки, всё было загрязнено и вызывало отвращение видом этого хряка и его рабочим местом. Вздохнув, я отдал приказ одному диверсанту подключиться к местной сети, подобрать пароль и дать мне доступ к ней. Тот по соседней шахте спустился, осторожно снял решётку, которая находилась на уровне пола и, выдвинув наружу сенсор, осмотрелся, после чего выскользнул наружу и спрятался среди отключённых пультов. Система местной службы безопасности была, как ни странно, активна, в центре управления станциями она действовала, поэтому дроиду пришлось сперва повозиться с ней и сделать кратковременное отключение. Всего на двадцать секунд – ещё пять секунд, и искин, отвечающий за безопасность, поднимет тревогу. За это время, пока та бездействовала, дроид подсоединился к пульту, за которым сидел толстяк, продолжавший насыщаться и не обращавший внимания на показания, которые выводились на пульт, установил подслушивающее устройство и чип на коммутатор связи, дав мне доступ к местной сети. После этого дроид стремительно добрался до выхода вентиляционной системы и скрылся в ней, установить на прежнее место решётку. Толстяк так ничего и не заметил, да и система контроля в зале снова включилась вовремя, отчего искин и не подал сигнал тревоги. Двадцати пяти секунд не прошло. Успели. Я хотел было уже отдать приказ дежурному дешифратору по каналу с чипом взломать сеть и выдать мне пароль, как створка входа ушла в сторону и в зал стремительно вошёл высокий худощавый мужчина в комбезе управленца. – А-а-а, Маза! – рявкнул он. – Ты чем опять занимаешься на рабочем месте?! Только что танкер с топливом пришёл, кто будет направлять его по топливным терминалам?! – У меня обед, – пробурчал тот, не переставая жрать. – Да у тебя постоянно обед, жирная рожа. Проваливай, чтобы я тебя здесь не видел! Толстяк собрал обёртки и посуду с остатками еды и невозмутимо направился к дверям, пробормотав у входа что-то о том, что пусть попробуют найти диспетчера с таким же, как у него, опытом. Садиться на место толстяка неизвестный не стал, а активировал соседний пульт, заодно вызвав бытовых дроидов, которые за пару минут отмыли рабочее место жирного диспетчера.